— Можно лучников поставить впереди, а кавалерию расположить сзади, — предложила Тамир. — Их лучники будут рассеяны, к тому же стрелять с движущихся лодок очень тяжело. Пусть они искусны, но им придется нелегко. Я хорошо помню уроки истории нашего учителя Ворона и не знаю случаев победы врага при подобных обстоятельствах.
— Не следует их недооценивать, — предостерег ее Фарин. — Мне противно хвалить врага, но я воюю с ними всю жизнь и знаю, что они честно завоевали свою славу. Они так же бесстрашны, как и жестоки.
— Значит, мы должны добиться того, чтобы прилив стал красным от их крови. — Тамир обвела всех взглядом. — Разве с такими воинами, как вы, и при поддержке Иллиора я могу проиграть?
После долгих раздумий она решила, что против врага выступят две сотни конных лучников и еще пять сотен вооруженных всадников. Джорваи и Кимана поставили во главе правого и левого флангов. Сама Тамир оставалась в центре, с Фарином и компаньонами, а также с Нианисом и людьми из Атийона. Иларди должен был остаться в Эро, чтобы защищать столицу.
Когда совет закончился, Тамир отослала генералов в их лагеря, а сама осталась в библиотеке с Фарином и компаньонами. Было жарко, и Тамир обмахивалась одной из сложенных карт.
— Ну, все нашли себе оруженосцев? — спросила она. — Без них вам не обойтись.
— Нашли, твое величество, — сказал Никидес. — Я пошлю за ними и их родней, чтобы провести официальное назначение.
Айя наедине с Тамир предложила, что было бы весьма разумно возвести часть родни в ранг союзников Тамир до компаньонов. Тамир согласилась с волшебницей и теперь с удовольствием увидела, что Иларди, Киман и один из рыцарей Джорваи торжественно ждут ее в невероятно жарком зале. Тут же стояли два мальчика и девочка в латах, несмотря на жару.
Первого мальчика ей представили как старшего сына Иларди. Он был высоким, темноглазым, и звали его Лорином. Мальчик был хорошим приобретением — Тамир уже видела, как он вел тренировочные бои во дворе, и знала, что он отлично владеет мечом. Двоих других она до сих пор не встречала, но выглядели они спокойными и сильными. Все трое были юны, и никто еще не завоевал права носить воинские косы, но ведь сама Тамир была еще моложе, когда присоединилась к компаньонам Корина.
— Аркониэль уже переговорил с ними, — шепнул ей Фарин. — И остался доволен.
Не слишком заботясь о соблюдении церемоний, Тамир обратилась к старшим:
— Компаньоны, представьте ваших избранников.
Начал Никидес, по старшинству.
— Твое величество, представляю тебе Лорина, сына герцога Иларди, и почтительно прошу принять его службу как оруженосца среди компаньонов.
— Желаешь ли ты служить оруженосцем? — спросила Тамир мальчика.
Лорин мгновенно опустился на одно колено и протянул ей свой меч:
— Желаю всем сердцем!
— Герцог Иларди, ты даешь разрешение на такие узы?
— Даю, твое величество! — с гордостью за сына ответил Иларди.
— Тогда я беру твоего сына к себе на службу. Встань, Лорин, и соедини руки с твоим новым господином, дабы скрепить узы.
Лорин и Никидес пожали друг другу руки. Герцог Иларди снял пояс, на котором висел его меч, и длинным концом обвязал руки юношей.
— Служи честно, мой сын, служи своему господину и своей королеве.
— Клянусь Великой Четверкой, — торжественно произнес Лорин.
— Лорд Никидес, я прошу тебя заботиться о моем сыне как о своем вассале.
— Клянусь Великой Четверкой, он будет мне настоящим братом!
Следующей по рангу была Уна, и она представила загорелую девочку со светлыми волосами, заплетенными в неровную косу на затылке.
— Моя королева, представляю тебе Хилию, дочь сэра Морена из Колафа. Она из кавалерии Ахры, и мы сражаемся вместе с тех пор, как я присоединилась к отряду Ахры. Я почтительно прошу тебя принять ее на службу как оруженосца среди компаньонов.
Ки усмехнулся.
— Я тоже готов за нее поручиться. Мы росли поблизости и каждый раз дрались при встрече.
Клятвы были принесены, и сэр Морен поцеловал дочь в лоб.
Потом своего кандидата представил Лисичка. Это был четырнадцатилетний Тириен, племянник лорда Кимана.
— Его отец умер, а мать осталась дома, но за него ручаюсь я, — сказал лорд Киман, опуская руку на плечо мальчика.
Тириен был на голову ниже Лисички, но выглядел жилистым и сильным, а в чертах его лица проглядывало нечто от ауренфэйе — у него были большие серые глаза и светлая кожа.
Церемония повторилась, и Тириен занял свое место рядом с Лисичкой.
— Добро пожаловать, друзья, — сказала Тамир новым оруженосцам. — Я знаю, вы будете верно служить Скале и окажетесь достойны звания королевских компаньонов. Времена нынче неспокойные, и у всех вас будет возможность вскоре показать себя в сражении. Бейтесь храбро, и я сама заплету ваши воинские косы.
Закончив речь, она посмотрела на Ки. Он сам настоял на том, чтобы по-прежнему именоваться просто оруженосцем, но Тамир была полна решимости изменить это положение. Ки был для нее гораздо больше, чем вассалом, и все прекрасно знали это.
