Паровые машины работали, им электричества почти не требуется. Ход давали самый малый, узла полтора, медленно подбираясь к стоящему на лунной дорожке эсминцу. Через час Дмитрий через рупор начал переговоры с командиром капитан-лейтенантом Романцом. У них те же неисправности, но ход на турбины дать не могут: нет давления масла на подшипниках. Море спокойное, поэтому пообещали ему, что как только запустят генераторы, то подадут питание. Стало немного спокойнее, так как у «Безудержного» пять 127-мм пушек. У всех десантных генераторов одна и та же неисправность: поменялась полярность, но более сообразительные десантники перевернули батареи и уже заряжают часть из них, остальные генераторы ремонтируют, переворачивая магниты. Наконец, спустя два с половиной часа после начала аварийных работ, запустили один из генераторов «Петрозаводска». Дело пошло быстрее. Еще через час в строю были все шесть генераторов левого борта, и работы перенесли на правый борт. Затем запустились генераторы «Безудержного». Еще до этого РЛС дока обнаружила крупную цель с левого борта, примерно в пяти милях от них. Цель лежала в дрейфе, поэтому сделали предположение, что этот корабль – не противник, а скорее всего еще один из кораблей Северного флота. Так оно и оказалось. «Безудержный» обнаружил корабль снабжения «Кола», на котором были боеприпасы, продовольствие и топливо для танков и автомашин. Радисты всех кораблей доложили, что радиосигналов нет, связи с командующим флотом нет. Радио у противника не работает, союзные радиостанции молчат. Между собой корабли свободно установили связь. Странно затягивался рассвет. По корабельным часам, он должен был уже наступить, но стояла глубокая ночь. Осмотр радиолокатором поверхности не дал никаких отметок.
– Это океан, товарищ адмирал. Думаю, что можно включить освещение, работы пойдут быстрее.
– А авиация?
– Два локатора работают, и эту слизь надо смыть, хрен знает, что это такое!
– Объявляй аврал палубной команде!
Все надстройки, палуба и борта были скользкими и липкими, тот самый туман оставил такие следы в виде потеков. Включили пожарную систему и начали мыть корабли, взяв пробы этой слизи и сунув ее в холодильник медсанчасти.
По рассвету определили приблизительную долготу места: 70 ⁰W, поэтому и задержался восход.
– Мы в Саргассовом море, товарищ адмирал. Ближайший берег от нас в 190 милях: острова Теркс и Кай-кос. И в 420 милях – Нассау, столица британских Багамских островов. Места здесь стремные! Бермудский треугольник. Странно, почему нет радиосигналов? И здесь достаточно активно работает 12-я флотилия подводных лодок немцев, а «Либерейторов» почему-то нет. Так куда пойдем, товарищ адмирал?
– Сколько у нас топлива?
– На семь тысяч миль.
– А до Ставангера?
– Четыре двести.
– Тогда следуем в Гранд-Терк, там определимся поточнее, выверим хронометры, узнаем, что и как, забункеруемся, что потратим, и пойдем обратно. Заодно проверим, что с радиостанциями, почему нет сигналов точного времени.
В 16:00 МСК выстроились в ордер, и 12-узловым экономическим ходом двинулись противолодочным зигзагом в направлении острова Гранд-Терк. На бортах всех кораблей находилось два усиленных батальона морских пехотинцев, четыре ИСУ-152, восемь танков Т-34-85, две минометных батареи 82 и 120 мм. По-прежнему и в воздухе, и на воде ни одной цели. Острова появились на экранах локаторов через двенадцать часов, они были значительно левее, пришлось доворачивать. Маяк на Роки-Гранд-Терк не работал!
– Ждем утра! Может быть, из-за войны его выключили.
И корабли легли в дрейф. Дождались утра, утром выяснилось, что маяка на острове нет. Лоция приводит его рисунок, он сложен из известняка еще в прошлом веке, но его не было! Док открыли, и две LCM’ки побежали к берегу. Высадились на пляж перед местом, где должен быть маяк. Через некоторое время доклад:
– Маяка нет, построек нет, людей на мысу нет. Продолжаем обследовать остров.
– LCM-2! Никифоров! Обойди остров слева. В южной оконечности должен быть аэродром.
– Есть, товарищ адмирал.
LCM’ка дала ход и побежала вдоль берега справа от острова. Через сорок минут они доложили, что никакого аэродрома там нет. Джунгли. И что они возвращаются. Первая группа никого на острове не обнаружила и тоже пошла к борту. Корабли перестали маневрировать, вошли в пролив между Ист-Кайкосом и Гранд-Терком и стали на якоря. Дмитрий собрал большой совет.
– Товарищи офицеры! – раздалась команда флаг-офицера капитана 1-го ранга Заостровцева. Дмитрий вошел в помещение ЦП.
– Вольно! Прошу садиться! Хочу подвести некоторые итоги последних двух дней боевых действий. Новый 1944 год нам пришлось встречать в море. В 02:37 произошел сбой питания у всех трех кораблей, в 02:39 объявлена аварийная тревога на всех кораблях, кроме «Колы», там ее объявили позже, в 02:41. Чем вызвана задержка, товарищ капитан 3-го ранга? – спросил Дмитрий Жукова. – Опять «срочное погружение!»?
