Через какое-то время мы зашли на территорию, которая напоминала трущобы Стариграда уже не только атмосферой, но и общей обстановкой. Мощёные улицы сменились грязными песчаными дорожками, а разношёрстные, но вполне приличные дома — покосившимися хибарами. А каждый первый встречный представлял бы реальную угрозу быть ограбленным. Но выглядели мы внушительно, а в сопровождении Батнуна нас и вовсе обходили стороной.
Батур с Алексеем двигались настороже. Первый на всякий случай положил руку на оголовье сабли, а второй подобрался поближе к повозке и вёл коня рядом с копьём, которое лежало у края. Так что мог быстро достать его и применить по назначению.
А вот Злата заулыбалась. Шепнула мне, что это место напоминает о доме. А по Стариграду она уже скучать начала.
Я же расслабился. Опыт подсказывал, что внезапного нападения не будет. Батнун явно вёл нас в западню, но он наверняка слышал о заварушке с варгийскими купцами и желал убедиться, безопасно ли нас нахлобучивать. Ну, и показать нас племянничку. А то вдруг действительно друзья? Нехорошо же получится.
Остановились мы у довольно громоздкой постройки, состоящей из нескольких двух или трёх этажных зданий, соединённых деревянными перегородками на земле и помостами, перекинутыми между крыш. Изнутри доносился гул голосов, там явно шло какое-то веселье.
— Тамай там. Пошли, — махнул Батнун.
И добавил, когда мы все двинулись за ним:
— Только ты! Один!
Обращался он, конечно же, ко мне. Алексей с Батуром забеспокоились, но я кивнул, мол, всё нормально. И прошептал:
— Глядите в оба. Меня не ждите, если поднимется вой. Удирайте со всех ног. Если что, встретимся на восточном острове, у городской стражи.
Наказ явно им не понравился. Но вдвоём они вряд ли смогут долго отбиваться от толпы жаждущих наживы.
Конечно, здесь серьёзных бойцов не должно быть. Все, я думаю, собрались на северном острове, возле князя. Но толпою загрызут даже медведя, как говаривал мой дру… старый знакомый Велизар.
А я… Я не пропаду. Были у меня козыри в рукаве, чтобы выбраться из самой глубокой задницы. Жаль только, забираться в неё приходилось по собственной воле. Это как-то неправильно.
Батнун проводил меня внутрь. Трущобная крепость оказалась местом для проведения боёв и ставок, связанных с этой замечательной деятельностью. Народу было много — не продохнуть. Все воняли чем только можно. Особенно потом. В Мадальтале и без того было жарко, но здесь духота сразу заставила обливаться потом.
Но Тамая я углядел быстро.
Этот гадёныш сидел на почётном месте, раскинувшись на подушках. Компанию ему составляли несколько почти одетых женщин и парочка подпитых мужиков, с интересом наблюдавших за боем.
Арена представляла собой широкую яму, огороженную сверху грубыми железными прутьями. Надо полагать, бились там не всегда по собственной воле, потому что вокруг стояли вооружённые мордовороты.
Тамай Саяд мял задницу бабёнки, хлестал вино из серебряного кубка и откровенно радовался жизни. И тому, как боец, на которого он, видимо, поставил, теснит своего противника.
— Племянник! — гаркнул Батнун, чтобы перекричать шум. — Тут тебя твои знакомые ищут. Знаешь таких?
Тамай перевёл на нас взгляд. Прищурился, рассматривая меня. С освещением тут было не очень хорошо, поэтому мог не опознать сразу. Но опознал. Выражение лица плавно сменилось на удивлённое и даже обрадованное. И он воскликнул:
— А как же! Знаю! Ты же тот северянин, что якшается с кхазарином!
Батнун немного расслабился. И заметно огорчился. Если племянник признал меня и не стал тут же кидаться в драку, значит, я говорил правду? Это что ж, повозка останется с нами?
Я шагнул поближе и присел рядом с Тамаем. Но теперь скинул с лица маску доброжелательности и глянул грозно, без тени улыбки.
— Верни мою сумку, обманщик, — стальным голосом потребовал я. — И всё, что в ней было.
Ублюдок тут же исказился в гневе. Девка, взвизгнув, вскочила и убралась подальше, мужики, что лежали неподалёку, недовольно уставились в нашу сторону.
— Обманщик? — прошипел Тамай, смакуя каждую букву. — Ты, северянин, совсем страх потерял? За такое оскорбление…
Пришлось прервать его, выхватив за грудки и приставив к горлу Разрушитель Башен. Я решил дать своему кинжалу вполне заслуженное имя.
Все вокруг всколыхнулись, Батнун рявкнул что-то невнятное, а обнажённые клинки зависли в воздухе.
— Т-ты, сумасшедший варвар, — прорычал Тамай. — Считай, что ты уже мёртв!
— Отвечай, где моё добро.
От моего голоса он вздрогнул сильнее, чем от лезвия у глотки. К тому же, я обвил его духовными потоками, явно давая понять, что вырваться не получится.
