– Попробую.
Галину Нестерову застали дома. В половине десятого она была в кабинете Орлова. Пятью минутами позже пришел Семенов.
По предложению Орлова все сели за приставной стол –
Орлов с Галей по одну сторону, Семенов – напротив. Орлов сказал:
– Просим вас, Галина Николаевна: не считайте это формальным допросом. Нам необходимо знать как можно больше об отношениях вашей подруги с Виктором Андреевичем.
Состояние оглушенности, в которое повергла Галю весть о несчастье со Светланой, еще не прошло окончательно – это было заметно и по испуганному взгляду, и по вялости движений, но все же сейчас она выглядела не такой бледной и убитой.
– Как чувствует себя Светлана? – робко спросила она.
Орлов сказал правду:
– Пока неважно.
– Вы с нею разговаривали?
Для человека, хотя и вызванного не ради формального допроса, но причастного к расследованию тяжкого преступления, ответ на этот вопрос имел первостепенное значение, легче отвечать самому на вопросы следователя.
Но надобно быть крайне наивным, чтобы вот так, ничтоже сумняшеся, выведывать тайны следствия. Именно поэтому
Орлов, как и Семенов, понял, что Нестерова задала свой вопрос без всякой задней мысли.
– Нет, – сказал Орлов. – Она не может говорить. Она без сознания.
Галя опустила голову. Выдержав небольшую паузу, Орлов спросил:
– Вы давно дружите?
– Со школы, с восьмого класса.
– И маму знаете?
– Конечно.
– А Виктор Андреевич когда появился?
– В прошлом году.
– На какой почве Светлана познакомилась с Виктором
Андреевичем?
Галя ответила не сразу, словно хотела вспомнить подробности.
– Он знал Пьетро.
– И Пьетро познакомил вас с Виктором Андреевичем?
– Нет, Виктор Андреевич привез Свете посылку.
– Какую посылку?
– Он ездил в Италию, Пьетро с ним передал.
Семенов поглядел на Орлова, сделал, прочертив рукой в воздухе, какой-то знак, непонятный Гале, но Орлов прекрасно его понял, поднялся, подошел к своему столу, достал из ящика фотокарточку, дал ее Семенову, а тот положил карточку перед Галей и сказал:
– Вы говорите, Виктор Андреевич знал Пьетро. Посмотрите на этот снимок внимательно…
Галя с удивлением посмотрела на знакомую фотокарточку и перевела взгляд на Семенова.
– Это мы в кафе «Над рекой».
– А кто, по-вашему, за соседним столиком? Видите –
встает с кресла…
Она снова посмотрела на снимок и сказала неуверенно, полувопросительно:
– Похож на Виктора Андреевича.
Когда Орлов позавчера показывал Галине Нестеровой крупно выкадрированное из этого снимка лицо Виктора
Андреевича, она четко, без колебаний узнала его, а сейчас заколебалась. Объяснить это нетрудно, но лишь при одном условии – если в момент съемки подруги еще не были знакомы с ним.
Орлов спросил:
– Тогда вы уже знали Виктора Андреевича?
– Нет… нет… К Светлане он позже пришел, гораздо позже, – на секунду оживившись ответила Галя.
– А тут он был отдельно? – спросил Семенов.
– Во всяком случае, не с нами…
– И не заговаривал?
– Нет. Что же получается? Ведь вы утверждаете, что они с Пьетро знакомы…
– Не понимаю, – виновато призналась Галя.
Орлов и Семенов посмотрели друг на друга. Одно из двух: или Виктор Андреевич и Пьетро Маттинелли действительно хорошо знали друг друга еще до момента съемки, и тогда надо предположить какой-то непонятный сговор между ними, или они вообще незнакомы, и в таком случае ко всему последующему имеет отношение один
Виктор Андреевич.
– Хорошо, – сказал Семенов. – Виктор Андреевич передал посылку от Пьетро… Что же в ней было?
Галя слегка пожала плечами. Вопрос был ей явно неприятен.
– Разные вещи… Косметика…
– Дорогая посылка?
– Да… Довольно дорогая, – неохотно ответила Галя.
– И вещи итальянские?
– Не только.
– На вашу долю тоже что-то было? – продолжал Семенов.
– В тот раз… – Она замялась. – Простите, я должна сообразить…
– А был разве и другой раз? – не дожидаясь ответа на предыдущий вопрос, спросил Семенов.
Галя кивнула.
– И опять через Виктора Андреевича?
– Да.
– И сколько же посылок получено?
– Три, – сказала совсем тихим голосом Галя.
Помолчали. Потом вновь вступил в разговор Орлов:
– И что же? Как все это мотивировалось?
– Виктор Андреевич говорил: Пьетро любит Светлану.
Орлов не объяснил, что он имеет в виду, но Галя мгновенно разобралась в умолчаниях. Это многое прояснило для Орлова и Семенова: стало быть, вопрос попал, если можно так выразиться, на готовую почву – стало быть, этим вопросом уже задавались. И ответ не разумелся сам собой.
– А лично для себя Виктор Андреевич никаких выгод не искал?
Галя начинала, вероятно, уставать от этого разговора.
Слишком велико для нее было напряжение последних двух дней. Она вздохнула глубоко и протяжно и сказала еще более тихо:
– Наоборот.
– Как это понимать? – спросил Семенов.
