Прищурившись, она наблюдала за винтокрылой машиной, из-за мощного потока воздуха пригибались и раскачивались верхушки высоченных дубов, точно это вовсе не дубы, а хилые травинки. Когда вертолет исчез из виду, она повернулась и пошла к загонам для скота.
Едва вошла в сарай, как в нос ударил резкий запах животных, сена, навоза, и понадобилось время, чтобы глаза привыкли к слабому свету. Она пошла по центральному проходу на голоса в другом конце сарая.
Чэд, Хол Коэн — местный ветеринар и старый Уайли Толер, работавший на ранчо Кэтчемов еще до появления Чэда на свет, столпились в последнем стойле. Все трое склонились над огромной тушей Уинстона, самого лучшего быка на ранчо, неоднократного призера. Большое животное лежало на соломе без сил, без движения, его бока тяжело вздымались, и было ясно — каждый вздох для него сущая мука.
Элис вовсе не сельская девушка, но даже она поняла, насколько бык плох. Чэд хмуро посмотрел на Элис, подошедшую к стойлу и взявшуюся за верхнюю перекладину загородки, и даже не поздоровался с ней. По его лицу, обращенному к обессиленному животному, она поняла: Чэду сейчас не до разговоров.
А Элис и не нужны разговоры, она счастлива просто стоять поблизости и смотреть на него, не важно — в настроении Чэд или нет.
От болезни Эвелин у Элис была своя польза — она могла приезжать на ранчо без всякого предлога. Теперь Элис частенько видела Чэда, поскольку Эвелин почти два месяца безвыездно жила на ранчо. Элис, Рурк и Сара беспрестанно мотались сюда из Хьюстона, очень часто оставались ночевать, иногда даже несколько ночей кряду.
Обычно Сара привозила с собой весь персонал, хотя Элис и не знала зачем. Брайен Нили — ладно, по крайней мере он хороший парень и не совал нос в чужие дела, как эта маленькая нахальная язва Дженнифер. Элис терпеть ее не могла. Ни ее, ни ее отродье. Слава Богу, они обосновались в домике для гостей, подумала она, наблюдая за рукой Чэда, гладившего быка по шее.
Загорелая рука двигалась по шкуре, и Элис вдруг ощутила укол ревности — никогда, ни разу Чэд не прикоснулся к ней с такой нежностью.
— Да, дела плохи, Чэд, — Уайли покачал головой, водянистые старческие глаза замерли на быке. — Совсем никуда не годятся дела.
Чэд пропустил мимо ушей слова старика и пристально взглянул на ветеринара.
— Ну? Он выкарабкается?
Гигантское животное, будто отвечая на вопрос, заурчало, по его шкуре пробежала дрожь. Потом раздался хрип, бык со свистом выдохнул, внутри гиганта снова что-то забулькало, и по спине Элис от ужаса пробежал холодок. Глаза животного вылезли из орбит, когда он напрягся, безуспешно пытаясь встать. Наконец бык в последний раз выдохнул и в последний раз его огромные бока поднялись и опали. Он затих.
Доктор Коэн послушал быка, вздохнул, снял с шеи стетоскоп и покачал головой.
— Очень жаль, Чэд, но я бессилен.
Чэд угрюмо смотрел на мертвое животное. Элис понимала: эта потеря — ужасный удар и с финансовой точки зрения, и с эмоциональной. Ей хотелось подойти к Чэду, обнять его, прижать к себе, успокоить. Но при посторонних она не осмелилась. Элис знала — Чэду не понравились бы такие нежности.
Когда ветеринар ушел, Уайли снял потрепанный стетсон и принялся крутить его в узловатых руках. Потом сплюнул табак под ноги, в сено, и взглянул на окаменевшего Чэда.
— Да, сэр, хуже не бывает. Это уж точно. Чего делать-то будем, босс?
Чэд вскочил и вылетел из стойла, даже не посмотрев в сторону Элис.
— Скажи Чарли и Арту, пускай похоронят его, — резко бросил он через плечо, широкими шагами устремляясь к выходу.
Уайли слишком долго работал на ранчо Кэтчемов, чтобы обращать внимание на выходки Чэда. Он направился следом, пытаясь поспеть за хозяином на своих кривых ногах. А за ними — Элис.
— Ну что ж, держись, парень. Я вообще-то другое имел в виду — что мы будем делать без Уинстона? Как ты собираешься вести хозяйство без быка?
Чэд резко остановился и повернулся к старику.
— Как? Я собираюсь купить нового. Есть одно очень хорошее животное в округе Террант. Тоже призер. Его-то я и намерен купить.
— Гм… А на что? На этом ранчо и двух монет по десять центов не наскребешь.
Элис, шедшая в двух шагах от них, молча согласилась с Уайли, но ничего подобного не осмелилась произнести.
— А это уже не твоя забота, — резко бросил Чэд, направив на старика мозолистый палец. — Я достану чертовы деньги.
— Как? Что ты собираешься делать?
Лицо Чэда потяжелело, и от жесткого взгляда по спине Элис пробежали мурашки.
— Я готов на все, чтобы их достать.
Рурк и Сара вернулись только через три дня, вечером, и целый час докладывали Эвелин о потерях.
— Это не просто авария, — сообщил Рурк. — Как и в «Восточном рае», кто-то, минуя автоматический контроль, вручную повернул главный вентиль. Похоже, диверсант знает только два трюка. Я думаю, стоит поблагодарить его, что он не устроил поджог.
