– Игнасио, а ведь вы, похоже, не удивлены.
– Конечно, не удивлён, – кивнул старый телепат. – Я это знал с самого начала.
– Откуда?
– Я встречался с вами, молодой человек, давно, ещё во время Дейнебской. И я ещё не выжил из ума, чтобы спутать того, кого знаю, с кем-то ещё. Вряд ли вам нужно объяснять, что телепаты в таких вещах не ошибаются.
– Правда? – Райан вгляделся попристальней, но в памяти ничего не шевельнулось – что, впрочем, ничего не доказывало. – Я вас не помню.
– Сомневаюсь, что вспомнили бы, даже будь с вами всё в порядке, учитывая, сколько людей тогда перед вами проходило. А вот я эту встречу хорошо запомнил.
– Так это правда? – потрясённо переспросила Мариса. – Фига ссе…
Карла открыла рот и тут же закрыла, явно не зная, что сказать. Ульрих и Макс переглянулись.
– Вот это да, – проговорил дейнеб. – Думал я, что хорошо бы послужить под началом Конверса, но никак не ожидал, что моя мечта сбудется. Это честь…
– Твоя мечта? – резко переспросил Рауль.
– Да. А ты этого не хочешь? Нас он победил, вам задницу надрал – с таким командиром не пропадёшь.
– В самом деле, Рауль, – поддержала Лея Карла. – Какая разница, кем он был раньше, если сейчас он на нашей стороне? Ну да, я знаю, что ты скажешь – ещё неизвестно, какая из сторон моя. А я тебе отвечу – какая б ни была, радуйся, что ты сейчас с ним, а не против него!
Рауль качнул головой, сделав рукой протестующий жест, но ответить не успел, потому что тут в бой ринулась Мариса.
– А разве он не доказал, что он теперь на стороне Федерации? Где бы сейчас был Нильфхель, если б не он? Ведь правда, Макс?
– Мы ему должны, – кивнул Лепиньски, и всем стало ясно, что эта лаконичность стоит самых горячих речей в защиту Райана.
– Вот! Ну в самом деле, Рауль, словно мы Райана первый день знаем. Он когда-нибудь нас подводил? Или ты думаешь, что теперь он кинется в объятия своего бывшего друга?
– А как насчёт войны, которую он развязал? Как насчёт Ниобеи?
– Вот пусть теперь свою вину и искупает!
– В конце концов, – добавила Карла, – он сюда послан командованием, как и все мы. А командованию виднее, как и кого использовать. И если Конверс получил прощение и шанс начать всё с начала, кто мы такие, чтобы возражать?
Все остальные закивали. Рауль обвёл взглядом собрание.
– Вижу, что я остался в меньшинстве, – сказал он. – Ну что ж… Я не собираюсь затевать бунт на борту. Но в отчёте, который я отошлю при первой же возможности, я напишу всё.
– Пиши, – кивнул Райан. – Я тоже напишу – надо же сообщить, что наша миссия увенчалась успехом.
Это известие вызвало заметное оживление.
– Вот как? – просил Ульрих. – Так мы летим обратно?
– Как только выйдем из прыжка и определимся, где находимся. Поскольку моих полномочий заместителя капитана Мортимер, а следовательно, в её отсутствие – командира миссии, пока ещё никто не отменял, то можете считать это приказом. Карла, как там твой подопечный?
– Какой подопечный?
– Валентин Севье.
– А, этот… Да спит, что ему сделается. Я ему ещё одну дозу вкатила, до завтра хватит.
– А ему это не повредит? – хмуро поинтересовался Рауль.
– Не должно.
– Давину, если помнишь, когда-то на снотворном продержали дольше, и ничего с ней не случилось, – напомнил Райан. – Игнасио, возможно, скоро мне понадобится ваша профессиональная помощь.
Старик задумчиво кивнул.
– А теперь, господа, всем отдыхать. Все прочие вопросы завтра.
Часть II. Тёмная звезда
– У нас проблема, – мрачно сказал Рауль. Впрочем, мрачность после побега с «Единорога» стала его обычным состоянием.
– Что случилось? – вздохнул Райан. На экране перед ними разворачивалась карта Альянса, на которой компьютер только что обозначил их местоположение.
– Мы, как ты знаешь, ушли в «прыжок» без подготовки, к тому же спасаясь от истребителей, на предельной для «Зимородка» скорости. Перегрузка была очень велика, компенсаторы справились, их проектируют с запасом, но… В общем, это потребовало очень много энергии, и наши батареи не выдержали. Сейчас они выдают примерно половину расчётной мощности. С такими показателями, боюсь, до Федерации мы не дотянем.
Райан наклонился к пульту и вывел на экран диаграмму. Рауль бы прав – из четырёх батарей одна не работала вообще, и ещё две хоть и тянули, но буквально на честном слове. С единственной же, работавшей нормально, «прыжок», в принципе, сделать было можно – но на очень небольшое расстояние. Можно сделать серию, но тогда добираться до границ Федерации придётся полгода, если не больше – и велика вероятность, что батарея истощится в процессе.
– Мы можем разделить наш путь на несколько отрезков?
– Слишком рискованно. Эти две могут отказать в любой момент, и тогда мы застрянем. Нам сейчас лучше сделать один большой «прыжок» – это тоже рискованно, но риск всё же меньше.
