– Но это, так сказать, лирическое отступление, – неожиданно закончил эксперт. – Главная наша задача заключается в другом.
Походив по кабинету, он подошёл к окну. На чёрном небе светились яркие звёзды. В эту ночь они были очень хорошо видны. И Хасэгава про себя отметил, что давно не наблюдал такой прекрасной картины ночного неба. От одной яркой звёзды исходил мерцающий свет. В какое-то мгновение он поймал себя на мысли, что её лучи пронизывают его тело насквозь.
– А почему в свой контракт вы не включили доставку мамонта в Японию? – Не поворачиваясь, спросил он Моримуру. – Кто же его привезёт? Что, для этого мы будем посылать специально человека и заказывать отдельный самолёт? Или, может, вы как-то иначе себе представляете его доставку сюда? Поделитесь, пожалуйста, со мной своими соображениями.
Не ожидая такого вопроса, Моримура промямлил что-то невразумительное.
– Нет-нет, господин Моримура, так не пойдёт, всё нужно делать сразу и до конца. Так что доставка мамонта – это ваша прямая задача. Мамонта вы привезёте сразу. А иначе я просто не вижу смысла в этой операции.
Он отошёл от окна, и Моримура увидел мерцающие звёзды. Луч одной яркой звезды достиг его глаз. Он пытался возражать, говорил, что в России строгие законы и обойти их непросто, но эксперт стоял на своём.
– Ничего страшного тут нет. Как во многих цивилизованных странах, там тоже свои правила по вывозу товара. Их нужно хорошо изучить и соблюдать. В любом деле, когда ты хорошо знаком с правилами игры, легче жить на свете. Знание – сила, – философски закончил он свою мысль.
– А если вдруг чего-то не получится и меня остановят?
– Никаких «если» быть не должно, – жёстко сказал Хасэгава. – Всё будет хорошо, я в этом уверен. Думаю, при вывозе мамонта из России придётся его декларировать. Крупная ископаемая фауна является достоянием государства – её культурным наследием. Во всех странах мира вопросы вывоза культурных ценностей такого высокого уровня решаются на правительственном уровне. Не знаю, входит ли в этот список Россия? Я завтра поинтересуюсь и вам сообщу результат. А вообще в оформлении документов по вывозу ценностей, каким является мамонт, обычно задействованы крупные страховые компании, которые известны всюду. Из своего собственного опыта я хорошо знаю – оформление документов довольно долгий процесс и стоит больших денег.
Хасэгава задумался. В кабинете наступила тишина. Было видно, что эта проблема его тоже задела за живое.
– Ну если требуется разрешение на вывоз, то нужно подумать о документах, – напомнил о себе Моримура. – Будет очень обидно, если мы выкопаем мамонта из мерзлоты и не сможем его ввезти в нашу страну.
– Не переживайте, это решаемый вопрос, нужно только оформить много документов, очень много. А время нас поджимает. К величайшему сожалению, его остаётся всё меньше и меньше.
Хасэгава снова подошёл к окну. Всё так же на небе светили звёзды, но той мерцающей звезды он не увидел. Из-за высотного здания выглянула луна. Близилось полнолуние.
– Вообще, господин Хасэгава, по поводу ввоза мамонта у меня есть одна интересная мысль, – нарушил молчание Моримура. Он тоже подошёл к окну и теперь любовался выглянувшей луной. – Если с документами ничего не получится, я попробую претворить её в жизнь.
Рано утром Хасэгава и Моримура подъехали на такси к огромному серому дому в районе Синдзюку. Хасэгава позвонил, дверь открыл привратник. В большой холл, где они оказались, свет с улицы не поступал. От окутавшего полумрака им сразу стало неуютно. Как только глаза привыкли к слабому освещению, они осмотрелись. Напротив двери под потолком вошедшие увидели оранжевый диск восходящего солнца, а на потолке, как на ночном небе, сияли звёзды. У людей, впервые попавших в это помещение, создавалось впечатление, будто солнце светит ночью среди звёзд. Они были совсем рядом и так естественно мигали, что Моримуре даже показалось, как будто он поднялся в горы. Одна звезда светилась ярче всех, и временами её холодные лучи достигали пола.
А невозмутимый Хасэгава от увиденного даже ахнул. Забыв, где он находится, эксперт старательно протёр очки и стал внимательно рассматривать холл. Он сразу узнал ту самую звезду, которую видел накануне из окна своего кабинета.
«Значит, ещё до меня её видел кто-то другой, и она поразила его не меньше, чем меня, – любуясь мерцанием звезды, думал Хасэгава. – Этот кто-то сумел довольно точно передать то, как она выглядит, правильно показал её положение на небосклоне. А главное, он добился того, что её лучи мерцают почти естественным светом. Мистика меня преследует повсюду, интересно, избавлюсь я когда-нибудь от этих видений?»
Тусклый розовый свет лился из боковых ниш, скрытых на двух противоположных стенах. Пучками он растекался по тёмному бархату и, достигнув потолка, рассеивался. Яркие лучи голубоватого света, звёздами разбегавшиеся по потолку, шли снизу, а источник оранжевого солнечного света был скрыт за второй стеной, которая чуть-чуть не доходила до потолка.
