У Костоправа собрались ребята из Старой Команды: Масло, Крутой и еще несколько парней. В глаза мне бросилось отсутствие всех до единого старших таглиосских офицеров. Равно как и Ножа. В последнее время Нож редко высовывался, а ведь он был ближайшим сподвижником Госпожи долгие годы. Видимо, прилив ее доверия сменился отливом.
– Зачем звали?
– Чтобы спросить, как продвигается подготовка солдат.
– Не так уж плохо. Хороший взрыв, вроде ночного, кому угодно вправит мозги.
– Есть вести о Душелов?
– Никаких. Если хочешь знать мое мнение, дядюшка рубанул ее так, что она забилась в щель и зализывает рану.
С момента пробуждения Копченого я не видел поблизости ни одной вороны. Это могло быть добрым знамением.
– Тай Дэй что-нибудь рассказал?
– Нет. Да ты и не говорил, чтобы я…
– Ладно. Я хочу разведать равнину.
– Я думаю…
– Нечего тут думать, сейчас самое время. Душелов слаба. Я знаю, какова ее способность к самоисцелению, и полагаю, что уже через неделю она сможет доставить нам кучу хлопот. Необходимо использовать предоставившуюся возможность. Хорошо подготовленная группа с обозом при правильной постановке дела пройдет миль семьдесят, а то и восемьдесят, прежде чем будет вынуждена повернуть обратно. А это даст нам более верное представление о ситуации.
Мне его идея не нравилась, но спорить я не стал. Лейтенант у нас Госпожа, и это ее работа – указывать Капитану на огрехи в его планах. А она молчала, – видать, все было решено до моего прихода.
– На первый раз, – сказал Костоправ, – возьмем человек пятьдесят. Всех старых солдат, которые затем и пришли сюда, чтобы попасть в Хатовар. И лучших из новичков – только добровольцев.
Мало кто из новичков мечтал попасть в Хатовар: хоть они и вступили в Отряд, их все еще мучил давний страх.
– Что происходит в Таглиосе? – спросил Костоправ.
Я пожал плечами:
– Две последние ночи я спал только обычным сном. Да и то это не сон, а одно название. Дрема бормочет ночи напролет. Я пытался его разговорить, но он, похоже, не слышит.
– Мы возьмем его с собой. Долгая прогулка может привести его в чувство.
– И когда выступаем? – со вздохом спросил я.
– Как только соберемся. Времени терять нельзя – Душелов поправляется.
Я снова вздохнул:
– Что-то отвык я от путешествий. Неужели я не заслужил права отдохнуть, посидеть на месте?
И дождаться Сари, думалось мне. А то и пуститься ей навстречу, если удастся вытряхнуть из Дремы, куда он подевал коня.
Костоправ звучно прочистил горло. Сукин сын все больше похож на моего деда.
– Ты в курсе, что это значит? А, знаменосец?
– У меня есть неприятная догадка: это значит, что один несчастный дурак по имени Мурген попрется впереди всей компании.
– Без Гоблина и Одноглазого, которые могли бы прикрыть спину.
– Да, будь оно все проклято.
Впрочем, моя спина прикрыта.
– Командир, я вижу проблему. Нюень бао будут настаивать на том, чтобы сопровождать побывавших в Дежагоре парней.
– Я это учел. Пусть идут. Больше нюень бао – меньше таглиосцев. Меньше опасений, что кто-нибудь подкрадется сзади с шелковым платком.
– Что? Да мы с зимы ничего не знаем об этих гадах. Их и в живых-то никого не осталось.
– Побьешься об заклад на свою шкуру? Я прихвачу с собой и святого, и прочих наших приятелей.
– Это еще зачем?
– Во избежание сюрпризов. Может, ты хочешь, чтобы в наше отсутствие Ревун и Длиннотень вырвались на волю? Чтобы сбежал Прабриндра Дра или эта паршивая кошка?
– Нет. Но, по моему глупому разумению, было бы куда умнее сжечь их тела, смешать пепел, а потом выбросить в шесть разных рек.
Госпожа одарила меня взглядом, да таким, что в прежние времена я бы непременно обделался. Но те времена давно миновали.
– Когда мы побываем там и выясним обстановку, надо будет разбить промежуточные лагеря. Чтобы поэтапно переправить туда всех прочих.
– Не думаю, что я готов к этому, командир.
– Ты о чем? Не готов попасть туда, куда мы стремились последние десять лет?
– Одно дело – идти, а другое – прийти, командир. Разница большая, как между дерьмом и задницей. Выйди в лагерь и спроси любого парня, хочет ли он идти в Хатовар. Уверен, каждый ответит «да». Но не думаю, что ты отыщешь многих, кому не терпится в этом Хатоваре очутиться.
Сказанное мной являлось лишь частью правды. Я понимал: Костоправ просто не в состоянии поверить, что во всей армии не найдется ни одного солдата, помешавшегося на Хатоваре так, как он.
– Короче, – сказал я, – что мне делать сейчас?
– Собирай манатки. Да, и приведи в порядок подопечного. Я надеюсь, что он потопает сам, наравне с остальными.
Что-то здесь происходило еще совсем недавно. И было решено скрыть это от меня. Потому они и заткнулись при моем появлении.
– Ну, так я пойду, что ли? В дорогу готовиться?
Старик обжег меня взглядом. Я вышел прочь, и никто пальцем не шевельнул, чтобы меня удержать.
