Из морозной тени мы могли бы выбраться на скалы, но при этом было невозможно взять с собой ни собак, ни снаряжение. Кроме того, существовала надежда, что мимо проплывет льдина, подходящая нам как плот, и такую возможность нельзя было упустить.
Вокруг кружилось огромное количество чаек, а также множество гаг, голубых гусей и морянок. Неужели они гнездятся на этих холодных скалах? Некоторые, мы думаем, могли бы, но, как правило, хорошо развитый инстинкт заставляет птиц обитать на скалах, обращенных к солнцу, на юг. Мы тщательно обследовали карнизы и углубления, но не нашли никакой пищи. Гнезда отсутствовали. Нам хотелось яиц. Яйца с развитыми эмбрионами – и те ценились бы сейчас очень высоко. Но и тухлых яиц не было. Мы нашли только малость сухого мха и горы сухого птичьего помета.
«Это, – сказал Вела, – даст нам огонь», и скоро в котелке варились остатки нашей последней добычи – утиные головы, лапы, плюс заячьи лапы. Получился хороший вкусный обед.
Тем временем солнце почти достигло севера и вскоре должно было осчастливить нас своими лучами, а прилив был в той фазе, когда можно ожидать льдин, чтобы отправиться в путь дальше. Шесть часов мы провели в этой тени в холодном ознобе. Казалось, что прошли целые сутки. Однако мы отдохнули, кое-что подремонтировали и слегка перекусили. Собаки, хотя не ели уже 48 часов, восстановились намного лучше, чем мы. Чтобы обсохнуть, им достаточно всего лишь отряхнуться. Для нас же это была долгая и утомительная работа.
Впереди находился едва видимый низкий остров. По обеим его сторонам располагались проливы, забитые мощным льдом. Оба вели в узкое горло между гигантскими утесами, которое открывалось в ужасные северные тихоокеанские воды, по которым мы проходили в пролив Веллингтон вдоль побережья Бэби Лэнд. Мы оставались на восточной оконечности Бэби Лэнд, но отсюда она не выглядела привлекательной. Земли не было видно, только холодные мертвые скалы. Даже лишайники почти отсутствовали.
Мы планировали добраться до острова и затем пересечь восточный пролив, который был назван Хелл Гейт[90] – из-за скорости, с которой по нему проносились массы льда. Наконец, подошла подходящая льдина. Нам удалось покинуть берег и пересечь узкую полоску воды между сушей и полярным паком, двигавшимся в сторону острова. Мы стали экспертами по использованию в своих целях течений и противотечений в ледяных заторах. Поверхность льда здесь была намного лучше для передвижения, чем на гнилом припае сутками ранее. Поскольку западный пролив был блокирован, мы добрались до острова и страшного пролива Хелл Гейт без особенных трудностей. Хотя тут было полно чаек, уток и гусей, много тюленей и моржей, мы не позволили себе отвлечься на охоту. Наша цель состояла в том, чтобы как можно быстрее достигнуть острова, пока западный пролив заблокирован.
Остров оказался прекрасным убежищем как раз в том месте, где для обмена ударами встречаются атлантические и тихоокеанские штормы. В течение суток мы наблюдали эту линию фронта великих океанов. Ветер и дрейф льда редко совпадали по направлению. Пак сжимало в основном с севера и запада. Но все внезапно менялось, и в течение коротких периодов давление происходило с востока. Скорость и направление движения битого льда менялись, особенно при высоком приливе. Иногда лед мог двигаться со скоростью военного судна. Однако вся эта потраченная впустую разрушительная энергия не очень нас волновала. Мы уже ощутили ее мощь за предыдущие месяцы.
На острове распоряжались гаги-гребенушки. Это было их владение, которое не тревожили ни песцы, ни волки; даже лемминги не копались в поросших травой холмах, на которых находились гнезда, выстланные сухим шелковым пухом. Этих уток были тысячи. Какое прекрасное зрелище! Гаги-гребенушки – самые красивые и осторожные из всех уток в мире льда. Гнезда были полны яиц, которые высиживал и охранял один из супругов. Казалось, утки понимали, что наши собаки не могут свободно рыскать среди камней, как волки. Эти сообразительные птицы чувствовали также, что мы не собираемся пользоваться ружьями. Странно, как быстро эти европейские создания способны оценить намерения людей. Мы проголодались, но двух-трех уток и нескольких яиц нам было вполне достаточно. Мы получили это без особого труда. Но чтобы накормить собак, понадобилось бы убить массу птиц, на что мы не были способны. Кроме того, невдалеке были и тюлени, и моржи, и белухи. Они должны стать основной пищей для собак, а нам придется изобрести новые способы безопасной охоты на этих животных.
Пока мы обсуждали этот вопрос, мимо нас так быстро проплыла льдина со спящим тюленем, что мы начали обвинять себя в расслабленности. Это не должно повториться, однако атаковать зверя на свободно двигающейся льдине среди открытой воды все равно было слишком рискованно. У нас имелся наконечник для гарпуна, но без древка и с коротким линем. Этук быстро привязал к гарпуну линь и закрепил гарпун на бруске из гикори, предназначенном для ремонта нарт. С этим приспособлением и ледорубом он направился обследовать берег в надежде добыть тюленя. Через час он вернулся и сказал, что тюлень уже на берегу за небольшим перешейком и что можно отвести туда собак и накормить мясом. Мы так и сделали, а также развели рядом костер для веселой трапезы совместно с собаками.
