Объехав турнирное поле вдоль ограды, и дав на себя посмотреть, тот остановился точно под трибуной.
— Найдётся ли кто-то, кто дерзнёт оспаривать платиновый венец? — выкрикнул лорд Ровилар.
Втайне он боялся и надеялся, что голос подаст его сын. Ведь турнир был открытым, значит, очищенный самопожертвованием отца Рави мог принимать в нём участие. И это бы никого не удивило.
Он даже вскрикнул, когда послышался топот копыт. Столпившиеся у боковой ограды альфары и рядовые эльфы с испуганными воплями шарахнулись в разные стороны, когда всадник в доспехах и при оружии галопом перемахнул забор и подскакал к трибуне.
— Я! — послышался хриплый злой крик. — Я оспариваю платиновый венец и готов сражаться за него не на жизнь, а насмерть!
Бывший Наместник подался вперёд, опираясь на перила. Этот голос был хорошо знаком, но сам всадник не был его сыном.
— Кто ты такой? — обычай требовал интересоваться именем каждого нового кандидата, даже если все его прекрасно знали.
— Имя мое — Охтайр! — выкрикнул полукровка, срывая с головы шлем. — И я претендую на платиновый венец…
Хозяйка поднялась со своего места. Наместники на трибуне вытянули шеи. Денщика наследника они успели узнать в лицо.
— Взять его! — воскликнул лорд Шандиар.
— Арестуйте немедленно! — притопнула ногой и Шанирель. — Это всё из-за него…
Стоявшие на ступенях Преданные со всех ног ринулись выполнять приказ, но Охтайр вздыбил коня, заставив легионеров отступить перед замелькавшими в воздухе конскими копытами, и вскинул левую руку. Короткий пасс — и невидимый магический щит отбросил стражников назад.
— Я вернулся, чтобы сразиться за платиновый венец! — гаркнул Охтайр. — И вы не имеете права мне в этом отказать!
— Но если это так, — лорд Глессиар переглянулся с остальными Наместниками, — твоё преступление, в котором тебя обвиняли и которое вынужден был принять на себя наследник Раванир, не даёт тебе права участвовать в турнире. За этот поступок ты должен ответить перед судом…
— Суда не будет, — отрезал Охтайр. — Ибо я намерен победить!
— Но по обычаю лишь кровные родственники могут… — начал было лорд Шандиар.
— Я это знаю, — Охтайр скрипнул зубами. — И у меня есть это право. Я был мужем твоей дочери, Наместник Ровилар!
Трибуна охнула. Все уставились на лорда в недоумении, и лишь Хозяйка тихо улыбалась. Тонкие пальцы ее поглаживали висевший на груди амулет. Встроенное в него заклинание было готово к активации — женщина была надежно укрыта от любых атак полукровки и могла точно также укрыть от него всех остальных.
— Не может этого быть! — воскликнула леди Аннирель, первая пришедшая в себя. — Дехтирель была Видящей!
— А я — Преданным!
— И всё равно вы поженились?
— Это правда, — раздался за спинами лордов и леди негромкий голос старой волшебницы. — Одна из моих младших сестёр по Ордену провела брачный обряд втайне ото всех. Более того — у меня имеется вещественное доказательство того, что брак был осуществлён по всем законам. Только я не взяла его с собой по причине… излишней хрупкости и нежности.
Услышавший эти слова, Охтайр встрепенулся, приподнимаясь на стременах и пытаясь за спинами высоких лордов и леди разглядеть женщину. Но первая же его попытка дотянуться до неё с помощью чар встретила такой мощный мысленный блок, что он застонал от резкого приступа головной боли. Ребёнок… у них с Дехтирель должен был родиться ребёнок. Младенец жив. Хозяйка сама сказала ему еще там, в часовне, несколько дней назад.
Наместники, как один, обернулись к волшебнице. Та кивнула, ответив мужчинам спокойным властным взглядом, и лорд Шандиар распорядился Преданным вернуться на свои места.
— Вот видите, — подбоченился полукровка. — Я вызываю на бой того, кто осмелится оспаривать мои права!
— Кто? Ты? — скривилась леди Аннирель, заодно бросая мужу ласковый взгляд. — Преступная связь еще не дает тебе права биться за платиновый венец с родственниками прежнего Наместника!
Лорд Ровилар вздрогнул, когда его свояченица, стоя в двух шагах, так небрежно и самоуверенно поминала его, словно покойника. И ведь не скажешь ей ни слова — он действительно больше никто. Его присутствие тут — дань традиции. Именно его руки должны возложить платиновый венец на голову преемника. Его — или самого старшего из присутствующих здесь лордов. Так что, если он уйдёт, Глессиар Нефритовый может легко его заменить.
— И всё-таки у меня есть право биться на турнире! — Охтайр был почти благодарен этой женщине за то, что облегчила ему задачу. В самом деле, удачнее стечения обстоятельств придумать трудно. — Ибо я состою с лордом Ровиларом в родстве…
— Через преступный брак его покойной дочери с…
Действительно, в случае организации открытого турнира участие принимать могли все живые родственники прежнего Наместника.
Леди Аннирель осеклась и зашипела сквозь зубы от боли — с такой силой бывший Наместник стиснул ей запястье.
— Еще одно слово о дочери вашей сестры, — процедил он, — и я сброшу вас с трибуны вниз головой.
