— А что потом, Дотти?
— Все вышло из-под контроля. Простите, тетя Луиза. Я бы никогда не согласилась вернуться к вам, если бы знала, что мы с Эли полюбим друг друга! Осталась бы у Люка. Теперь вы, наверное, захотите, чтобы я уехала.
— Это мы еще посмотрим. А пока позови моего сына. Хочу поговорить с ним наедине. И дай мне телефон, пожалуйста. Надо позвонить Патрику. Он должен знать, что творилось под его крышей!
Дотти с несчастным лицом выполнила указания Луизы. Она не сомневалась, что ее выставят на улицу, объявят изгоем и разлучат с Эли. Если бы ей пришлось покинуть дом Финнеганов, она бы пережила. Но не вынесла бы разлуку с Эли.
Луиза подождала, пока Дотти закроет за собой дверь, дозвонилась до «Фишер-Спрингз», и, когда Патрик ответил, сказала, что с ней все в порядке.
— Я звоню по другому поводу, — произнесла она. — Я только что говорила с Дотти, и знаешь что? Ты был прав. Она, конечно, прямо ни в чем не призналась, но догадываюсь, что в наше отсутствие тут дом ходил ходуном.
Патрик улыбнулся. К Луизе возвращалось ее чувство юмора. Впервые за долгое время хоть какая-то хорошая новость.
— Теперь надо решить, что с этим делать, — продолжила она. — Есть идеи?
— Тут два варианта, — ответил Патрик. — Можно выгнать их из дома и предоставить самим себе или смириться с ситуацией, потерпеть в надежде, что «влюбленность» рано или поздно сойдет на нет.
— Но это же значит, что мы одобряем их поведение, — возразила Луиза.
— А я не уверен, что его не одобряю. Эллиот не похож на других молодых людей, он не эгоист. В любовных делах он не новичок. Я, честно, давно боялся, что какой-нибудь разгневанный отец явится к нам на порог и скажет, что наш сын обрюхатил его дочку.
— Помню, то же говорили о тебе.
— Да, но это было до того, как я попался к тебе на крючок. Возможно, Эллиота ждут неприятности, но мы тут бессильны. Выгонять их я не хочу. У нас перед глазами пример двух таких изгнанников, ничего хорошего из этого не вышло.
— Ты о ком?
— О Джеймсе и Элис Фишер, о ком же еще. Отец Джеймса, Альберт Каугилл, выгнал их из дома в тысяча восемьсот девяносто восьмом; они уехали на другой конец света и оборвали все связи с семьей.
— Патрик, замолчи! Люк может тебя услышать.
— Не услышит. Я сейчас один. Он ушел на встречу с менеджером.
— Слава богу. Еще не хватало через столько лет проболтаться. Я тебя понимаю, но Дотти намного старше Эллиота, у нее за плечами неудачный брак — пара, прямо скажем, не идеальная. Я не такую жену для сына хотела, а ты?
— Нет, но мы же сами ее воспитывали и относились к ней как к члену семьи. Я все-таки считаю, что надо им подыграть и посмотреть, не затухнет ли их роман сам по себе.
— То есть ты согласен мириться с подобным поведением в нашем доме?
— Они не первые и не последние. Мы тоже были такими и делали все то же самое, но в доме Фишеров.
— Это другое.
— Твои родители так бы не посчитали, если бы мне хватило смелости все им рассказать. Как бы то ни было, дом — твоя вотчина, ты и решай.
— Ах, спасибо большое; вот так взял и снял с себя ответственность! А кто глава семьи?
— В таком случае я принял решение.
Луиза вытаращилась на телефонную трубку: ей на минуту показалось, что возникли проблемы со связью и она ослышалась.
— Я правильно тебя услышала? Ты решил, что делать с Эллиотом и Дотти?
— Да, предоставляю это на твое усмотрение. Дай знать, что надумаешь. — Патрик повесил трубку, но успел услышать, как жена недовольно фыркнула. Он улыбнулся и вернулся к отчету, который принесли сегодня утром. Это была оценка размеров компенсации, которую предстояло выплатить пострадавшим от отравления воды. Улыбка мигом исчезла с его лица.
Тем временем Эллиот постучался в дверь материнской спальни. Когда та велела ему войти, он уверенно прошагал в комнату, излучая враждебность и негодование.
— Дотти сказала, что тебе известно о наших отношениях, но это ничего не изменит. Мы не нуждаемся в твоем согласии, — заявил он. — Если ты не одобряешь наш союз, мы съедем и найдем квартиру. — Эллиот замолчал и гневно взглянул на мать.
К его удивлению, Луиза улыбнулась.
— Я ничего не говорила по поводу того, одобряю я ваши отношения или нет. Вы взрослые люди и можете решать самостоятельно и сами набивать шишки. Я все еще не знаю, как поступить, но пока предпочитаю, чтобы вы жили в отдельных комнатах.
— То есть ты не выгонишь нас из дома?
— Пока нет. Если не дадите повод. Мне нужно подумать. Но об одном я должна тебя предупредить: Дотти в жизни пришлось нелегко, и полученная травма наверняка оставила шрамы, которые ты, может, и не видишь. Такая женщина не вынесет новой боли.
— Все не так, мам! Я не собираюсь причинять ей боль. Я люблю Дот, правда люблю. Я люблю ее уже давно, и нам хорошо вместе, но наши чувства намного глубже. Если ты не можешь смириться, что мы пара, я все пойму, но для меня это ничего не изменит.
