– И поэтому обратилась к Ситесу? – отвращение в голосе Андры было слишком откровенным.
– Не к Ситесу! К тем, кто сохранил старую веру. Настоящую веру, а не выдуманную Сагусом!
– Не судите так скоро, принцесса, – поддержал Метус. – То были страшные времена.
Андра метнула на него злой взгляд, и старик отступил.
– Не думай, я не сразу решилась, – продолжила Нерта. – Если бы ты видела, что творилось в Арасии в те дни!.. Мне казалось, я одна понимаю, что происходит, что никого не осталось, всех переменили чары Сагуса. Те немногие, кто помнил, погибали. Горлицы возвращались с нераспечатанными письмами. Метус стал единственным, кого мне удалось отыскать. Потом нашлись ещё несколько чародеев. Мы попытались заполучить Сагуса, но… Нам не осталось места в этой стране – слишком яростной была охота на чародеев, а на защитные чары надежды не было. Мне пришлось бежать, чтобы выжить. И сохранить шанс вернуть тебя.
– И на это понадобилось пятнадцать лет?
– Что ты знаешь о Ламарии, дитя? – снова встрял Метус. – Что рассказывали твои учителя?
Андра передёрнула плечами, но на этот раз ответила:
– Страна варваров. Дикие люди, что живут в пещерах и поклоняются злу. Не прекращают междоусобицы, пытаясь урвать кусок земли получше.
Незнакомец бросил на неё тяжёлый взгляд.
– Пятнадцать лет назад так и было, – продолжила Нерта. – Без законного правителя Ламария рассыпалась на части, больше века лорды рвали друг друга в междоусобицах, пытаясь занять трон. Те города и замки, что выстояли, пришли в упадок. Такой я и нашла Ламарию: разорённой, озлобленной, слабой. Понадобилось много лет, чтобы мне поверили, чтобы пошли за мной, чтобы объединились после стольких лет вражды! На их троне никогда не сидела женщина! И досталась мне одичавшая страна, без армии, без денег.
– Зато с магией Ситеса…
– Не Ситес дарует чары, дочка!
– Зачем? – прошептала Андра.
Сашка не знал, что она сейчас чувствовала. Лицо её будто окаменело: губы плотно сжались, скулы заострились, как всегда, когда она злилась. А глаза снова наполнились непониманием и страхом. Сашка хорошо помнил этот взгляд. Такой же был, когда Андра ударила его заклятием, а потом он нашёл её, забившуюся в угол, точно раненый зверь. Она так боится Ситеса? Но что, если Нерта права и тот бог, которому поклоняются дикари-ламарцы – другой? Не такой, как придумал Сагус? Андра ведь ничего не знает о старых богах.
Нерта медлила с ответом. И Сашка нахмурился, пытаясь припомнить всё, что она рассказывала про старых богов, древние войны и чары Сагуса. Но выходило, что во все времена Ситес был злым богом. Чем-то вроде дьявола. Но что, если на самом деле он кто-то вроде… мрачного Аида… или бога войны Марса?
– Зачем, мама?! – выкрикнула Андра, так и не дождавшись ответа.
– Чтобы вернуть тебя…
– Так чего ты ждала пятнадцать лет?
– Андра…
– Правду! Хоть раз хочу услышать от тебя правду! Зачем?
– Я должна была отомстить, – едва слышно произнесла Нерта. – За твоего отца. За мою страну.
Андра кивнула, и Сашка почувствовал, как по её телу пробежала дрожь.
– Нисам лишил меня всего: веры, мужа, сестры, тебя…
– Ты сама оставила меня…
– Только чтобы защитить!
– Только чтобы отомстить! Чтобы спокойно собрать армию и подготовить наступление! Или скажешь, что ламарцы случайно собрались у границ Арасии? И здесь тоже! Задолго до того, как Саша вернулся в Арасию и стала оживать магия! И что, ты атаковала бы Кастельтерн? Зная, что я внутри? Или ты думала, Нисам решит эту проблему, узнав, кто ведёт на него армию? Думаешь, он пожалел бы меня?
– Андра!
Та закрыла глаза в ответ. Мгновение назад Андру била дрожь, ладонь казалась огненной. И вдруг принцесса успокоилась, её пальцы в Сашкиной руке обмякли. И тот вдруг понял, что сейчас произойдёт. Внутри всё похолодело – он понятия не имел, что сделать, как помешать. И нужно ли… А в следующий миг лес вокруг вспыхнул. Обдало жаром. Взметнулись, крича, перепуганные птицы. На голову посыпались искры и тлеющие иглы. Старик и другие чародеи рванулись вперёд, что-то крича и протягивая к небу руки. Потрясённая Нерта опомнилась, присоединилась к ним. И пламя исчезло. Только пахло гарью, летели на землю горелые ветки да голосили птицы.
– Дракарис… – выдохнул Сашка, боясь взглянуть на Андру.
Та протянула руку, и Инвикт прилетел к ней.
– Пойдём, нам здесь нечего делать. – Она протянула меч Сашке и пошла прочь, не оглядываясь.
Сашка не знал: ушли они только с Совета или вообще. Не понимал, что происходит.
Они заглянули в лагерь лишь на мгновение: выпустить пегаса да забрать кое-что из Большого дома. Но и на этот раз Сашке не удалось заглянуть внутрь – Андра всё сделала сама, оставив его ждать у входа.
Теперь она решительно шагала вперёд, углубляясь всё дальше в лес, не оборачиваясь, не говоря ни слова. Знала ли она, куда вела их маленький отряд? Всё это время Сашка боялся с ней заговорить – весь её вид говорил «не лезь, не тронь!». И он не трогал. Он не чародей, ему лес не потушить. Послушно брёл следом, молчал, делал всё, что говорила Андра, словом или знаком. Ждать? Ждал. Стоять? Стоял. Идти? Шёл. Правильно ли это было? Сашка не знал. Но бросить Андру и остаться в лагере даже в голову не приходило.
