Кроме лука со стрелами и камней, у нас теперь были копья, которые мы пустили в дело, когда быки бросились в атаку. Два копья разбились в щепки раньше, чем их успели выдернуть за привязанные тонкие лини. Копья нанесли быкам лишь легкие ранения.
Отметив невероятную силу животных, мы поначалу посчитали неблагоразумным рисковать гарпуном с его драгоценным линем, поскольку эту утрату было бы невозможно восполнить. Однако потеря двух копий не оставляла нам выбора.
Вела метнул гарпун и попал животному в ребро. Гарпун скользнул по камню и сломался. К счастью, у нас был запасной наконечник, который быстро закрепили на древке. Затем мы снова стали двигаться, чтобы спровоцировать еще одно нападение животных.
Два быка – старый и молодой – бросились одновременно. Этук метнул гарпун в молодого и попал довольно удачно. Линь был предварительно привязан к большому камню, и животное, раненное не смертельно, бросилось к своим соплеменникам. Один из быков тут же атаковал ненатянутый линь рогами, копытами и зубами, но разорвать не смог.
Теперь было необходимо отделаться от трех других животных, пока мы будем заниматься загарпуненным быком. Единственным возможным средством была внезапная атака камнями. Она оказалась эффективной. Тройка разбежалась и взобралась на усеянный камнями утес, где старый бык остановился, чтобы наблюдать за нашими перемещениями. Молодой бык делал отчаянные попытки сбежать, но линь из тюленьей кожи был прочным и эластичным. Удачный бросок копья с близкого расстояния закончил эту борьбу. Затем мы стали наступать на старого быка, который остался один и находился в положении, благоприятном для атаки.
Швыряя камнями в быка, мы стали к нему приближаться. Камни не причиняли ему видимого вреда, но и не позволяли броситься в атаку. По мере нашего наступления он медленно отходил к краю обрыва, раздраженно всхрапывая, но не делал попыток ни убежать по боковой полке, ни напасть. Взгляд его больших карих глаз и острые рога были направлены на нас. Он явно планировал неожиданный выпад и пятился, чтобы выиграть время и пространство, но у каждого из нас на примете в пределах нескольких ярдов был большой камень, за которым можно было укрыться.
Неожиданно мы все одновременно бросились на быка, забрасывая его камнями и держась поближе к длинной скале, за которую легко спрятаться. Каменный шторм оказал желаемое действие. Раздраженный бык потерял самообладание, в нетерпении переступил с ноги на ногу и, сделав слишком большой шаг назад, упал с утеса на каменный выступ. Посмотрев вниз, мы поняли, что он сломал переднюю ногу. Обрыв был высотой не более 15 футов, и с помощью копья мы прекратили страдания бедного животного. Теперь мы были богаты и могли позволить себе заполнить желудки, сократившиеся от долгого голодания. Бык принес нам около 300 фунтов мяса и 100 фунтов жира.
Мы забрали жир и, взвалив на спины столько мяса, сколько могли унести, направились в будущий зимний лагерь, который находился в 10 милях. Оставшееся мясо было тщательно накрыто тяжелыми камнями, чтобы защитить его от медведей, волков и песцов. На следующий день мы вернулись на лодке, высадившись примерно в четырех милях от места сражения. Подходя к тайнику, мы к своему ужасу обнаружили несметное количество медвежьих и песцовых следов. Медведи разворотили камни и вытащили так тяжело доставшуюся нам добычу, а песцы и вороны подобрали все остатки, испортив даже шкуры. Мы должны были отомстить медведям и песцам. Песцы позже заплатили своими шкурками, но медведи почти всегда превосходили нас в военном искусстве.
Мы приготовились к продолжению охоты, но отказались от применения гарпуна. Надеясь главным образом на моржовый жир в качестве топлива, мы не могли себе позволить потерять гарпун, так как без него не смогли бы охотиться на такое мощное животное, как морж. Высаживаясь на берег, мы заметили небольшое стадо овцебыков к востоку от лагеря и решили преследовать его. Но животные почуяли нас и скрылись. Через несколько дней они были обнаружены среди волнистых холмов, где отступавшие ледники оставили множество эрратических валунов. Увидев нас, быки по своему обыкновению выстроились в круг. Их было семеро, все очень крупные, с огромными рогами. Дул пронизывающий ветер со снегом, что затрудняло задачу.
Нашей обычной тактикой, от которой мы при дальнейшем совершенствовании охотничьего мастерства никогда не отказывались, снова стал град камней в начале сражения. Однако выбор способа, которым бросались камни, зависел от результата, которого мы желали добиться. Если мы намеревались заставить быков отступить, то дружно устремлялись вперед, метая камни. Если хотели, чтобы быки оставались на месте и не предпринимали атаки, то приближались медленно, время от времени бессистемно швыряя камни более или менее наугад. Если же хотели спровоцировать нападение, то один из нас выбегал вперед и запускал тяжеленный камень одному из быков в голову. Камни были даровыми и очень эффективными боеприпасами.
