— Хм… я подумаю над вашим предложением, ваша ледяная светлость, — все же не удержалась от колкости Алларисса.
Но по загоревшимся глазам я понял, что моя просьба ее весьма заинтересовала.
— Я даже отдам тебе свое магическое перо, — щедро пообещал я, но тут же вспомнил, как профукал первое из таких перьев, по глупости отдав его отцу Флатису, поспешно добавил: — На время! Мне оно тоже нужно. В общем, ты подумай, но если согласишься — я буду тебе обязан.
— Обязан? О! Тогда я точно согласна! — крикнула мне уже в спину Алларисса. — Но я не смогу унести все книги одна! Там есть очень большие!
— Тебе помогут, — пообещал я. — Сегодня же содержимое волокуши перенесут в пещеру и сложат в то место, что ты укажешь. А мужчины сделают шкафы, столы и стулья — все, что попросишь.
— И магическое перо сегодня же, — потребовала девушка.
Издав еще один сокрушенный вздох и про себя кляня свою проклятую болтливость, я неохотно стянул с плеч тощий заплечный мешок, с которым старался никогда не расставаться. Внутри него были все мои рабочие записи, карта, ворох наполовину сгнивших бумажек, несколько чистых листов, книга о некромантии и… и мое стило. Выудив из мешка бережно хранимое между страницами книги перо, я протянул его девушке и не забыл напомнить:
— Даю на время!
— Фу! Вижу, щедростью вы не оделены, барон, — насмешливо произнесла Алларисса, выхватывая у меня из руки перо.
Взметнув гривой непослушных волос, Аля развернулась и зашагала к пещере, унося с собой мое любимое перо.
— Оделен, не оделен, — пробормотал я. — Может, это уже второе перо! А первое я подарил! А… какая разница… Ох! Аля, стой!
Дождавшись, пока девушка обернется, я вновь понизил голос и, взглянув ей в глаза, велел:
— Когда будешь разбирать книги… если встретится хоть одна непонятная, странная, описывающая что-то нехорошее — дай мне знать. Помимо этого, если вдруг найдешь что-то о Кассиусе Ван Лигасе — я хочу знать и об этом. Это важно. И… и спасибо тебе, что согласилась помочь.
А еще через пару минут появились Койн с Рикаром, уже облаченные в походную одежду и с оружием в руках. Что ж, пора заняться делами…
Но перед тем как подняться на стену и отправиться в круговое путешествие вокруг нашего дома, я подозвал Древина и коротко распорядился:
— Сейчас же найди Стефия. Я хочу, чтобы он провел обряд очищения от зла, или как там это называется, над всем тем барахлом, что мы нашли во время путешествия. Над каждым предметом без исключения, будь то книга, оружие или женская сережка! И пусть щедро сжигает цветок Раймены и окуривает дымом все подряд. Да и на молитвы пусть не поскупится. Понятно?
— Понятно, господин, — резко посерьезнев, кивнул Древин и моментально испарился, отправившись на поиски Стефия.
Я посмотрел ему вслед и тяжело зашагал к ведущей на стену лестнице.
Не думаю, что есть какие-то неприятные сюрпризы… но лучше не рисковать. Если в идеале, то следовало это сделать с самого начала, но когда сам становишься непонятной тварью и некромантом поневоле, то как-то забываешь о такого рода вещах.
Как оказалось, мне опять пришлось торить тропу для остальных, всей своей массой утаптывая снег и шаг за шагом продвигаясь вперед. Впрочем, я не жаловался — думаю, я был бы даже рад, ощути я внезапно усталость. Но нет, мое тело было неутомимо и что такое усталость не знало.
Остальные всадники, выстроившись гуськом, ехали позади. Здесь, у самого подножия гранитной скалы, снега было особенно много. Некоторые сугробы достигали высоты человеческого роста, а то и больше. Все верно — широкая долина, наполненная пологими холмами, не могла удержать снег, и постоянно дующий ветер сдувал его к Подкове, где он и оседал. Чуть поодаль — буквально на тридцать-сорок шагов от скалы, снега было куда меньше. Вот только с такого расстояния вход в давно заброшенный рудник можно и пропустить, особенно сейчас, когда гранитные стены скрыты за наледью, сугробами, деревьями и ветвями запорошенного снегом кустарника.
Отряд продвигался медленно, воины крутили головами по сторонам, выискивая возможную опасность — будь то шурды, нежить или вылезший из берлоги медведь-шатун. Или памятный мне по прошлому разу земляной водоворот, изредка с непонятной целью пересекавший долину, с хрустом перемалывая землю. На людей и прочих живых существ земляная воронка внимания, кажется, не обращала, и, как мы выяснили опытным путем, всегда было можно заблаговременно уйти с ее пути. Но вот если она внезапно откроется прямо у нас под ногами, то даже вякнуть не успеем — мгновенно разотрет в порошок.
