Матвеев не присутствовал на похоронах. Сразу после них он получил письмо от Ивана, который хотел встретиться в Нарве или Пскове летом по очень важному делу, договорились на конец июня. Но вместо Ивана, приехал Дмитрий I.
– Отец не приедет, разбило его. К вам вместе собирались.
Он приехал не один, вместе с ним прибыли Даниил Васильевич Щеня и его двоюродный брат Василий Иванович Патрикеев, так сказать, нарком НКВД и нарком иностранных дел. Видать, дела совсем плохи! Передали письмо Ивана, где левой рукой царь писал: «Не оставь!», и печать приложена.
– О чем хотел говорить со мной Иван? Вы в курсе?
– Да, конечно. Отец хотел просить руки вашей дочери для меня.
– Им двенадцать и десять лет, оставьте эту идею. Это отпадает.
– Так можно ведь объявить о династическом браке и оставить это до совершеннолетия невесты.
– А там либо падишах помрет, либо ишак сдохнет. Это не вариант. Тебе это не поможет. Что Василий и Семен Холмские?
– Они на нашей стороне, помнят, что отца Софья оговорила, – ответил Даниил Щеня.
– Это уже проще! Минуту! – Дмитрий нажал кнопку и сказал вошедшему адъютанту, чтобы пригласили полковника Ходырева. Тот пришел спустя несколько минут.
– Знакомьтесь: полковник Ходырев, Юрий Захарович. Все, что касается безопасности, находится в его руках. Думаю, что его опыт и его люди будут особенно полезны.
После рукопожатий все сели, заговорил Щеня:
– Наибольшую опасность представляют два старших брата: Василий, князь Астраханский, и Юрий, князь Дмитровский. Симеон еще молод, но у него под дланью Бежецкий верх, Калуга, Козельск – довольно большой удел.
– А князя Дмитрия почему не поминаете? – спросил Юрий Захарович.
– Глуп и жаден. Толку от него никакого, никому.
– Понятно, но со счетов сбрасывать рановато. Про младшего не спрашиваю, он еще слишком молод и не самостоятелен. В каком состоянии царь Иван?
– Отнялась правая рука и нога. Говорить не может, мычит.
– Ну, что ж, направлю я своих людей в Астрахань, Углич, Дмитров и Калугу. Точные данные о состоянии дел в княжествах иметь будем. Но так как с вами связываться сложно, в Москве у нас посольства нет, то толку от этого будет не сильно много.
– Присылайте посольство, пусть будет! – ответил Дмитрий I.
– Мы подумаем об этом, – ответил Матвеев. – Я смотрю, что отношения с Вильной у вас ухудшились. В чем там дело?
– Александр и Елена не очень довольны решением моего отца посадить на царство меня. Елена считает, что мать обидели напрасно. Мы посылали им гонца с известием о похоронах, но никто не приехал, был только посол великого князя Михаил Глинский.
– Навестить надо сводную тетку! Приласкать. Вы же с ней были в хороших отношениях!
– Я не могу так надолго покидать Москву! Но подарки я ей отправлю.
– Это хорошо, я постараюсь найти время и проконтактировать с ними. Момент, видимо, назрел.
Через несколько часов московские гости отбыли в Псков. Но не только Дмитрий мечтал заручиться поддержкой канарцев. Регулярные письма писал Юрий Дмитровский, а осенью доставили письмо и от Василия. Василий сплоховал, быстрее было бы направить письмо не в Нарву, а в Мариуполь, но он, скорее всего, не догадывался о том, что в мире существует радиосвязь.
Разведка на местах выявила наличие заговора, уж больно активно мотались по монастырям братья Палеологи. Но официально на княжении были Иван III и Дмитрий I, соправители. И самые большие усилия Палеологи прикладывали к тому, чтобы разместить возле старого царя своих людей, в надежде, что можно будет изменить завещание. Эту сторону контролировал Щеня и Василий Патрикеев. Большую помощь им оказывал митрополит Нил, так как все лечение проходило при помощи его людей.
Глава 22Великое княжество Литовское
С Александром Ягелло и его женой встретились на границе с Ливонией в Двинске. Здесь нес службу артиллерийский взвод гуанчей. Крепость была маленькая, собственно, весь Двинск – это крепость. Напротив – заболоченный мысок. Рядом несколько деревенек и паромная переправа через Двину. Стены и башня были выложены из камней. Взвод вооружен 45-мм орудиями и пулеметами. Обычная пограничная крепость, что-то вроде заставы. Правда, внутри довольно интересный интерьер. Строили ее немцы, на довольно высоком холме. Уступом вниз спускались стены к Гостиному двору или посаду. Там и встретились Александр и Дмитрий. Они не виделись более десяти лет. Землистый цвет лица и черно-зеленые круги под глазами выдавали серьезное поражение печени у князя. Княгиня была маленького роста, как и все Палеологи, кругленькая, и на вид светилась здоровьем. Детей у них не было. Огромное княжество, от Черного до Балтийского морей, могло стать причиной больших войн в Европе. Именно об этом и заговорил Дмитрий. На эту землю претендовали Священная Римская империя, Московия, Молдавия, Чехия, Венгрия и Германия. Были живы и наследники польского престола.
– Здравствуй, Александр! Здравствуй, княгиня Елена Прекрасная!
