Спустя несколько дней Кейт пришла помочь Бесси сложить гостинцы в седельные сумки. Неуклюжая от волнения, она то и дело брала в руки слишком много овсяных лепешек и совала их Бесси слишком рано, когда та еще не успевала убрать предыдущую порцию.
— Было бы лучше, если бы мы поехали вместе, — наконец сказала она. — Они не испугаются меня, если ты будешь рядом.
— Испугаются.
— Я могу переодеться. Надеть женское платье. Могу…
— Нет. — Одно короткое слово. Непреклонная, как и ее братья.
— Я их не боюсь.
— Никто и не говорит, что боишься. Хотя стоило бы.
— Вовсе нет, — не задумываясь, запротестовала она.
— На твоем месте мне точно было бы страшно.
— Тебе никогда не бывает страшно.
— Ты так думаешь?
Она воззрилась на Бесси, не зная, что и сказать. Эта женщина безропотно согласилась взвалить очередное бремя на свои и без того перегруженные плечи. Будучи младше ее на два года, внутренне она казалась Кейт много старше.
— Но ты и словом не обмолвилась, что боишься.
— Как и ты.
Кейт сдерживало другое. Стыд, а не храбрость.
— Я не хотела… чтобы о моем страхе знали другие.
Бесси красноречиво подняла брови.
— И я тоже.
Тихая, терпеливая, проницательная Бесси предстала в ее глазах другим человеком. Она принимала на себя долг без единого возражения, но не потому, что возразить было нечего. Нет, она по собственному почину отказала себе в праве сетовать на жизнь.
Она обняла ее, надеясь, что дружеская ласка скажет больше, чем любые слова.
— Береги себя, — прошептала она.
И Бесси кивнула, прижавшись к ее плечу.
Джон хмуро наблюдал, как сестра садится в седло.
— Возьми с собой больше охраны. Одного человека мало. Что, если на вас нападут?
— Мама никогда не возила с собой целую армию, — сказала она. — Иначе они и близко меня не подпустят.
Он бросил подозрительный взгляд на человека, выбранного ей в сопровождение, и подозвал Роба.
— Ему можно доверять?
— Думаю, да, — ответил брат. — Но лучше запомни на будущее, Джонни. У нас на границе так: какие бы планы ты не строил, как бы тщательно их не продумывал, но в конце концов… — Он пожал плечами. — В конце концов твоя жизнь все равно окажется во власти судьбы. Как было с первым из Брансонов.
Он должен был умереть, но судьба распорядилась иначе.
Джон перевел взгляд на Кейт, которая обнимала его сестру на прощание. Да, судьба успела основательно вмешаться в его безупречные планы.
И у него возникло предчувствие, что не в последний раз.
В этот день были отложены все дела.
Роб засел у очага в зале. Уставившись на огонь, он держался молчаливее, чем обычно. Джон ходил из угла в угол. Время от времени он поднимался на крепостную стену и обходил ее по периметру, останавливаясь около Кейт, которая глядела вдаль и высматривала среди холмов одинокую женскую фигурку верхом на пони и ее охранника.
Она заняла нагретый выступ около дымохода, как только Бесси уехала. Весь день напролет она наблюдала за холмами, которые покатыми волнами уходили на юг. В небе клубились серые тучи, повторяя своими очертаниями рельеф холмов и спрятанных между ними долин.
Дни стали короче. Солнце теперь заходило рано. Когда настал вечер, и Джон в очередной раз взобрался на парапет, небо приобрело кроваво-красный оттенок, окрасив тучи багрянцем.
Кейт неподвижно смотрела в набегающую темноту. Смельчак, ее неизменный спутник, поднял голову. В удрученном собачьем взгляде содержались одновременно обвинение и мольба.
— Не стоит ждать ее раньше завтрашнего дня, — сказал Джон, обращаясь и к самому себе тоже.
— Лучше бы вместо нее поехала я, — пробормотала она, не отводя глаз от горизонта.
— Думаешь, я бы позволил?
Она повернулась к нему. В ее карих глазах затаилась мука.
— Но это я во всем виновата. Если бы не я, никому вообще не пришлось бы никуда ехать.
Я виновата. Словно вина лежала на ней, а не на мерзавце, от которого отказались все, даже собственные сородичи.
— Ты ни в чем не виновата. — Он обнял ее за плечи и привлек к себе. — И в одиночку тебе не справиться.
— Но я не одна, — ответила она. Ее губы тронула улыбка. И тем не менее, завернутая в выцветшее синее одеяло, со светлыми волосами, которые вились на ветру, она выглядела такой же одинокой, как их далекий, брошенный всеми предок. — Я Брансон.
Брансон. С Брансонами она обрела сестру и брата — Бесси, которая ради нее отправилась в стан врага, и Роба, готового защищать ее от любых обидчиков. Далекому королю было все равно, жива она или мертва. Яков не преломлял с нею хлеб, не видел страдание в ее глазах.
И не он делил с ней постель.
Королю было безразлично все, что составляло смысл жизни для Джона. И перед ним предстал выбор, которого он избегал. Король или Кейт?