«Вот только они далеко не всё знают, — подумала Тамир, вспоминая свое смущение в то утро, когда проснулась рядом с ним. — Я и сама пока не до конца разобралась».
— Твое величество? — К ней подошел Имонус, держа в руках сверток. — Я тебе кое-что принес.
Он снял ткань, и все увидели изумительной красоты шлем. Стальное навершие, боковые щитки и кольчужную завесу, закрывавшую шею, украшала золотая гравировка, а над кромкой поднималась изящная золотая корона.
— Откуда он у тебя? — спросила Тамир.
— Его нашли в тех фургонах, на которых вывозили вещи из королевских хранилищ, госпожа. Я не знаю, которой из королев он принадлежал, но, полагаю, ни одна из них не стала бы возражать против того, чтобы ее родственница надела этот шлем в бою. А враг должен знать, что встретился с истинной королевой.
Тамир повертела шлем в руках, восхищаясь тонкой работой. На боковых пластинах был изображен стоящий на задних лапах дракон Иллиора.
— Он прекрасен. Спасибо.
Имонус поклонился.
— Он послужит тебе до тех пор, пока твою голову не увенчает настоящая корона.
Балдус просто подпрыгивал от восторга, когда Тамир и Ки вошли в ее комнату.
— Твое высочество, посмотри, посмотри, что тебе принесли, и как раз вовремя, перед сражением!
— Она теперь ее величество, — сообщил пажу Ки, в то время как Тамир быстро подошла к кровати, задохнувшись от радости.
Швеи дома Иларди постарались на славу. Новый шелковый плащ украшали гербы Тамир, а рядом с ним на кровати было расстелено ее новое знамя.
Тамир отослала Балдуса, чтобы еще раз побыть наедине с Ки.
Ки был так же взволнован, его глаза восторженно сияли, таким Тамир не видела его уже много недель.
— Ты рвешься в бой.
— И ты тоже.
Тамир усмехнулась:
— После разбора тяжб сварливых мельников бой будет приятным разнообразием.
— Предстоит серьезная битва, если чародеи правильно подсчитали пленимарцев.
— Но мы хорошо отдохнули, набрались сил и встретим врага достойно.
— Старый Ворон гордился бы тобой. Не зря ты так старалась на уроках истории и военного дела. — Ки помолчал, глядя ей в глаза. — У тебя еще что-то на уме, кроме предстоящей битвы.
Тамир колебалась, не зная, как заговорить с Ки о повышении.
— Я… мне это пришло в голову во время посвящения оруженосцев. Я не хочу, чтобы с тобой обращались как с простым слугой. Ты мне дорог так же, как… — Она помолчала, чувствуя, как вспыхнули щеки. — Как Калиэль дорог Корину, — выпалила она наконец. — Но это неправильно после всего того, что мы пережили вместе.
Карие глаза Ки прищурились.
— Нет, — сказал он.
— Но ты же все равно будешь…
— Нет, Тамир! — Он сложил руки на груди, губы его решительно сжались. — В последнее время и без того было довольно перемен. И сейчас неподходящий момент заниматься каким-то безземельным рыцарем.
— Ты такой же вредный, как Фарин!
— Он всегда оставался человеком твоего отца, разве не так? И ничего постыдного в этом нет.
— Нет, конечно, но ты заслуживаешь большего уважения. И он тоже.
— Я всегда рядом с тобой, Тамир. Если люди не видят в этом повода для уважения, мне плевать. Меня никогда не волновало, что думают другие, и ты это знаешь.
Разумеется, Ки лгал. То, что его дразнили безземельным рыцарем и называли сыном конокрада, сильно ранило его, даже если гордость не позволяла ему в том признаться.
«Может ли королева взять в супруги оруженосца?»
Снова покраснев от этой незваной мысли, Тамир отвернулась и сделала вид, что рассматривает новый плащ. Она решила пока предоставить Ки самому решать, но рано или поздно она все равно поднимет его на должную высоту. И любой, кто захочет припомнить, что когда-то он был безземельным рыцарем, может катиться к Билайри.
Айя и несколько других волшебников, следивших за поставленными в море сторожевыми чарами, прислали сообщение, что пленимарцы намерены высадиться на берег точно в том месте, которое видела Тамир.
Солнце стояло в зените, и в доме было невыносимо жарко, когда Ки помогал Тамир надевать толстую нижнюю тунику и ауренфэйскую кольчугу. Потея в собственных латах, он приладил и затянул все ремешки ее кирасы, постаравшись, чтобы щели с обеих сторон были как можно меньше. Золотая чеканка на груди сверкала в солнечных лучах. Латы, как и шлем, были сделаны для воина-женщины и потому на груди имели небольшие выпуклости. Тамир чувствовала себя в них удобно. И не могла удержаться от того, чтобы украдкой взглянуть в зеркало.
Ки рассмеялся, набрасывая через ее голову шелковый плащ.
— Смотришь, какая ты хорошенькая, да?
Тамир нахмурилась, глядя на свое отражение.
— Я похожа на королеву?
Ки похлопал ладонью по новому шлему на ее голове:
— Еще как, только меча не хватает.
— Ничего, мой тоже неплох. — Тамир выхватила меч из ножен и подняла над головой. Это был меч ее отца.