Мысленно Алекс пыталась всё это отрицать, но понимала, что они правы. Осознание давалось ей нелегко. Это было тяжкое бремя. Будь они в другом положении, она была бы вне себя от счастья, что ей предстоит стать бабушкиной преемницей. Но сейчас речь шла о том, что она единственная, кто может побороть Колдунью.
– Вам лучше вернуться к друзьям. – В комнате раздался ещё один голос, и, повернувшись, все увидели третий призрак. Это была юная и прекрасная девушка, но она робела и держалась поодаль. То ли голосом, то ли внешностью она кого-то напоминала близнецам, но сейчас они думали о другом, поэтому не могли припомнить, кто это и где они её видели.
– Тут становится всё теснее, – пробурчал Коннер. – Кто вы?
Девушка замялась, будто не желала представляться.
– При жизни меня звали Глорией, – нехотя сказала она, но тут же сменила тему: – Вы ушли несколько часов назад, и ваши друзья уже беспокоятся. Колдунья планирует ещё одно нападение, так что вам лучше вернуться ко всем и закончить создание Чудотворного жезла.
– Погодите-ка, откуда вы знаете о жезле? – с подозрением прищурился Коннер.
Призрак Глории умолк.
– Вы ближе к завершению, чем думаете, – едва слышно сказала она. – А теперь поспешите: Эзмия скоро нападёт.
– Она права, – кивнула Красавица. Проплыв мимо близнецов, она направилась к двери. – Вам пора вернуться в лагерь троллей и гоблинов.
Близнецы кивнули. Они не хотели, чтобы Боб и их друзья беспокоились.
– Дети, – обратился к ребятам король Чейз, – если увидите мою жену, скажите ей, что я её люблю.
– Нет, – помотал головой Коннер, – вы сами ей это скажете, когда её увидите.
Коннер и Чейз обнадёживающе улыбнулись друг другу.
– Удачи вам, ребята, – сказал король.
Близнецы отправились за призраком королевы Красавицы-старшей. Спустившись по винтовой лестнице, они прошли через конюшни и снова залезли в тайный ход. Потом со всех ног помчались по тоннелю и, выбравшись через другую дверцу наружу, отправились в обратный путь по лесам и холмам. На рассвете они добрались до опушки за лагерем.
– Спасибо вам, – сказала Алекс призраку, – вы очень нам помогли.
Женщина с благодарностью кивнула и исчезла.
Близнецы побежали в лагерь и возле костра неподалёку от шалаша нашли Боба и Фрогги.
– Что-то ваша прогулка надолго затянулась! Где вы были?! – воскликнул Боб, увидев ребят.
– Мы так беспокоились! – подскочил со своего места Фрогги.
– Мы побывали в Восточном королевстве, – выпалил Коннер. – Нам столько нужно вам рассказать!
Алекс огляделась.
– А где все, кстати? – спросила она.
Фрогги и Боб с грустью переглянулись. Близнецы поняли, что, пока их не было, случилось что-то плохое.
– В чём дело? – спросил Коннер.
Фрогги не нашёл что сказать.
– Зайдите и посмотрите сами, – проговорил наконец принц.
Фрогги провёл ребят под навес. Внутри они увидели Джека: понурив голову, он сидел на земле, а Златовласка стояла рядом и с нежностью гладила его по спине. Красная Шапочка сидела возле Джека, крепко обнимая Когтиуса.
– Что случилось? – тихо спросила Алекс.
– Арфа, – отозвалась Златовласка, – её больше нет.
– В смысле – нет? – переспросил Коннер.
– Теперь она часть жезла, – заговорил Джек. – Мы вошли и обнаружили это.
Джек стискивал в руках Чудотворный жезл. Он сиял золотом – в точности как когда-то Арфа.
Шапочка высморкалась в край Златовласкиной накидки.
– Бедняжка, – шмыгнула носом королева, – нашей певицы не стало…
– Не думал я, что мы её потеряем, – сказал Джек, едва сдерживая внезапно нахлынувшие чувства. – Жаль, что нам не хватило времени придумать другой способ.
Алекс и Коннер переглянулись и будто прочитали мысли друг друга.
– Глория, – шепнул Коннер сестре, – арфу звали Глория.
Алекс подошла к друзьям; сейчас было самое время рассказать всем о том, что они с братом узнали от призраков в замке Спящей Красавицы.
– Потеря Арфы не будет напрасной. Мы наконец-то узнали, что нам нужно, чтобы победить Колдунью.
Глава 25Камни, корни и гнев
Под золочёными арками и колоннами во дворце фей нарастало напряжение. По главному залу в нетерпении расхаживали семь разноцветных фей из Совета, в отчаянии пытаясь разрешить свалившуюся на них проблему.
– Всё уничтожено! – воскликнул Ксантус. Язычки пламени у него на голове и плечах возмущённо трепетали. – Мы должны её найти!
– Обыскали уже все уголки каждого королевства, и не один раз, но она как сквозь землю провалилась, – покачала головой Эмеральда.
– Да и что нам делать, если мы её найдём? – спросила Скайлин. – Мы же Колдунье в подмётки не годимся.
– От нашего волшебства ей ничего не будет, – поддержала её Коралла, – а её магия набирает силу не по дням, а по часам.
– Но должны же мы что-то сделать! Хоть что-нибудь! – настаивал Ксантус. – На нас рассчитывает весь сказочный мир!
Тангерине надоели его жалобы. Даже её пчёлки недовольно жужжали, летая вокруг улья с обнажёнными жалами.
