Елена с радостью согласилась на приключения в Европе и оставшуюся часть дня мы потратили на подготовку к путешествию, а вечером уже загрузились в люксовый минивэн с очень удобными для дальних поездок креслами и направились в Брест. Посидев над картой, мы решили, что добираться до Германии через Питер — это делать огромный крюк с неоправданной потерей времени. Наши московские друзья все никак не могли переформатировать свое мышление под нас, не понимая, что для невидимых летунов не существует границ. Поэтому к нашему Рамштайну мы решили двигаться напрямую, пролетев Польшу и Германию насквозь.
Прибытие очередного самолета с деньгами в Рамштайн ожидалось дня через три, и мы это время планировали потратить на полноценный туризм в Германии. Поэтому, когда мы прибыли на следующее утро в белорусский Брест, то сразу рванули на запад, настроившись не задерживаться в Польше. Весь день мы летели с комфортной скоростью на высоте в сотню-полторы метров и глазели по сторонам, разглядывая пробегавшую под нами местность.
Понятно, что дети наслаждались таким путешествием, но даже нам, взрослым, это доставляло немало удовольствия. Время от времени мы находили полянку в лесу или опрятную лужайку, поблизости от которых не бродила скотина стадами или люди, и устраивали походный перекус, благо еды у нас с собой было дней на десять минимум. Точно так же мы устроились на ночлег, перелетев под вечер границу между Польшей и Германией. Поставив две большие и комфортные палатки, мы активировали вокруг лагеря защитное поле, отпугивающее всех посторонних, побуждая их по непонятным для них причинам обходить наше место отдыха стороной.
Следующий день прошел по точно такой же схеме, только летели мы теперь уже над немецкими землями. Разница была заметна, хотя различия и не выглядели такими уж принципиальными. В конечном итоге до Рамштайна мы добрались уже в первой половине третьего дня нашего полета и сразу полезли на авиабазу, так как самолет с деньгами мог уже прилететь под вечер, хотя нам сообщили о следующем дне как наиболее вероятном времени прибытия. Организовав для Лены с девочками лагерь, где они должны были нас ждать, мы со Светой и пацанами полетели на территорию авиабазы, начав с осмотра внешних ее районов.
После пересечения периметра, мы совершали облет по сужающейся спирали, пока не вышли к искомому ангару, опознав его по спутниковым фото, переданным нам тех-поддержкой. Это сооружение было обычным по конструкции и мало чем отличалось от многих других коробок на территории авиабазы. Выделяло его лишь то, что оно стояло немного в стороне от других ангаров, а также тремя рядами высоких заборов с колючей проволокой, окружавших его со всех сторон. При этом самолет, когда его подкатывали к ангару по бетонной дорожке, при прохождении этих заборов проезжал через полноценные контрольно-пропускные пункты, расположенные друг за другом с интервалом в сотню метров.
На всем пространстве вокруг ангара было установлено два десятка мачт с поворотными дистанционно управляемыми модулями, на каждом из которых были различимы и стрелковые стволы, и какие-то прибамбасы, похожие на радары и антидроновые устройства. Помимо этих модулей между мачтами были натянуты тонкие металлические струны с многочисленными перемычками между собой, которые в совокупности формировали купол-сетку над всей этой охраняемой площадью. А над ней летало с десяток крупных коптеров, непрерывно патрулирующих весь этот объект сверху.
Данная охранная система выглядела солидно, но не была серьезным препятствием для нас. Возможно, вся эта фигня могла бы помешать какой-нибудь группе парапланеристов в полосатых купальниках или штурмовикам на ховербайках, задумавшим с наскока атаковать данный объект, но только не нашей семье, все члены которой уже многие годы совершенствуют свое искусство высшего пилотажа собственным телом в свободном полете.
Глава 28Зеленые лимоны в большом количестве
Торопиться нам было некуда, а режим невидимости любит спокойные и плавные движения в стиле цигун. Поэтому нам не составило труда найти среди этого переплетения струн достаточно больших просветов, чтобы спокойно опуститься в них друг за другом. Мы понимали, что в этом месте к каждой растяжке скорее всего прикреплен датчик, улавливающий серьезные колебания, а значит нам ни в коем случае нельзя было их касаться. Но даже проникнув сквозь сетку, нам нежелательно было опускаться на землю, так как точно такие же струны могли быть натянуты на глубине нескольких сантиметров под какой-то каменной крошкой или керамзитом, покрывавшим всю поверхность на охраняемой территории. Да и следы на таком грунте остаются очень заметные. Что касается ходьбы по бетону, то вибрация по нему передается ничуть не хуже, чем по натянутой струне. Поэтому только полет, только хардкор!
Еще на подлете к авиабазе я предложил Свете начать хулиганить с природой:
— Дорогая, ты не хочешь пустить ветры над авиабазой?
