– Конечно, для некоторых, – она выделила это слово, – развлечений такое тело очень удобно. – она хитро подмигнула, – Но ходить в нём, особенно выпив, тяжеловато: на этих проклятых копытах никак не устоишь! – и она за каких-то пять-шесть секунд вернулась к прежнему человеческому облику. – Идём, праздник скоро начнётся.
Снова взявшись за руки, они двинулись вперёд по мягчайшей траве изумительного бирюзового цвета – туда, где в середине острова возвышалось что-то, показавшееся Катарине вначале огромной сверкающей скалой или горделивым утёсом, но оказалось гигантским волшебным замком – с сотнями ажурных сверкающих и переливающихся ярчайшими красками полупрозрачных башенок, галерей, балконов и скульптур.
Всё сверкало и искрилось, словно сделанное из алмазов, рубинов, сапфиров и изумрудов, огранённых искуснейшими мастерами, и производило впечатление изысканной строгости, стройности и пропорциональности. Кто бы ни был архитектор этого чуда, дизайнер он гениальный! Да, в такой Храм хочется возвращаться и возвращаться…
Вокруг замка, на сотнях лужаек, и в сотне бассейнов с фонтанами и потрясающими скульптурами – отдельными и групповыми – и в огромном количестве крытых галерей и беседок, оплетённых плющом и виноградом, спелые ягоды которого переливались, подобно огромным жемчужинам, – гуляли, лежали, играли в любовные игры, ничего не стесняясь, или просто мирно беседовали, тысячи и тысячи созданий самых разных форм. Вели себя они так, словно и правда, жили здесь, и будут жить целую вечность…
Они с Мартой не торопясь проходили мимо, и Катарина могла отчётливо рассмотреть, как устроены те, или иные тела и создания.
Вот, без сомнения, кентавры. Кто бы мог подумать, что они не крупнее мула, и что передние ноги вдвое толще задних. Наверное, это от удвоенной нагрузки, приходящейся на них… Вот дриады – их шелковистые волосы похожи на тонкие плети лиан, украшенных безумно красивыми и яркими, явно живыми, орхидеями и ещё какими-то цветами. Вот сатиры и вакханки – как раз такие, как показала ей Марта, но уже, похоже, совсем пьяные от сока, который они выжимали в кубки и чаши, срывая виноград, густо оплетающий их беседку – и виноград тут же вырастал снова, и земля поглощала остатки отжимков, и вокруг снова было чисто и зелено.
В одном из бассейнов с небольшим искусственным водопадом Катарина заметила водяного – поразившее её воображение невероятное создание: получеловек-полулягушка. Правда, он был без самки – наверное, трудно уговорить женщину превратиться в такое страшилище!.. Может, поэтому скользко-зеленый тип и выглядел как углубившийся в созерцание собственного внутреннего мира, печально-сосредоточенный буддист…
А вот и совсем незнакомые существа: одно похоже на гигантскую сороконожку, только ног поменьше, а сегментированное туловище точно как у насекомого: верхом на нём с криками и смехом, целуясь друг с другом через плечо, проехали две дриады, все увитые плетями каких-то экзотических лиан, и цветами, и предпочитавшие, судя по страстно-жгучим поцелуям, стонам и объятьям, однополую любовь.
Другие чудища, спустившиеся с небес, отдыхали на бортике одного из фонтанов – кошмарная на первый взгляд помесь летучей мыши с птицей, с туловищем, покрытым мехом и перьями, но с человеческим лицом. Ещё два таких создания стоя, о чём-то мирно беседовали с женщиной, у которой прямо из лопаток росли крылья, а ноги были короткими и тонкими. Из её копчика рос длинный хвост, совсем как у археоптерикса, и, судя по движениям их крыльев, они обсуждали лётные достоинства и возможности своих тел – женщина быстро повернулась задом, и вместо стержневого хвоста вдруг появилось несколько огромных перьев, раздвинутых веером, как у павлина. Не переставая разговаривать, троица тут же взлетела, опробуя новую конструкцию в разных фигурах пилотажа. Перепончатокрылые явно были подвижней и маневренней.
Выше в воздухе она увидела и ласточкоподобных. Те носились и пикировали, в последний миг меняя направление, и снова взмывая к небесам… Вот они точно наслаждались самим Полётом!
Пока Катарина, буквально разинув рот, наблюдала за всеми этими летунами, дорогу им перебежали, деловито семеня восемью ножками, несколько пауков и паучьих – головы и туловища у них уже только отдалённо напоминали человеческие. За ними, расплёскивая вино из полной чаши в мускулистой руке, и что-то выкрикивая, бежал сатир.
Несколько очнувшись от диковинного окружения, Катарина спросила:
– Как вы делаете это – я имею в виду изменение тела?
К этому времени они прошли половину расстояния до волшебного замка. Вблизи он казался ещё роскошней, а размеры просто ввергали в трепет – там, на той земле, построить такое здание было бы немыслимо! Дворец буквально заслонял полнеба.
– О, это просто. Я и привела тебя сюда, чтобы научить. Нужно просто чётко представить себе то, во что хочешь превратиться, или тот орган, или часть тела, которые ты хочешь изменить. Сосредоточиться на этом. Ну, и произнести заклинание, конечно!
