О том, что за магия изменила ее тело, можно было только догадываться, однако раньше ни о чем подобном ей слышать не приходилось. Впрочем, удивляться тут особо было нечему, ибо все ее знания в этой области ограничивались базовым академическим курсом по трансмагии, да и рассказывали о ней немного. На данном этапе развития трансформационная магия относилась больше к разделу теоретических наук, и практикой в этой области занимались единицы, да и те работали под неустанным надзором имперских инквизиторов. Церковь, как никто другой, боялась создания «богопротивных химер» и упорно не спускала руку с пульса исследований в области трансмагии, что, естественно, тормозило ее развитие. Конечно, помимо трансмагов были еще и оборотни, но их способности трудно было отнести к магии трансформации, скорей уж это была врожденная физиологическая особенность с магической составляющей. Как бы там ни было, навряд ли кто сможет ей помочь вернуться к своему привычному облику, да и надо ли?
Гая криво усмехнулась, представив выпученные глаза академических светил, заявись она на заседание магического совета академии.
– Интересно, меня химерой посчитали бы или нет? Хотя подобных глупостей явно делать не стоит. Святые отцы у нас без чувства юмора. Церемониться не будут, быстро на кусочки для опытов порежут, причем на меленькие.
Она коротко хохотнула, чувствуя, как напряжение прошедшего дня медленно отступает. В конце концов, все прошло не так уж и плохо: Лекс ее не прибил, а даже пообещал подумать насчет помощи, да и Ортис с работой не обманул. Опять волки, причем стая довольно крупная, но и дают за них порядочно, остается найти напарников, или…
Девушка прищурилась, обдумывая пришедшую в голову идею, и, в конце концов решив, что она не так уж и плоха, резко села на кровати. За окном уже окончательно стемнело, и опустившуюся ночную мглу разрежал лишь покачивающийся на ветру фонарь, от которого на плохо задернутых шторах плясали причудливые тени. Бросив быстрый взгляд на часы, магичка разочарованно вздохнула и тут же вновь растянулась на кровати. Время подбиралось к полуночи, и неизвестно, как воспримет столь поздний визит ее новый знакомый. Лучше уж с утра.
Придя к такому решению, она повернулась на бок и, завернувшись в одеяло, закрыла глаза.
Сон никак не шел: то подушка сбилась комком и неудобно давила на шею, то одеяло вдруг начинало казаться страшно колючим, отчего все тело начинало чесаться. Однако окончательно добил меня какой-то пьяный тип, которому посреди ночи вздумалось устроить концерт для своей любимой девушки. Мужику медведь явно на ухо наступил, причем раза этак четыре, что, впрочем, никак не сказалось на его могучем басе и любовном энтузиазме. Он с полчаса горланил разнообразные песни, порой сбиваясь на маловразумительный бубнеж и так и не допев ни одну из них до конца. В конце концов мое терпение лопнуло, однако подоспевший патруль избавил дружескую встречу моего кулака с его физиономией. Тем не менее Морфей явно окончательно на меня разобиделся и, махнув рукой, удалился по своим ночным делам. Я же остался сидеть на широком подоконнике своей комнаты, закрыв глаза и неторопливо перебирая в памяти события минувшего дня в тщетной попытке понять, в какую же очередную авантюру меня пытаются втравить.
Наша встреча с Гаей явно была не случайна, вот только кто за этим стоял: Наблюдатель, Арагорн, кто-то еще из их божественной братии или же действительно Райзен? Неужели он предвидел, что я вернусь в этот мир еще раз и как раз в тот момент, когда у его прапраправнучки возникнут определенные проблемы? Бред, причем полный, скорее просто совпадение. Да и был ли тот призрак духом Тавора? Что-то сильно сомневаюсь, хотя, опять же, все может быть, вспомнить хотя бы мое видение. Черт, черт…
Я пару раз долбанулся затылком о стену и, проведя рукой по лицу, рассеянно оглядел пустую улицу. Пьяного ловеласа уже увели, и теперь о его ночном концерте напоминал лишь выроненный им помятый букетик цветов, который он явно хотел подарить объекту своих воздыханий. Не повезло мужику, девушка так и не вышла, а вот на ночь в местном клоповнике он как пить дать напел. Тоже мне, Шаляпин, мать твою за ногу.
