А поглядеть действительно было на что: повсюду валялась скорлупа от крупных яиц, обглоданные кучки костей (в том числе и человеческих), разной степени ржавости, погнутости и дороговизны доспехи и оружие. Но самое главное: в центре возвышалась не менее чем в два человеческих роста куча… золота и драгоценностей! Монеты, кубки, слитки, самородки и даже короны лежали вперемешку с алмазами, рубинами, сапфирами, изумрудами и еще бог знает чем. Определить стоимость пирамиды сокровищ я даже не возьмусь. Но знаю точно — это немыслимое состояние!
— Да на это богатство не то что десять тысяч орков наймем, мы стотысячную армию сможем год содержать! Или даже миллионную! — восторженно воскликнула я, потом добавила: — Хотя сомневаюсь, что у кочевников есть столько воинов.
Вдруг вспомнила обрывки рассказов, слышанных в деревне, и, кажется, поняла, что за исполин вырыл эту нору — черная драконесса.
«Тут жила моя мама», — грустно подтвердил мою догадку Тузик.
Я обняла его за шею и ласково погладила по гребню:
— Прости, тебе тяжело вспоминать об утрате, а я только о своих проблемах думаю.
«Все нормально», — лизнул меня малыш и вильнул хвостом.
— Можно использовать это золото для защиты моего народа? — поинтересовалась я у наследника сокровищ.
«Конечно, для этого я тебя и привел сюда», — разрешил дракончик и очередной раз ошарашил меня. Дело в том, что на последний вопрос молодой ящер ответил не жестом — в моем мозгу четко прозвучали слова!
«Мама Липа, ты сейчас услышала мои мысли?!» — верно определил причину моей реакции чешуйчатый малыш.
Я кивнула.
«Ну наконец-то! — радостно подпрыгнул дракончик и, по-моему, улыбнулся. — А ну-ка теперь сама попытайся телепатически передать что-нибудь».
Попробовала, но Тузик меня не услышал.
«Ничего страшного, постепенно научишься. Мне понятно то, что ты говоришь вслух, а это тоже неплохо», — не сильно расстроился дракончик.
— Да, наверное, — все еще не придя в себя, пролепетала я.
«Ну давай набивай сумки под завязку, и помчали к вождю орков! Время не ждет!»
Ытаргх
— Они уже скачут на не знающих усталости скакунах по бескрайним просторам степи с неувядающей травой, — наблюдая за догорающими остатками погребального костра, тихо проговорил Мархвадахл. — Рагнар принял души своих детей. И когда они отдохнут, то вернутся на Пангею в виде волков. Но от нас же Отец требует мести!
— Мести! Мести! — дружно подхватила толпа.
— А кому, шаман? Разве известно, чей дракон напал на нас? — задал я вопрос.
— Людям, вождь! — ответил старик.
— С чего ты взял, что это они виноваты?
— Тот наездник, что управлял серым драконом, — человек. Он пытался скрыть свою ауру за странными доспехами, но Мархвадахл разглядел их.
— Верно, человек! — подтвердил еще один шаман.
— Человек! — согласился третий колдун.
Орки начали свирепеть. Послышались выкрики:
— Вот так люди отплатили нам за мир?!
— Даже паршивые дроу порядочнее себя ведут!
— Смерть чернокожим!
— Убить по сотне людей за каждого нашего брата или сестру!
— Спокойно, брагкхи! Послушайте, что скажет вам великий вождь, вкусивший сердце дракона! — гаркнул я. Мгновенно наступила тишина. Тысячи внимательных взглядов устремились ко мне. — Все мы знаем, насколько продажны и трусливы бывают человеческие мужи. Некоторые из них за золото или за сохранение жизни готовы предать свой народ.
— Верно!
— Продажные!
— Месть!
— Смерть!
Я продолжил:
— Однако также известно, что среди людей встречаются и верные своему слову. Те, чья отвага сравнима с нашей. Люди, которые предпочтут погибнуть в неравном бою, нежели нарушить данную клятву. Вспомните старосту Заозерья. Разве не заслуживает уважения человек, подаривший нам тело дракона? Разве кто-нибудь из его племени вел себя недостойно по отношению к нам?
— К чему клонишь, вождь? — непонимающе уставился на меня Мархвадахл.
Смерив шамана уничтожающим взглядом (пусть не забывает, что он еще не прощен), я снова взял слово:
— Сейчас объясню. У чернокожих два королевства. Сказать, из какой страны прилетела огнедышащая тварь, мы пока не можем. Но даже если и выясним это, то точно не определим: подкупили наездника или нет. А что, если это Констаф подставляет Генурга? Или наоборот. Поддавшись на обман и развязав войну с одним из королей, отомстим ли мы действительно виновному? Доволен ли будет Рагна гибелью сыновей, погибших впустую? Достоин ли такой наш поступок памяти предков?
— Тогда накажем обоих королей: одного за дело, другого, чтобы неповадно было! — выкрикнул кто-то из толпы.
— А заодно гномов, светлых и темных эльфов, — добавил я. — Вдруг кто-то из них нанял человека на драконе? Людишки же такие продажные. И про гоблинов с троллями не забудьте. Сыны великой Степи, вы разве не помните, для чего мы объединись? Какую цель преследуем?
— Но что делать, Ытаргх?
— Предлагаешь спокойно сидеть и ждать?