На всех стенах холла висели какие-то загадочные картины, изображавшие зарождение жизни на Земле. На одной небольшой картине в серебристой раме Хасэгава рассмотрел какого-то страшного дракона, пожиравшего людей. Из его пасти, как из кратера вулкана, с искрами и пеплом вылетал огонь, а из-под ног растекалась раскалённая лава. Это было похоже на извержение вулкана, и Хасэгава подумал о Фудзияме. На другой картине, висевшей рядом в массивной багетной раме, земля раскалывалась на части, везде были наворочены огромные камни. На переднем плане неведомое ему племя людей дрейфовало в этом бушующем океане на огромной каменной плите. По виду они были похожи на первобытных людей, каких эксперт не раз видел в книгах. На женщинах были кожаные платья и накидки из серых шкур, похожая накидка виднелась у одного мужчины, остальные были в набедренных повязках. Впереди всех стояла красивая женщина, смотревшая прямо на него, и Хасэгава сразу узнал ту незнакомку из древнего захоронения, которая долгие годы сопровождала его по жизни.
– Вот она, смотрите! – Как мальчишка, впервые увидевший поразившую его сцену, вскрикнул эксперт. – Это она, смотрите, смотрите. Вы её вчера видели в моём кабинете. Быстрей сюда, а то она исчезнет.
Женщина никуда не исчезла, и подошедший Моримура смог её хорошо рассмотреть. Это действительно была та самая незнакомка, которая в ночной тишине прошла по стене кабинета Хасэгавы. Длинные волосы, красивая улыбка пухлых губ, слегка раскосый разрез глаз и длинные ноги, замотанные до щиколоток в какие-то шкуры рыжеватого цвета. Можно было сказать, что женщина европеидной внешности, но раскосые глаза меняли первоначальное представление. Как отметил про себя Хасэгава, композиция этой картины была такой, что откуда ни смотри, женщина сразу бросалась в глаза.
– Видите, на ней одежда из шкур разных животных, да вот ещё какой-то хвост болтается сзади, – показал он Моримуре. – Бахилы точно сделаны из мамонтовой шкуры, а вот платье, кажется, из замши. Обратите внимание, своей внешностью она очень сильно отличается от них. Эта женщина, несомненно, самая интересная. Можно подумать, что по воле художника она попала на эту картину из другого времени. Опять какая-то мистика!
Хасэгава покраснел, на его лице выступили капельки пота. Невольно он подошёл ближе и руками потянулся к картине. Ничего особенного он не почувствовал. Шероховатый холст, гладкие мазки краски. Несколько раз он прочитал её название. «“ПРЕКРАСНАЯ РОЗА”, – повторил про себя. – Весьма загадочно, как и сама картина. При чём тут роза? Может, эту женщину зовут Розой, – мелькнула у него догадка. – Вот тогда всё нормально: название подходит – это и правда цветок розы. Если внимательно посмотреть, то можно сказать, картина действительно об этой женщине – она тут главная, а люди, камни и всё остальное – это лишь фон, так сказать, дополнение с картинками из того времени».
Висела в этом холле и картина с инопланетянами, вызвавшая особый интерес Моримуры. Он осмотрел её со всех сторон и остался доволен увиденным. То, что это инопланетяне, прилетевшие на Землю, он понял по приземлившейся на хлебном поле серебристой тарелке, из которой вышли пришельцы.
– Вот здесь есть неточность, – услышал Моримура шепот Хасэгавы, стоявшего возле большого полотна с мамонтами.
– Обратите внимание на этого мамонта: у него концы бивней развёрнуты наружу и смотрят навстречу друг другу. Это серьёзная ошибка художника. Кстати, очень распространённая и в научном мире. Даже в некоторых весьма известных музеях скелеты мамонта до сих пор стоят в таком безобразном виде. Смотреть на них просто больно. А пошло всё, знаете, с первого скелета мамонта, найденного в конце восемнадцатого века в дельте Лены. Вот видите, опять Россия, – непроизвольно воскликнул Хасэгава. – Никуда от этого не денешься. Почти все известные находки мамонтов оттуда, мерзлота помогла им сохраниться. Так вот, бивни того мамонта, которого нашли на Лене, были вырублены топором из черепа и так привезены в Петербург. А когда скелет устанавливали, бивни перепутали местами. Замечу, собирали его в Зоологическом музее Академии наук. Потом, ориентируясь на тот скелет, также смонтировали бивни в других музеях России и в Цюрихе. И только мамонт, найденный спустя сто лет на Берёзовке, расставил все точки над i. Видите, откуда это идёт.
На одной картине, нарисованной чёрным карандашом, они увидели эскизы мамонтов. Их можно было назвать первой пробой пера: как будто детская рука приложилась к листу белой бумаги. Оказалось, что это наскальные рисунки мамонтов, найденные в пещерах разных стран, и нарисовали их древние люди, жившие в одно время с теми животными. У всех мамонтов бивни были изображены неотчётливо, а иногда представлены множеством линий и царапин. Можно было подумать, что у людей, вырезавших их на камне, дрожала рука. Даже тому, кто никогда не видел мамонта, было очевидно, бивни у них очень короткие и слабо изогнуты.