– Здравствуй и ты, король Дмитрий. Пошто просил приехать?
– О здоровье твоем спросить, и что думаешь делать.
– Не знаю! – зло ответил Александр. – Сигизмунду все отдам!
– Католику? – возмущенно спросила Елена. – Опять всех перекрещивать? В третий раз?
Было видно, что этот разговор у них уже не в первый раз.
– Может быть, проще попросить Нила и изменить право наследования? Оставить Елену на княжение?
– А дальше что? – Елена заботливо искала на столе те блюда, которые не могли повредить здоровью князя. Было видно, что, несмотря на ссору по этому поводу, взаимоотношения у них хорошие. – Детей-то нет! И в Москве правит Дмитрий, а не мои братья!
– А что, Василий был бы лучше?
– Только не он! Зверь он темный! Ни жалости, ни совести у него нет! Вечно то щипался, то под руку толкался, однажды меня чуть в котел с маслом кипящим не столкнул. Не любит он никого, кроме себя! Уж лучше любой другой! – Елена была старшей дочерью в семье Ивана, поэтому всех братьев достаточно хорошо знала.
– А Дмитрий I? Чем плох?
– Ну, не знаю! Мать его нас близко не подпускала к нему. Все боялась, что отравим, – усмехнулась Елена. – Я с ним пару раз только и разговаривала. А вот с Иваном Молодым мы дружили. Он был очень хороший человек, жаль, что помер рано. А Волошанка мне не нравилась никогда. Заносчива больно!
– Но, Елена Ивановна, вы же понимаете, что приход на власть Сигизмунда поставит вас в крайне невыгодное положение!
– Это я хорошо понимаю, и Саша это понимает тоже.
– Да, я все понимаю, просто, Дмитрий Васильевич, уж больно остро ты вопрос поставил, я думал, что под себя копаешь! Хотя знаю, что защитить Елену, кроме тебя, будет некому. Может, так и решим? Ты и с юга с нами граничишь, и с севера. И многократно сильнее нас.
– Я не заинтересован сейчас в таком развитии событий. Тем более что у тебя был раньше Совет, сейм, по-моему.
– Сейма нет давно. Нет, правлю я один. Сил пока хватает. Глинские хорошо помогают. Но как только меня не станет, так жди смуты, в том числе и от них. Силенок и денег они поднакопили немало.
– А где сейчас Михаил?
– В Москве, в посольстве. А младшие, Иван и Остап, воеводят у меня. Один на юге, второй в Польше. Так что нам проще присоединиться к Крыму и Ливонии, король Дмитрий. Так надежней будет.
– Куда, куда ты решил присоединяться, Сашенька? Они же еретики, как их там… атеисты! Что с верой будет?
– А что с верой будет, если Дмитрий – король Папской области, и ничего там с верой не происходит! Платит себе налоги и существует. Вот и наша начнет платить и жить отдельно от государства. Не хочу я идти под Рюриковичей. А у братьев идут сплошные войны: католики воюют против протестантов, кальвинистов, гуситов. Нам только этого не хватало. Впрочем, тебе решать! Выбирай между двумя Димитриями! Третьего не дано!
Конечно, она ничего не решила. Дмитрия Канарского она побаивалась, а Дмитрию Первому не доверяла. И где-то в душе надеялась, что все обойдется. Расспросив Дмитрия об отце, она и ее муж сели в челн и уехали на тот берег. А Дмитрия ждал тяжелый разговор с Юрием Захаровичем, который был за то, чтобы принять вассальную присягу у Александра, и дело с концом!
– Ничего подобного! Наше вмешательство потребуется тогда, и только тогда, когда на границах возникнут сложности. Нельзя сейчас лезть поперед батьки в пекло! Сразу же укрепятся Палеологи и попы в России. Скажут, что при Дмитрии все православие ждет та же участь, что Литовию и Польшу. И начнется война. А нам это не выгодно! Требуется ждать удобного момента, и, главное, Александр еще не умер, и у княгини большие сомнения относительно нас. Не забывай, что, в отличие от остальных, она – христианка черт знает в каком поколении. Пусть думает! Припрет, сама придет.
Дмитрий доложился Высшему Военному совету. Обсуждение прошло в спорах, так как ситуация была довольно сложной: требовалось удержать оба княжества под контролем, не упустить созданный задел влияния, не растерять союзников и не допустить междоусобной войны в обоих государствах. А к тому времени все шло именно к этому. Царь Иван надеялся, что он еще сможет повлиять на события, но жизнь – штука серьезная. Подвело здоровье, и, зная, что у Палеологов довольно много ресурсов и их попросту больше, он сделал ставку на внешнюю помощь со стороны Дмитрия. И, пока он жив, предпринимать что-либо против его детей ни в коем случае нельзя. Требуется только удерживать их от драки. Пока Дмитрий Московский не станет единоличным правителем. С Александром еще сложнее: он наполовину Гидеминович, а наполовину Габсбург. На Руси множество князей этого рода. Восходят они во времена темные и смурные. То дрались не на жизнь, а на смерть, то дружили и жен друг у друга брали, перемешалось все здесь на маленьком клочке земли. Воевали с немцами и татарами, то, наоборот, шли с татарами против Руси. Сам черт ногу сломит! Испугавшись быстрого разгрома Ливонского ордена, против которого воевали не одно столетие, подписал он вечный мир с Москвой и