– Только не задерживайся там до появления Орлика, – предупредила я.
– Не, я только Саню провожу и вернусь… А кстати, куда я вернусь? Ждать тебя здесь? Ты куда потом, ну, когда пообщаетесь?
Я лишь плечами пожала, потому что совершенно не представляла себе этой беседы и чем она может завершиться. Словно в черную дыру предстояло прыгать.
– Богдашечка, но ты же… никуда не денешься? – пробормотала жалобно Кимка. – Я имею в виду… мы еще увидимся же с тобой?
Я шагнула вперед, чтобы обнять подругу.
– Само собой, увидимся. Мы не будем там всю ночь разговаривать… надеюсь. А потом я сразу с тобой свяжусь. Может, приеду к тебе, но, скорее, ты – в поселок. Думаю, Вилли к тому времени уже вернется.
Сказала последнюю фразу, и сердце, вроде без всякой причины, заныло тоскливо, будто в нем оборвалась какая-то туго закрученная струна.
Кимка ушла, а Сашка продолжал все так же смотреть на меня в упор, без улыбки и молча. Хотя улыбаться конечно же было нечему. Но Дятлов ведь всегда удивительным образом умел находить хорошее в самом скверном. Неужели и он сломался?
– Почему ты так смотришь не меня? – не выдержала я.
– Да вот прикидываю, что буду делать, если ты исчезнешь из моей жизни. – Голос Дятлова звучал сипло, будто он ухитрился в момент простудиться.
– Сашка, прости. Меня вообще не должно было быть ни в твоей жизни и ни в какой. Я чувствую себя мерзким наглым трупом, который мешает жить хорошим людям. Пойми, что я всего лишь мираж, призрак, зачем-то просочившийся сюда через тысячелетия. Насколько проще было бы всем, если бы меня, Орлика, остальных убили тогда в Кречете!
– Я так не думаю, – заметил Дятлов. – Я еще помню, как подумал тогда в первом классе: «Так и знал, что эта девчонка окажется в нашем классе, и сейчас ее точно усадят со мной». Хотя, заметь, никогда тебя прежде не видел. Или, может, во сне? Не знаю, сны про девчонок тогда не запоминал.
– Ну и не пришла бы. И жил бы ты себе спокойно, а потом влюбился в Кимку. И сейчас бы тебя больше всего волновала сдача ЕГЭ, а не все это.
Дятлов озадаченно почесал затылок:
– Слушай, мне такое и в голову не приходило. А ведь правда, Линка вторая из двух девчонок, которые меня никогда не раздражали. И она смелая оказалась, я даже не ожидал.
– Так она и сама не ожидала!
– Да, очень похоже, что все могло так и случиться, – задумчиво продолжал Сашка. – Аж прямо замелькали перед глазами картинки… Ага, вот.
– Что – вот? – занервничала я.
– Вот – это я увидел, как мы с Линкой вместе, а вроде как поодиночке. Пытаемся приятно проводить время, но что-то нас гложет. Мы оба понимаем, что здесь, с нами, должны быть еще две неведомые личности, в которых мы нуждаемся, которых в душе всегда помним и ждем, пусть и не видели их лиц…
– Сашка, прекрати свои инсинуации! – взвизгнула я, когда защипало в носу. – И не отвлекай меня, мне нужно готовиться к встрече с Орликом.
– Не очень мне хочется, чтобы ты встречалась с ним сама, – мигом посерьезнел Дятлов. – Можно, я хоть рядом где-то побуду? Ночь длинная, успею потом смотаться в Навию, а?
– Нет, Сань, нельзя. Ему ведь легко все проверить. Раньше у нас был договор, и Орлик не использовал свой гипноз против меня и моих друзей, но теперь это больше не работает. А мне нельзя подать ему ни малейшего повода проверять мои мысли.
– Почему?
– Если он скажет мне про Параклею… про то, что ее смерть необходима, чтобы уцелел весь народ… – Мне показалось, ком влажных, скользких водорослей забил мне горло, я с великим трудом проглотила его. – Возможно, мне придется подыграть ему, согласиться, чтобы потянуть время. Хуже, если он уже успел переговорить с Клеей и она будет на его стороне…
– Но ты все равно пойдешь против них обоих?
– Да! Я буду до последнего спасать свою дочь!
Саня подошел и обнял меня очень крепко, даже что-то хрустнуло в плечах. Проговорил мне в ухо срывающимся голосом:
– Но это несправедливо. Ты готова до конца сражаться за свою дочь, значит, кто-то должен так же стоять за тебя. Я должен. Даже вопреки твоей воле.
– Саш, ты постоишь за меня, если приведешь сюда Теома, правда. Это даст мне хоть какую-то уверенность.
– Это я сделаю, – кивнул Сашка. – Но имей в виду, так просто вам повидать друг дружку я не позволю.
– Но ты не допустишь?..
– Нет, Дымка. Будь спокойна.
Я поняла, что он не решается поцеловать меня, и сделала это сама. Наши объятия становились все крепче и все отчаяннее, что ли. Сашка первым отстранился.
– Пойду я, Данка. Мне еще с сукром договариваться. Лучше это сделать, пока он хоть выглядит человекоподобным.
– Просто назови ему имя Теома, – старательно отводя взгляд, пробормотала я. – Вилли наверняка зафиксировал в его памяти это имя, так всегда делается.
– Мне рассказать ему все? Теому в смысле. И про Параклею?