В данном случае животные находились в удобном для нас месте, и мы действовали соответственно обстановке. Они позволили нам подойти футов на пятнадцать, но не ближе. Копья раз за разом пускались в дело, но без успеха, и вскоре два копья опять были сломаны.
Применив лук со стрелами, камни, копья и гарпун, теперь мы испробовали новое оружие – метнули лассо, но тоже безуспешно из-за густой шерсти на голове животного и высокого горба сразу за головой. Тогда мы попытались спутать быкам ноги скользящими петлями, какими ловили чаек. И это не удалось. Затем пришла мысль набрасывать им петли на рога. Эту идею нам подсказала привычка быков бросаться на все, что в них кидают.
В середине линя мы сделали большую скользящую петлю, и два эскимоса заняли позиции по обе стороны от животного. Они бросили линь с петлей на землю перед быком, в то время как я провоцировал его нападение спереди. Когда бык слегка поднял голову, петлю тоже приподняли, и бык просунул в нее рога, один за другим. Линь быстро привязали к камням, и бык сам затянул петлю. Слабину линя постепенно выбирали, пока животное не потеряло возможность двигаться куда-либо. Во время схватки остальные животные отступили, за исключением одной самки, которая вела себя вполне безобидно. Несколько брошенных камней заставили и ее удалиться. Затем мы загнали быка туда, где могли поразить его с близкого расстояния, и вонзили копье в жизненно важные органы. Вскоре первая жертва нового способа охоты на овцебыков была повержена.
Остальные убежали не очень далеко. Они были слишком тучные, чтобы бегать, и вскоре мы добыли еще двух тем же способом. В этот раз мы забрали с собой в лагерь столько мяса, сколько могли нести, и оставили одного человека для охраны. Когда все было доставлено на берег, выяснилось, что груз слишком велик для лодки, и пришлось сделать два рейса, чтобы перевезти в лагерь мясо, жир и шкуры. Здесь устроили хранилище, в которое, по нашим представлениям, не сумеют проникнуть медведи. Однако позже эти вороватые создания все же в него залезли.
Починив копья, мы через несколько дней отправились на следующую охоту. Стояла прекрасная погода. Наши способы нападения были не самые эффективные, но нам хотелось избежать риска при последнем ударе копьем, поскольку, если бы линь порвался, жизнь охотника оказалась бы под угрозой, и этого можно ожидать при каждом рывке животного. В таком случае нападавший наверняка был бы пронзен рогом.
Теперь мы не страдали от голода и могли действовать более осторожно. Поскольку быки добровольно просовывали голову в петлю, я задался вопросом, почему бы не затягивать ее вокруг шеи, перекрывая доступ воздуха. Чтобы опробовать этот способ, мы удлинили линь.
Сражение с овцебыками в районе мыса Спарбо. Фото Ф. Кука. Источник: Cook F., 1912, p. 384, 356, 130
Из множества встреченных групп овцебыков мы выбирали те, которые находились в удобных для охоты местах, хотя и довольно далеко. Новый замысел был успешно проверен на одной самке. Когда она стала задыхаться, бык забодал ее, чем помог нам. Атака камнями рассеяла стадо, и мы спокойно разделали добычу.
Искусство охоты на овцебыков было доведено до совершенства. За несколько недель мы добыли достаточно этих животных для обеспечения спокойной жизни в течение долгой ночи. Ценой собственных усилий мы неожиданно поднялись из голода в роскошь. Именно наши постоянно пустые желудки подстегивали наш мозг и мышцы к отчаянным действиям и заставляли нас бесстрашно смотреть в лицо опасности. Как я убедился, голод – куда более сильный стимулятор, чем бочонок виски. Начав с лука и стрел, мы испробовали все, что смогли придумать, однако самым ценным приобретением стали наши основательные знания, как сами животные нападают и обороняются.
Мы интуитивно чувствовали, когда на нас готовилась атака, потому что сначала животное делало движение вперед, и нам всегда удавалось заставить его отступить. Большие камни, среди которых овцебыки пытались найти укрытие, были в той же степени полезны и для нас. Позже с тем же успехом, зная особенности поведения быков, с помощью камней мы научились загонять животных туда, куда нам нужно – в глубокую воду или в глубокий снег. А затем, используя усилия самого животного, заставляли его задушить самого себя, что в конце концов было, пожалуй, самым гуманным способом убийства. Таким образом, три человеческие жизни были спасены благодаря изобретению нового способа охоты. Это придало нам уверенности, чтобы нападать на таких свирепых, но менее опасных животных, как медведи и моржи.
Овцебыки удовлетворяли многие потребности нашей жизни робинзонов. Мы использовали кости для ремонта нарт, из костей же делали наконечники для гарпунов и стрел, ручки для ножей, детали для песцовых капканов. Шкуры с прекрасным мехом служили постелью и материалом для крыши дома. Из них шилась вся одежда, но главным образом куртки с капюшонами, чулки и рукавицы. Из кожи мы мастерили обувь, ставили заплатки на лодку и нарезали ремни. Волосы и шерсть, удаленные с кожи, шли на подкладку в рукавицы и на стельки в обувь вместо ранее использованной травы.