ава девятнадцатая
Новость о грядущем приезде Люка Фишера, главы компании-учредителя, спровоцировала целую цепочку событий в Брэдфорде. Обсуждая план, который следовало представить Люку, Саймон Джонс сделал неожиданное заявление:
— Думаю, пора мне уйти на покой и передать эстафету кому-то моложе и здоровее меня… или хотя бы здоровее.
— Что это значит? — Сонни был потрясен.
— Мне все сложнее справляться с болью от травм. В последний год я чувствую себя намного хуже. Боюсь, если так продолжится, я больше не смогу регулярно приезжать в контору. Пока же я планирую следить за работой бухгалтерского отдела хотя бы частично из дома, пока не найдете мне замену. Своего преемника я обязательно обучу.
Решение Саймона пришлось принять как неизбежность, но с его уходом в управленческой структуре компании образовалась большая прореха. Никто из текущих сотрудников на должность Саймона не подходил: он был единственным присяжным бухгалтером. Тогда Сонни и Джессика решили дождаться Люка Фишера, посоветоваться с ним и только потом начинать искать нового финансового директора.
Гостей из Австралии ждали в мае, и Люк предупредил, что хотел бы посетить все предприятия, входящие в структуру «Фишер-Спрингз Ю-Кей». Сонни попросил других директоров не только подготовить информацию для Люка, но и составить список всего, что их тревожит.
— Тогда между нами не останется недомолвок, — сказал он.
Джош раскрыл дело о растрате. Замешанными оказались шесть сотрудников банка; их уволили. Некоторые пытались угрожать судом, но Джош показал им улики и предоставил выбор: уйти мирно или отправиться в тюрьму. В ходе дальнейшего расследования ему даже удалось вернуть средства из несуществующих депозитных ячеек. Разрешив эту проблему, Джош получил новое назначение: его направили ликвидировать последствия катастрофы на шахте. Люк с Патриком решили, что он создан для урегулирования конфликтов, — им самим это удавалось не слишком хорошо.
День отплытия Люка и Изабеллы в Англию неумолимо приближался, и Патрик все чаще размышлял, что же делать с отношениями Эллиота и Дотти, которые до сих пор продолжались. Эллиот поступил на работу в «Фишер-Спрингз» и уже успел произвести впечатление на управляющих филиалами своим умением разбираться в различных аспектах ведения бизнеса в многоотраслевой компании.
Однако Патрика тревожило, что его план разлучить влюбленных не сработал. Хотя Эллиот работал в разных штатах, при всякой возможности он возвращался домой, тем самым сводя на нет родительские намерения. Патрик вспомнил, как родители Люка рассказывали ему о первых годах совместной жизни, о том, как обстоятельства вынудили их уехать из Англии и начать в Австралии новую жизнь. Боль разлуки с семьей и привычной средой смягчилась тем, что они были друг у друга и делили тяготы на двоих.
Люк и сам пережил разлуку с Изабеллой, в течение многих лет их любовь поддерживала лишь редкая переписка. И Патрик подумал: раз его зять с дочерью сумели сохранить чувства в течение столь длительного времени, Эллиоту и Дотти будет ничего не стоить разлучиться на год. Патрик размышлял об этом, вспоминал свои недавние разговоры с Люком и думал, что, если с новыми проектами в Британии все сложится, в дальнейшем можно будет послать Эллиота в Англию как посредника, поручив Сонни Каугиллу за ним присмотреть. В Англии Эллиот сможет набраться ценного опыта. В любом случае оставалось еще много нерешенных вопросов, а главное — все участники плана должны были на него согласиться.
— Как тебе Йоркшир? — Люк взглянул на Беллу, сидевшую напротив него за столиком.
Та сосредоточенно дегустировала деликатесы, которым славилось кафе в Хэррогейте, и одновременно высматривала няню, которая должна была привести Джеймса с прогулки в парк Вэлли-Гарденс. Белла задумалась.
— Природа замечательная, люди радушны и искренни, еда неплохая даже с учетом продуктовых карточек, о которых ты говорил. Но как же здесь холодно!
Люк улыбнулся:
— Со временем привыкаешь. Но мы не пробудем здесь долго, ты не успеешь акклиматизироваться. А как тебе англичане, с которыми мы познакомились?
— Сложный вопрос. Мистер Каугилл и мистер Джонс кажутся славными и вроде бы прекрасно управляются с делами. И миссис Бинкс тоже, но я бы тебя с ней наедине даже на пять минут не оставила.
— Ну что ты. Ее муж погиб во время взрыва на заводе.
— Да, очень жаль, но готова поспорить, она уже подыскивает кого-нибудь, кто будет греть ей простыни. Если уже не нашла.
Люк уже перестал притворяться, что его шокируют ее слова. Он отчасти и полюбил Изабеллу за ее прямоту.
— Готова к поездке в Скарборо?
— Да, и рада, что мы поедем на поезде. Ты и в Австралии-то плохо водишь. А на этих узеньких извилистых дорожках тебя точно за руль пускать нельзя. Ты, наверное, потому и стал пилотом: в небе не во что врезаться.
