— Если б только воздух… Тут, Владислав Максимович, все другое…
— Во, уже сам с собой вслух говорить начал, — я кое-как острыми галсами добрался до лежанки и тяжело рухнул в постель. — Совсем покрытие отъезжает…
— Бывает. Верес, наверное, угодить хотел, вот и пивка вам подлил свежего, не выстоянного.
— Ха, когда от молодых дрожжей живот пучит и заслонку выпирает, это я еще понять могу. Но чтоб крышку с котла срывало… Не-а, пора спать. А то сначала диалоги в два голоса, а там — и до хорового пения недалече.
Я завозился, пытаясь сбросить сапоги, но не тут-то было. В отличие от родной кирзы, штучное изделие сидело на ноге, как влитое, и на провокационные движения не реагировало. А у меня пунктик. Могу спать в чем угодно, где угодно и при любых климатических условиях, но — непременно босиком. Даже носки снимаю. Иначе не отдых, а сплошное мучение и кошмары. Одно вон уже маячит. И как раз в ногах. С явным намерением перейти к изголовью.
— В тебя трижды плюнуть или перекрестить? — доброжелательно поинтересовался я у невнятного силуэта, и в самом деле возникшего рядом с лежанкой. — Тебе чего надо?
— Учитывая, что это мой дом, то подобный вопрос был бы более уместен в моих устах… — Неидентифицированный объект завернул довольно заковыристую фразу, что свидетельствовало о наличии у незнакомца интеллекта. Сумев при этом, я сразу и не сообразил, четко обозначить территориальные претензии на занимаемую мною жилплощадь.
— Это почему же он твой? — недоперепив, я становлюсь агрессивен. — Имеются соответствующие документы? Па-апрашу предъявить!
— А он мне нравится, — в наш разговор вмешался еще один голос. — Владислав, прекращайте валять дурака и давайте ближе к делу. Скоро петухи запоют, а нам еще многое предстоит обсудить.
— Как прикажете, — тут же убрал из интонаций задиристость первый неизвестный, хотя обращались вроде как ко мне.
М-да, вечер переставал быть томным.
Я сел на лежанке, провел рукой по облицовке, собираясь духовно и физически. Шутки шутить настроения больше не было.
— Может, познакомимся для начала, что ли? — Почему-то эта фраза показалась мне самой подходящей в данной ситуации. — От полунамеков мы только запутаемся. А я так понимаю: вы торопитесь?
— Вы уловили самую суть проблемы, уважаемый Владислав Максимович, — благосклонно среагировал тот, что был плотнее и стоял впереди. — Я, бывший хозяин этого дома, Владислав Твердилыч. Умер позапрошлым летом…
— То есть как умер?
Глядеть «косыми» глазами на нечто, напоминающее призрак, — это одно. Белочка, в среде злоупотребления алкоголем, вещь вполне обыденная. Сам за чертями не гонялся, но знавал людей вполне респектабельных, которые занимались этим с незавидной периодичностью. И вот так, с ходу поверить в это остатки моего разума категорически отказывались. Невзирая на все, что со мной уже приключилось за последние сутки.
— Убит в бою при Желтых Водах, — охотно объяснил призрак. — Там тогда такая мясорубка была. Но так как успел перед смертью отправить в места вечной охоты шестерых гоблинов и двух орков, то по совокупности деяний был принят в Круг Воинов и допущен до Вечного Пира. Откуда, собственно, сюда и явился…
О, как! Не один я вчера гулял, оказывается. Другие тоже культурно отдыхать умеют.
— Да, вскакивать из-за стола всегда неприятно. Хоть по тревоге, хоть по внутреннему позыву…
— Ехидство неуместно, — вроде как обиделся призрак. — Если сподобитесь по окончании бренного существования попасть в Пиршественную Залу Воителей, вот тогда и поймете.
— Зачем же было отвлекаться?
— О, Владислав, вы даже не представляете, кто меня об этом попросил…
Третий участник нашей беседы негромко прокашлялся.
— Впрочем, это не так уж важно и на суть разговора не влияет.
— Тогда, — предложил я радушно, — излагайте уж эту самую суть и пойдемте спать. Чесслово, ум за разум заходит. Вот если б вы могли завтра зайти. Ближе к обеду… Или — на недельке? Уверен, разговор получился бы гораздо конструктивнее.
— Это никак нельзя, — с оттенком грусти ответил призрак.
Похоже, не так уж и счастливы пирующие в том самом Зале.
— Мы должны договориться сейчас и сразу. Скажи, Владислав, ты уже хорошо обжился в новом мире?
— Судя по тону вопроса, ты и сам ответ знаешь, — проворчал я. Потом подошел к столу, очень надеясь, что хозяюшка предвидела грядущий сушняк и позаботилась о средствах борьбы с ним. И не ошибся. Умница, моя Листица. Жбан прохладного кваску, именно то, что доктор прописал.
— Я могу считать эти слова ответом?
— Можешь, — кивнул я. — Излагай дальше.
— Угу… Так вот, я уполномочен предложить тебе помощь в освоении.
— Условия? — Квас произвел благотворительное действие на задурманенные мозги. — Душу продать или еще чего?
— Упаси Господь, — искренне ужаснулся призрак. — Вы так даже не шутите, Владислав. Пожалуйста. Услышит кто лишний, вовек потом не отмоешься от навета.