– Так почему бы не придумать, что сделать? – осведомилась она. – Мы провели здесь столько дней, пытаясь найти возможное решение!
– Раз мы не можем придумать возможное решение, давайте придумаем невозможное, – ободряюще воскликнул Ксантус. – Как она с нами, так и мы с ней. Кого волнуют правила чести фей?
Язычки пламени на плечах Ксантуса оживлённо затрепетали, когда он высказывал свою мысль.
– Народ всегда следовал нашему примеру встречать трудности с достоинством и пониманием. Мы не можем отбросить наши моральные принципы теперь, ведь Колдунья именно этого и добивается, – сказала Эмеральда. – Пожар не потушить, раздувая огонь. Тебе ли об этом не знать, Ксантус!
– В таком случае раз уж нашим волшебством её не одолеть, давайте созовём всех колдунов и ведьм из Гномьих лесов и тюрьмы Пиноккио и вместе победим Колдунью! – предложил Ксантус.
Эмеральда устало потёрла лоб.
– Ты хочешь выпустить на свободу всех ведьм и колдунов, которых мы же туда и посадили? – скептически сощурившись, спросила она Ксантуса.
Язычки пламени пристыженно угасли, а фей скис. И без подробного разъяснения было ясно, что план плох.
– Ещё идеи есть? – поинтересовалась Тангерина.
Ксантус открыл было рот, но не нашёлся что сказать. Они зашли в тупик.
– А что, если нам не найти решения? – пискнула Коралла, у которой на руках сидел её питомец, – Ходячий Окунь. – Если мы не в силах её остановить, мы все умрём?
Вот они и дошли до того, что настало время подумать о последствиях поражения. Эмеральда посмотрела на остальных фей, возмущённая тем, что они опустили руки.
– Да как вам не стыдно! – сердито воскликнула она и пошла по залу. Проходя мимо фей, она каждой смотрела прямо в глаза.
– Мы Совет фей! Если в нас умрёт надежда – во всём мире не останется ни единой её крупицы. Мы не должны допускать даже мысли о поражении! И пока наши сердца полны благородства, добро всегда одержит победу над злом.
Вдохновлённые речью Эмеральды, феи переглянулись. В такие минуты все понимали, что Эмеральда не просто так возглавляет Совет фей.
Неожиданно по полу зала пробежали всполохи фиолетового пламени. Они возникли из ниоткуда и не исчезали. Эмеральда кинула быстрый взгляд на пламя и с опаской попятилась.
– Приготовьтесь, – проговорила она, в ужасе широко раскрыв зелёные глаза, – к нам пожаловали гости.
Яростно вспыхнув, пламя разгорелось в ревущий фиолетовый костёр, заполнивший собой почти весь зал. Феи закричали и бросились прочь от пламени. Через мгновение оно погасло, и на его месте появилась Колдунья.
Феи оцепенели. У Эзмии всегда получалось эффектно появляться.
– Как же я соскучилась по дому! – рассмеялась Эзмия и, осмотрев зал, остановила взгляд на застывших от страха лицах своих старых друзей. – Неужели вы не рады, что я не умерла?
Эмеральда набралась храбрости и спросила Эзмию:
– Зачем ты сюда явилась?
Колдунья пропустила её вопрос мимо ушей.
– О, поглядите-ка, – сказала Эзмия с довольной улыбкой, подходя к золочёному креслу, задвинутому в дальний угол зала, – я же на нём сидела, когда была в Совете фей. Помните?
– С тех пор ты показала своё истинное лицо, – сказала Эмеральда.
– Ты так говоришь, будто в этом нет ни капли вашей вины, – презрительно ухмыльнулась Эзмия. – Я насквозь вижу ваши мелочные душонки, а наша идеальная семья, такая любящая и радушная, – лишь жалкая видимость. Я знаю, какими злобными вы можете быть, когда никто не видит. Каждый день я сидела в этом зале, стараясь нести людям добро и делать мир лучше, как и все вы. Но почему вы были ко мне так жестоки? Почему относились с таким пренебрежением?
– Потому что ты обратилась в зло, – сказала Эмеральда.
– Нет, – отрезала Эзмия, – это произошло, потому что я стала лучше вас. Я была могущественнее, талантливее, и всем я нравилась куда больше, чем любая из вас. Когда Фея-крёстная объявила меня своей преемницей, вы повели себя так, будто я вам жизнь испортила. Она меня возвела на пьедестал, и вы все отдалились.
– Твоё самолюбие возросло вместе с твоими способностями, – сказала Эмеральда. – Ты смотрела на нас свысока, даже отвергла свой титул феи.
– Это вы отвергли меня задолго до того, как я это сделала! – Эзмия метнула в неё яростный взгляд. – Вы избегали меня, отталкивали и ненавидели с тех пор, как я тут появилась. Быть может, вы и убедили всех, что не имеете отношения к переменам во мне, но я правду знаю. Вы не оставили мне другого выбора, кроме как ненавидеть вас.
Колдунья пробежала пальцами по подлокотнику своего кресла, и в её памяти всплыли все болезненные воспоминания тех времён, когда она была феей.
– Бросить кого-то страдать в одиночестве – вот что бессердечнее всего. А вы столько раз оставляли меня наедине с моей болью, – тихо сказала Эзмия. – Всякий раз, когда моё сердце было разбито, я приходила к вам в надежде на понимание и сочувствие, но вас так ослепляла зависть, что вы не могли даже пожалеть меня. На самом деле вам даже нравилось смотреть, как я страдаю, вы смаковали мои неудачи.