Не сговариваясь, мы с тетей Теоларинэ рванули на третий этаж.
Заскочили в указанную комнату и огляделись. Ни Серого, ни его сестры там не наблюдалось. Зато присутствовали три других человека. Первый студент храпел на кровати. Второй, в обнимку с полупустой бутылкой водки, примостился на столе. Третий находился в сознании, но на нас не реагировал. Он стоял посреди комнаты в замершем состоянии, устремив указательный палец в сторону зеркала и повторял:
— Гы-гы… гы-гы…
Теоларинэ
Значит, все же улетели.
Под зеркалом лежали вещи Тарасовых, не прошедшие сквозь портал: мобильные телефоны, болоньевые куртки на синтепоне, ключи, металлические и пластиковые части одежды, обувь из искусственной кожи, прочая мелочь и… наши «любимые» стринги. Хм, выходит, они из синтетического материала? А я думала, шелк.
Опять синхронно с коротышкой мы принялись копаться в куче оставшихся предметов.
— Странно, какао не прошло, — проговорил гном, обнаружив пакет с бобами.
— А это что? — указала я на черный порошок в рюкзаках светлой и Вотара.
Малыш зачерпнул горсть, понюхал, попробовал на язык, потом извлек из жилетки лупу, внимательно присмотрелся и промолвил:
— Напоминает обломки малюсеньких буковок. О, даже целые есть. Любопытно, что это может быть?
Я тоже взглянула и на этот раз чуть не захохотала сама.
— Базирог, ты болван!
— Почему, тетя Теоларинэ?
Ответила ему его же излюбленным методом:
— Зачем Серый и Цветаниэль брали с собой рюкзаки?
— Чтобы тащить в них мои распечатки, — ответил гном.
— Правильно. А для чего ты переносил знания на бумагу?
— Чтобы фильтр врат пропустил листы, изготовленные из органического материала.
— Тоже верно. И бумага прошла. Теперь скажи, из чего изготавливают порошок в картридже лазерного принтера?
Теперь до Базирога дошло, и он схватился за волосы:
— Какой я балбес! Явно же не из черничного сока. Ну и болван!
— Хи-хи, во-во, и я про то же.
— Ну ладно, Цветаниэль — магичка, а вы воин. Но мы-то с Вотаром технари. И так опростоволосились. Впрочем, теперь это уже не важно. Сейчас нужно поскорей найти способ вытащить наших обратно.
— Мы повторно сможем открыть врата?
— Гениальная идея! Только я телевизор не захватил.
— А я маску, фонарик и диск.
Вдруг один из сопящих студентов триста пятой комнаты заворочался.
— Скорей домой, — прошептал гном.
Мы похватали вещи, оставшиеся от Тарасовых, и поспешили удалиться.
— Пить надо меньше, а то мерещится всякое, — назидательным тоном сказала я на прощанье парню, изображающему говорящую статую.
Он ответил:
— Гы-гы, белочка… Гы-гы, принтер… Гы-гы, хлеб…
Глава 8
Найденова Липа
— Братья и сестры! Прежде чем начну свою речь, ответьте: хороший ли я руководитель? — спросил у толпы отец.
Жители Заозерья, срочно собравшиеся на центральной площади, прокричали:
— Да, Фатун, ты лучший староста!
— А доверяете ли вы мне?
— Верим, как себе, Фатун!
— С тех пор, как я появился, стало ли жить в деревне лучше?
— Намного лучше, Фатун! И безопаснее.
— Отплатил ли я благодарностью заозерцам, много лет назад приютившим и обогревшим меня, а впоследствии и доверившим управлять ими?
Вот это новость, отец, оказывается, тоже не местный. А откуда тогда?
— Сполна, Фатун. Хватит вопросов, лучше скажи, к чему клонишь.
— Что ж, слушайте, друзья мои. В этот нелегкий для страны час призываю вас, как и прежде, поверить мне и объединиться. Наш правитель Констаф требует выделить для его войска сто пятьдесят взрослых мужчин.
Волна ропота прокатилась по толпе. Отец продолжил:
— Но не для защиты родины, а для ведения захватнической войны. И я снова спрашиваю: готовы ли вы, уважаемые друзья мои, отпустить своих сыновей и мужей рисковать жизнями, чтобы пополнить казну его величества?
«Ого, попахивает бунтом», — подумала я.
Остальные молчали. Переваривали.
— Будут ли спокойно спать те, кто лишится наследника и кормильца? Смогут ли радоваться королевскому балу победители, разрушившие чужие очаги и осиротившие невинные семьи? Принесут ли счастье деньги, заработанные на горе? Отмоют ли свои руки от крови женщин, детей и стариков наши доблестные воины?
Тишина мертвая. Ох, как непросто людям Пангеи дается сопротивление власти.
— Твоя речь правильная, Фатун. Но не все мы люди грамотные. Объясни прямо, что нам делать? — наконец пробасил башмачник.
— Да разве можем мы идти против королевского указа? — осмелился еще кто-то.
— Сразу же последует наказание за неповиновение, — дрожащим голосом сказала какая-то женщина.
— И налоги повысят.
— Кочетовцы попрятали своих мужиков в лесу. А когда стража приехала за рекрутами и никого не нашла, то сожгли дома и угнали всю скотину.
— С нами так же поступят.