Что-то за всем этим крылось.
– Зря мы сюда приперлись, – сказал я Тай Дэю. – Пустая трата времени.
Паранойя усиливалась. Я не мог отделаться от мысли, что меня используют втемную.
96
– Это не моя долбаная идея! – сказал я Рыжему Руди в третий раз. – А если тебе она не нравится, бери ноги в руки и сваливай вслед за Гоблином и Одноглазым. Составь им компанию.
– Просто я никогда не думал, что это однажды случится.
– Он не думал! И я не думал. И никто не думал, кроме Старика! Но командир-то он. Старик командует «вперед», и мы идем. Вот как это делается.
– А я что, отказываюсь? – проворчал Рыжий Руди, обращаясь не столько ко мне, сколько к себе, и ушел орать на своих сержантов.
Ему нужно было выбрать старшего на время его отсутствия.
Я и сам занялся распределением обязанностей, когда вернулся от Старика. Во многом вынужден был полагаться на слабо подготовленных таглиосцев. Старик не хотел оставлять в лагере никого из Старой Команды и из наров. Впрочем, последних у нас было всего-то трое: Иси, Синдав и Очиба.
Зашел Бадья, бывший, по сути, моей правой рукой. Он выполнял большую часть работы, и я ему в этом не мешал. Но и не позволял лезть в дела, порученные мне Капитаном.
– Я гляжу, ты прищемил Рыжему яйца.
– Да он вконец меня допек. А тебе чего надо?
Допек меня не только Рыжий. Дреме становилось все хуже, а тут еще Тай Дэй превратился в занозу в заднице из-за того, что я не удосужился навестить дядюшку Доя, когда мы находились по ту сторону долины.
– Слушай, Мурген, тебе страшно, и это естественно. Но стоит ли из-за этого портить жизнь другим?
Я начал было отлаиваться, но быстро смекнул: как ни крути, но он прав. Со злости я схватил камень и запустил наугад, словно рассчитывал, что вместе с ним улетучатся раздражение и тревога. Камень загремел среди валунов. С полдюжины ворон взмыло, понося меня на своем природном наречии.
– Твою же мать!
– Да, плохой знак, – согласился Бадья. – Давненько их не было. Мне это не нравится.
– Они прятались далеко, так что едва ли могли нас подслушать. Но пусть кто-нибудь осмотрит окрестности.
Я взглянул на солнце. До темноты еще несколько часов. Стало быть, я успею кое-что проверить, прежде чем по склону двинется вся компания.
Бадья послал солдат осмотреть валуны, и один из них подобрал расклеванную тушку – кажется, бурундука. Другой рукой парень зажимал нос.
– Может, они и не шпионили, а просто кормились? – предположил Бадья.
– Все возможно, – кивнул я, – но не все одинаково вероятно. Тай Дэй, я знаю, что ты вдолбил себе в башку всякую дребедень насчет долга, но поверь: тебе не следует этой самой башкой рисковать только из-за того, что так поступаю я.
Маленький, худощавый, оборванный нюень бао сидел неподалеку на корточках. И хотя за спиной висел меч в ножнах, Тай Дэй вовсе не казался опасным. Он поднял на меня глаза и буркнул. Этим все было сказано.
– Слушай, – не унимался я, – мне предстоит пройти через Врата Теней. Погоди! Все будет хорошо. У меня есть Ключ. Копье. Раз у меня Ключ, со мной ничего не случится.
При условии, что Костоправ ни в чем не ошибся.
Мне было бы малость полегче, доведись хоть краем глаза заглянуть в старые Анналы.
С трудом, словно затекли колени, Тай Дэй распрямился, вздохнул и показал жестом: «Пойдем».
– Смотри, – произнес я, – тебе нет нужды туда переться.
Он снова махнул рукой.
Я прекратил уговоры. Тай Дэй на два шага опережает обычного упрямца. Любой нюень бао – не меньше, чем на шаг. Моя жена…
Я ухватился за древко и принялся ногами расшвыривать камни у его основания. Знамя простояло здесь уже полгода, превратившись в деталь пейзажа, на которую никто не обращал внимания.
– Погоди, – сказал Бадья, – не дергайся, пошевели мозгами. Что, вот так просто стиснешь зубы да попрешь? Возьми бамбук, и флягу, и хлеба с вяленым мясом. И главное, позволь мне выделить нескольких парней, чтобы прикрыли твою задницу.
– Ладно. Ты прав.
Я только сейчас осознал, как сильно мне действовало на нервы поручение Старика.
Я предоставил распоряжаться Бадье. Ему не нужно идти через Врата Теней, поэтому он может оставаться спокойным и здравомыслящим. А вот знаменосца швыряют из огня да в полымя. Так уж повелось в Отряде.
Мы поднялись по склону до того места, выше которого уже никто из нас не поднимался. Древко дрожало в моих руках. Опершись о него, я озирал руины, пытаясь разглядеть тропу, по которой мне предстояло пройти. Бадья стоял в нескольких шагах позади и отдавал распоряжения Рыжему Руди. Тот расставлял наблюдателей. Я не хотел ни на миг исчезать из поля зрения. Если не повезет, ребята должны знать, чем меня пришибло, когда и в каком месте.
– Ну что, готовы?! – рявкнул я, отчетливо сознавая, что ничего хорошего ждать не стоит.
– Все, порядок, – сообщил Бадья. – Цепляй веревку к заднице – и вперед, на подвиг.