Дознаватель решил состорожничать:
– Мунир у нас всего-то пять дней работает. Это будет его первое поручение.
– Провалить такое задание – это не каждый сумеет. Но если он все же сподобится, лично оттащу его за ухо к докторам магии жизни на предмет лечения от идиотизма.
– Дам поручение, ладно. Но ради пресветлого сияния – зачем это тебе?
Господин старший дознаватель улыбнулся добродушнейшей улыбкой сытого людоеда:
– А ни за чем. Просто ради интереса.
Улыбка пропала.
– И чтобы быть готовым, если подобные амулетики всплывут в наших краях.
Мы торопились как только могли.
Сафар отправился к старому товарищу, помог укладываться и за свои деньги нанял две пароконные повозки для имущества переселенцев.
Бирос, правда, взял напрокат лишь одну, но по тяжести груза эта повозка превосходила любую другую в нашем караване. Химик страшно гордился тем, что обеспечил запасы для производства искусственных кристаллов и анализа сталей на два года вперед, самое меньшее.
Сарат ухитрился за рекордно малое время организовать перевозку книг в трех ящиках; в частности, он нанял четверых здоровенных носильщиков, которые поднимали и переносили эти ящики с большим трудом. Телемагия тут могла помочь, но все наши маги дружно, хотя и молча, решили беречь силы.
Но лишь когда корабль отвалил от Хатегатского пирса, я вздохнул с облегчением и передал по переговорной трубке распоряжение на камбуз о крепком кофе с бутербродами. Теперь это все можно было уестествить без малейшей спешки.
Глава 32
Переход через океан означал добавочное время на усвоение теоретических основ практической магии, и эти две недели я старался тратить с пользой. Книги имелись не по всем тематикам, вот почему Сарат трудился аки пчелка, втолковывая мне тонкости некромантии и магии смерти.
А по прибытии меня ждали новости и сюрпризы. Вообще-то их стоило ожидать: не могут таковые не накопиться за месячное отсутствие. Другое дело – масштабы…
Мы входили в бухту Надежды, когда порядочно стемнело. Маяк виднелся хорошо… нет, какое там: сиял он. Все члены экипажа, бывшие на вахте, а также высыпавшие на палубу пассажиры дружно восхваляли работу местных магов.
Весь остаток вечера, а также часть ночи я посвятил семье. Я ждал, что еще Ната может подкатиться с просьбой рассказать новую сказку – девица была твердо убеждена, что я их привожу из-за океана, – но нет, блондиночка большей частью крутилась вокруг отчима, ставшего ей настоящим отцом; мне же уделялось лишь минимальное внимание. И даже Кири, получив положенную порцию поглаживаний и комплиментов, не стала лезть в нашу с Иришкой кровать, а тихо удалилась к своим малышам. Чук выглядел так, как будто наелся сахару: сначала он просто носился кругами по комнате с криками: «Папа п’иеха’!», потом долго и старательно демонстрировал свое умение прыгать, но умаялся, раскапризничался и был успокоен и уложен мамой.
Мои подчиненные показали себя самыми деликатными людьми. Они не только дождались конца моего неторопливого завтрака, но даже дали Ире время на то, чтобы подровнять мои усы и бородку, которые за время путешествия несколько вышли за рамки эстетических идеалов моей жены. Но потом началось…
– Ну, ребята, докладывайте.
Собравшиеся переглянулись. Потом мастер Валад понял руку:
– Есть одна коммерческая идея по моей части. Кхм-кхм. Продавать нашу сталь вместе с инструкцией по термообработке. И отдельно – устройства для измерения температуры.
Идея активно не понравилась, но я на время мысленно спрятал возражения в ящик письменного стола и потребовал:
– Обоснуй.
– Тут совсем даже очень просто. Тем самым за денежки предоставляем заказчику дополнительные удобства – это раз. Два – мы лишаем мастеров за океаном причин развивать методы анализа стали. Зачем это делать, если и так все данные по свойствам они от нас получат? Потом: воспроизвести наши термометры – дело не из хитрых, а вот градуировать им нечем, только ты да мы знаем температуры реперных точек. Ну разве что додуматься до использования наших же термометров как эталонов. А конкурентами гильдейские не станут: состав-то стали неизвестен. И определить его нечем. Цены чуть поднимем, но по совести, и своего не упустим.
– А гильдия не устроит нам веселую жизнь?
– Нет оснований. Не запрещено продавать дополнительные удобства для покупателя. А если гильдейские не умеют закаливать и отпускать нашу сталь – кто ж им виноват?
– Возражения? У меня тоже нет. Шахур, ты следующий?
Телемаг меня морально убил. Интеллектуально прикончил. Духовно укокошил.
– Видишь ли, командир, мне нечего рассказывать…
Как он это сказал! Законченный подлец и негодяй, к тому же и садист.
– …это необходимо показывать.
Пришлось чуток схитрить:
– Показать можно и позже. Но скажи сразу: как там со средством для спасения летчика?
– Н-н-не очень. Наш щит превосходно спасет, если падать на ноги, или на бок, или на спину, но то устройство, что ты предложил… его отлаживать еще надо.