На следующий день они прибыли на вокзал в Скарборо. Там их встретил Сонни Каугилл на своем просторном «бентли», он сам вызвался быть шофером. Талоны на бензин отменили, и Сонни был рад услужить. Фишеры заселились в «Гранд-отель» и оставили няню разбирать чемоданы, а Сонни отвез их на мыс Полумесяц, где в ожидании гостей собрались остальные члены семьи Каугиллов. Сонни представил всех друг другу: сначала Рэйчел, затем Марка и Дженни и, наконец, Эндрю и Сьюзен.
Люк, в свою очередь, представил Изабеллу и Джеймса.
Рэйчел тут же бросилась обнимать Беллу.
— Боже, какой ты стала красавицей! Ты меня, конечно, не помнишь, ты была еще маленькая. Но мы тебя в прошлый приезд так полюбили, что хотели оставить себе!
Сонни рассмеялся.
— Помню-помню. А Луиза хотела похитить Билли. — Он увидел, как изменилось выражение лица Рэйчел, и перестал смеяться.
— Да, — наконец произнесла она и пригласила Фишеров в гостиную.
Белла и Дженни сразу принялись сравнивать плюсы и минусы жизни молодых мам в Англии и Австралии. Позже, когда они переходили в столовую, Дженни сказала Марку, что хочет переехать в Австралию.
— Там намного теплее, и у них нет продуктовых карточек.
— У нас их тоже частично отменили, — заметила Рэйчел. — Джойс сегодня испекла бисквит с патокой. На сироп и шоколадное печенье карточки больше не распространяются, а детям можно купить мармелад.
— Может, погода у них и лучше, но это не повод переезжать на другой континент, тем более что австралийскую команду по крикету ждет разгром, ведь Брэдман уходит из спорта, — добавил Марк.
— Никуда он не уйдет, просто грозится, — сказала Белла, усаживая малыша на высокий стульчик Сьюзен. Сама хозяйка стульчика уже сидела за обычным стулом на подушке.
Марк улыбнулся:
— Мы, британцы, уже давно мечтаем от него избавиться. — Он повернулся и шепнул Белле: — Папа однажды его видел в Хедингли, еще до войны; Брэдман тогда выбивал триста очков в день. Что бы ты ни делала, не упоминай об этом: папа потом несколько часов не угомонится. Ему только дай волю, он готов описывать каждую подачу.
— А что планируете делать, когда разберетесь с делами? — спросил Сонни Люка.
— Полетим домой через Америку. Не хочу надолго бросать Патрика: в компании сейчас много всего творится, нечестно все на него сваливать. Но это путешествие для нас — запоздалый медовый месяц. Я в долгу перед Беллой и, наверное, никогда не расплачусь, а это мой способ хоть немного ее отблагодарить. Ее письма поддерживали меня, пока я был в плену. К счастью, она знала, что я жив, в отличие от вас, Рэйчел. Вы, верно, пережили настоящий кошмар.
— Да, спасало лишь то, что Марк был слишком мал и ничего не понимал. Но когда Сонни вернулся домой, все мои страдания показались не напрасными.
После обеда Эндрю сел играть на ковре со Сьюзен и Джеймсом, а Люк рассказал Сонни о проблеме, связанной со старшим сыном Патрика и Луизы.
— Эллиот начал работать в компании менеджером-стажером и хорошо себя зарекомендовал. Проблема в том, что он влюбился в женщину намного старше, и его родители не уверены в серьезности их отношений.
— Они считают, что она ему не пара? — спросил Сонни.
— Если и так, они никогда бы не признались в этом Люку, — вмешалась Белла, — ведь речь о его младшей сестре.
— Сложная ситуация. И как они планируют поступить?
— Об этом мы и хотели поговорить, но сперва нужно убедиться в перспективности новых проектов. Отчеты обнадеживают, но нам бы хотелось провести более тщательную проверку.
— То есть вы хотели встретиться с нами лицом к лицу и решить, хотите ли вы связывать с нами свое будущее? — спросил Сонни.
Люк смутился, а Белла — ни капельки. Она от души рассмеялась.
— Вот за что люблю йоркширцев, — сказала она. — Что у вас на уме, то и на языке. Вы абсолютно правы, мистер Каугилл.
— Прошу, зовите меня Сонни, — ответил он. — Да, откровенность — наша общая черта.
Люк продолжал:
— Думаю, идею Марка однозначно ждет успех, а вот с производством лекарств надо подумать. Впрочем, скорее всего, и с этим проектом стоит рискнуть. — Он замолчал, решая, как лучше сформулировать следующее предложение. — Когда мы с Патриком обсуждали эти два проекта, то подумали, что лучше всего предложить вам инвестировать в новое предприятие. Учредить новую компанию, которая будет работать независимо от «Фишер-Спрингз» и не входить в структуру концерна.
— Намекаете, что если мы сами верим в свое предприятие, то не побоимся вложить в него капитал? — спросил Сонни. — Хороший подход, вы правы. А о какой сумме вы думали? И какую долю в новой компании мы сможем выкупить?
Белла усмехнулась:
— Ну вот, Люк пытался говорить намеками, а вы сразу перешли к делу.
Люк снова смутился, что его намерения так быстро раскрылись, и ответил:
— Это все обсуждается; все зависит от того, какими средствами вы располагаете. — Он решил сменить тему: — У вас назревает более серьезная проблема: надо найти замену Саймону Джонсу.