– Здорово, Леш! Дай на минутку разводной, я свои ключи дома оставил, краны подкручивал, понимаешь.
– Да хоть на неделю, – мрачно сказал Леша, наклонясь к чемодану с инструментом.
Но сколько он ни гремел этими железяками, разводного гаечного ключа найти не мог.
– Снится, что ли? – пробормотал он растерянно.
– Ты чего, Леш? Заговариваешься? – засмеялся сосед.
– Тут заикаться начнешь, не то что заговариваться.
Сосед ничего не понимал.
– Нету ключа, – сказал Леша, разгибаясь. – Нету. Пропал.
– Может, где валяется? – предположил сосед.
– Давай посмотрим.
Они внимательно осмотрели все закоулки гаража, но ключа так и не нашли.
– А может, ты его домой занес? – высказал еще одно предположение сосед.
Леша покрутил головой.
– Не заносил. У нас краны не текут.
Сосед исчез, наверное, побежал домой за гаечными ключами, а Леша еще долго стоял в задумчивости над чемоданом для инструмента и старался сообразить, когда мог исчезнуть ключ. Последний раз он пользовался им дней десять назад… Пропавшую пленку он держал в руках две недели назад…
Леша не делал сопоставлений, но мысленно отметил, что обе пропажи случились приблизительно в одно и то же время…
Сказав о потерях Леши, вернемся к Светлане.
Кому-то это покажется противоестественным, но вот факт: уже на второй день после знакомства с Виктором
Андреевичем Светлана приняла его приглашение посидеть вечером в ресторане. Впрочем, найдется немало людей,
которые не усмотрят в этом факте ничего особенного, ничего предосудительного. К тому же Светлана поставила условие, что с ней будет Галя.
Виктор Андреевич не жаловался на тоску одинокой жизни, но и не пытался изобразить из себя молодого сердцем бодрячка. Он просто сказал, что если у Светланы на завтрашний вечер не предвидится ничего лучшего, то не согласится ли она поужинать вместе с ним. Светлана не раздумывала.
Галя по обычаю исполнила волю подруги.
Виктор Андреевич предложил отправиться в ресторан-поплавок на реку. Там у пристани стоял на мертвых швартовах старый пассажирский теплоход, переоборудованный для новой службы.
Они заняли столик в углу, где вместо стульев были удобные узкие диванчики.
– Не стесняйтесь, девушки, – сказал, – усаживаясь, Виктор Андреевич. – Сегодня я при деньгах.
– Только сегодня? – спросила Светлана, как бы задавая тон беседе.
– Нет, я вообще солидный, обеспеченный мужчина, – с готовностью поддержал этот шутливый тон Виктор Андреевич. – У меня и автомобиль есть.
– Почему же мы сюда ехали на такси? – спросила Галя.
– Но мы же собираемся чего-нибудь выпить, не так ли?
А под хмельком за рулем нельзя.
– Выпить можно, – сказала Светлана. – Мы уже пробовали.
– С Пьетро?
– Не только.
– Это он подарил? – спросил Виктор Андреевич, показывая глазами на брошь, которой у Светланы был заколот шарф.
– Он, – сказала Светлана.
Тут подошел официант.
Виктор Андреевич сделал большой заказ, а когда довольный официант ушел, задумчиво поглядел на подруг и сказал с легкой печалью:
– Кто со стороны посмотрит, скажет: отец дочек угощает.
– А может, внучек? – не упустила случая поострить
Светлана.
– Да, так будет вернее, – еще более печально согласился
Виктор Андреевич.
– Не обращайте внимания, – поспешила успокоить его
Галя. Она любила успокаивать.
– Ладно, мы вас не будем называть дедушкой, – сказала
Светлана.
– И на том спасибо.
Виктор Андреевич произнес это уже с такой неподдельной горечью, что Светлане всерьез стало его жалко.
– Перевернем пластинку.
– Да, поговорим лучше о Пьетро, – сказал Виктор Андреевич.
Поговорили о Пьетро Маттинелли. Подруги рассказали о нем все, что знали. Светлана показала Виктору Андреевичу фотокарточку и письмо, которые носила в сумочке.
Потом Виктор Андреевич поведал кое-что об итальянце, который привозил посылку. Но все это было лишь присказкой к дальнейшему.
Ресторан скоро заполнился целиком. На эстраду вышли музыканты, начались танцы. К тому времени Светлана и
Галя выпили с Виктором Андреевичем по две рюмки коньяку и по бокалу шампанского. Глаза у них блестели, щеки горели. Было жарко.
Едва Виктор Андреевич вновь налил рюмки, оркестр заиграл новый танец, и перед их столиком появились двое молодых людей. Поклонившись, один из них обратился к
Виктору Андреевичу:
– Вы разрешите пригласить ваших девушек?
– Я не против, – сказал он, – но хотят ли они танцевать?
Светлана посмотрела на молодых людей, на Галю и сказала:
– Разок можно.
Они вчетвером отошли от столика.
Виктор Андреевич подвинул к себе лежавшую на диванчике сумочку Светланы, не торопясь, одной рукой открыл ее, пошарил, нащупал письмо от Пьетро и фотокарточку, положил их во внутренний карман пиджака и закрыл сумочку. Все это он проделал как бы нехотя, лениво.
Танец кончился, молодые люди довели девушек до места, раскланялись и исчезли. Больше Светлана и Галя не танцевали, хотя к ним несколько раз подходили с приглашением. «Слишком жарко», – объяснила отказ Светлана.