– Все ясно. Напоминаю еще раз: требуется сделать так, чтобы спасаемый не падал головой вниз. Хорот, что у тебя?
– Мы начали новый проект самолета по твоему заданию. Назначение: спасатель.
На стол посыпался целый ворох бумаг. От меня посыпался целый ворох вопросов.
– …следовательно, общая грузоподъемность?..
– Пятьсот пятьдесят, но это верхний предел, а если рассчитывать на людей, то…
– …какой же спасатель без лебедки? Чем втягивать человека на борт?
– …а если он маг? Тогда вполне…
– А если он НЕ маг, что тогда? Или потерял сознание? Или просто истощен? Нет уж, надо…
– …также предусмотрен грузовой вариант…
– Как насчет места для второго пилота?
– О, понял! Наставник и курсант.
– Не наставник, а инструктор. И сверх того, возможность летать на дальние расстояния…
Часа два мы спорили и цеплялись к мелочам. Потом наступила очередь Шахура.
Он повел всех торжественным маршем к ангару. Первое, что бросилось в глаза: парочка наших курсантов, сидящих на обрубке бревна рядом с самолетом и тихо спорящих о чем-то своем, авиационном. Увидев большое начальство, они вскочили и приняли вид лихой и придурковатый. Но главтелемаг лишь сделал успокаивающий жест: потом, дескать. Мы остановились на достаточном удалении, чтобы моя дурная натура не нанесла вреда.
– Значит, так, командир. Отлажены указатель скорости, указатель высоты…
– …его также называют «альтиметр»…
– …также указатели крена и тангажа; ну, с этими еще работать…
Подумалось о гироскопах, но их решил отложить.
– …и освоены новые… э-э-э… приемы пилотажа. Гюрин, покажи. Полетное задание то же самое, что и вчера.
Право же, приятно было видеть, как курсант выхватывает из летного планшета лист с заданием, пробегает его глазами, сует обратно и лихо вскакивает в кабину.
Было безветренно, вот почему я слышал вполне отчетливо голос курсанта в кристалле магосвязи даже без переговорной трубки:
– Вертикальные в норме, ресурс девяносто пять часов… маршевые в норме, ресурс двести шестьдесят часов… поворотники в норме… альтиметр на нуле…
– Взлет разрешаю!
Впервые начало полета показалось мне красивым. Магический летательный аппарат рванул ввысь без малейшего крена или тангажа; по мере увеличения высоты все отчетливее слышался шелестящий гул движков. Потом машина пошла вперед, нос слегка приподнялся… мне показалось, что скорость была чуть ли не под сотню километров в час.
Шахур не замедлил разъяснить:
– Полет по квадрату, полторы мили, повороты… да сейчас сам увидишь.
Еще как увидел. Поворот Гюрин резал с отчетливым креном, и у меня были мысли насчет происхождения подобных вывертов в пилотаже. Впрочем, придирки я решил отложить вплоть до выяснения.
Посадка также прошла в высшей степени гладко.
– Курсант Гюрин полетное задание выполнил! Разрешите получить замечания!
– Весьма похвально, курсант. Однако кое-какие вопросы все же имеются: и к вам и к курсанту Готхару. Давайте соберемся все вместе – Шахур и Хорот, вас тоже касается, – и поговорим.
Хотя я притворился, будто не заметил, как курсанты обменялись взглядами, но осталось подозрение, что мою игру они раскусили. Но это еще ничего; главное, я прокачал их игру.
– Гюрин, я видел, как ты выполнял повороты с креном, – переход на «ты» означал сниженный градус официальности, – и хотелось бы знать, оба вы освоили этот элемент пилотажа, или это только к тебе относится? Готхар?
– Мы оба умеем…
Чуть заметная пауза.
– …в одинаковой мере.
– Очень хорошо. Теперь интересный вопрос: откуда вы узнали о существовании такого приема? Гюрин?
– Шахур рассчитал, что при повороте с креном вертикальная составляющая тяги должна уменьшиться, и даже сказал нам насколько – в зависимости от угла крена, конечно. Мы попробовали поворачивать с креном, давая одновременно больше тяги на вертикальные двигатели. И у нас получилось.
И ведь правду сказал, паршивец. Не иначе, активно перенимал у меня приемы. Мой голос наполнился благодушием и теплотой по самую верхнюю точку, дальше некуда:
– Ну да, ну да. Так могло быть, ты прав. А теперь я расскажу вам, как это было на самом деле – в моем представлении, конечно.
Задушевные интонации хлынули бурным потоком:
– Не знаю, кто из вас первым придумал этот вариант. Напоминаю: сначала с вас требовали делать повороты без крена, но кто-то решил, что с креном выйдет быстрее. Этот «кто-то» попробовал и, конечно, стал терять высоту, перепугался, добавил вертикальной тяги, перестарался, самолет пошел вверх, но в конце концов машину удалось выровнять и посадить без приключений. Шахур изругал курсанта за самовольство, но немедленно задумался: а как избежать потери высоты? И сделал расчеты по прибавлению тяги на вертикальных в зависимости от угла крена. Тут вы правы. Да толку от тех расчетов в реальном полете – почти ничего. Меня там не было, но вы ребята опытные и знает