Затем был сон на сухих камнях под ярким теплым солнцем. С полными желудками. Даже случись беда в эти минуты блаженства в сказочной стране, вряд ли она смогла бы разбудить нас! Стихия на этот раз благоволила нам. Когда мы встали, западный пролив, заблокированный ранее льдом, был свободен, а пролив к востоку от Хелл Гейт был забит массивным полярным льдом. Не позавтракав, мы отправились в путь по ледяному затору и спустя несколько часов благополучно достигли северного берега пролива Джонс, вдоль которого должны были найти обратный путь в Гренландию.
Кайра
12. Прощание с друзьями-собаками
Лагерь устроили с комфортом, как мы его понимали, рядом с прозрачным ручьем, текущим по скальному желобу. Скалы теплые, погода замечательная. Гранитные глыбы защищали это уютное место от резких порывов холодного ветра из Хелл Гейт. На солнце температура 42°, в тени 33°. Тут и там возвышались отвесные утесы с гранитными шпилями, пронзающими холодную синеву неба. Поблизости было мало растительности и немного следов животных. Что за тихая гавань отдохновения! Но Хелл Гейт был полон смятения, сквозь него стремительно неслись вперемешку полярный лед и осколки айсбергов.
На этом этапе нашего путешествия пришлось изменить тактику борьбы с голодом и холодом. Перемещение по суше стало совершенно невозможным. Движение с морским льдом тоже не годилось. Необходимо было подготовить брезентовый челнок, пока свернутый, со всем вспомогательным оборудованием для трудного и опасного плавания по открытым водам. С этим была связана очень грустная мысль: придется расстаться с собаками, нашими верными друзьями. Теперь мы должны оставить надежду встретить китобоев или наткнуться на селение эскимосов.
Разум слишком часто порождает пищу для желаний, и мы еще надеялись, что в ближайшие месяцы благополучно избежим всех неприятностей. Было допущено много ошибок. Одна из них состояла в том, что мы не остались зимовать в Бэби Лэнд, как настаивали эскимосы. В этом случае мы могли бы спасти собак, да и в целом, скорее всего, справились бы с ситуацией лучше. Ныне мы совершали ту же ошибку, не готовясь к зиме там, где находились. С собаками и новым охотничьим снаряжением мы могли бы добыть здесь, на открытой воде и разреженных льдах Хелл Гейт, достаточно тюленей и моржей, чтобы запастись мясом и жиром на всю зиму. С началом следующего полярного лета перед нами открылся бы безопасный путь по льду на восток по проливу Джонс и вдоль берегов моря Баффина назад в Гренландию, либо на север в залив Фьорд и далее по пути, который мы использовали в начале путешествия на Северный полюс.
Вела и Этук хотели остаться, но для меня задержка была невозможна. Мы преодолели трудности и теперь могли рискнуть попытаться вернуться в Гренландию нынешним летом. Это решение, как показали дальнейшие события, принесло нам ужасные страдания и не раз ставило на грань жизни и смерти.
При каждом обсуждении мои спутники сохраняли преданность и благоразумие, и поскольку любой наш план не основывался на личном опыте, они всегда полагались на мое мнение, даже если оно расходилось с их представлениями, как это нередко случалось. Как бы мы ни поступили, сейчас нам требовалась неделя для обследования местности и подготовки одежды и снаряжения. Временное отсутствие дичи благоприятствовало моим планам, хотя мы все и согласились, что в этом месте чуть позже будет много морского зверя.
Первым делом нужно было решить вопрос с лодкой. Чтобы охотиться и перемещаться с тяжелым снаряжением по воде и высаживаться на берег и лед из хрупкой раскладной лодки, понадобится система механических приспособлений, которых пока не имелось. Для отработки доселе не испытанной технологии требовалось много работы и экспериментов. До сих пор лодка служила в основном настилом в нартах или полом в снежном убежище. Ее нельзя было использовать на открытой воде при низких температурах, поскольку, даже если ее не прорежут быстро образующиеся стекловидные кристаллы льда, она столь быстро покроется снегом и льдом, что передвигаться на ней станет опасно. Все это было нам известно из опыта по использованию лодок из звериных шкур – каяков и умиаков. Брезент нашей лодки был не водостойким. Водоотталкивающий материал, твердея на морозе, становится хрупким и легко ломается. Поэтому мы и не носили водостойкой одежды и до сих пор откладывали работу по пропитке брезента лодки водоотталкивающим составом.
Мы также обнаружили, что разборные и складные устройства нам не подходят, так как даже в летних погодных условиях брезент с водоотталкивающей пропиткой ломается при складывании.
Таким образом, нашей первой задачей была переделка и наладка брезентовой лодки. Каркас, сделанный жестким, оставался разборным. Бо́льшая часть выступающих деревянных деталей использовалась в нартах. Поэтому, чтобы собрать лодку, следовало разобрать нарты. Дощечки из гикори от настила нарт пошли на борта, чтобы получше расправить каноэ. Также благодаря этому мы сохранили на будущее ценный гикори. Готовя водоотталкивающее средство для пропитки брезента, мы обошлись без специального растворителя, поскольку считали, что вполне подойдет тюлений жир, да и растворитель не придется носить с собой. К концу первого дня мы покрыли брезент одним слоем смеси. Спустя два дня нанесли еще один. Двумя днями позже мы спустили лодку на воду, после чего внесли некоторые изменения в конструкцию и усилили пропитку. Лодка выполняла свою задачу превосходно.