Несмотря на сомнения, Луизу впечатлила ясность доводов Эллиота и его решимость.
— Позови Дотти, и я поговорю с вами обоими. Возникла одна мысль, но мне надо еще подумать. Если все получится, мы точно узнаем, есть ли у вас будущее.
— Из Англии пришло очень интересное письмо.
Патрик взглянул на Люка; его мысли по-прежнему занимала ситуация с Эллиотом и Дотти. Через несколько секунд он переключился и спросил:
— От кого?
— От Сонни Каугилла. Он пишет от имени совета директоров «Фишер-Спрингз Ю-Кей».
— И что пишет? Наверное, просит не закрывать компанию?
— Да, отчасти письмо об этом, но не только. Вот, прочитай сам. — Люк передал письмо Патрику.
Финнеган просмотрел письмо, и его внимание привлекли последние абзацы.
— Ты прав, Люк, он не просто умоляет передумать. Что скажешь?
— Очевидно, они болезненно отреагировали на наше решение закрыть компанию. Нам предстоит выплатить большую компенсацию после взрыва. Но если отчеты не врут, ее отчасти покроет страховка. Это хотя бы частично облегчит огромную финансовую нагрузку. Меня очень заинтересовало предприятие по производству синтетических волокон — идея Марка Каугилла. Этот бизнес и фармацевтическое производство могут принести большую прибыль, но ждать ее придется долго. Прежде чем на это подписываться, нужно обеспечить две, нет, три вещи.
— Какие же? — Патрику не терпелось узнать, как Люк оценивает ситуацию.
Тот его не разочаровал.
— Для начала нужно больше информации. Нужно знать, во что нам обойдутся оба проекта и сколько собственных средств англичане готовы вложить в предприятие. Наконец, я хочу, чтобы кто-то из наших поехал в Англию и лично оценил происходящее, а также познакомился с людьми, с которыми нам придется иметь дело. Знаю, вы встречались со старшими директорами, но о Джессике Бинкс мне ничего не известно, как и о Марке Каугилле, и об этом Дэвиде Лайонсе, который, кажется, работает у них консультантом. Если до этого дойдет, я сам готов с ними встретиться и попытаться понять, что ими движет, прежде чем принимать окончательное решение.
— Так напиши Сонни, поделись своими соображениями и попроси рассказать подробнее.
— Я думал об этом, а не лучше, если ты ему напишешь?
Патрик покачал головой.
— Нет, Люк, ведь речь о будущем «Фишер-Спрингз». С тех пор как умерли твои родители, я был для компании кем-то вроде опекуна, не больше. И, за исключением недавних событий, неплохо справлялся с делами, но мне пора на покой, Люк. Во второй половине века компания перейдет к тебе и другим молодым людям твоего поколения. Я-то рад остаться и делиться опытом, пока от меня будет польза, но больше от меня тут не будет никакого толка. Кроме того, возникла проблема с твоей сестрой и моим старшим сыном. Посмотрим, что решит Луиза.
— Прости, Патрик, я не понял. Что за проблема с Эллиотом и Дотти?
Патрик улыбнулся.
— А ты, значит, не в курсе. У моего сына с твоей сестрой роман.
— Минуточку. Но Дотти его намного старше.
— Это так, но дамой преклонного возраста ее не назовешь. Она молода и очень хороша собой. Я не говорю, что одобряю их отношения, но Эллиот не из тех, кто заводит легкомысленные интрижки. Я жду звонка Луизы; та скажет, как намерена поступить.
— Да уж, в такой ситуации нужна осмотрительность, иначе она может обернуться сущим кошмаром. Мне как будущему родителю только предстоит с таким столкнуться.
— Не волнуйся, Люк. Уверен, когда придет время, Белла добьется от ваших детей послушания, хотя слушаться ее будут из страха за свою жизнь!
Люк рассмеялся и ответил:
— Я бы помог, но личная жизнь Дотти меня не касается.
— Не переживай, думаю, сейчас они все обсуждают с Луизой.
Прошло больше часа, прежде чем Луиза перезвонила Патрику.
— Ну что? — спросил он. — Ты выгнала их из дома или просто устроила им взбучку? — Он улыбнулся, глядя на Люка, сидевшего напротив него за столом.
Ответ Луизы его удивил.
— Ни то ни другое. Я высказала, что думаю, и предупредила, что сперва должна все обсудить с тобой. Они ушли с видом заключенных, ожидающих вынесения приговора. А я не сделала ничего, потому что у меня есть план, но для начала надо заручиться твоей поддержкой и помощью. Вот что я задумала…
План Луизы оказался хитер, в чем Патрик убедился. Она предложила устроить Эллиота на работу в «Фишер-Спрингз» в один из филиалов подальше от дома. Он будет подолгу отсутствовать, и их роман с Дотти постепенно сойдет на нет. Если же после долгой разлуки у них по-прежнему сохранятся друг к другу чувства, Луизе с Патриком придется смириться с ситуацией.
— Надо подумать и обсудить это с Люком. — Опустив трубку, Патрик вспомнил их разговор о происходящем в Англии. Может, получится отправить туда Эллиота, чтобы тот выступил посредником, если они все-таки решат осуществить описанные Сонни проекты? Однако сначала Люк должен выяснить жизнеспособность планов англичан и лично встретиться со всеми участниками проектов. Поскольку Фишеры со дня на день ждали рождения сына, скоро у Люка будет много забот. «Похоже, — подумал Патрик, — выход на пенсию придется отложить». Ему самому не слишком хотелось уходить, когда дела принимали такой интересный оборот.