– А что это за заклинание?
– Узнаешь, когда пройдёшь, как и все мы, обряд Посвящения.
– Обряд… Посвящения? – она испытала лёгкое беспокойство.
– Ну да, обряд Посвящения. Ты же новенькая, тебе нужно будет сбросить оковы людских обычаев, предрассудков, законов и привычек, освободить своё тело и Дух от вбитых с детства установок воспитания, и сомнений! Свободный Дух может всё – запомни: ВСЁ!
– В каком смысле – всё?
– В любом. Не бойся, – она весело засмеялась, видя смущение Катарины, – Скоро ты поймёшь! Я представлю тебя Магистрам и Королеве, и они сделают всё, что надо.
И ты сможешь защищаться от любых врагов там, наверху…
Звучало это всё немного пугающе – про Магистров и Королеву с их обрядом Посвящения у них речи не было, и она теперь чувствовала себя несколько неуютно.
Но раз уж назвался, как говорится, груздем – отступать поздно. Посвящение – так Посвящение!
Сама согласилась: хотелось быть более… сильной. И защищённой.
Да и любопытство одолело – ну как же, средневековая «экзотика»! Захотелось поучаствовать в шабаше, который, как сказала Марта, венчает собой Церемонию.
Колоссальный дворец нависал теперь над ними своей поистине неземной громадой – портал главных дверей был, наверное, размером как раз с футбольное поле. Если бы кто-нибудь догадался поставить такое поле вертикально, и приделать створки…
Они вошли. Вместе с ними в дверной проём широким потоком входили, вползали, влетали сотни и тысячи человекоподобных, или хотя бы человеколицых существ.
Невероятных размеров зал представлял собой подобие цирка: все рассаживались по сиденьям, или непринуждённо ложились на мягких ложах, ряды которых бесконечными кольцами опоясывали не только нижнюю часть здания, но и стены – там, на огромных балконах и галереях размещались в-основном крылатые.
В центре, на широком пустом пространстве арены, ещё больше усиливающей ассоциации с цирком, стояла высокая трёхступенчатая пирамида с широкими уступами. При внимательном взгляде на неё Катарина почему-то вспомнила пирамиды древних Центральноамериканских цивилизаций – вроде инков, ацтеков, майя, и других…
Всё огромное помещение заливал яркий, но не слепящий мягкий свет, выгодно подчеркивая богатейшую лепнину, изящные канделябры, драгоценные драпировки, занавеси из прекраснейших тканей и гобелены, украшавшие стены и балконы.
Стоял тихий, но ровный гул тысяч голосов. Пахло цветами (правда, непонятно, какими), духами (изысканнейшими!), и озоном.
Подобравшись поближе к арене, они с Мартой опустились на свободные места.
Прямо перед ними шёл узкий кольцевой, как и ряды сидений, стол, и на нём лежали подносы с самыми разнообразными яствами, фруктами, закусками и сладостями, большая часть из которых оказалась ей незнакома. Здесь же стояли кубки, кувшины и чаши с разными напитками – они пенились и вкусно пахли. Такие же кольцевые столы были устроены перед каждым рядом сидений.
– Можно… попробовать? – спросила Катарина, выбрав кубок поменьше, с аппетитно выглядевшим и приятно, хоть и незнакомо, пахнувшим напитком.
– Конечно! Можешь пробовать и есть всё, что только пожелаешь! Для этого и существует Остров наслаждений. Здесь каждый может делать всё, что хочет! Впрочем, это относится и ко всему Подземному миру – здесь доступно всё! И – всем!
Катарина осторожно пригубила. Затем отодвинула кубок от себя, восхищаясь искусной и тонкой работой. Напиток она смаковала, задержав его во рту.
Вкус приятный и нежный. Как описать? Привкус яблока и кофе, клубничного мороженного и парного молока… И пузырьки – как у шампанского. Непривычно, но вкусно. Она выпила до дна.
Все краски словно стали ещё ярче, сил прибавилось. Кровь резвее побежала по венам, и тело стало сильным, лёгким, и словно прозрачным – она ощущала его здоровье и красоту каждой клеточкой.
Поставив кубок на место, она не удивилась, когда он сам собой наполнился вновь.
Она хотела было попробовать и из других сосудов, но потом решила не смешивать ощущения. Ей понравилось состояние, в котором она находилась сейчас.
Однако, несмотря на разнообразие новых ярких ощущений, она оставалась сама собой, чувствовала и контролировала своё тело и сознание. И хотя она знала, что всё окружающее её – не более чем иллюзия, это не мешало ей наслаждаться новыми впечатлениями. Она собиралась смело вкусить всего, что эта иллюзия может ей подарить.
Вдруг грянули фанфары. Мгновенно гул голосов умолк. На нижней ступеньке пирамиды словно из ниоткуда возникли существа – большинство таких видов и форм, которые ей здесь уже встречались. Собравшиеся приветствовали их криками и аплодисментами.
– Кто это? – шёпотом, нагнувшись к подкреплявшейся каким-то блюдом рядом с ней Марте, спросила Катарина.
– Это Посвящённые, – так же шёпотом отозвалась та, – То есть те, кто учится на Магистра, и уже доказал свои способности каким-нибудь полезным для Страны делом.
– Ну а кто тогда Магистры?