Я криво усмехнулся, а мои мысли вновь вернулись к разговору с Гаей.
Девчонка, конечно, попала в неприятную ситуацию, но если честно, то даже не представляю, как ей помочь. Один раз с магами крови я дело уже имел, и воспоминания об этом моменте у меня не самые лучшие, справиться удалось лишь каким-то чудом, второй раз так может не повезти. Однако и отказать Гае напрямую я не смог, язык просто не повернулся, слишком уж много Тавор для меня сделал, а то, что она его потомок, даже и сомнений не возникает, стоит взглянуть в глаза. Есть что-то в них общее с глазами Райзена, и даже не цвет, а какие-то едва заметные искорки, словно в их бездонной глубине таится невероятная сила и мудрость. В любом случае сперва мой путь лежит к развалинам Рамиона, ибо чую, что именно там я найду кой-какие нужные мне ответы – все на это указывает. Разберусь с этим чертовым метрономом в голове, а уж потом можно будет заняться этим самым Варком. Хорошо еще, девчонка со мной согласилась и, как понял, намылилась топать следом. Ну и ладно, отговаривать не буду, маг в подобном мероприятии штука полезная, да и не так скучно будет. Главное, чтобы по утрам не будила, а то спросонок, да увидеть ее физиономию… Я коротко хохотнул.
Толчок, нет, какая-то дрожь пространства почти на грани ощущений. Я нервно дернул щекой, автоматически переключаясь на инозрение, но, заметив в переплетении потоков энергии знакомый силуэт с неизменной трубкой во рту, расслабился.
– Надеюсь, не помешал.
Наблюдатель «протаял из ниоткуда» прямо посреди комнаты, причем вместе с креслом и небольшим столиком, на котором стояла початая бутылка шампанского и пара фужеров на тонких ножках. Я скосил на него глаза и, коротко пожав плечами, вернулся к бездумному созерцанию пустынной улицы, отрешенно подумав, что мои возможности явно расширились. Раньше появление «божественной личности» проходило абсолютно незаметно.
Несколько минут мы молчали. Я смотрел в окно, а Наблюдатель сосредоточенно курил трубку, изредка пуская в мою сторону разноцветные колечки. Аромат от его дыма, кстати, был весьма странный, такое впечатление, что он не табак курил, а смесь каких-то экзотических фруктов, впрочем, неприятным этот запах назвать было нельзя. Чувствовалась в нем какая-то бодрящая свежесть, причем настолько бодрящая, что из моей головы сбежал даже малейший намек на сон.
– Я так понимаю, ты сюда не просто за компанию посидеть зашел, – наконец не выдержал я, спрыгивая с подоконника.
Наблюдатель коротко хмыкнул и, щелчком пальцев сотворив напротив себя еще одно кресло, указал на него приглашающим жестом.
– Что ж, на этот раз ты прав, – сказал он, едва я уселся на предложенное место. – Хотел тебя попросить об одной услуге, причем в ответ готов выполнить практически любое твое желание, даже вернуть домой.
О как! Я на мгновение опешил, переваривая услышанное. Зная Наблюдателя, можно сказать, что он не из тех людей (или кто он там), которые просто так бросаются обещаниями, а значит, все серьезно. Но домой. Я прикрыл глаза, вспоминая свою полупустую двушку с вечно пыльными подоконниками, и, криво усмехнувшись, буркнул:
– Спасибо, пока не надо. К тому же ты вроде сам говорил, что я тут не просто так объявился.
– Это верно, – согласно качнул головой Наблюдатель. – Рад, что теперь ты это и сам понимаешь.
– Не понимаю, скорее ощущаю. А еще этот вечный метроном в башке.
