Алекс с жалостью поглядела на дом. Даже зная, как скверно мачеха обращалась с Золушкой, она не могла не сочувствовать этой женщине. Одно из верхних окон было открыто, и Алекс заметила, что белые занавески всколыхнулись, – будто кто-то в доме наблюдал за непрошеными гостями.
– Можем мы её увидеть? – спросила Алекс.
– Что ты сказала? Увидеть леди Айрис? – Страж грубо расхохотался. – Нет, боюсь, что нет. Леди Айрис никогда не принимает гостей.
– А теперь убирайтесь-ка отсюда подобру-поздорову восвояси, – сказал второй страж.
Коннер легонько подтолкнул Красную Шапочку – настал её черёд. Она прокашлялась и взглянула на стражей, широко распахнув ярко-голубые глаза.
– Господа, понимаю, что трудно узнать меня без подобающей одежды, но посмотрите на меня повнимательнее, – сказала Шапочка, лучезарно улыбаясь.
Стражи не удостоили её ответом. Они вообще её не узнали. Красная Шапочка покраснела от разочарования.
– Я королева Красная Шапочка из королевства Красной Шапочки! – заявила она.
Страж вздёрнул брови и искоса взглянул на Шапочку.
– Если вы королева Красная Шапочка, то где же ваша свита и экипаж? – спросил он, ухмыляясь.
– Да как вы смеете! – вскричала Шапочка и топнула ножкой. Близнецы тоже приуныли. Им не пришло в голову, что план может не сработать.
– Впустите их, – послышался вдруг слабый голос из окна.
Стражи вздрогнули от удивления. Очевидно, такого раньше не случалось.
– Что ж, леди велит вас впустить, – сказал страж и открыл скрипучие ворота.
Красная Шапочка и близнецы прошли к дому и, осторожно поднявшись по шатким ступеням, оказались на крыльце. Коннер постучал в дверь громадным дверным молотком. До них донёсся приглушённый шёпот, поспешные шаги, после чего шум затих. Потом дверь распахнулась, и из-за неё с опаской выглянули две нескладные девицы.
– Здравствуйте, – приветливо улыбнулась Алекс. – Можно войти?
Обе девушки, видимо, решили, что Красная Шапочка и близнецы вполне безобидны, поэтому отошли от двери. Невзрачные и полноватые (хотя одна из них была пониже и покрупнее другой), они обе имели вьющиеся каштановые волосы и тонкие губы. Сёстры суетливо поправляли кружевные платья – судя по всему, одевались они впопыхах.
Алекс незаметно пихнула Коннера локтем; они сразу поняли, что перед ними сводные сёстры Золушки.
– Входите, пожалуйста, – сказала та, что повыше, размашистым жестом приглашая их внутрь.
Близнецы и Красная Шапочка оказались в парадном, откуда на верхние этажи вела широкая лестница. В доме царил полный беспорядок: полы были грязными, окна пыльными, а в воздухе витал неприятный душок. Ребята даже подумали, уж не Золушка ли убиралась здесь в последний раз.
– Простите за беспорядок, – сказала та из сестёр, что пониже. – Мы не ждали гостей.
– Жуть какая… – пробормотала Красная Шапочка себе под нос.
– Ничего страшного, – улыбнулась Алекс, – у вас очень… уютно.
Тут сверху послышался громкий скрип.
– Девочки, девочки, где же ваши манеры? Представьтесь гостям.
Шапочка и близнецы посмотрели наверх и увидели, что по лестнице спускается всем известная злая мачеха Золушки. Она была худой как жердь, а седеющие волосы были убраны в высокий пучок. Небрежный макияж говорил о том, что она приводила себя в порядок в спешке, как и дочери. Спускаясь по ступеням, она опиралась на трость.
– Добро пожаловать в наш дом! Меня зовут леди Айрис, а это мои дочери – Петунья и Розмари, – произнесла она, и сначала реверанс сделала высокая девушка, а вслед за ней та, что пониже. Ступеньки так громко и жалобно скрипели под шагами хозяйки дома, что друзья с трудом разобрали её слова.
– Приветствую вас, леди Айрис, – сказала Шапочка, – я королева Красная Шапочка, а это мои троюродные брат и сестра – Гамлет и Офелия.
Близнецы скривились, услышав свои вымышленные имена.
– Приятно познакомиться, – сказал Коннер и одарил Красную Шапочку недовольным взглядом.
Мачеха кивнула, но в её глазах плескалось недоверие.
– Да, я помню вас с празднества первого дня рождения принцессы Надежды в королевском дворце, – сказала леди Айрис.
– О да, конечно! – удивлённо воскликнула Шапочка. – Я тоже вас помню!
– Мы заезжали ненадолго, – пояснила леди Айрис, – довольно трудно выходить из дома, когда люди гонят и освистывают нас, где бы мы ни появились. – Она рассмеялась, хотя никто не счёл это смешным. – Ваше величество, не составите ли вы нам компанию в гостиной?
Красная Шапочка и близнецы последовали за мачехой и сёстрами в соседнюю комнату. Девушки пытались прибираться на ходу, но в доме было столько хлама, что близнецы не понимали, зачем они стараются.
Не будь стены гостиной покрыты толстым слоем сажи, они бы казались небесно-голубыми, но сейчас выглядели так, будто выдался пасмурный день. Все присели, и в воздух взвилась пыль. Коннер едва не закашлялся.
– Простите, дом в плачевном состоянии, – извинилась леди Айрис. – Если дело касается уборки, мы с девочками совершенно бесполезны, а с нашим прошлым прислугу найти не так-то просто.