Наконец она остановилась. Так неожиданно, что Сашке пришлось резко замереть, и Валент, который брёл позади, чуть не сшиб его, толкнул в спину и тихо заржал, то ли возмущаясь, то ли извиняясь. Сашка потрепал его по гриве, жалея. Отдых пошёл пегасу на пользу: он ожил, ступал уверенно, раны благодаря чародейскому уходу почти затянулись. И всё же в лесу ему было тесно.
Андра по-прежнему молчала. Стояла, как остановилась, глядя перед собой, руки опущены. Сашке вдруг показалось, что она плачет, беззвучно и незаметно, как взрослые. И внутри всё сжалось сочувствием.
– Андра… – осторожно позвал он, боясь сделать хуже. С девчонками всегда как по минному полю. Даже с сильными и независимыми принцессами.
Она не отреагировала, не шевельнулась, даже плечом не повела, как всегда делала, когда чем-то недовольна. А потом резко развернулась – аж юбка взметнулась.
Сашка вгляделся в её лицо: кожа побледнела, скулы заострились, губы искусаны почти в кровь. Но глаза сухие, сосредоточенные. Не плакала – значит, не всё так плохо?
Сашка слегка улыбнулся ей, но Андра не отреагировала, даже уголки её губ не дрогнули. Глядела на него внимательно, будто изучала. А потом вдруг уставилась куда-то мимо, поднесла палец к губам – замри! – медленно вытянула из колчана стрелу. Сашка даже сообразить не успел, а она выстрелила и поспешила за добычей. Через минуту вернулась с тушкой зайца и виновато улыбнулась:
– Прости, я дико голодная…
И они снова молчали: пока собирали хворост, разводили костёр, свежевали и нанизывали на прутья мясо. Разделка кролика далась непросто, никто из них не знал, как правильно это делать, зато огонь Андра зажгла в два счёта, Сашка зря волновался, что вместо хвороста вспыхнут соседние деревья. Обошлось. Огнём Андра овладела. Потом они сидели, глядя, как с мяса капает золотистый жир да уносится в небо сизый дымок. Только когда Андра выложила на большой лист лопуха и протянула Сашке его порцию, он спросил:
– Мы насовсем ушли?
Андра на миг задумалась, пожала плечами:
– Я не знаю… Не думала об этом. Просто не хотела там оставаться. Всё это так… неправильно!
Сашка кивнул. Ему казалось, он понимал, что она хотела сказать. Андра нашла маму, и это было настоящее чудо. Но оказалось всё не так просто, и её мама – предводительница тех, кого принцесса всю жизнь считала врагами. А сама Андра, стало быть, наследница престола. Это всё понятно. Но и непонятно тоже! Сашка думал про Нерту всю дорогу. Ну что плохого та сделала? Заполучила армию, чтобы свергнуть Нисама? Ещё вчера Сашка был уверен, что шансов нет, им только и осталось, что прятаться. И вдруг целая армия, пусть и из ламарцев. Чем плохо? Тем, что они дикари? Но разве Атта – дикий? Он славный и весёлый, и дерётся как бог. Сашка хотел бы такого друга. Так чем ужасны ламарцы? Тем, что верят в Ситеса? Но за эти несколько дней Сашка не заметил каких-то мрачных ритуалов и жертвоприношений. Цветы и свечи на алтарях совсем не выглядели демоническими. Значит, они плохи тем, что из Ламарии? И только?
Сашка понимал, что Арасия – всё ещё чужая, незнакомая ему страна, и про Ламарию он ничегошеньки не знает, а об их противостоянии – того меньше. Поэтому ему трудно понять, что чувствует Андра из-за южан. Но разве то, что её мама жива, не важнее всего этого? Ведь она не забывала Андру: посылала Марру навестить её, ждала у разрушенного храма. Это ведь что-то значит! Он пытался представить себя на месте Андры, воображал, что это его мама нашлась, но оказалась… президентом фашистов, что ли. Но на фоне «мама нашлась» всё остальное меркло.
– И я понятия не имею, где мы… – продолжила принцесса.
Сашка напрягся. Он совершенно не помнил дороги! Весь этот лес был такой… одинаковый – деревья и деревья, никакой тропинки. Все кочки похожи друг на друга.
– То есть ты не знаешь дорогу назад?
– Валент знает, – беззаботно отмахнулась Андра. – В этом плане пегасы не хуже собак. Он отнесёт нас в любое место, где уже бывал.
Будто почувствовав, что она говорит о нём, Валент подошёл, ласково ткнулся в её плечо и лёг рядом, поджав крылья.
– И что мы будем делать? Вернёмся в лагерь?
Андра мотнула головой:
– Нет. Не сейчас.
– И что тогда? Куда пойдём?
– Наведаемся в Кастельтерн. – Андра беззаботно жевала мясо.
Сашка чуть не поперхнулся.
– В замок?
– Ага, – Андра кивнула с таким видом, будто собиралась всего лишь прогуляться в соседний лес за шишками. Далековато, но ничего опасного.
– Ты хочешь вызволить Сагуса? – уточнил Сашка.
– А у нас есть выбор? – вопросом ответила Андра. – Ты же сам признал, что только он знает, как отменить чары. Без этого нам не победить. Народ любит Нисама. А Кирса – и того больше. Даже если мы захватим замок и я сяду на трон, народ меня не примет, для них я стану заговорщицей и убийцей любимого короля. Они должны всё вспомнить!