– Метроном? – Брови моего собеседника удивленно взметнулись вверх.
– Угу, такое впечатление, что у меня в голове идет обратный отчет, и когда он закончится… – Я на секунду замолчал, колеблясь и пытаясь подобрать слова. – Ну, даже не знаю, но случится что-то очень плохое, и только я могу этому помешать.
– Вот даже как. – На этот раз брови моего собеседника устремились к переносице, а взгляд на какое-то время стал абсолютно отрешенным. – Что ж, – сказал он через некоторое время, – если учитывать вероятностные линии развития, то, скорей всего, ты в своих ощущениях не ошибаешься.
– И что…
Решительный жест Наблюдателя буквально заставил меня умолкнуть.
– Извини, Лекс, но это не те вопросы, на которые я буду отвечать. Твоя судьба – это твоя судьба, и эту дорогу ты должен пройти сам, а я лишь кое-где могу тебе в этом помочь. Грубо говоря, если ты тащишь груз в гору, я могу дать тебе лошадь, но телегу ты должен будешь добыть сам, да и выбор дороги будет за тобой.
– Бредовая аллегория, – буркнул я.
– Зато верная.
– Ладно, не буду спорить, сам разберусь. Лучше скажи, что за просьба? Надеюсь, в очередной раз мир спасать не придется.
В глазах Наблюдателя замерцали искорки насмешки. Он вынул изо рта давно погасшую трубку и, повернув голову, взглянул на меня глазами, в которых пылало белоснежное пламя:
– Зря надеешься, друг мой, ох, зря.
Сагер пробирался сквозь кустарник вслед за эльфийкой, мысленно кляня себя на чем свет стоит и одновременно завидуя проворству девушки, умудрявшейся практически бесшумно скользить сквозь переплетения ветвей. Пару раз он останавливался, чтобы перевести дыхание, но следующий за ним черный волк тут же начинал утробно ворчать, отчего молодой ученый невольно ускорял свой шаг. Бояться он не боялся, но все же не хотел провоцировать зверя, так как нутром чувствовал, что тот не испытывает радости от его присутствия. К счастью, от прямой агрессии волчара все же воздерживался, лишь изредка позволяя себе беззвучно оскалить зубы, дабы продемонстрировать Сагеру свои желтоватые клыки длиной с указательный палец археолога. Это было неприятно, но не более. Второй волк (отличавшийся от первого более светлым, почти серым окрасом) вел себя более спокойно и практически никак не реагировал на присутствие Сагера, да к тому же постоянно держался несколько в стороне. Вот и сейчас он шел чуть поодаль от их группы, изредка останавливаясь и задирая свой нос вверх, чтобы понюхать воздух. Несколько раз он неожиданно уносился вперед, но возвращался буквально через пару минут, видимо, давая таким образом понять, что дальнейший путь по-прежнему безопасен. К радости молодого ученого, идти действительно пришлось недалеко. Они спустились вниз по ручью и, преодолев небольшой овраг, остановились рядом с поваленным деревом, чей уже порядком изгнивший ствол покрывал толстый ковер мха. Девушка на мгновение замерла, растерянно теребя пальцами свою довольно длинную челку, затем скосила глаза на стоявшего позади Сагера волка. Тот совсем по-человечески вздохнул и, обогнув несколько запыхавшегося археолога, направился к лежащей неподалеку куче листьев. Ткнув в нее носом, он обернулся и с укором посмотрел на девушку, словно говоря: «Ну вот же, тут. Как ты могла забыть-то?» В ответ на этот взгляд «Голос» виновато улыбнулась и, подойдя к зверю, обняла его за шею, на миг зарывшись лицом в мех, затем повернулась к Адрии и призывно махнула рукой. Сагер послушно подошел ближе и, бросив беглый взгляд на кучу, с удивлением вскинул брови. То, что издали казалось грудой пожухлой листвы, на самом деле было облаченным в изодранные лохмоть