Но постепенно темп любви нарастал, и тело проститутки, насаженное на крепкую плоть, словно поршень, ходило вдоль его оси. Толстяк при этом помогал ей руками.
Это продолжалось довольно долго, и зрителям стало казаться, что процесс вот-вот закончится. Но этого не произошло.
К удивлению тайных зрителей и проститутки, толстый рывком снял с себя девицу и заставил ее стать на четвереньки. Сам он, с трудом оторвав свое грузное тело от кровати, примостился сзади.
Схватив член рукой, он стал медленно вводить его в анус девице. Здесь для последней наступил период настоящих испытаний. Неудобства и боль были настолько сильны, что проститутка с воплем вцепилась ногтями в подушку, при этом изгибаясь, как рыба, попавшая на песок.
Но клиент не отпускал ее и добился того, чего желал, — через минуту-другую он уже с силой втыкал в нее свое орудие любви, не обращая внимание на стоны и охи девицы.
Время тянулось минута за минутой, а толстяк все усиливал и усиливал свой напор.
Когда все же наступило окончание этого натуралистического порнофильма, Титов посмотрел на часы и сказал:
— Не перевелись еще богатыри на земле русской. По крайней мере, в этом виде состязаний.
Еще несколько мощных качков — и Валентин Аркадьевич, истошно застонав, обессиленный, рухнул на спину стоящей перед ним на четвереньках девицы и уткнулся лицом в подушку.
Придавленная девица с трудом выскользнула из-под своего крупногабаритного клиента, вскочила на ноги и, обмотавшись полотенцем, побежала в ванную.
Валентин Аркадьевич, отдышавшись, перевернулся на спину и, раскинув руки, развалился почти поперек широченной кровати. Он был весь в поту и тяжело дышал, постепенно приходя в себя после столь большого объема проделанной работы на пути к оргазму.
Из ванны вышла проститутка и стала быстрыми суетливыми движениями надевать юбку и блузку.
— Погоди, — произнес Валентин Аркадьевич, — я оставляю тебя на всю ночь. Ты мне очень понравилась, детка.
— Всю ночь, — растерянно и одновременно испуганно протянула проститутка, перестав одеваться.
— Да, всю ночь, — произнес Валентин Аркадьевич. — Ты сексуальная, крошка… Иди сюда.
Проститутка медленно сняла с себя одежду и осторожно прилегла рядом со своим клиентом. Тот ласково стал гладить ее, с каждой минутой возбуждаясь все больше и больше.
Наконец, когда нефритовый стержень любви Валентина Аркадьевича уже был готов к новым сексуальным подвигам, внимание мужчины отвлекло щелканье замка в прихожей.
Валентин Аркадьевич повернулся и с удивлением увидел входящих в комнату двоих мужчин.
Впереди шел невысокий светловолосый парень крепкого телосложения, одетый в джинсы и кожаную куртку. За ним в комнату вошел крупный мужчина лет тридцати пяти, в темно-сером костюме и черной рубашке.
Вошедший первым парень остановился перед кроватью и произнес, вытаращив свои слегка удивленные глаза на Валентина Аркадьевича:
— Ну ты даешь, мужик.
— Не понял, — пролепетал растерянно толстяк, — в чем, собственно…
— Ищенко Валентин Аркадьевич? — спросил Костя Титов.
— Да, это я, — подтвердил Ищенко.
— Ну ты даешь, мужик, — снова удивленно протянул Титов. — Это же надо, сорок пять минут непрерывного экшена. Такое не всякий молодняк выдержит.
Костя положил руку на потное плечо Ищенко:
— Ты знаешь, орел, скажу честно — я тебе завидую.
— Спасибо, — механически произнес Валентин Аркадьевич, удивленно глядя то на одного, то на другого нежданного гостя. — А что вы, собственно, хотите?
— Да ничего особенного, показать тебе одну пленочку, — проговорил Титов.
— Какую еще пленочку? — начал возмущаться Валентин Аркадьевич. — Это мой номер. Как вы сюда вошли? Почему без стука? Вежливые люди не позволя…
— Заткнись, толстожопый, пока я по твоей лысой башке не постучал, — проговорил Титов, вставляя кассету в видеодвойку, стоящую на тумбочке в углу номера.
— А ты пока можешь быть свободна, — сказал Потапов проститутке. — Оденься и подожди нас в коридоре.
— Наконец-то, — проговорила проститутка недовольным голосом и, соскочив с кровати, принялась надевать на себя одежду. — Я уж думала, что меня на ночь здесь оставят и вусмерть затрахают.
— Не понял, — снова проговорил Ищенко, — так вы… так она… — Он бросил ненавистный взгляд на проститутку. — Ах ты, грязная сучка, поганка неблагодарная. Хрен ты у меня что получишь, ни копейки не заплачу.
— Этого и не надо, — прервал его Потапов, — ей заплатим мы. Правда, судя по нагрузкам, которые она перенесла, придется увеличить ей гонорар.
Сергей дождался, пока проститутка выйдет из номера, затем произнес, обращаясь к Титову:
— Включай.
Тот включил телевизор и магнитофон, и на экране появилась картинка, на которой был изображен совокупляющийся с проституткой Ищенко. Последний тупо смотрел на экран телевизора, не проявляя никаких эмоций, потом перевел взгляд на Потапова и спросил:
— Что вы хотите и кто вы вообще такие?