– Ещё бы, – пробормотал Коннер.
– Так что же привело вас в нашу скромную обитель, ваше величество? – поинтересовалась леди Айрис.
Теперь Красная Шапочка понятия не имела, что ответить. Если сказать, что она хочет построить загородный замок, похожий на этот обветшалый дом, это будет откровенная ложь.
– Ну, я… я… я… – мямлила Шапочка. – Офелия, почему бы тебе не объяснить?
Шапочка и Коннер повернулись к Алекс, переложив всю ответственность на неё. Девочка глядела на мачеху, мысленно сочиняя новую ложь, как вдруг её внимание привлекли несколько рисунков, развешанных по стенам.
– Какие прекрасные картины! – воскликнула Алекс, резко меняя тему беседы. – Кто их нарисовал?
Петунья разинула рот – бедняжка не привыкла к похвалам в свой адрес.
– Я, – ответила она, широко раскрыв глаза от переполнявшего её восторга.
– Петунья весьма одарённая художница, – похвасталась леди Айрис. – Чаще всего она рисует животных, но ещё работает и над пейзажами. – Её спокойный и вкрадчивый голос звучал так, будто она расхваливает товар на продажу.
– Я люблю животных, – восторженно сказала Петунья, обрадовавшись возможности поговорить о себе. – Обычно рисую зверей, которых вижу из своего окна, – когда домашних, когда диких. Животные тоже меня любят: мне кажется, я вызываю у них доверие.
Красная Шапочка и близнецы вежливо кивнули.
– Что ж, именно поэтому я здесь! – сказала Шапочка. – Недавно я приютила вол… – прошу прощения, пса – и надеялась, что вы нарисуете его портрет.
Алекс и Коннер не знали, радоваться или огорчаться внезапной импровизации Красной Шапочки. У Петуньи дрогнули губы.
– Правда? – пролепетала она. – С удовольствием!
– А я ЛЮБЛЮ ГОТОВИТЬ! – выкрикнула Розмари, отчаявшись привлечь к себе внимание. Все подпрыгнули от её возгласа. – Простите, я не хотела кричать! Просто мне очень нравится готовить и, если бы вы позволили, я бы с удовольствием что-нибудь приготовила…
– Розмари нет равных в готовке, – снова похвасталась леди Айрис. – Она стряпает на всех в доме.
– Ну, кому-то же нужно готовить, иначе мы бы голодали, – усмехнулась Розмари, хотя это смешным тоже больше никому не показалось. Видимо, неуместный смех был у них семейной чертой.
Обеим сёстрам так не терпелось продемонстрировать свои таланты, что они сидели как на иголках. Леди Айрис же поглядывала на гостей с прежним недоверием.
– А что вы любите готовить? – спросил Коннер Розмари.
– Розмари, почему бы тебе не испечь для наших гостей грибное печенье? Петунья, а ты сходи к себе в комнату и принеси эскизы и рисунки, чтобы показать её величеству, – обратилась леди Айрис к дочерям.
Сёстры вскочили и столкнулись друг с другом, разбегаясь в разные стороны.
Слышно было, как заскрипела лестница, когда Петунья побежала наверх в свою комнату. Розмари скрылась за дверью, ведущей в кухню, – за долю секунды близнецы мельком увидели стопки грязной посуды.
Как только девушки ушли, с лица леди Айрис слетело приветливое выражение, и она настороженно уставилась на Шапочку и близнецов.
– У вас чудесные дочери, – произнесла Красная Шапочка с натянутой улыбкой.
– Да бросьте, – резко сказала мачеха. – Я живу с ними тут много лет. Мне ли не знать, что Петунья бездарная художница, а Розмари – никчёмная кухарка. Так зачем вы на самом деле сюда явились?
Шапочка и близнецы ей не ответили. И им даже не нужно было смотреть друг на друга, чтобы увидеть, какие у них одинаково глупые выражения на лицах.
– О, я поняла, – снова заговорила леди Айрис, не дождавшись ответа. – Вы пришли поглумиться над пожилой женщиной и её дочерьми, верно? Пришли посмеяться над изгоем королевства? Да как вы смеете, особенно в такое тяжёлое время!
Леди Айрис с трудом поднялась на ноги, чтобы выпроводить гостей.
– Убирайтесь из моего дома, – резко бросила она.
– Почему вы так поступали? – внезапно спросила Алекс.
Леди Айрис повернулась к девочке:
– Что ты сказала?
– Готова поспорить, вас нечасто об этом спрашивают, но мне всегда было интересно, почему вы так жестоко обращались с Золушкой, – ответила Алекс. – Почему вы её так сильно не любили?
– Алекс, как нам это поможет? – прошептал Коннер, но сестра от него отмахнулась.
Леди Айрис изучала её пристальным взглядом, ища за её вопросом какой-нибудь злой умысел, но Алекс ничего не делала со зла. Леди Айрис прошла по комнате к небольшому камину, над которым висел покрытый пылью портрет. Набрав в грудь воздуху, леди Айрис сдула пыль с картины. На ней был изображён очень привлекательный величественный мужчина с золотисто-русыми волосами и длинной бородой.
– Кто это? – спросила Алекс.
– Мой покойный муж, – тихо сказала леди Айрис. Она стояла спиной к гостям и смотрела на портрет. – Напоминает кого-нибудь?
Сходство было настолько очевидно, что они нисколько не сомневались: Золушка была точной копией отца.