— Я помню, что у тебя доминанта Наставника аж третей ступени. — махнул я рукой. — Но, скажи, ты можешь собрать Структуру из нескольких новусов? Ну вот то-то же, блин. Короче, стой за дверью, слушай и реагируй. Но не входи, твоя мать, похоже, едва себя контролирует. Только этим можно объяснить тот факт, что она вас с братом не порвала.
Входил я осторожно. Сперва приоткрыл дверь, подождал немного — вдруг кинется. Потом пошире распахнул, еще и еще. Затем, готовясь в случае чего свалить, предварительно ударив Криком, шагнул внутрь.
Подобные предосторожности лишними я вовсе не считал. У меня в памяти было несколько эпизодов столкновений с «одержимыми» — так в мое время называли отбраковку. И все они были очень опасными противниками. Даже, когда полностью лишались разума.
Но никто на меня не бросился. В углу довольно просторной спальни сидела, поджав под себя ноги, средних лет женщина. Что-то около сорока, сложно определить точнее, когда она голову между коленей прячет.
— Тамара Андреевна? — негромко позвал я, предварительно закрыв за собой дверь. — Меня зовут Денис, я друг вашего сына. Вы меня слышите?
Женщина подняла голову и уставилась на меня пустым взглядом льдисто-голубых глаз. Неестественный какой-то цвет, подумал я, больше на линзы похоже.
Лицо матери Игната исказила жуткая улыбка.
— Зачем ты пришел, Денис? Здесь нужны санитары. Или даже полиция, желательно с оружием.
«Хорошая новость в том, что она, кажется, себя контролирует». — подала голос Кукла.
«А плохая?»
«Я ничего не говорила про плохую новость!»
«Брось! Если упоминается хорошая новость, то должна быть и плохая. Ты уже давно не плаваешь в русском, так что колись, давай».
«Голубой пигмент в глазах. Это ненормально».
«Тут согласен».
«И свидетельствует о сбое на генетическом уровне. Такое проявляется в том числе и у отбраковки. Не буду тебя грузить, но в результате неправильной установки функции в тело носителя, тот часто не может производить ряд нужных клеток. А без них — умирает».
«И чтобы не сдохнуть, должен жрать других. Новусов или функций». — закончил я за нее.
«Да. Или таких же мутантов, у которых сбой произошел по другому. Короче говоря, Лях, она может сорваться в любой момент. Чудо, что вообще удержалась и не сожрала своего отпрыска!»
«Материнский инстинкт. Мы ей можем помочь?»
«Без понятия! В Иерархии таких просто уничтожают!»
«Людоедская у вас, все-таки, цивилизация. Без обид».
«На свою посмотри! Кинули пацана в жернова взрослых интриг и ждут, что с ним будет! Вообще никаких обид».
Часть меня, не рассудочная, а та, что заперта в инстинктах, требовала свернуть женщине шею. Это были даже не мысли, а словно бы позывы. Как в туалет сходить или высморкаться — требование организма. К счастью, своего внутреннего охотника я научился контролировать еще в прошлой жизни, так что он давно не доминировал.
Поэтому я спокойно приблизился и опустился рядом с несчастной на одно колено. Заговорил тихо, как с ребенком.
— Тамара Андреевна, вы не больны. Не психически. У вас сбой на уровне генома. Я могу попытаться вам помочь, но вы должны полностью мне довериться. Как на приеме у Наставника — бывали у него?
— Наставник уже пытался. Ничего не вышло.
Руки женщины подергивались, будто она хотела вцепится мне в глотку, но в последний момент усилием воли запрещала себе это делать.
— Я другой. И я не говорю, что у меня получится. Может быть, я даже сделаю хуже.
— Куда уж хуже! Я чуть не сожрала своего сына!
Из голубых глаз женщины, в которых уже почти не просматривался зрачок, полились слезы. Я был прав, предположив, что на краю безумия ее удержал материнский инстинкт. Может быть, именно он и поможет мне спасти ее?
«Или нет. В любом случае, будь готов убить ее при необходимости. Она нестабильна».
«Эти голоса в голове. — хмыкнул я в ответ. — Такую ерунду порой говорят!»
Осторожно, готовясь в любой момент приложить пациентку тем, что у меня сейчас за Крик, я взял обе ее руки в свои ладони и рывком забросил нас обоих в Чертоги. Сразу же, уже в виаре, отступил в сторону. Отметив, что материализовавшаяся сразу Кукла, встала между мной и женщиной.
В виаре Тамара Андреевна немного изменилась. Собственно, это же был мой разум, в который я как бы затащил другой разум… Короче, здесь она выглядела так, как себя в данный момент представляла. И такой, какой станет, если процессу неконтролируемой мутации позволить и дальше изменять тело. Уже в реальности.
Руки удлинились, обзавелись еще одним суставом ниже локтя. Ноги, наоборот, укоротились. На пальцах тупые, но крепкие когти. Нижняя челюсть выдается вперед. Зубы еще человеческие, но крупнее в полтора раза. Грудь впалая, живот словно к пояснице прилип. И вся эта красота — в домашнем халате. Домохозяйка и гуль-людоед в одном флаконе.