– Он нас еще и угощал.
– Дома у него бывали?
– Нет.
– А он у вас?
– Как-то заезжали ко мне на часок. Втроем…
Семенов сказал:
– Ну, что ж… Пожалуй, на сегодня все. Спасибо вам, Галина Николаевна…
Она встала. Встали и они.
– Я вам еще понадоблюсь? – спросила она.
– Не исключено, – сказал Орлов. – Вас это беспокоит?
– Понимаете, мама хочет, чтобы я уехала отдыхать.
– Далеко?
– В Крым.
– Но у вас, если не ошибаюсь, в институте сессия начинается.
– Зачеты я уже сдала, а экзамены можно потом.
– Ну, это дело хозяйское, – сказал Семенов. – Вы только адрес нам оставьте, и можете ехать.
Орлов дал ей лист бумаги со своего стола, вынул из кармана шариковую ручку. Она написала адрес того друга их семьи, отставного генерала, у которого они с матерью отдыхали вот уже несколько лет подряд: Крым, Алушта…
Отпустив Галину Нестерову, Орлов и Семенов расстались. У каждого из них были свои дела.
Орлов вызвал Алексея Дмитриева и отправился с ним вместе сначала к нему домой, а потом в гараж. Орлова интересовали замки, но сам он мало в них разбирался и, осмотрев дверные запоры квартиры и гаража, он позвонил от Леши на вагоноремонтный завод, где работал старик слесарь, великий знаток замков, к знаниям которого угрозыск прибегал для экспертиз и консультаций, и послал за ним машину. В ожидании слесаря Орлов и Леша толковали на отвлеченные темы и пили квас, сваренный отцом Леши еще к Первому мая. Когда слесарь приехал, Орлов объявил
Леше, что замки входной квартирной двери и гаража придется изъять, а на их место поставить новые. Слесарю
Орлов сказал, чтобы он тут же съездил в магазин, и дал свои деньги на приобретение замков. В старых замках
Орлова интересовали те их части, которые при запирании и отпирании вступают в контакт с ключами. Слесарю надлежало разобрать замки и отвезти упомянутые части в оперативно-технический отдел УВД. Но прежде дядя Веня должен вставить купленные замки взамен старых.
Отдав эти распоряжения, несложные для века научно-технической революции, но жизненно необходимые не только для сохранности имущества квартиры Дмитриевых, а и для следствия по делу, Орлов удалился.
Несравнимо сложнее была задача, поставленная Орловым перед специалистами оперативно-технического отдела. Им предстояло ответить на вопрос: открывались ли когда-нибудь замки, изъятые из квартиры и гаража Дмитриевых, каким-либо из предъявленных Орловым одиннадцати ключей. Эти ключи он в присутствии понятых обнаружил порознь в ящиках и ящичках в квартире и гараже
Виктора Андреевича Кутепова.
Задача трудная, особенно если учесть время, которое всегда работает на руку преступникам и против тех, кто их ищет. Тот, кто причастен к пропажам в семье Дмитриевых, открывал замки почти год назад. Сколько раз после этого открывались и закрывались они… Разве удержится в замке хоть какой-то след постороннего ключа на протяжении года?
Архитрудная задача у лабораторных экспертов-криминалистов, но в практике Орлова уже были случаи, позволявшие ему теперь верить даже в невозможное.
Например, то недавнее дело об убийстве коллекционера Ю.
Разных версий, одинаково правдоподобных, было там чуть ли не два десятка, и каждая довольно убедительно обосновывалась. А Орлов остановился на самой неправдоподобной. У человека, которого он заподозрил, имелось крепкое алиби. И ни одной, хотя бы самой косвенной, улики. Главное, подозреваемый утверждал, что никогда не бывал в квартире убитого и даже не знал его адреса, а Ю.
убили именно дома.
Как раз в то время оперативно-технический отдел получил новый прибор – лазерный микроанализатор, и начальник отдела Лузгин устроил короткую лекцию для инспекторов угрозыска и следователей прокуратуры – рассказал о широких возможностях этого прибора, призвал всех собравшихся не забывать о нем в повседневной работе.
Орлов, кажется, первым решил прибегнуть к помощи лазерного микроанализатора. Эксперты отдела взяли образцы тканей с кресел в квартире Ю. и костюмов подозреваемого. Спектроанализ зафиксировал в тканях одного из кресел наличие неопровержимо присутствующих ворсинок материала, из которого был сшит один из костюмов. И
когда Орлов сказал подозреваемому, в каком он был костюме на квартире у Ю. и в каком кресле сидел, тот раскололся, как орех под чугунным утюгом, – с первого удара всмятку.
Так что, если какой-нибудь ключ из связки, отданный
Орловым в лабораторию, ковырялся в замках Дмитриевых, криминалисты найдут его следы, а нет… Ну что ж, в таком случае он, Орлов, завяжет свою инициативу вместе с индукцией и дедукцией в тряпочку и пойдет в ученики к стажеру Удовицкому, который работает у них в управлении уже три месяца и все делает строго по учебникам и по наставлениям теоретических светил юриспруденции. Нет, он, Орлов, выпускник МГУ, тоже категорически за науку, но, видно, не умеет он применять на практике новейшие научные достижения. Если окажется, что Кутепов тут вообще ни при чем, значит, он, Орлов, пытался ignotum per ignotus1.