Работу закончили, и он решил хоть немного попользоваться своей популярностью. Устроил роскошный ужин для съемочной группы. Дело уже шло к концу… И тут наши ребята быстро разобрали девушек, а знаменитый Джеймс Бонд остался один. Володя стал выспрашивать у Тарковского подробности: кто встречал в аэропорту? Как они оставили его одного? И неужели все девушки ушли с нашими?! А через некоторое время в другой компании слышу, Высоцкий рассказывает эту историю: «И вот наш маленький черненький ассистент уводит самую красивую девушку…»
Да, последние годы он стал более замкнутым, часто бывали депрессии… Много размышлял и говорил о смерти. Было меньше общения и гораздо меньше новых знакомых. Весной 80-го сказал мне: «Я, наверно, надолго поеду к Марине… И поработать надо — собираюсь прозу писать… И образ жизни надо резко поменять. Там будет видно…»
У меня хранятся его первые пластинки с дарственными надписями.
«Дорогим друзьям и прекрасным людям, которых всегда могу иметь в числе своих близких, — Олегу и Веронике».
«Дорогому моему другу — надежному и бескорыстному, с искренним и истинным уважением, — Халимонову Олегу».
Кстати, Володя очень радовался этим маленьким пластинкам.
Март 1987
Вероника Халимонова
Мой муж, Олег Николаевич Халимонов, родился под Киевом, учился в Одессе в Высшем мореходном училище. Я — одесситка, после школы поступила в университет. Познакомились мы на первом курсе. Мореходку Олег закончил в 1961-м, начал ходить на разных танкерах. К 1964 году он был главным механиком большого судна. В этом году у нас родился сын Андрюша.
Володя прилетал в Одессу каждое лето, хотя бы на день-два. И я помню концерт во ВНИИ морского пароходства примерно году в 65–66-м, когда его еще никто не знал. Он выступал в красной тельняшке, которую ему подарил Олег. Пел «Порвали парус».
А в 1967-м Лева Кочарян снимал «Один шанс из тысячи». Но в Одессе проходил только подготовительный этап — в павильонах, в самолете. Основные съемки шли в Ялте, вся компания была там. Лева не приглашал артистов, ему нужны были фактурные ребята, крепкие. Поэтому снимались и моряки, и врач, и спортсмены. Олега предложил на фильм Володя, который сам снимался в Одессе. Так что его не было на танкере Олега в Новороссийске, были Артур Макаров, Андрей Тарковский (все время напевавший: «Прощай, Садовое кольцо…») и исполнительница главной роли Жанна Прохоренко. Попали в шторм, лазали по штормтрапу… Андрей был главным консультантом картины: тогда положили на полку «Андрея Рублева», он был без работы, а здесь хоть немного платили.
Но в общем для нас это было очень веселое время. Лето, жара, и в основном они ездили на Санжейку. Жарили шашлыки, там можно было и заночевать. Один раз собирались устроить потасовку с моряками, это было очень смешно. Ну, когда людям нет тридцати, это еще допустимо.
Теплоход «Грузия» — это шестидневные круизы Одесса-Ялта-Новороссийск-Сочи-Батуми. Ночью идут, днем заходят в порты. Иногда еще в Туапсе и Сухуми. Но «Грузия» ходила и Одесса-Марсель и заходила в Саутгемптон под Лондоном, когда мы там жили.
«Аджария» — круизный теплоход, по тем же маршрутам ходил, но он поменьше. А «Шота Руставели» — очень нарядный лайнер, построенный специально для круизов.
Кстати, я как-то раз, уже значительно позже, возвращаясь в Одессе с пляжа, встретила Марину с детьми и Володей после круиза на «Шота Руставели». Их привел Володя Борцов, сказал, что нужно покормить детей — они проголодались.
Ведь Володе были рады на любом корабле. Его и на танкере Олега несколько раз вписывали в судовую роль, когда он обещал приехать…
Когда Володя работал в «Опасных гастролях» у Хилькевича, Олег тоже снимался — во «Внимание, цунами!», в Феодосии. Но потом там все развалилось… И однажды мы вместе обедали в маленьком ресторанчике-«глечике» в Одессе: Володя с Мариной, Жванецкий, Карцев, Ильченко и мы с Олегом. Володя был спокоен, а Марина со Жванецким бурно обыгрывали, как можно было бы снять какой-то фильм.
Когда Володя появился в Одессе с Мариной Влади, местные обывательницы удивлялись: «Она такая красивая, что она в нем нашла?» И вот Марина пожаловалась мне однажды, что она очень нервничает, — как он здесь, когда ее нет. И я ей рассказала… А она, видимо, передала Володе, потому что он так серьезно потом на меня смотрел.
В семидесятом Одесса была закрыта на карантин по причине холеры, хотя никакой холеры, по-моему, не было. Олег как раз поступил в Москве в Академию Внешторга, мне надо было привезти ему костюмы — не в джинсах же туда ходить. Тем более сентябрь, уже прохладно. Так нас отправили в санаторий на обследование, потом на машинах в аэропорт, там автоматчики, в Москве у трапа тоже автоматчики, а дальше — хоть на голове ходи.
В Москве мы сняли двухкомнатную квартиру на Щелковской. Володя с Мариной пришли к нам в начале декабря: «Вот, мы теперь муж и жена, где нам только жить теперь? Вам повезло, такую квартиру сняли». Марина была в дубленке и вся укутана в цветастую шаль…
Помню, в 1970-м Володя заходил к нам на Щелковскую с Тарковским. Они обсуждали отношения Гамлета с его окружением. Андрей считал, что если бы Гамлет отомстил за отца, то опустился бы до уровня окружающих. У Володи было схожее мнение. Тарковский тогда собирался ставить эту пьесу в «Ленкоме».
