— Лоуренс — человек сложный, — сказал Исидро. — Человек с очень трудным характером. Он долго помнит старые обиды и склонен с годами преувеличивать их тяжесть. Возможно, он посчитал, что весь Вестланд нанёс ему обиду, и решил рассчитаться с целым континентом, помогая армии противника.
— Вряд ли Красные оставят его в живых, — сказал я. — Насколько я слышал, они весьма решительно настроены против традиционной магии Вестланда.
— Красные — фанатики, но определённый прагматизм им не чужд. Они избавятся от Лоуренса, только когда он перестанет быть им полезен, и ни минутой раньше.
— Это не более чем пустые умствования, — заметила Карин. — У вас есть какие-нибудь доказательства вины Лоуренса, кроме показаний лазутчика с Красного континента, который мог соврать Гарланду, чтобы подставить одного из самых могущественных волшебников Вестланда накануне войны?
— Недавно появилось ещё кое-что, — сказал Исидро. — Сэр Ралло доложил о происшествии графу Осмонду, а тот, в свою очередь, отправил доклад в Хайгарден. Когда эта история стала известна королю Людовику, он послал своих людей, чтобы получить у Лоуренса объяснения, но… Лоуренс покинул свою башню, и чародеям Людовика не удалось установить его теперешнее местонахождение.
— Но это ещё не значит, что он отправился на Красный континент, — сказала Карин.
— Это косвенная улика, — согласился Исидро. — Но если бы Лоуренс был тут ни при чём, он не преминул бы появиться на публике и развеять все слухи, чтобы вернуть к себе расположение короля. Доказательств для предъявления Лоуренсу официального обвинения пока не хватает. Возможно, что исследование остаточного магического фона на убившем Грамодона копье позволит сделать какие-то выводы. Граф Осмонд сохранил артефакт, и к этому моменту уже наверняка передал его чародеям короля. Кларенс Третий Удар держит нас в курсе расследования.
— Если вы всё и так знаете, зачем спрашивали моё мнение? — поинтересовался я. — Ещё один чертов экзамен?
— Можно и так сказать, — согласился Исидро. — Однако твоё мнение особенно ценно, потому что ты находился к событиям ближе остальных.
— У леди Ивы было двое сообщников, посвящённых в курс дела, — заметил дон Диего. — Не понимаю, зачем ей понадобилось приплетать сюда ещё и Гавейна. Почему один из них сам не мог убить дракона?
— Существует такое понятие, как средство доставки, Диего, — сказал Мигель. — Копьё — это довольно громоздкое оружие, которое не спрячешь под одеждой или под лошадиной попоной. Его носят на виду. И ещё копье — это оружие рыцаря. Гавейн был нужен им, потому что он мог доставить копье к пещере Грамодона, не вызывая подозрений, которые непременно возникли бы при виде простолюдина или женщины с мощным магическим артефактом, имеющим вид благородного оружия.
— И теперь армия противника располагает самонаводящимися копьями, способными убивать драконов, — сказал Исидро. — А Людовик наверняка отводил драконам особое место на поле боя.
— Наверное, он здорово разочарован, — сказал я. — Что касается самого поля боя… Как вы думаете, эльфы должны там быть?
Дон Диего кивнул. Его мнение на этот счёт уже было мне известно.
— Должны, — сказал Мигель. — Но повести их в бой может только их настоящий король.
— А что вы думаете? — спросил я, глядя Исидро в глаза.
— Вряд ли теперь у нас получится остаться в стороне, — сказал он.
— Дядя Озрик считает иначе.
— Озрик не имеет права принимать такие решения, — отрезал Мигель. — Только король…
— Гарланд сказал, что Пятнистых Лиан за мной отправил лорд Аларик, нынешний мастер над оружием, — сказал я. — Как он вообще узнал о моём существовании?
Не сомневаюсь, что у моих опекунов имеются источники информации на Зелёных Островах. И не только… Оба были старыми интриганами, веками принимающими участие в дворцовых заговорах, и я не думаю, что после смерти Оберона они обрубили все свои связи.
— Я знаю Аларика, — сказал Мигель. — Вряд ли он сам отдал такой приказ.
— Но кто может приказать мастеру над оружием? — спросил я.
— Как кто? Регент, — сказал Мигель.
— Вы полагаете, что Оберона убил Озрик?
— Я просто не верю, что твой отец мог погибнуть в результате несчастного случая. И не верю, что дворец мог загореться сам по себе.
— Допустим, приказ о моей ликвидации отдал Озрик, — сказал я. — Это логично, поскольку очевиден мотив. Но откуда Озрик узнал о самом факте моего существования, если вспомнить, что убийцы появились куда раньше, чем я раскрыл свою страшную тайну?
— Мы не знаем, — сказал Исидро. — Полагаю, ответ на этот вопрос ты сможешь найти только на Зелёных Островах.
— А кто из вас отдал Гарланду приказ ликвидировать остальную группу убийц и выступить в роли моего телохранителя? — поинтересовался я.
— С чего ты это взял? — поинтересовался Исидро.
