– Не совсем понимаю, для чего все это нужно…
За последнее время человек, пользовавшийся квартирой на правах хозяина, заметно располнел, а модная в этом сезоне среди руководящих работников лысина придавала ему поразительное сходство с премьер-министром. По-крестьянски обстоятельный и не брезгливый, он считался к тому же талантливым агенттуристом, много читал и активно работал с прессой.
Собеседник не ответил – то ли не знал, что сказать, то ли не посчитал необходимым.
– Ладно, вам наверху виднее… – Хозяин начинал еще в шестидесятых, простым милицейским водителем. Тогда же, после отстранения Хрущева, понял: реальная политика, а значит мало-мальски заметные карьеры, делаются в Москве, в четко обозначенных границах Бульварного кольца. Всяческое провинциальное копошение было всего лишь фоном, мир состоял в основном из потерпевших, свидетелей и преступников, которые, в свой черед, становились потерпевшими.
Выигрывала всегда – партия власти. И неважно, как она сама себя обзывала: КПСС, народный фронт, Газпром… Чтобы не потонуть, надо было, как на болоте, вовремя перепрыгивать с кочки на кочку и ни в коем случае не останавливаться. Неверный шаг вполне мог стоить персонального светлого будущего.
– Я такой же исполнитель, как вы.
Собеседник попался не из разговорчивых, это раздражало и в то же время нравилось. Оказавшись в комнате, он сразу же расположился в кресле, лицом к окну, и вот уже четверть часа не менял обманчиво-расслабленной позы. Если девчонке-мороженщице он показался похожим на чуть постаревшего Ван Дамма, то полковнику больше напомнил следователя Знаменского из того самого телесериала. Разве что волосы покороче да глаза понаглее.
– Что-о вы! – Хозяин приблизительно представлял себе реальный расклад, но на всякий случай решил польстить: – Небось, генералами командуете… министрами?
– Кем прикажут. Кем прикажут, теми и командую!
Ничего себе ответил… Интересно, подумал хозяин, парень явно носил погоны – но не наши и не армейские. Может, «Альфа» какая-нибудь? Или «Бета»? Черт его знает! Мало ли буквочек греки придумали… А есть ведь еще всякие «Вымпелы», «Грады», «Кобальты», охрана президента… Сидят, сволочи, на шее трудового народа! А у меня по офицерам некомплект, постовые без выходных пашут…
Он приветливо улыбнулся гостю, загоняя обратно в запасники памяти невесть откуда выплывшее старорежимное: «столичная штучка»…
– Курите?
– Нет.
– Я, с вашего разрешения, закурю…
– Вы же хозяин! – поднял брови собеседник. – Пожалуйста.
– Спасибо. – Милицейский чин принялся доставать сигареты и спички, старательно изображая почтительную суету.
– Не надо! – поморщился гость. – Не надо строить из себя вологодского лапотника… А то я подумаю, что мы могли ошибиться в выборе.
– Ладно, – хмыкнул хозяин. Такой вариант его не устраивал. – Вас еще что-нибудь интересует? Кроме того, что написано в докладе?
– Нет, в целом картина ясна. Хороший анализ, выводы… Это, разумеется, не только мое мнение. Но и мое – тоже!
– Благодарю. – Теперь это прозвучало с достоинством.
– Значит, я так понял, что оперативных материалов достаточно?
– Вполне! Тем более, что судебной власти в городе фактически нет. Людям это не нравится…
– Поздравляю.
– В общем, не за что. У меня бы фантазии не хватило – такое придумать. Забастовка судей! Маразм… Оставалось только не мешать развитию событий.
– Да, тут мы, пожалуй, опять «впереди планеты всей»!
– Помните, после августа девяносто первого друзья-демократы сулили все здания райкомов партии передать народным судам? Потом как-то рассосалось.
– Да много чего обещали…
– И на рельсы головой…
– Насколько вероятно, что требования судей будут удовлетворены? – Гость не дал втянуть себя в политическую дискуссию и вернул разговор в практическое русло: – И насчет информационного обеспечения…
– Пресса старается. Наша, разумеется… Мы блокируем попытки компромисса, но без вашей помощи в Министерстве юстиции было бы тяжело.
– Сколько сейчас получают судьи?
– Мало… Меньше секретуток из банка.
– Хорошо! Если начнутся действительно массовые беспорядки… Как поведет себя милиция?
– Вы имеете в виду ОМОН?
– В первую очередь.
– Ведите ли… Перед поездкой в Чечню первой партии выдали по три миллиона рублей. Под отчет… А потом с тех, кто вернулся, потребовали по полтора миллиона назад. Якобы суточные и пайковые законно списали, зато оплата гостиницы не производилась и надо вернуть деньги в кассу. Так вот, теперь чуть ли не у половины бойцов вычитают ежемесячно из зарплаты!
– Да уж…
– Значит, настрой соответственный. Да и в других подразделениях…
Ситуацию с городской законодательной властью гость представлял, пожалуй, даже лучше собеседника, поэтому вопросов на эту тему не задавал.
– Частные охранные структуры?
– Не знаю! – после некоторой паузы качнул головой хозяин.