— Понимаю, внутри каждого из вас кипит кровь. Не меньше чем вы я жажду воздать виновному человеку по заслугам. Но не раньше, чем буду абсолютно уверен в его вине.
Прокатившийся по рядам воинов недовольный ропот подсказывал, что далеко не всем по душе решение бездействовать.
— Вождь, позволь дать мудрый совет, — тихо шепнул Мархвадахл.
— Попробуй.
— Твоя позиция ясна брагкхам, они осознают, что ты прав. Но народу необходимо срочно выплеснуть куда-то свой гнев. Иначе быть беде.
— Сам вижу. И просто большой охотой не отделаться?
— Верно. Воины желают сражаться, и совсем не с животными. Мирное государство — это хорошо. Но оркам, долгое время жившим одной войной, трудно так сразу перестроиться. Им иногда необходимы стычки. Все равно с кем и неважно из-за чего.
Вдруг раздался душераздирающий вопль:
— Человек на драконе!
Как, опять?
Отыскав в той части неба, куда указывала рука заметившего опасность, я облегченно вздохнул. Слава Рагнару, к нам приближался не огромный стальной, а совсем крохотный детеныш черного дракона. Причем человек не гордо восседал на спине чешуйчатого, а болтался, словно тряпичная кукла, в лапах ящера. К тому же это была женщина и совсем без доспехов. Летела странная парочка настолько низко, что можно было рассмотреть лицо девушки. Где же я ее уже видел?
Несчетное число копий, стрел и кинжалов готовы были в любой миг устремиться к врагу. Но что-то сдерживало воинов.
Человечка нахмуренно рассматривала грозную массу орков, словно пыталась отыскать кого-то. Наконец взгляд прибывшей остановился на мне, и девушка приветливо помахала рукой:
— Ытаргх!
— Олика! — тут же узнал я дочку Фатуна.
Прозрачные глаза волка, сверкающие на ее перстне, объясняли, почему ни один из рода брагкхов, несмотря на натянутые до предела нервы, не осмелился причинить ей вред. Она друг, и ей требуется помощь племени.
Крайтис
— Дружище, как я рад тебя видеть! — распростер объятия первый лорд Светлого Леса. — Мне доложили, что архимаг прибыл в столицу еще вчера. Чего же ты выжидал, архимаг? А-а, знаю — ждал обеденной трапезы короля? Ну что ж, Крайтис, твоя хитрость удалась! Присаживайся за стол, угощайся.
— Благодарю за приглашение, ваше величество, но, к великому сожалению, мне сейчас кусок в горло не лезет. Также прошу прощения за то, что не сразу пожаловал во дворец с докладом, но меня отвлекли более важные заботы.
Подвыпивший Гедеон удивленно приподнял бровь:
— И что же за дела, отбивающие аппетит у моего министра и заставляющие его думать, что существует нечто более значительнее, нежели аудиенция с монархом?
— Требуется срочно поговорить, милорд. — Я указал взглядом на стражников у входа в зал и двух мальчишек-пажей, подливающих в кубки вина да подающих удаленно стоящие блюда. И мысленно передал: «Наедине».
Глава государства знаками показал прислуге, что он сам справится, а охране велел караулить с обратной стороны двери.
— Что стряслось, мой друг? — совсем трезвым голосом спросил его величество. И глаза его уже вовсе не осоловелые.
«А ты не так уж глуп, каким желаешь казаться, мой король!» — Я приподнял в ухмылке уголок рта.
«Это для стукачей совета. Пусть думают, что пью от растерянности, — ответил Гедеон. — Ну так что скажешь, Крайтис. У нас серьезные проблемы?»
Хоть посторонние и удалились, на всякий случай я активировал куб безмолвия, только потом ответил:
— Ты даже не представляешь, насколько!
— Что-то плохое случилось с Цветаниэль? Ты не нашел ее?
— Слава Эвве, с ней все в порядке. Более того, к девочке вернулась память и она готова дать показания.
— Так это хорошие новости, — приободрился король.
— Даже несмотря на то, что ваши подданные виновны в трагедии, разразившейся в Шакруне?
— Главное, чтобы большая часть совета поверила в правду. Тогда меня не заставят начать войну с дроу. Извинимся перед Леярой, заплатим столько, сколько она потребует. Но кровопролития не произойдет.
— А вот почему ты сразу так не поступил? — упрекнул я Гедеона.
— Вспылил, с кем не бывает.
— Это не оправдание для эльфа, ответственного за тысячи жизней.
— Хватит меня отчитывать, Крайтис! Ты же не за этим пожаловал?! — повысил голос его величество.
— Вот видишь, как легко тебя вывести из себя? Тренируй свои нервы, дружок, если хочешь править долго и счастливо.
— Извини, ты прав, — опустил глаза король. — Ну так что там еще за новости?
— Война с темными эльфами — не самое страшное, что у нам угрожает.
— Кто-то еще точит зуб на Светлый Лес?
— Не только на нас. Отверженный маг на стальном драконе, дышащем отрицательной магией, опасен для всей Пангеи.
Гедеон налил из графина воды, несколькими глотками опустошил кубок и испуганно переспросил:
— Кто?!
— Да, мой король, ты не ослышался.
— Но ведь он погиб много веков назад?
— Увы, создатель Мертвого Сада уцелел в битве с богами. И думаю, совсем скоро он нанесет ответный удар.