Зато от коньяка они не отказывались, чему Виктор
Андреевич был искренне рад. Однако наступил момент, когда Галя спросила вдруг Светлану:
– Выйдем?
Та кивнула.
– Мы вас бросим на минутку, Виктор Петрович.
– Андреевич, с вашего позволения, – поправил он.
В туалете, стоя перед зеркалом и поправляя прическу, Галя сказала шепотом:
– Светка, что мы делаем?
– А что?
– Мы же пьяные… И какой-то старый мужик…
– Не вникай, как говорит мой бывший друг Леша.
– Правда, пьяные.
– Ничего, еще по рюмочке и айда отсюда. Сколько на твоих?
– Без четверти одиннадцать.
В одиннадцать они покинули ресторан. Было ветрено.
Шумела листва. Они шли по узкой асфальтовой дорожке.
Светлана об руку с Галей впереди, Виктор Андреевич с их сумочками в руке сзади. Когда подходили к стоянке, где ждали пассажиров два такси, он открыл сумочку Светланы и так открытой и подал ей, когда девушки сели в машину на задний диван, а он поместился рядом с шофером. Светлана буркнула:
– Замок сломался, что ли? – Защелкнула, попробовала разъять металлические планки, но замок держал крепко, и она успокоилась.
Виктор Андреевич развез подруг по домам, сначала завезли Галю. Он записал номер домашнего телефона
Светланы, а своего не дал, сказав, что у него телефона нет.
А напоследок Виктор Андреевич сообщил о самом главном:
– Да, вы знаете, Света, вполне возможно, я не сегодня-завтра поеду в Италию.
– Правда?
– Есть такой вариант.
– Счастливчик, – устало сказала Светлана.
Машина остановилась напротив ее дома.
– Не выходите, – сказала она Виктору Андреевичу. –
Когда поедете, скажите мне, я что-нибудь пошлю Пьетро.
– Разумеется. Но мы еще не раз увидимся. Я буду заходить в универмаг. – Он замялся, помолчал и добавил: –
Не осмеливаюсь приглашать вас к себе в гости…
– Правильно делаете. – Светлана открыла дверцу. – Ну, звоните, заходите.
…Поднимаясь по лестнице, она сняла с кофты брошь, открыла сумочку, чтобы положить ее на дно, и тут обнаружила, что фотокарточка, которую дал ей Леша, и письмо от Пьетро пропали. Она остановилась, припомнила, как
Виктор Андреевич передал ей сумочку открытою, и решила, что, наверное, письмо и карточка выпали где-то по пути к стоянке такси. О том, что их мог взять Виктор Андреевич, у нее и мысли не было…
Войдя в квартиру, она поняла, что мать не спит: в кухне горел свет. Не было смысла ходить на цыпочках – она громко протопала к себе в комнату. Тут же вошла Вера
Сергеевна, зажгла люстру.
– Ты опять пила?
– Можно подумать, что ты никогда не пила.
– Прекрати этот тон! – вспылила Вера Сергеевна. – У
тебя экзамены послезавтра.
– Не будет никаких экзаменов, – вяло протянула Светлана. – Не хочу я никаких филфаков, никаких английских языков, и вообще…
– Что это значит?! – Вера Сергеевна сжала кулаки.
Но у Светланы был звериный нюх на опасность.
Сбросив туфли, она босиком подбежала к матери, обняла ее и поцеловала.
– Мамочка, родная, не волнуйся. Давай сядем, давай обсудим. – Она тихонько подталкивала мать к креслу. Вера
Сергеевна, растерявшись, села и спросила:
– С кем ты была?
– С Галей.
– Вдвоем?
– Представь себе.
– Но это еще хуже – пить вдвоем! – возмутилась Вера
Сергеевна.
Светлана опустилась перед нею на колени, взяла ее за руки.
– Да не пьяная я, клянусь тебе. Все выветрилось. Давай поговорим.
– Ты сказала, что не будешь сдавать экзамены?
– Ну на черта мне этот университет, скажи? Чтобы потом всю жизнь долбить одно и то же? Уроки, уроки, уроки!
И получите сто тридцать в месяц.
– Что же, будешь всю жизнь продавцом?
– А почему бы и нет? Но я учиться пойду. Только не в университет.
– Куда же?
– Ну хотя бы в торгово-экономический техникум. После можно сделать прекрасную карьеру. Вон у нас зав. отделом техникум окончила, сейчас живет – будь спокойна!
– Ты же готовилась!
– Как я там готовилась! Нахватаю троек. Остался день, перед смертью не надышишься. А завтра еще голова болеть будет.
– А говоришь – трезвая.
– Мало ли что я могу сказать. – Светлана поднялась, снова обняла мать. – Ма, давай договор заключим: больше об университете ни слова. Подумаешь – диплом! Проживем и так.
Вера Сергеевна в душе была согласна с дочерью, но она все же тяжко вздохнула:
– Смотри, дорогая, не будешь ли потом жалеть…
– Никогда! Давай-ка спать.
Со следующего дня у Светланы начинался отпуск для сдачи вступительных экзаменов, но она после этого разговора вышла на работу.
Может быть, не пригласи ее Виктор Андреевич в ресторан, решение было бы иным. Таким уж характером наделила ее природа: она умела управлять другими по своему желанию, но не умела управлять собственными желаниями. Они, эти желания, порою зависели от сущих пустяков…