– Это, пожалуй, одно из важнейших…
– Генерал считает, что ситуация под контролем. Я сомневаюсь.
– Плохо!
– Эту линию работы курирует другой человек…
– Он подчиняется начальнику главка?
Хозяин решил, что момент подходящий:
– Да! Я думаю, что пока от него зависит…
– Это ненадолго. Вопрос решен, и ваша кандидатура сомнений не вызывает. Будете полицмейстером!
– Благодарю! Передайте руководству, что я… Чайку попьете? – Предложить чего-нибудь покрепче он не решился.
– С удовольствием.
Хозяин метнулся на кухню, но на полдороге обернулся:
– Скажите… Наверное, кое-кого придется интернировать? У меня еще нет списков, не хотелось бы в последний момент. Вы понимаете? Я догадываюсь, конечно, что этим вопросом займется госбезопасность, но…
– Вам все скажут!
– Извините…
Только услышав позвякивание посуды за стенкой, гость позволил себе ухмыльнуться: что же он себе вообразил-то? Переворот, что ли, в масштабе области? И себя – питерским Пиночетом? Вот идиот, а!
Кому оно сейчас нужно, президентское правление? Всяческие эти «зоны действия чрезвычайного положения», временная администрация, комендантский час… Менять тупое шило на тухлое мыло? Гость представил: президиум, хмурые физиономии командующего военным округом, главного чекиста, парочки генералов помельче. Нынешний «наместник» – тихий молодой человек с усами и беспомощной фамилией из области птицеводства… Пыльный зал Городского собрания. Танки на Дворцовой, магазины с пустыми полками, аннулированные валютные кредиты и ведра помоев по радиоголосам – а в итоге та же повальная бестолочь и коррупция.
Да уж, тот, кто привлек когда-то милиционера к сотрудничеству, был, видимо, большой фантазер! Романтик… В действительности все намного прозаичнее и проще. Может, подумал гость, не стоит использовать таких людей втемную? Впрочем, был бы толк. А там решим, как с ним поступить…
– Прошу! – Хозяин ловко пронес над столиком жостовское расписное блюдо с чашками и заварочным чайником. – Сахар? Сливки? Кладите сами…
Без пиджака, в белой французской рубашке он напоминал теперь добродушного «интуристовского» официанта:
– Может, пообедаете?
– Нет, спасибо. Времени в обрез.
– Могу дать человека с машиной. Надежный парень…
– Нет, тоже не надо. И билеты у меня уже есть – если вы захотите предложить свои услуги по части отъезда.
Хозяин изобразил смущение:
– Простите старика за назойливость…
В действительности он имел основания быть собой довольным: все три бригады наружного наблюдения находились в исходных точках, готовые принять объект, как только он покинет квартиру. Злого умысла в этом никакого не усматривалось – так, мера предосторожности. Такая же, как отпечатки пальцев, которые после ухода гостя снимет с посуды особо доверенный эксперт.
– Заварки достаточно? Могу покрепче!
Плевать, что там эти умники московские задумали… Лишь бы главк под себя принять, а уж после посмотрим. Как там в кино? Вовремя предать – не предать, а предвидеть…
Пусть пока паренек поиграет в начальство, жалко, что ли?
Точно! Виноградов здесь бывал – желтоватый брусок стандартного здания среди начавших уже стареть новостроек, табличка с гербом и двузначным номером: раньше отделение милиции, теперь отдел… Кабинет как кабинет. Стол как стол, стена как стена.
Собственно, с этого и началось знакомство Владимира Александровича с местными нравами.
– Попался, козел? – Здоровенная туша небритого мяса плотоядно оскалилась и выпустила в атмосферу очередную порцию перегара.
– Садись! – Родионов уже расстегнул «браслеты», и теперь задержанный получил некоторую свободу передвижения.
– Сюда? – Единственный свободный стул находился посреди кабинета и доверия не внушал.
– Ну не на голову же мне.
Виноградов взялся за спинку, чуть шевельнул – и конструкции тут же осыпалась горкой не связанных между собой деталей. Будь у задержанного поменьше опыта, он уже барахтался бы на полу среди всего этого хлама, беспомощный и смешной – такой, знаете ли, относительно легкий способ добиться первичного морального преимущества…
– Хм! – отстраненно прокомментировал ситуацию Родионов: его-то миссия была уже выполнена. – Один-ноль, Квазимодыч.
– Мебель поломал, сволочь! Нет, вы видели? – Не растерялся тот, кого братья по оружию окрестили таким характерным прозвищем. Он закашлялся, и процент алкоголя в воздухе вырос.
С мебелью в кабинете было действительно туговато – два письменных стола времен коллективизации, шкаф, заткнутый газетами, модное офисное кресло без кожи и нечто, отдаленно напоминающее крестьянскую скамью. Все остальное пространство, а также часть указанных выше горизонтальных поверхностей занимали вещественные доказательства: покрышки, консервы, какой-то металлический агрегат и пестрые разнокалиберные коробки с иностранными надписями. Плюс – грязь, минус – окна.
Из всего этого Виноградов заключил, что Квазимодыч не в больших чинах и используется умным Родионовым для банального «подогрева» задержанного. Это сразу же подтвердилось.