— Ещё ближе, — прозвучали холодные слова полукровки. — Ибо в моих жилах течёт та же кровь, что и в самом Наместнике.
— Что? — Ровилар забыл про всё на свете, перевесившись через перила. — Что ты говоришь?
— Посмотри на меня, великолепный лорд, — в устах денщика титул звучал издевательски. — Посмотри внимательно и вспомни Смутные Века! Вспомни осеннюю ночь много лет назад. Вспомни, как легионеры твоего будущего тестя штурмовали замок твоей собственной сестры! Вспомни, как они ворвались туда, не встретив сопротивления, ибо им не с кем было сражаться! Кто там был? Женщины, дети… Да среди них были орки… Но — раненые, калеки, находящиеся на излечении… Практически ни у кого из них не было оружия. А ты и тебе подобные рубили их мечами и насаживали на копья. Больных и раненых! А среди них была моя мать. Моя мать, которой на твоих глазах отрубили голову за то, что она осмелилась проявлять милосердие!
Звенящий от негодования голос был слышен далеко. Даже задние ряды улавливали обрывки фраз и толкали тех, кто стоял впереди, чтобы они разъяснили, что к чему. Наместники в ложе во все глаза смотрели на совершенно белого лорда Ровилара, который двумя руками вцепился в перила и изо всех сил старался сохранить твердость и спокойствие.
— Столько лет, — прошептал он.
— Вот это да! — Янсор пихнул локтями Раэну и мастера Боара. — Вот это сюжет! Я б сыграл! Ты как? — подмигнул он девушке. — Сможешь написать пьесу?
— Ну, попробовать-то можно, — кивнула она. — Если мастер Боар согласится её поставить.
— Вряд ли нам разрешат показывать её на Архипелаге, — ответил осторожный глава труппы, — но в землях людей… Почему бы и нет? Тем более, что в продолжении этой истории оказался замешан наш Лаэ… Лейр. Если он со…
Оглянувшись по сторонам в поисках мима, мастер Боар его не нашёл. Соэль стояла в одиночестве. Минуту назад её муж был рядом — и вот он исчез, неизвестно куда.
— Она умоляла тебя о милосердии, — тем временем продолжал Охтайр, вперив ненавидящий взгляд в лицо лорда Ровилара. — А что сделал ты? Ничего! Просто стоял и смотрел, как убивают ту, которая всего-навсего просила о помощи! Более того — ты пытался убить её сына. Сына, которого она родила от орка, и вся вина которого состояла в том, что он осмелился появиться на свет!
— Неправда, — воскликнул бывший Наместник. — Я хотел…
— Уже не важно, что ты хотел! Оправданиями ничего не исправить. Ты разрушил мою жизнь, а теперь я пришёл, чтобы разрушить твою. Всё, что произошло на Острове — моих рук дело. И Дехтирель была мне хорошей женой. Мы были одного поля ягоды, но она была лишь средством, в то время как целью был ты… дядюшка… Ты, обрекший меня много лет назад на сиротство, голод, бродяжничество… Не бойся, я не поступлю с твоим сыном так, как ты сам поступил с сыном своей сестры.
— Она… на самом деле не была моей сестрой, — прошептал лорд Ровилар, не слыша своего голоса.
— Что-что? — стоявшие рядом Шандиар Изумрудный и леди Аннирель навострили уши.
— Она была моей кузиной, — ровным голосом сказал он. — Моей кузиной… и моей невестой… До войны.
— Значит, он действительно ваш племянник?
Всё произошедшее было слишком тяжело для лорда Ровилара. Он изо всех сил цеплялся за перила, чтобы устоять на ногах и боялся даже моргнуть, чтобы не потерять сознания. Взгляд его впился в лицо денщика его сына. Сходство между ним и его матерью было минимальным — брови, линия губ — но почему-то сомнений не возникало.
— Я не хотел, — еле слышно выдавил он.
— Что-что?
— Я этого не хотел, — в ушах стоял противный тонкий звон, предметы и лица отдалялись, уплывая куда-то.
— Ну, насколько я понимаю, — промолвил лорд Глессиар, — турнира не будет? Родной племянник — более близкий родственник, чем супруг свояченицы. Не так ли?
Он оглянулся на стоявший в глубине ложи столик. Там под охраной двух Преданных на шелковой подушке лежал платиновый венец Наместника Сапфирового.
Охтайр улыбнулся, чувствуя, как с плеч валится тяжесть, давившая на него столько лет. Он как никогда был близок к цели. Он не торопясь спешился, подошёл к ступеням, но только поставил ногу на нижнюю, как пронзительный звук трубы заставил всех обернуться, ища его источник.
— Похоже, — лорд Шандиар первым заметил движение у противоположной ограды, — одной битвы все-таки не избежать!
Лорд Ровилар рухнул в кресло, чудом не промахнувшись мимо. Он догадывался, кто мог рваться на поле и не знал, плакать или смеяться.
Глава 12
Далеко бежать в казармы Преданных Рави не пришлось — практически все легионеры, кроме тех, что несли караул возле ложи, сейчас находились в двух больших палатках, расположенных рядом с турнирной ареной. Нет, они не готовились к бою, но всё равно находились в состоянии полной готовности исключительно на тот случай, если бы пришлось усмирять волнения. Все были при доспехах и оружии. Те, кто уже оделся, поторапливали товарищей, помогали затягивать ремни и поправлять амуницию. Преданным хотелось посмотреть на турнир.