Выйдя на простор долины из ущелья, я посовещался с Койном, и мы круто свернули налево. Сведущий в горных делах гном уверенно заявил, что если вход в рудник еще существует, то он расположен в основной, тыльной скале, но не на относительно тонких боковых отрогах, образующих стены внутреннего ущелья. Потому как обнаруженная гномами штольня уходила именно в том направлении. И кончалась тупиком, немного не доходя до подземной пещеры. Там рудная жила оборвалась и рудокопы покинули прорубленный коридор. Но общее направление определить удалось, и вот сейчас, спустя долгие часы пути, мы наконец подбирались к цели — как утверждал Койн и отобранные им гномы. Гномов я толком не знал. Видимо, эти крепко сбитые коротышки были из тех, что предпочитали оставаться внизу и редко поднимались на поверхность. Тиксу с нами не пустили. Как пояснил усмехающийся в бороду Койн, моего неугомонного спутника отправили в пещеру удить рыбу и кашеварить. Заодно поведает остальным гномам о нашем путешествии. Утолит их любопытство.
Наше продвижение замедлилось еще больше. Теперь мы едва плелись, ощупывая взглядами скалу, то и дело останавливаясь и проверяя, что находится за наиболее высокими сугробами и кустарником. Пока что нам встречался лишь монолитный камень без малейшего признака входа или следов кирки. С одной стороны, такое положение меня радовало — как любого хозяина, видящего целый и прочный забор вокруг своих владений, а с другой стороны, начинало бесить — зимой смеркаться начинало рано, а нам вовсе не улыбалось возвращаться домой в потемках. Да и дел у меня было выше крыши, ничего даже толком осмотреть не успел, как тут же сорвался в следующее путешествие. Слава Создателю, хоть не на край света.
Рикар первым не выдержал молчания. Спешившись, он передал поводья едущему следом Койну, подошел ко мне и напрямую поинтересовался:
— Господин, от часовых слыхал, что вы всю ночь напролет книгу читали да пометки делали. Узнали ли чего? Особенно о щупальцах этих бесовских? Есть от них избавление?
— Тебе на какой вопрос в первую очередь отвечать? — усмехнулся я, дергая к себе нырнувшее в кусты щупальце. И тут же дернулся всем телом, когда еще два ледяных отростка хищно кинулись туда же, едва не сбив меня с ног.
Выругавшись, я перехватил щупальца обеими руками и рванул к себе, вытягивая из густого сплетения веток. На этот раз они вернулись охотно, покачивая в воздухе покрасневшими кончиками и разбрасывая тяжелые брызги.
— Оприходовали кого-то, — охнул здоровяк и, обогнув меня по дуге, заглянул в гущу кустарника. Задумчиво хмыкнул и повозив в снегу рукой, выпрямился, держа в ладони уши безвольно обвисшего белоснежного пушистого зайца, чью шкурку испещряли кровавые пятна. — Ушастого словили! М-да…
Едущий сзади Койн удивленно присвистнул, на мгновение оторвавшись от изучения скалы, но ничего не сказал. Помимо гнома, произошедшее увидели Шрам с Мрачным, что мерно покачивались в седлах, но ниргалы остались бесстрастными к смерти незадачливого зайца. Остальные не успели ничего заметить — все произошло слишком быстро. Ну и хорошо, меньше разговоров будет.
— М-да… — повторил здоровяк, деловито цепляя зайца к поясу. — Так что там о щупальцах этих? Выведали ли что из книги той?
— Выведал, — кивнул я.
Чуть помолчал, собираясь с мыслями и подбирая слова попроще, затем начал объяснять:
— Это инструмент, Рикар. Хороший инструмент, вживленный прямо в мое тело. Но сейчас я толком не умею им пользоваться и тому, как научиться этому хитрому умению, в книге посвящен не один десяток страниц. Вопрос в том, хочу ли я учиться этому…
— Ну, это как с мечом аль топором — ежели возьмется за оружие недотепа какой, то по неумению сам без пальцев останется, — согласился здоровяк, хлопая ладонью по рукояти топора.
— Да… то есть нет, — качнул я головой, вновь подтягивая к себе стремящиеся к очередным кустам щупальца. — Это не оружие. Инструмент. И служит этот инструмент только для одной цели — для убийства. Да, звучит глупо — ведь меч тоже убивает. Но щупальца это скорее жертвенный нож и предназначен для убоя беспомощных жертв. По сути — это много жертвенных ножей в одной связке. И все это предназначено для самого главного — чтобы во время третьего ритуала, да и последующих тоже, я сумел принести в жертву некоему Морграату множество жертв одновременно. На одно щупальце — по одной жертве. Едва первый десяток или дюжина умрут — на алтари кладут следующих жертв. И так до самого окончания ритуала, щупальца будут накачивать меня жизненной силой жертв.
— Ох! Создатель! Что же это… — чуть ли не посерел здоровяк, смотря на щупальца уже совсем другими глазами.
— На щупальца не смотри, — мрачно буркнул я. — Они тут точно ни при чем.
— Да как же ни при чем-то!
— Рикар, повторяю: щупальца это инструмент, — вновь набрался я терпения. — Только от хозяина зависит, как он использует свою лопату — для вскапывания огорода или чтобы огреть ею чересчур болтливого соседа по голове. Понимаешь?
— Понимаю, господин, — с сомнением отозвался здоровяк и чертыхнулся, угодив в по колено скрытую под снегом яму. — Дык то лопата, а это… и еще Морг… моргри… какой-то! Никогда и не слыхал о таком!
— Морграат, — медленно произнес я. — В книге много упоминаний о нем. И если я правильно все понял, то все мы знаем о Морграате и даже частенько поминаем его недобрым словом, когда ругаемся и насылаем проклятья. Рикар… Морграат — это настоящее имя Темного. Вот такие вот дела…