— Не буду, — посерьезнел и я. И в самом деле, нашел о чем, а главное: с кем шутить. Это ж как правоверному коммунисту скабрезности о В. И. Л. и Надежде Константиновне Крупской рассказывать. Мало того, что не поймут, так еще и обидятся. — Прошу прощения. Постиг… и весь во внимании.
— Мы просим тебя приютить нас в своем сознании…
— Мы?
— Ну, да. А ты что, только меня слышишь?
— Слышу двоих, вижу — одного.
— Эммануил слишком скромен. Не воин…
Характеристика емкая. В моем времени эта разновидность человека носит гордое имя «ботаник». Интеллигентный хлюпик, короче. К тому же, судя по всему, из богатеньких буратинов. А ведущий переговоры — бодигард и пресс-секретарь в одном флаконе духов… Или — духов? Как правильнее ударение ставить?
— Ты даже не заметишь нашего присутствия, — продолжал убалтывать меня героический и покойный тезка. — Зато вся информация об этом мире, которой ты сейчас лишен напрочь, станет тебе доступна… Как только возникнет вопрос. И вообще — гарантирую, будешь себе доволен.
— Видишь ли, уважаемый Владислав Твердилыч, — я в самых лучших традициях почесал затылок. — Недостающую информацию, я и так соберу потихоньку. Курица, она по зернышку клюет, а за день весь двор загадить успевает…
— Боишься? — попробовал взять меня на «слабо», переговорщик. Наивняк крылатый…
— Опасаюсь…
— Чего?
— Как бы вы потом не загостились. Предположим, я соглашусь. И что? Сделать из отдельного жилища коммуналку проще простого, а потом как от лишних жильцов избавиться? Участкового вызывать?
— А вот тут, — призрак не ударил себя в грудь только из-за полной бессмысленности этого жеста в исполнении бесплотного духа, — можешь совершенно не беспокоиться. Достаточно тебе сказать или внятно подумать: «убирайтесь», как мы исчезнем.
— И все?
— Все.
— А если я кого другого в виду поимею?
— Мы поймем, когда наш черед настанет.
— Угу… — Все-таки знатную мне хозяюшку сосватал здешний староста. Кроме жбана с квасом рядом в полумиске лежала нарезанная крупными кусками кисловато-соленая брынза. Кто пробовал, знает: соленые огурцы отдыхают. Хотя на вкус и цвет… — Ну, ладно, тогда полезайте в… Куда вам там?..
— Вот так просто? — удивился переговорщик. — Ты соглашаешься, не требуя никаких страшных клятв и прочих гарантий?
— Видишь ли, Влад, — я, как культурный человек, тщательно прожевал, потом проглотил, запил и только после всех этих процедур неторопливо ответил: — Может, я и не произвожу с первого взгляда, впечатление гомо сапиенса, но поверь — не дурак. Уж коли вы — имея возможность внедриться в мое сознание, пока я был, гм… в бессознательном состоянии — этого не сделали, а наоборот: постарались привести меня в чувство и все объяснить, значит, люди вы, пардон, души — порядочные, и вам можно верить. А посему, заселяйтесь и… давайте хоть немного поспим.
— Спасибо… Ты не пожалеешь.
— Ладно, поживем, увидим, как говорил слепой старик на смертном одре, — проворчал я, чуть неуверенно взирая на то, как призраки разделились и поплыли в мою сторону. Жутковатенькое зрелище, однако. Но назвался груздем, полезай в борщ и не вякай.
— А я вот еще забыл, — спешу изложить только что пришедший в голову вопрос. — Если вы на весь мир моими глазами глядеть собираетесь, как быть с более личными моментами? Понимаете, о чем я?
— Да… — без малейшей заминки ответил призрак. — Не волнуйся, Влад, на это мы уж точно смотреть не станем. Для бесплотного духа — телесные утехи бессмысленны и неинтересны. Клянусь спасением своей бессмертной души.
— Очень хорошо. — Такая постановка вопроса меня вполне устраивала. — И вот еще что скажи напоследок: я на самом деле все-все знать стану?
Туман, уплотнившийся вокруг меня, на мгновение замер, поколебался. Ответил vip-дух.
— Боюсь, что это невозможно, Владислав… Всезнающим может быть только Бог. В человеческий разум не поместится такой объем информации. Понимаете…
— Понимаю. Не хватит места на «харде»…
Эммануил секунду помолчал, а потом продолжил:
— Можно и так сказать. А главное — вам элементарно оперативки для обработки информационных потоков не хватит. Да и «проц» накроется. Догнал тему?
Мое растерянное мычание стало лучшим ответом. И поделом, нечего стебаться на каждом шагу. Почувствуйте, так сказать, разницу. Как говаривал ротный: «Когда я изменяю жене, это мы кого-то имеем. А если жена загуляет, то имеют нас!»
— Да и не нужно вам это, Владислав Максимович. Поверьте… Слыхали небось, что знания умножают скорбь?
— Ну, а как же тогда…
— Для начала восполним все естественные лакуны, неизбежные для человека из другого мира, скажем — на уровне знаний того Владислава, под чьим именем вы теперь живете. А дальше будем взаимодействовать адекватно ситуации. Вы же и сами многое знаете и можете. Ну, а систему Мироздания и принцип антигравитона оставим за скобками. Может, кому и интересно, но лично я не вижу смысла в знаниях, которые нельзя использовать. Вы согласны?