— Вот именно! — согласился староста, выдержал эффектную паузу и снова спросил: — А нужен ли нам такой король, который не бережет свой народ? Не пора ли дать отпор поганцу? А если не поймет, согнать с трона.
Опа, бунт — это еще мягко сказано! Скорее — государственный переворот.
Народ испугался таких речей. Я, честно говоря, тоже.
— Да мыслимое ли ты задумал, Фатун?
— Что мы сможем супротив войска?
— Ой, что будет?
И тут я, как настоящая революционерка, пробралась сквозь толпу, встала рядом с отцом и ответила всем:
— Одни мы ничего не сделаем. А если объединиться? Кинем клич в ту же Кочетовку. Да и Дубравушки, думаю, нас поддержат. Все равно ведь воевать придется. Так почему не за правое дело? Долой самодержавие!
— У короля слишком большая армия, — возразили мне.
— Какая? В столице тысяч пятьдесят, у дворян еще около сотни. Остальные — простой, такой же мирный люд, как и мы. Они наверняка перейдут на нашу сторону. Потому что им тоже надоел этот самодур! Восстанем против несправедливости!
Если эти слова донесут до ушей Констафа, смертного приговора мне не миновать. Отец улыбнулся. Значит, правильно действую. На остальное плевать.
— Если соседи нас поддержат, то тысячный отряд соберем! — подсчитал кузнец.
— Кроме того, у нас есть доспехи из драконьей кожи, — напомнил Фатун.
— Могу научить вас бороться врукопашную, — предложила я.
Люди все еще сомневались в разумности затеи и обсуждали возможные последствия.
— В крайнем случае, наймем орков! — выпалила я.
Снова все смолкли. Даже Фатун удивленно уставился на меня. А что я такого сказала? Брагхки же сами предлагали такие услуги. Но потом глаза отца засияли.
— Дочка дело говорит!
Светка
Боже, как раскалывается голова.
— Уже очнулись, госпожа? — отворил дверь деревянного ящика, в котором я лежала, Зираэль.
— Хочу пить, — высохшими губами ответила я.
— Сейчас принесу, — кивнул слуга Крайтиса и удалился.
Пошатываясь, вылезла следом. Ого, так я в карете еду, как прынцесса! Даже свита со мной! Все ушастые, но из знакомых только Зираэль. Ага, важная персона с обсмоктанными волосами. Это ж сколько я голову не мыла? Чешется, сил нет.
Эльф притащил какой-то бурдюк с теплой водой. Утолила жажду и поинтересовалась:
— Куда и зачем мы едем?
— В надежное место, — ответил слуга.
— А конкретнее?
— К другу его сиятельства. К сожалению, оставаться в Амалаэстиоре вам было небезопасно.
— Почему?
— Во-первых, темные эльфы приговорили вас к смерти за предательство в Шакруне.
— Но я же Крайтису объяснила, что невиновна!
— Напрямую — нет, но косвенно — принимали участие. Для дроу этого достаточно.
— А во-вторых? Есть что-то еще?
— Да, госпожа. Сами предатели — те, на кого вы указали, тоже обрадуются, если вы умрете до суда.
— Какого суда? Разве слов архимага недостаточно?
— Увы, госпожа. Остальные участники событий утверждают иное. А вдруг вы нарочно клевещете на эльфов из очень знатных семей? Ведь потеснить ряды высшего сословия мечтают многие, а проредить — гораздо большее количество «доброжелателей». Лишь совет при поддержке магистров разума решит, кто говорит истину, а кто лжет. Таков закон.
Я нахмурилась:
— Понятно. А что со мной произошло в последние дни? Ничего не помню.
— Темные ворвались в дом его сиятельства. Лишь по счастливой случайности удалось отбиться и избежать несчастья. Тем не менее парализующее заклинание настигло вас.
— Так это дроу меня долбанули?
— Именно. Господин как узнал, сразу же отправил вас и меня в сопровождении этих надежных воинов к своему давнему другу.
«Что-то мне уже не очень нравится на Пангее», — подумала я и снова пристала к Зираэлю:
— Почему такая уверенность, что темные не доберутся до нас на новом месте? И вообще, долго еще ехать?
— Дело в том, что приятель его сиятельства сам весьма сильный волшебник. Его тайная башня находится довольно далеко, и туда неимоверно трудно добраться. После перевала жара кончится, и начнутся снега. Затем немножко Ледяной пустыни. Думаю, дней через пятнадцать прибудем на место.
— Так эта жаркая степь с травой, высохшей под палящим солнцем, еще не самая страшная часть пути? — воскликнула я.
— Успокойтесь, госпожа Цветаниэль. Придется потерпеть. Или вам не дорога жизнь? При первой возможности за нами пришлют более быстроходный транспорт.
— Несказанно дорога мне моя шкурка. Но не очень умно со стороны Крайтиса отправлять меня к черту на кулички с горсткой эльфов. А если на нас нападут? Не обижайтесь, но что наши сопровождающие противопоставят орде орков, например?
Зираэль открыл рот, чтобы ответить, но оттуда вылез окровавленный наконечник стрелы, и слуга упал. Вокруг раздались дикие возгласы, похожие на боевой клич индейцев из американских вестернов.
Поражаясь собственной проворности, юркнула обратно в карету и спряталась под одеяло (будто это меня спасет). Выругала себя за глупость, подползла к окошку, отодвинула краешек занавески и взглянула на нападающих.