— Гарланд — лучший ученик Мигеля, — сказал я. — Вы поддерживаете связи с кем-то на островах. Гарланд сделал то, что он сделал, и вы доверяете ему настолько, что пригласили в этот замок и оставили без присмотра. Мигель совсем не был удивлён, когда увидел его сегодня утром. Мигель знает, что я и в подметки не гожусь любому из отряда Пятнистых Лиан, тем не менее его совсем не беспокоил вопрос моего выживания. Это факты. На их основании очень просто сделать определённый вывод.
— Всё действительно просто, — сказал Мигель. — Когда наши источники информации сообщили, что против тебя направили группу убийц, я связался с Гарландом и приказал ему тебя охранять. К сожалению, тебя мы предупредить не успели.
— И даже когда я разговаривал с вами через зеркало Виолы По Волнам Ходящей, вы тоже ничего не сказали.
— А зачем? К этому моменту знание уже ничего бы не изменило.
— Вы играете со мной, — сказал я. — Вы всё время со мной играете. Называете меня королём, подталкиваете меня к трону, а сами всё время держите в темноте и кормите дерьмом. И наверняка считаете, что делаете это для моего же блага.
Дон Диего отвёл глаза. Исидро тоже выглядел немного смущённым, и лишь Мигель не побоялся встретить мой взгляд. Не знаю, из какого материала Творец создал этого типа. По сравнению с ним самые твёрдые горные породы мягки, как перина.
— Я хочу знать, как умер Оберон, — сказал я. — Мне нужны факты, а не ваши домыслы и теории.
— Оберон знал, что против него готовится заговор, — сказал Исидро. — Поэтому он решил временно отправить свою жену на материк, чтобы он сам мог спокойно разобраться с проблемами и не подвергать опасности её жизнь. Я должен был сопровождать королеву Александру. Корабль уже вышел в море, когда на Острове Владык вспыхнул пожар. Королева беспокоилась, и я приказал капитану развернуть корабль… Мы шли к берегу с потушенными огнями, но никто не обратил бы на нас внимания, даже если бы с вершины каждой мачты бил фейерверк, ибо все внимание эльфов поглощал горящий дворец. Когда мы подобрались к берегу почти вплотную, то увидели шлюпку… Мигель был без сознания, а его левая рука сжимала Повелителя Молний.
— Я мало что помню о пожаре, — добавил Мигель. — Точнее, вообще ничего о нем не помню. Когда я пришёл в себя, Зелёные Острова уже скрылись из вида, мы были на полпути к Вестланду, и у меня стало на одну руку меньше.
— Оберон знал о готовящемся заговоре, но тем не менее отослал придворного чародея куда подальше? — спросил я.
— Полагаю, здоровье королевы и будущего наследника волновало его куда больше, чем собственная безопасность, — сказал Исидро. — Кроме того, он оставил при себе лучшего воина Зелёных Островов.
— Что не сильно ему помогло, — заметил я.
— Да, — сказал Мигель, и глаза его яростно вспыхнули. — Я не уберёг нашего короля и моего лучшего друга, и на моей чести лежит несмываемое пятно позора. Я пытался отдать свой долг Оберону, заботясь о его наследнике, но не думаю, что когда-нибудь смогу погасить эту задолженность целиком. Своими словами ты хотел сделать мне больно, Ринальдо? Ничто не заставит меня страдать сильнее, чем я страдаю сейчас, страдаю все эти годы — с того момента, как Оберон пал от руки убийцы.
— Простите, если обидел вас, — сказал я. Мигель обижал меня всю жизнь, но я всё равно почувствовал себя виноватым. — Вы говорите, Оберон знал о заговоре. А имена заговорщиков тоже были ему известны?
— Мне он их не называл, — сказал Мигель. — Оберон всегда был скрытным. Он никому до конца не доверял. Даже своим друзьям.
Тяжелая была у папочки жизнь.
Но все же Исидро он доверял чуточку больше, чем Мигелю, раз одного отправил на материк вместе с беременной женой, а другого предпочел оставить при себе. Держи своих друзей близко, а врагов — ещё ближе…
Начинаю мыслить, как параноик. Наконец-то становлюсь достойным учеником Мигеля и сыном своего отца?
Наличие мотива было единственной уликой против Озрика. Наверное, мне пришла пора поговорить с моим дядей.
— Всё это очень запутанно, — заключил я.
— Не стоит забивать голову перед сном, — сказал дон Диего. — Я полагаю, всё. Остальные подробности мы можем обговорить и утром.
— Есть одна тема, которую не стоит откладывать до утра, — сказал Мигель. — Кларенс Третий Удар.
— Я уж и забыл про него, — признался я. — Чего он от меня хочет?
— В данном случае хочет не он, а его сюзерен, — сказал Исидро. — Король Людовик настаивает на личной беседе с повелителем Зелёных Островов, и Кларенс явился сюда, чтобы сопроводить тебя в Хайгарден.
— А разве у меня есть время на такое путешествие?
— У Кларенса с собой ковёр-самолет.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,в которой главный герой подвергается процедуре очистки ауры, а также обсуждает с одним из своих учителей вопросы, касающиеся брака и семьи
— Что такое ковёр-самолет? — спросила Карин.
— Летающий половичок, — сказал я. — Очередная магическая хреновина, способная развивать приличную скорость. Если мы вылетим из Гнезда Грифона утром, то уже вечером будем в Хайгардене. Этими штуками пользовались бы повсеместно, если бы они не пожирали огромное количество магии.