— Но все равно потери серьезные, — вставила Сара, — здание совершенно затоплено, весь упаковочный материал погиб, повреждены машины и продукция на конвейере, готовая к упаковке. Все отделение придется закрыть по меньшей мере на неделю.
— М-м-м… Это нарушит расписание загрузки судов. — Несколько секунд Эвелин смотрела вдаль, потом взглянула на Рурка. — А охрана ничего такого не нашла, что навело бы на след?
— Нет. Абсолютно ничего.
— Но неужели никто ничего не видел?
— Все произошло среди ночи. Как и в предыдущих случаях. Сторож находился в здании, но он не может быть одновременно везде.
Сара открыла кейс, вынула несколько листов бумаги и подала Эвелин.
— Здесь перечень всех потерь и стоимость необходимого ремонта.
Эвелин пробежала глазами лист и положила на столик.
— Потом посмотрю. Уже поздно, и почему бы вам не пойти спать? У вас обоих усталый вид. Закончим утром.
Ни Рурка, ни Сару не пришлось уговаривать. Он предложил девушке проводить ее в дом для гостей, но она как будто не слышала. Слишком поздно, да сейчас и не до соблюдения галантных формальностей, скорее бы в постель.
Рурк, конечно, внимательный мужчина, устало отметила про себя Сара, направляясь по выложенной кирпичиками дорожке. Приезжая на ранчо, он сам останавливался в этом доме, а сейчас уступил его ей и ее сотрудникам, поселившись в главном здании. Сара подозревала, что Рурк намеренно пошел на эту жертву, зная, как ей неуютно под одной крышей с Эвелин.
В гостиной горела лампа, хотя Дженнифер и Брайен скорее всего видели уже не первый сон. Она торопливо скользнула в постель.
Сара настолько устала, что думала: стоит коснуться подушки и она заснет. Но не удавалось даже расслабиться. В голове что-то щелкало, крутилось, лезли разные мысли, целый час она металась по постели, ворочалась, без конца взбивая подушку. Наконец начала погружаться в спасительный сон, но внезапно нос защекотало от запаха дыма…
Глава 21
Пожар.
Сердце Сары забилось в горле.
— О Боже мой!
Она отбросила одеяло и кинулась к двери.
— Пожар! Пожар! Дженнифер! Брайен! Проснитесь! Дом горит!
Как только она открыла дверь, на нее пахнуло жаром и навалились клубы дыма. Кашляя, Сара вскинула руки, загораживая лицо и инстинктивно отступая назад. Весь коридор в дыму. В конце его, возле комнаты Брайена, пламя рвалось из туалетов и лизало стены.
— Дженнифер! Брайен! — кричала Сара, но ответа не было. Единственный звук, который она слышала, — потрескивание жадного пламени.
Набравшись смелости, Сара глубоко вдохнула, низко наклонилась и нырнула в коридор. Она подняла подол длинной рубашки, закрыла им рот и нос и пошла вдоль стены, держась за нее одной рукой. С каждым шагом жар становился все сильнее, нестерпимее, едкий дым резал глаза, Сара едва дышала, казалось, прошла целая вечность, пока она нащупала ручку двери в комнату Дженнифер и нажала ее. Быстро открыла дверь и постаралась скорее закрыть за собой.
В комнате дыма оказалось меньше, но серое облако уже нависло с потолка, до пола ему оставалось примерно три фута. Сара поспешила к кровати и стала трясти Дженнифер.
— Джен, Джен, проснись!
Та что-то бормотала и отталкивала руку Сары.
В ярости Сара схватила ее за плечи и сильно тряхнула.
— Дженнифер! Я же говорю тебе — проснись!
— Чего… — со стоном и совершенно не соображая, протянула Дженнифер, оперлась на локоть и заморгала. — Что ты здесь делаешь?
— Дом горит! Давай скорей выбираться отсюда. Я возьму ребенка, а ты открывай окно и вылезай, я подам тебе Синди.
— О черт! — Дженнифер пробкой вылетела из кровати и сразу перегнулась пополам, замахала руками, закашляла. — Вот дьявол!
— Окно, Джен, окно! Нагибайся ниже!
Но дым становился все гуще.
Сара выхватила ребенка из кроватки, прижала к груди, спотыкаясь, чуть не на коленях пробралась туда, где должно быть окно. Она ткнулась в Дженнифер, пытавшуюся справиться с неподдающимися рамами.
— Тут… заело, — задыхаясь и кашляя, с трудом произнесла она.
Одной рукой прижимая к себе Синди, Сара вытянула другую, и они с Дженнифер налегли на окно изо всех сил, но безуспешно. Сара уже хотела разбить стекло, когда внезапно окно поддалось и открылось.
Сара подтолкнула его повыше.
— Вылезай скорее!
Подчиняясь приказу, но все еще путаясь и спотыкаясь, Дженнифер перекинула длинные ноги через подоконник и спрыгнула в куст азалии, разросшийся под окном.
Дым в комнате становился гуще с каждой секундой. Сара спиной чувствовала жар.
Встав на ноги, Дженнифер резко повернулась и потянулась за ребенком.
— Сюда! Давай ее мне!
Синди проснулась и громко заорала в тот момент, когда Сара передавала ее в окно матери.
Первым инстинктивным порывом Сары было вернуться за Брайеном. Но когда она оглянулась, то поняла — коридор перекрыт. Пламя бушевало в его спальне.
— Давай, Сара! Скорее вылезай!
Сара секунду поколебалась, потом полезла в окно. Она спрыгнула на уже помятую азалию на четвереньки, но мигом выпрямилась и встала.