– Рассказать, – ответила я и вздохнула.
Скоро от беспокойства за Клею буду сходить с ума не только я.
Глава тринадцатаяНе Дея
Вот и Сашка ушел. Хорошо хоть с кухни доносились привычные звуки бабушкиной готовки, иначе впору было с ума сойти. Подумав о бабуле, я отправилась в свою комнату. Включать комп не хотелось, поэтому я вытянула из ящика стола лист для ксерокса и принялась писать от руки. Мое послание было адресовано Вилли, в нем я просила позаботиться о бабушке и ее семье в том случае, если завтра я навсегда покину этот мир, обеспечить их всем необходимым. Но главное: постараться как-то утешить бабулю.
Кто-то стукнул в притолоку и так распахнутой двери. Явно не бабушка.
– Входи, Егор! – сказала я. – А я сейчас.
Пока мальчик пересекал мою комнату и осторожно устраивался на диване, я закончила письмо, выдохнула, протерла ладонью влажный лоб. Словно завещание написала, честное слово. Потом сложила листок и сунула в карман джинсов – не забыть бы оставить на видном месте в доме Вила после разговора с Орликом, чем бы этот разговор ни завершился.
– Ты как, оклемался? – повернулась я к Егору.
Он выглядел уже совсем нормально, только был все еще бледен, синюшная кайма очерчивала пухлый рот.
– Ага. – Говорить о себе он, похоже, не любил. – А как твоя дочь, нашлась?
Мне было тяжело касаться этой темы, но Егор заслуживал правды – чего стоил один его приход в этот дом.
– Она у Орлика, – кратко ответила я.
Мальчишка побелел:
– Значит, все-таки Орлик. Черт, это же он у меня выведал…
– Егор! – повысила я голос. – Мы ничего точно не знаем. Главное, что Параклея пока в порядке. А вечером я встречусь с ним.
– Где?
– Так, на одной конспиративной квартире, – не знаю зачем, приврала я.
Мальчишка промолчал, но на лице было ясно написано: от этой встречи он не ждал ничего хорошего.
– Слушай, а как ты жил эти годы? С кем? – спросила я, чтобы переключить его на что-то другое.
И запоздало поняла, что для него это наихудшая из тем. Хотела переиграть, но он уже начал говорить:
– Ну, жил в Крыму с одним типом, которого считал своим дядей, братом отца. Теперь-то знаю, что он был прежде сталкером, но все вынесенные из Навии богатства спустил, да еще, похоже, убил кого-то. Хода в Нутряной мир для него больше не было, вот и работал на Захара. Он меня воспитывал усердно, даже читал те же книги, что и я. А потом разъяснял, что негодяи – это как раз самые правильные герои, а всякие добренькие выродки и превратили этот мир в полный отстой. Учил не жалеть никого и ничего, драться так, чтобы если не убить, то хоть искалечить, впадать в ярость по щелчку пальцев.
– Ого!
– Да. Если я бывал недостаточно зол, окурок сигареты в опасной близости от глаза давал мне нужный настрой. В школе от меня все шарахались, даже для самых нехороших компаний я был слишком опасным гадом. Иногда приезжал тот, кого я считал отцом, устраивал мне проверки, чтобы быть уверенным: звереныш растет. А потом появились братья и забрали меня к себе. – Лицо Егора чуточку прояснилось на последней фразе, но тут же подернулось судорогой боли. – Мои братья тоже были не ангелы, но меня они живо перевоспитали. Их растили примерно так же, как меня, но к ним уже вернулась память, и у каждого в прошлых жизнях были любимые люди и связанные с ними нежность, доброта. Как же я желал, чтобы ко мне поскорее вернулась память! Наверное, и я кого-то любил в прошлом, верно?
– Конечно, – закивала я. – У тебя была отличная семья еще в Кречете, они все тебя любили и нещадно баловали. Потом ты всех потерял, но не озлобился. А что было после, я не знаю. Скажи, Егор, ты хотел бы, чтобы исполнилось пророчество?
– Хотел бы, да, – откликнулся он живо. – Я скучаю по братьям, больше у меня никого нет… в этой жизни. Было бы здорово встретить всех своих родных. Но я не думаю, что это возможно.
На последних словах он как-то сжался, словно у него разом отняли последнюю надежду.
– Почему? – вскинулась я.
– Ну, никто до конца не уверен, что «Проклятие Деи» действительно существует. Это может быть фейк, очередная хитрость ашерцев. А если и правда, то не факт, что второй всадник – тот мальчишка из дворца. Поэтому братья изменили план, чтобы уж наверняка сработало.
Тут он увял, вспомнив, что за словом «сработало» стояло убийство моей дочери. А я решила пока не думать о том, что пророчество может оказаться пшиком. Другого-то все равно ничего не было.
Егор поднялся на ноги, поежился, по-мальчишески неловкий.
– В общем, я пойду уже.
– Куда это?
– Ну, я квартиру снял в городе, в том доме не хочу больше появляться…
– Слушай, Егорка. – Я сделала пару шагов в его направлении и положила ладони ему на плечи. Он застыл и вроде как даже дышать перестал. – Побудь пока у нас, очень тебя прошу! Мне не хочется оставлять бабушку одну, а с тобой она отвлечется, ей будет о ком заботиться. Хотя бы до моего возвращения.
– А когда ты вернешься? – спросил он глухо, себе под нос.
– Точно не знаю. Но я тебе позвоню, если что. Договорились?