— Моя фамилия вам мало о чем скажет, — произнес Сергей. — Я из другого города. Однако фирма, которую я контролирую, с наименованием «Альянс-2000», имеет деловые отношения с Обуховским нефтеперерабатывающим заводом, на котором вы в свою очередь работаете директором по сбыту продукции.
— Ну и что из этого? — с непониманием и раздражением спросил Ищенко.
— А то, что фирма «Альянс» собиралась заключить с вашим заводом договор о поставке бензина в нашу область с Обуховского НПЗ. Так вот, этот договор подписали четыре директора фирмы. Не хватает только вашей подписи и подписи генерального директора.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — нахмурился Валентин Аркадьевич.
— Я освежу вашу память. — Потапов вынул из кармана пиджака свернутые в трубочку листы и бросил на постель перед Ищенко.
Тот взял бумаги и быстро начал листать их.
— Все, теперь я понял, — откинул он бумаги в сторону. — Правильно, я отказался подписывать этот договор. Это нереально, наш НПЗ не может в эти сроки поставить вам такое количество бензина, которое вы просите. У нас уже есть другие договора на поставку. К тому же еще идет уборочная страда, и администрация забирает все наши резервы на это дело. Сократите объем поставок, и я подпишу договор.
— Нас интересует именно это количество бензина, поэтому вы подпишете именно этот договор, — спокойным голосом произнес Потапов.
— Не буду, — упрямо сказал Ищенко. — Я не буду подписывать этот договор.
— Нет, будете, вам просто некуда деваться.
— Нет, не буду, — начал было Ищенко, потом сорвался и закричал: — Послушайте, да кто вы такие? Да вы хоть понимаете, с кем связались?! Да у меня тесть — зам главы администрации района. Мне достаточно сказать ему слово, и вас в порошок сотрут. Вы на нашем НПЗ вообще не появитесь.
— Да заткнись же ты наконец, — поморщился Потапов. — У меня от твоего крика в ушах гудит.
Потапов взял с постели договор.
— Что касается вашего тестя, то вы очень кстати напомнили о нем. Уж если кого он и будет стирать в порошок, посмотрев эту кассету, то, скорее всего, вас. Боюсь, вам придется расстаться не только с яйцами, но и с удачной карьерой бизнесмена, по крайней мере, в Обухове. Я уж не говорю про последствия того скандала, если мы раздуем его в печати и растиражируем эту пленку.
Ищенко побледнел и стал похож на большую восковую фигуру, замершую в нелепой позе на кровати. Лишь крупные градинки пота, катящиеся по его вискам, выдавали в нем живого человека. Наконец он, продрав голос, сказал:
— Как вы можете, как вам не стыдно.
— Ну ты погляди, — взмолился Титов, — и этот боров будет упрекать нас в аморальности. Давай подписывай быстро, пока я не отправил эту кассету почтой прямиком к твоему тестю.
— Но я не могу, не могу подписать это, — взмолился Валентин Аркадьевич. — Я же подставлю весь завод. Этого бензина все равно нет и не будет. Зачем вам все это надо?
— Это не ваше дело, — ответил Потапов. — Подписывайте.
— Но меня потом могут наказать за это. Вы понимаете, какие последствия ждут меня самого. Владельцы завода сотрут меня в порошок.
— Не сотрут, — категорично заявил Потапов. — Здесь-то вам и поможет ваш тестюшка. Спишете потом все это на свою глупость и некомпетентность.
Ищенко задумался, размышляя о чем-то, потом заявил:
— Ну хорошо, я согласен. Кажется, я понимаю, о чем вы думаете. Вы хотите отобрать завод, это вряд ли удастся.
— На такую большую цену я не претендую, — сказал Потапов. — Хотя и это тоже возможно. Мне достаточно отжать у вас сбыт на несколько месяцев, в счет санкций за недопоставку бензина.
— А если мы вдруг поставим бензин? Хотя и теоретически, но такая возможность все же существует. Можно сделать работу в несколько смен, потратить на вас последние лимиты, в конце концов, послать к черту уборочную. Что тогда вы будете делать?
— У меня есть основания предполагать, что в любом случае вам не удастся это сделать. На днях на вашем заводе случится пара чрезвычайных происшествий, которые остановят производство. Думаю, что вашему заводу не просто будет ликвидировать последствия этих происшествий, но это лишь облегчает вашу задачу и снимает с вас часть ответственности, поскольку вы подпишете договор задним числом. Итак, вам на раздумье две минуты. Или вы подписываете, и тогда, после подписания договора генеральным директором, мы возвращаем вам эту кассету, либо мы сейчас уходим отсюда, тогда эта кассета всплывет уже в кабинете вашего высокопоставленного тестя и на работе у вашей дражайшей супруги.
Потапов посмотрел на часы.
— Время пошло.
Ищенко молчал некоторое время, потом устало протянул руку и сказал:
— Ну хорошо, я согласен. Давайте ваши документы.
…Через час Потапов, Титов и Пастухов уже покинули гостиницу и ехали в джипе к улице Бакинской.
Проститутку Ирину они высадили прямо на Тверской, по ее желанию, отсчитав ей сумму, о которой они с ней договорились.