— Ты на что намекаешь, хитромудрый⁈
— Я имею в виду небольшой переменный ветерок-поземку, который поднимает пыль в воздух, закручивает микросмерчи над самой землей. Можно еще водяную пыль подвесить в воздухе. Не туман, а мелкую морось, но так, чтобы она не оседала на землю, а держалась в воздухе. Все это создаст серьезную помеху для лазеров и датчиков движения в пространстве, которых может быть множество вокруг нашего объекта. Это поможет нам остаться незамеченными.
— Хорошо, ТАКИЕ ветры я готова пустить, — рассмеялась жена, ткнув меня кулачком под ребра.
Я уж не знаю, что в тот раз подняло тревогу — то ли датчики нашу семью все-таки уловили, то ли сверх-естественные фокусы Светы со стихиями подняли переполох, но когда мы уже были возле самого ангара, откуда-то из дежурки прибежал чуть ли не взвод автоматчиков и рассредоточился вокруг ангара и вдоль бетонной дорожки, настороженно озираясь по сторонам. Я своим сказал по внутренней связи:
— Уверен, что у всех охранников сейчас в головах стучит одна и та же мысль: «Это ж-ж-ж-ж неспроста!» — хихикнул я, и в этот момент у меня пиликнула СМСка: «Самолет уже над Францией — скоро будет у вас!», что я тут же транслировал всем остальным.
Через некоторое время к воротам ангара подбежало еще несколько бойцов, держащих в руках по небольшому квадро-коптеру и пульту управления к нему. Мы к тому времени всей пятеркой уже держались между охранниками, полагая, что сигнальные датчики нас, таких наглых, просто потеряют среди своих бойцов. Операторы дронов запустили своих «птичек», что начали метаться под сеткой туда-сюда, проверяя пространство непосредственно перед ангаром. Коптеры были с защитой от столкновений в виде колец вокруг пропеллеров, поэтому операторы гоняли их нещадно, что приводило к постоянным столкновениям со стенками здания и даже с охранниками, на что те не обращали никакого внимания, будучи сосредоточенными на своей работе. Не раз эти жужжалки могли врезаться и в кого-нибудь из нас, но мы контролировали движения этих птичек и телекинезом отводили их от себя, если возникала угроза столкновения.
Операторы замечали такие отклонения в движении своих «птичек», ругались и пытались по-новой проверить странные места, но и мы тоже были не палкой сделанные, всегда меняя свою позицию после такого вмешательства в полеты дронов. Тем не менее такие фокусы то со стихией, то с дронами все сильнее и сильнее напрягали охранников, однако органолептически они ничего так и не смогли обнаружить, поэтому начальство не нашло причин сажать самолет где-нибудь в другом месте. Единственное, что, как я понял, начальство сделало, так это подняло по тревоге гарнизон авиабазы и распорядилось выставить вокруг объекта дополнительное боевое охранение.
— Так, мои дорогие, слушайте внимательно, — проговорил я негромко. Мы пятеро были объединены в группу артефактом связи, что позволяло нам спокойно общаться друг с другом. Мне достаточно было бормотать себе под нос, чтобы Света с мальчиками меня хорошо слышали. И эти возможности были у каждого из нашей гоп-компании. Правда, мальчикам я категорически запретил болтать во время операции не по делу, пригрозив, что нарушителей в следующий раз с собой не возьму. Как это ни удивительно, но подействовало — пока что мне не пришлось сделать ни единого замечания сыновьям. — Попробую вам изложить свое видение того, как все будет происходить дальше.
Когда самолет сядет, его откатят к этому ангару, развернут и загонят внутрь хвостом вперед к внутренней перегородке, после чего ворота наглухо закроют. Затем охрана должна будет тщательно проверить все внутреннее помещение вокруг самолета, после чего его экипаж начнет опускать рампу для разгрузки. Одновременно с этим будут открыты ворота в перегородке, разделяющей ангар на две части — разгрузочное помещение и непосредственно хранилище.
Я полагаю, что деньги могут быть упакованы на поддонах, но сам я в это не верю — такая перевозка была бы разгильдяйством по сравнению с таким уровнем безопасности, который мы с вами уже здесь обнаружили. Поэтому я уверен, что деньги находятся в контейнере, и его никто в разгрузочном помещении открывать не станет. Этот мега-ящик просто перекатят по эстакаде в хранилище, после чего сразу же закроют промежуточные ворота. И только уже в закрытом хранилище вскроют контейнер.
Поэтому, чтобы нам добраться до наших денег, надо проникнуть в хранилище, где либо дождаться, когда контейнер вскроют пиндосы, либо самим вскрыть его. Сейчас трудно распланировать наши действия в хранилище, но как только деньги окажутся в наших пространственных карманах, нам можно будет просто грубо высадить стену или крышу ангара, после чего мы улетим все вместе. Естественно, грубой работой у нас будет заниматься мама. Отставить смешки и хихикание!
Когда окажемся внутри хранилища, надо быть готовым к тому, что нам придется повоевать из-за того, что нас могут быстро обнаружить. Не пугайтесь — всё у нас получится и мы прорвемся, потому как в этом мире у нас достойных противников нет в принципе. Так что не расслабляемся и будем готовы ко все