Через год мы получили квартиру на улице Волгина. Володя и там часто бывал. Очень смешно обыгрывал, какие анонимки приходили на него в театр и лично Любимову. Он вообще редко просто так разговаривал: каждый вечер в какой-то роли, то в одной, то в другой. Даже если ничего не обыгрывал, все равно менялась интонация. Мог играть за двух-трех человек.
А вообще он не разбрасывался в общении, очень был в себе. Например, после премьеры спектакля «Преступление и наказание» отмечали это событие только Володя, Володарский с женой и мы с Олегом. Это когда ему было плохо и не было Марины, тогда мог прийти, кто хотел. Но обычно в таких ситуациях сразу появлялся Сева Абдулов, прилетала Марина, его старались не оставлять одного.
Однажды мне пришлось дежурить у Володи на Матвеевской, потому что все были заняты. У него бывали жуткие депрессии, он метался, не знал, куда деваться, рвался куда-нибудь уйти. И тут говорит мне: «Я вспомнил: срочно надо на киностудию», — и надевает курточку. А внизу машина. Если он в таком состоянии сядет за руль?! Я отвечаю обреченно: «Тогда я тоже с тобой поеду». Володя смотрит на меня, видит, что это серьезно: «Ну хорошо, я останусь. Господи, какая тоска!» Мне было так его жалко!..
На третьем курсе академии Олег три месяца провел в Австрии, вернулся в январе 1973 года. Тогда к нам приходили Андрей Тарковский и Володя с Мариной, уже, кажется, с Матвеевской. И 1 мая 73-го мы встречали в квартире на Матвеевской. Володя уехал в Париж и оставил нам ключи. А к нам приехали родители, и собралась большая компания: Андрей, мы с Олегом, еще две пары и композитор фильма «Зеркало».
Зимой того же года Володя позвал Золотухина с женой, нас с Олегом — и записывал «Алису». Тогда Марина уже привезла в ту квартиру надувную мебель и аппаратуру для записи. Володя сказал, что у Золотухина абсолютный слух, что он ему очень доверяет.
У нас дома была сделана запись, где Володя говорит перед какой-то песней: «Посвящается другу моему Олегу Халимонову». Правда, потом я где-то слышала, как он посвящает эту песню Феликсу Дашкову…
Олег закончил академию, и в марте 1974-го мы улетали в Лондон, куда он был назначен в международную организацию по защите моря от загрязнения. Пришел Володя, принес огурцы для нашего сына. В то время это больше, чем персик для Марины в Париже зимой! Наш Андрей ровесник его Никиты. Он очень любил сыновей, приходил с ними к нам. Старался побольше зарабатывать — для них.
А в Лондон Высоцкий с Мариной приезжали повидаться с Олегом и посмотреть город. Володя никогда там не был — Марина хотела ему показать. Парижане часто туда ездят — за покупками, это дешевле, даже если платить за паром. Мебель для московской квартиры Марина как раз покупала в Англии.
С Володей они останавливались в гостинице, целыми днями гуляли по городу. Пробыли в Лондоне не меньше трех и не больше пяти дней. В советском посольстве попросили дать концерт, предоставили зал, и там такое творилось! Билетов не хватало, сидели, стояли, висели — только бы услышать Высоцкого.
А дома у нас собрались товарищи Олега, которые не попали на концерт. Для них Володя пел за ужином. Точно помню, он исполнил в тот раз, кроме прочего, песни, написанные для «Арапа». Олег всех предупредил: «Никаких магнитофонов!» Нам самим Володя разрешил записывать, потому что знал: без его разрешения у нас никогда ничего не включится.
Да, в 1967 году в Одессе была Людмила Абрамова — длинная девочка с огромными глазами. Красивая, очень мне понравилась. И видно было, что очень любит Володю.
1999
Часть втораяВозвращение на Беговую
Елена Щербиновская
Мне довелось близко знать Высоцкого, быть свидетельницей многих эпизодов его жизни, его успехов и неудач с 1961 по 1969 год. Не претендуя на роль биографа или исследователя творчества Высоцкого, не стремясь полемизировать с авторами других публикаций, я хочу только поделиться тем, что помню, тем, что дорого мне, — без сенсаций и домыслов.
В 1961 году, снимаясь на Ленфильме в картине «713-й просит посадки», он познакомился с моей двоюродной, старшей, сестрой Людмилой Абрамовой. Она стала его женой, матерью двоих его сыновей и, безусловно, сыграла в те годы очень большую роль в его творческом становлении.
Для начала — несколько слов о моей сестре. Мы с Люсей, несмотря на разницу в возрасте, дружили с детства, много времени проводили вместе. Семья наша жила просто, почти бедно. Время было трудное, послевоенное. Типичная московская коммуналка… Наша замечательная бабушка, которую любили и уважали все соседи, читала нам Гумилева, переводила с листа Киплинга… Люся, еще учась в старших классах школы, ходила в литературное объединение «Юность», писала интересные стихи. А в 1959 году поступила во ВГИК на актерский факультет. Училась у Михаила Ильича Ромма (это его единственный актерский набор). Атмосфера в институте была творческая, интересная. Я тогда бывала во ВГИКе почти на всех спектаклях — зачетных, курсовых. Люся играла в инсценировках Хемингуэя, в «Сейлемских ведьмах» А. Миллера, играла Федру… Как представительница ВГИКа работала на Первом Московском кинофестивале. Однажды ее избрали «Мисс ВГИК». Конечно, за красоту, но не только. Человек яркий, незаурядный, одаренный, она училась блестяще, увлекалась философией и эстетикой, ей предлагали всерьез заняться режиссурой, звали сразу после защиты диплома в аспирантуру. Закончила ВГИК она с отличием.