Райан кивнул, понимая: риск возрастает тем сильнее, чем длиннее окажется «прыжок». После того, как в него войдёшь, поменять ничего уже нельзя – а энергии на выход и торможение может уже и не хватить.
Он отключил диаграмму и снова уставился на карту. Они были довольно близко к границам Альянса – но, к сожалению, Федерация находилась в другой стороне. Выбраться за границу, а там рискнуть и позвать на помощь? Хотя стоп…
– Рауль, подсчитай-ка, сколько у нас уйдёт энергии на «прыжок» до Посейдона.
– Уже. Хватит, но на самом пределе.
– Тогда давай туда. Выйти мы сможем и на одной батарее, наша масса это позволяет. Топлива для двигателей торможения нам хватит?
– Да, тут всё в порядке, «Зимородок» никто не трогал и топливо не сливал. Думаешь, Посейдон – это хорошая идея?
– Он нейтрален. Там можно встретить представителей Альянса, но там стопроцентно есть и консульство Федерации. Послать сообщение оттуда будет безопаснее, чем от здешних границ, рискуя, что его перехватят.
– Это всё верно, если Иген не успел наложить на него лапу. Помнишь, ты сам говорил? Посейдон куда беззащитнее Нильфхеля.
– Только если это произошло буквально за последние недели. Иначе мы бы знали. Но зачем это Александру? Ттартиф ясно дали понять, что намерены торговать со всеми или ни с кем. На дне их чёрта с два достанешь, а без торговли какая от Посейдона выгода? Нильфхель хотя бы можно было использовать в качестве базы, а Посейдон лежит в стороне от прочих обитаемых планет.
– Что ж, как знаешь, командир ты. Будем там через три дня, если всё пойдёт нормально.
Райан кивнул и поднялся. Приближалось время обеда, но на корабле было тихо. Танни на мгновение задержался у знакомой двери, теперь запертой снаружи. В опустевшей каюте Давины поселили Валентина Севье. Очухавшись от ударной дозы снотворного, Севье-младший не пожелал ни вставать с постели, ни общаться с кем бы то ни было, включая родного отца. Впрочем, принесённый ему завтрак аккуратно съел.
В кают-компании, как ни странно, было пусто. Райан сел на любимый диван, поглаживая висок. Или теперь ему следовало думать о себе, как о Симоне? Вчера у него не осталось ни сил, ни времени, чтобы толком осмыслить сделанное открытие, зато теперь попытки пошарить в своей непредсказуемой памяти увенчались неожиданным успехом. Словно встреча с бывшим другом открыла шлюз – воспоминания хлынули потоком, и теперь требовалось немалое усилие, чтобы рассортировать их и понять, какие отрезки своей жизни он может восстановить полностью, а где ещё зияют чёрные дыры. То, что раньше являлось только во сне, теперь не давало ему покоя наяву.
Он настолько погрузился в свои мысли, что заметил пришедшую накрывать на стол Марису, только когда она задела его, – проходя мимо.
– Я не мешаю?
– Нет, – девушка прошлась вокруг стола, раскладывая столовые приборы и время от времени искоса поглядывая на него. Перехватила ответный взгляд и улыбнулась: – Извини. Я всё никак не привыкну к тому, кто ты.
– Ничего страшного.
– А… Ты расскажешь нам… о чём-нибудь из твоих приключений? Ну, если вспомнишь?
– Расскажу, – кивнул Райан, – обязательно расскажу. Но позже. Мне ещё самому надо разобраться.
Обед проходил в молчании. Райан то и дело ловил себя на том, что застывает с ложкой или вилкой, не донесённой до рта, глядя в пространство. После того, как его в очередной раз окликнули, выведя из задумчивости, он отложил вилку и поднялся со словами:
– Прошу меня извинить.
В их общей с Раулем каюте было пусто и темно. Он не стал зажигать свет, довольствуясь тем, что падало из коридора сквозь полуоткрытую дверь. На ощупь нашёл кресло и уселся, мгновенно снова погрузившись в нахлынувшие воспоминания.
– Посадка через десять минут, – доложил пилот. – Мы прибыли, сэр.
Симон кивнул и поднялся. Разумнее было остаться в кресле, но ему хотелось хоть эти десять минут провести в одиночестве, и он махнул рукой адъютанту, приказывая тому остаться на месте. За обзорным экраном проплывали раскрытые порты «Единорога», ждущие приёма вылетевших на учения истребителей. Марк не любил, когда люди сидели без дела, и Сандер ему не препятствовал.
Стыковка с причальной трубой почти не чувствовалась – плохих пилотов Симон не держал. Адъютант выскочил в шлюз и застыл за спиной, но консул почти не обратил на него внимания. Так же как и на встречающих, поздоровавшись лишь с адмиралом де Вегой. Сандера среди них не было – вольность старого друга, задержавшегося за делами и пославшего на встречу подчинённых.
– Вас, я слышал, можно поздравить с удачной операцией? – поинтересовался Симон, расстёгивая и стаскивая форменный плащ. Адъютант де Веги тут же подскочил, услужливо протягивая руки, и Симон, не глядя, бросил плащ ему.
– Да, господин консул, – Марк довольно улыбнулся, и Симон сжал зубы, напоминая себе, что де Вега, в конце концов, просто выполнял приказ. Вымещать свой гнев на нём будет неправильно. – Теперь Федерации в том секторе защищать нечего.