Он присел на корточки, тормоша пса и поглядывая на нее снизу вверх. Ее нос, ее скулы казались такими же резко очерченными, как и раньше, но губы… Как он мог считать их далекими от совершенства? Верхняя нежно изогнута, а нижняя такая соблазнительная, такая сочная…
— Да, — произнес он. — И ты самая храбрая из нас.
Глава 20
Бесси вернулась на следующий день поздно вечером, когда на небе взошла луна. Кейт заставила себя прикусить язык и удержаться от расспросов, пока Бесси не согреется у огня и не поест горячего. День выдался сырым, а путешествие было долгим.
Они собрались в спальне Роба и закрылись от любопытных ушей, оставив за дверью собаку. Бесси села у очага, Джон занял табурет у кровати, Роб примостился на сундуке.
Кровать они оставили для нее. Нехотя она взобралась на высокий матрас, стараясь не встречаться с Джоном глазам. Ее тело моментально вспомнило все, что они разделили на этой постели.
Сделав глоток супа, Бесси глубоко вздохнула и запрокинула голову, отбрасывая назад свои длинные рыжие волосы. Напряжение, вызванное долгим путешествием, постепенно отпускало ее.
Потом она отставила плошку с супом в сторону и наклонилась вперед.
— Его и правда выгнали из семьи. Их вождь приказал своим людям больше не считать его Сторвиком.
Кейт содрогнулась. Изгой. Живой мертвец.
— Не верю, — сказал Роб. — Он мог сговориться со своим вождем и смотрителем англичан, чтобы завладеть ничейными землями.
— Если оно и так, то остальным они ничего не сказали. Люди ненавидят его не меньше нашего. Должно быть, он прознал о ваших планах случайно. Намеренно его никто не предупреждал.
— Почему ты так уверена? — спросил Джон.
Прежде чем ответить, Бесси взглянула на Кейт.
— Он… — Она запнулась. — Он нажил врагов и среди своих тоже.
Ее сковал ужас. Немыслимо, чтобы он мог покуситься на одну из своих соплеменниц. Неужели какая-то безымянная женщина Сторвиков тоже просыпается по ночам от кошмаров?
Джон дотянулся до нее и, успокаивая, сжал ее колено.
— Но они знают, где он находится?
Бесси покачала головой.
— Нет. И это их тоже тревожит.
— Он может быть только в одном месте, — сказал Роб. — На спорных территориях. Наверное, занят восстановлением башни.
— Не думаю, — сказала Бесси. — По слухам, его банда винит его за то, что башня сгорела. Мне кажется, он где-то поблизости.
— Почему?
Она перевела взгляд на Джона.
— Говорят, он охотится на тебя. Вот почему.
Он увидел, как Кейт затрясло, как она сглотнула, пытаясь заговорить…
Но не смогла.
Перед ним стояла только одна цель — защитить ее и выполнить свою клятву. Оно и к лучшему, что Вилли-со-шрамом назначил его врагом. Так этот человек отвлечется от Кейт.
— Не исключено, что это ловушка. — Сестре он верил, а Сторвикам нет.
Бесси покачала головой.
— Об этом мне рассказали женщины, когда мы остались наедине.
Как будто женщины не могли солгать.
— Если свои ополчились против него, то Брансоны и Сторвики могут охотиться на него вместе. — Он взглянул на Роба. Если две семьи объединят усилия, то из кровной мести их действия превратятся в справедливое наказание преступника.
По крайней мере, так можно преподнести это королю.
Но в ответ Черный Роб насупился.
— Нет такой причины, которая заставила бы меня сесть в седло вместе со Сторвиками. Они заманят нас в западню. Мы поедем вдвоем, только ты и я.
— Нет, — возразил Джон. — Он ищет меня. В этот раз я поеду один.
Роб напрягся.
— Ты мне не доверяешь?
— Доверяю, Роб. Всем своим сердцем. — То была чистая правда, хоть он и не знал, насколько затянется установившееся между ними перемирие. — Когда все закончится, и Вилли умрет, король придет в бешенство. Пусть он направит свой гнев только на одного Брансона.
— Думаешь, король отличит одного Брансона от другого? Сторвики, Брансоны — мы все для него на одно лицо.
— Этого он отличит. — Этот Брансон когда-то был королю другом.
— По цвету глаз, да?
Они одновременно издали смешок.
— Не тревожься. — Роб снова заговорил серьезно. — Гнев короля меня не заботит.
Я ничего не боюсь. Вот, что хотел сказать ему брат.
— Я знаю. И еще я знаю, хоть ты мне и не поверишь, что ради семьи одному из нас важно сохранить свое имя незапятнанным. — Ради семьи. Не думал он, что однажды произнесет эти слова. — Кроме того… — Он взглянул на Кейт, обновляя свое обещание, — … у меня есть свои причины желать ему смерти.
Роб пристально посмотрел на него.
— Клятву дала семья. Неважно, кто ее выполнит.
Чувство сопричастности заполонило его. Верно, он дал Кейт свое собственное, отдельное обещание, но в словах брата он ощутил поддержку. Роб позволит ему выполнить семейную клятву. И встанет за его спиной, как веками вставали поколения Брансонов, и поднимет меч, если тот упадет у Джона из рук.
Он откашлялся, глотая ком в горле.