– Так точно! Сплоховали, товарищ адмирал! – ответил покрасневший Аркадий Алексеевич Жуков, бывший командир СКР-28 «Рубин» и подводной лодки «К-21», замечательный и решительный командир знаменитых на весь Северный флот кораблей. Была у него такая черточка: когда терялся, автоматом подавал команду «Все вниз! Срочное погружение!». Что сделаешь! Подводник до мозга костей. – Уж больно неожиданно получилось!
– Хорошо, что ничего в это время не случилось. Идем дальше! Характер повреждений показывает, что мы попали в какое-то сильное физическое поле, в том числе, и магнитное. Плюс совершенно непонятный липкий туман. Товарищ подполковник медицинской службы, вы как главврач эскадры можете что-нибудь сказать, что это за слизь?
– Пока нет, товарищ адмирал. Что-то биологическое. Но я настаиваю на непременной дезинфекции всей обуви, обмундирования и снаряжения, подвергнувшихся попаданию слизи.
– Добро, действуйте. Теперь штурманы. Что вы можете сказать?
– Мы находимся в проливе Кей, между островами Ист-Кайкос и Гранд-Терк. На «Коле» нашлись навигационные карты этого района и всего Карибского бассейна. Будучи еще «Мари Тайд», корабль работал в этих местах, но корректура только за 1941 год. Вызывает сомнение, что мы точно знаем время, в котором находимся. Таблицы МАЕ (морской астрономический ежегодник) дают огромные ошибки. Нам требуется попасть точно в точку с известными координатами, пересчитать поправки и вычислить местное время, товарищ адмирал.
– Так как карты местности есть, то разрешаю высадиться и произвести расчеты. Вы можете сказать хотя бы приблизительную ошибку по времени?
– Разрешите лично!
– Нет, товарищ Николаев, имейте мужество сообщить всем о ваших вычислениях.
– Где-то 1470–1520 год. Точнее пока сказать не могу.
В ЦП установилось глубокое молчание.
– Не понял! – сказал начальник ПО корпуса МП Заворотько. – Эт чо? Пятнадцатый век?
– Да, конец пятнадцатого – начало шестнадцатого века, – подтвердил Николаев. – Более точно сообщу завтра. С качающегося корабля точнее не определить.
– Ни хрена себе! И чо мы тут делаем? – спросил еще раз Заворотько.
– Как бы вам сказать, товарищ полковник. Стоим на якоре в трех милях от берега. И что?
– Ну вот, как бы…
– Иван Захарыч! Успокойтесь! Потом поговорим, – сказал Матвеев.
Утром вернулись штурманы.
– Товарищ вице-адмирал, где-то 15–16 марта 1490 года. Точнее определить не можем, у нас таблицы пятизначные.
– Класс! Спасибо, Вениамин Александрович! Сказать, что ты меня обрадовал, не могу! Но и это хлеб. Передайте на корабли: всем высаживаться на остров.
Высадка началась в 17:00 по Москве. Десантные корабли несколько раз сбегали туда-сюда, высаживая десантуру на остров. Вся тяжелая техника осталась на корабле-доке, перевезли только два студера и джип Матвеева. Для острова длиной с севера на юг 10,2 км этого более чем достаточно. Начали строить лагерь морской пехоты. Пресная вода на острове есть. На кораблях нашлись две лососевые сетки и три трала. Их поставили в проливе. В батальонах легкий шум, никто ничего не понял, поэтому хотят все знать. Два дня убили на постройку лагеря, затем собрали людей на плацу, покрытом белым коралловым песком.
– Здравствуйте, товарищи десантники!
– Здравия желаем, товарищ адмирал!
– В двух словах не пересказать, товарищи, но мы вместо Ставангера оказались в Карибском бассейне и совершенно в другом времени. Сейчас на дворе 1490 год.
Здесь Колумб еще не побывал, и мы являемся первыми европейцами, увидевшими эти берега, товарищи.
Тишина накатилась на плац. Все подсчитывали потери и преимущества ситуации.
– А люди здесь есть? – послышался первый, совершенно дурацкий, вопрос.
– Эти острова совершенно необитаемы. В конце августа сюда придут плоты индейцев: собрать соль, выпадающую на камнях трех озер.
– А что с СССР и Россией, товарищ адмирал?
– Я не думаю, что исчезновение двух усиленных батальонов корпуса МП вызвало что-нибудь критичное, товарищи. В Бергене было и сложнее. Помните, как прибой не давал возможности высадиться четыре дня.
Все заулыбались, вспоминая прокол двухмесячной давности. Метеорологи в тот раз сильно ошиблись.
– В общем, мужики, вы меня знаете. Напрасно в мясорубку не суну. А остальное прилепится. Пара лет мирных у нас есть. Потом прибудут гости, и мир кончится. Придется повоевать. А теперь главное! Мы отрезаны от баз снабжения. Все запасы – конечны, поэтому надо вспомнить свои гражданские специальности и приступить к производству. В первую очередь, продуктов питания. Нас здесь почти три тысячи двести человек. Поэтому приказываю для начала расчистить южную оконечность острова под поля и посадить картофель. В джунглях растет батат, есть табак, есть дикий картофель, если не здесь, то на соседних островах. Ближайшие острова на северо-западе также необитаемы, их надо будет осваивать. Командирам рот составить списки профессий всех бойцов. Собственно, списки есть, требуется внести эти данные. Бумагу экономить! Типографию на «Петрозаводске» закрыть и опечатать. Товарищи политработники, вся наглядная агитация должна быть не на бумаге. Понятно? Работы по расчистке вести аккуратно: не знаю, как на этом острове, но на остальных полно змей, крокодилов, всякой ядовитой нечисти.