— Тамара! — резко позвал я, привлекая к себе ее внимание. Пока она была немного растерянна быстрому попаданию в Чертоги. — Смотрите на меня. Не отводите глаз. И всегда помните, что здесь вы мне не способны навредить. Только себе.
— Я держусь! — хриплым голосом сообщило это чудо. — Но мне это дается очень тяжело! Пожалуйста, Денис! Останови это! Я же уже не человек даже!
— Это просто проекция. — взмахом руки (так проще) я заставил ее измениться. Стать обычной женщиной, а не трупоедом. — Мутация меняет вас, но не так быстро. Вы просто представляете себя чудовищем, поэтому и выглядите тут так.
Кукла, видя, что нападать на меня наша гостья не собирается, отступила назад, мне за спину. И тихо, на ухо, произнесла.
— Я понятия не имею что делать. Я Аналитик, в не Наставник! Да даже будь им, наши начавшуюся мутацию не лечат. Не на таком уровне.
Я тоже. Даже здесь, даже обладая возможностью Наставника, я не вижу, что тут можно сделать. Может милосерднее ее убить? Или?..
— У меня есть одна идея. — так же тихо произнес я.
— О, нет! Ненавижу, когда ты так говоришь!
— О, да! Ты, главное, помоги мне.
*Собственно, анекдот, если кто его не слышал.
Поймали людоеды американца, ставят условие, если выполнишь три задания, отпустим, а нет съедим. Первое: выпить бочку самого дрянного виски. Второе: выдрать руками больной зуб у льва. Третье: удовлетворить женщину их племени, которую никто никогда удовлетворить не мог. Ок, говорит американец, согласен. Выпил виски, пошел ко льву в клетку. Через час выходит весь в крови, одежда в клочья. И говорит: — Ладно, с этим все. Где женщина с больным зубом?
Эпизод 11. На случай важных переговоров
Спустя полтора часа субъективного времени я вывалился в реальность. Именно вывалился — сил хватило только на это. Зачем-то глубоко втянул в легкие воздух, словно долго не дышал. Заметил краем глаза движение, и повернулся.
Игнат.
— Что с мамой? — тут же спросил он.
Похоже, стоял он тут долго. Но не решался подойти. Фиг его знает, вдруг помешает двум людям сидеть в позе лотоса и держаться за руки?
— Хреново с ней все. — отозвался я со свойственной мне тактичностью. — У нее геном пошел вразнос. Если не углубляться, то ее организм пожирает сам себя. И, чтобы ее спасти, нужно… блин, Игнат, я не уверен, что тебе такое стоит говорить.
— Это моя мать! — резонно возмутился одноклассник.
— А тут замут такой стремный. Из той категории тайн, за которые убивают.
— Говори!
Я уже упоминал, что человек сам является кузнецом своего несчастья? Насчет счастья сказать ничего не могу, как-то не доводилось проверить лично. А вот по моему первому тезису — все точно.
Так что я не стал юлить. По честному, если уж кто-то и имеет право знать правду, так это он.
— Чтобы ее спасти, нужно дать ей те вещества, которые можно найти только в организмах новусов.
Упрощенная версия, так-то Кукла мне дала подробный расклад со всеми этими цепочками ДНК и нуклеиновых кислот. Толку с них сейчас! А вот когда говоришь — кальция, мол, ей не хватает — сразу все понятно.
Пару минут смотрел на пухляка, наблюдая за тем, как он впитывает и переваривает информацию. Хотя, осознал он все гораздо быстрее. Остальное время матерился. А как иначе русскому новусу выразить эмоции от того, что узнал? Твоя мать чуть не схарчила твоего младшего брата потому, что таким незамысловатым способом собиралась выделить ряд микроэлементов из его крови и тела — экая нежданная оказия! Так, что ли?
— Я смог ее только стабилизировать. — продолжил резать правду-матку я. — Даже не так… По сути запретил выходить из комнаты. Ну, и нападать тоже. Правда, для этого мне пришлось принять ее пожизненную вассальную присягу.
— Что? Да ты!..
Нападать он все же не стал — хватило ума. А я лишь плечами пожал — что еще мне оставалось сделать? Женщина держалась на остатках воли и материнского инстинкта, с катушек могла слететь в любой момент. И тогда бы мне точно пришлось ее убивать. И объясняться потом с Игнатом — «понимаешь, братан, у меня ведь не было выбора»!
Вместо всего этого, я заручился ее согласием и, грубо говоря, сменил в голове несчастной прошивку. Болеть и медленно таять от этого она не перестанет, но зато и на людей кидаться больше не будет. Уже плюс, я считаю. А там уже можно и за решение проблемы браться.
Все это я объяснил злому и перепуганному однокласснику. И он в конце концов принял мои доводы. Ну, не сразу, конечно. Некоторое время пришлось послушать о том, какой я пройдоха и безнравственный человек. На матерном.
Однако, вскоре он успокоился и начал мыслить более конструктивно. И мы перешли к следующей теме. Касающейся кормления запертой в комнате хищницы.
— Конечно! — Игнат даже рукав стал закатывать, будто я к нему подошел с капельницами и пробирками. — Сколько надо, столько и сцежу!
— Надо миллилитров триста, примерно. Этого будет достаточно, чтобы она на некоторое время перестала худеть. Насытить ее это не сможет, сам, понимаешь, но проблему отодвинет.