На окруживших нас людей я даже не смотрел. И так было понятно, что их много, что все хотят меня убить. И что покинуть это душное помещение, даже угрожая Тамаю, не получится. Вокруг было столько народа и шума, что переполох заметили только ближайшие люди. Они же окружили нас. А ситуация в общем затерялась среди кричащих, дерущихся и ругающихся зрителей. Кажется, бой подходил к концу, поэтому эмоции зашкаливали.
— Нет его у меня, — процедил Тамай. — Забрали.
— Кто?
— Люди кнезира Халада.
Демоны!
Кнезир — это князь по-асмаридски. Раньше их так не называли. В империи были введены общие титулы, и вместо собственных названий всех должны были именовать князьями, боярами и прочее. Но, судя по всему, «князь» смешался с местным титулом, и из этого получилось новое название.
Но словообразование хоть и занятная штука, однако Исток теперь в куда более крепких руках.
На всякий случай я решил уточнить:
— Кристалл. Они его забрали?
— Из-за него и забрали! — с претензией в голосе воскликнул Тамай. — Поэтому ищи своё…
Дальнейшие слова захлебнулись в крови. Причём Тамай так удивился, что уставился на меня широкими глазами, не веря, что я решился его прикончить.
Удивились все. Выглядело это с моей стороны как настоящее самоубийство. Но именно на такой эффект я и рассчитывал.
Мгновение спустя я добавил к нему беспорядочный вихрь духовных потоков, отбросивший первые ряды вооружённых противников. И только через пару секунд Батнун Саяд завопил:
— Держите его! Хватайте! Убийца! Уб!…
Он тоже вдруг потерял дар речи. Но не из-за клинка в глотке и даже не из-за удара магией. Просто я вдруг исчез.
Вот только что был — и нет меня. Лишь Тамай, сжимающий окровавленную шею и беспорядочно болтающий ногами от ужаса. Быть может, он даже выживет. Действовал я аккуратно и шанс такой оставил сознательно. Но говорить будет вряд ли.
Но это тоже сыграло в нужно мне ключе. Батнун растерялся. Метался между преследованием исчезнувшего меня и спасением родича. В итоге сделал правильный выбор и первым делом кинулся к Тамаю.
А я к тому времени смешался с толпой и двигался к выходу. Козырь сработал как надо.
Ещё в темнице я сделал себе татуировку печати невидимости. Но не обычную.
Эта мысль давно засела в голове, но проверить её как-то доводилось. Нарисованные печати быстро иссякали и действовали только на тот предмет, на который они были нанесены. Последний недостаток я пробовал исправить, но символы, добавленные в печать, не работали. В ходе опытов я выяснил, что носители — то есть предмет или чернила — просто не выдерживали нагрузки и рушили печать.
Моё тело выдерживало, но чернила испарялись. Выход был один — сделать чернила частью моего тела. Однако это грозило опасными последствиями при малейшей ошибке. Да и вдруг придумаю печать получше?
В темнице я всё же решился, и у меня получилось. Вроде бы. Как она сработает в будущем, придётся только наблюдать.
Но печать невидимости, вытатуированная на моём плече, вряд ли поможет отобрать Исток у целого кнезира. Этот козырь тут бесполезен.
Может, будет достаточно просто его попросить?
Вдруг человек окажется добрый и отзывчивый?
Эх, вряд ли…
Глава 16
— И что теперь будем делать?
— Надо как-то попасть к этому кнезиру Халаду.
Хару Ад Халаду, если быть точным. Так звали властителя Мадальталя.
А мы сейчас сидели в корчме на восточном острове и набивали животы местной кухней. Главное отличие от варгийской — обилие специй! Пришлось на ломаном асмаридском просить повара не добавлять столько перца, потому что запивать острое блюдо приходилось разбавленным вином, а оно не очень хорошо помогало обожжённому рту.
— Как? — Батур косточкой ковырялся в зубах. — Там охрана никого не пропускает. Нас, иноземцев, уж точно.
Когда я выбрался из арены, увидел кучу асмаридских бандитских рож. Правда, все они были в бессознательном состоянии и валялись вокруг нашей повозки. Алексей с Батуром выглядели счастливыми и жаждущими продолжения насилия. Злата пряталась за сундуками и смотрела испуганными глазами, молящими убраться поскорее куда-нибудь подальше.
Мне пришлось расстроить парней. Дожидаться, пока Батнун соберёт людей и двинется следом, не хотелось. Кто знает, может, у него там целая ватага, готовая мстить за ублюдка Тамая?
Поэтому мы дали дёру. И сразу направились в сторону северного острова, где сейчас находился Исток. Но там нам даже через мост не позволили проехать.
— Может, наймёмся в дружину? — предложил Алексей. — Хорошие воины всегда пригодятся.
— Хорошие — да, — хмыкнул я. — Но для этого надо хотя бы до Бронзы прорваться.
Мы все застряли на границе стадии Отрока. Для прорыва требовалось время и концентрация. Не знаю, сколько это займёт, но нужно найти спокойное место, где нас не будут трогать хотя бы несколько дней.
Я прикинул, запаса отваров духовного укрепления должно быть достаточно. Обычно на это пришлось бы потратить месяцы. Но с ускорением от духовной силы целой стаи крылатых демонов и действия отвара получилось куда быстрее.
— Снимем здесь комнату, — решил я. — На семь дней. И каждый должен пересечь границу.
— А я? — спросила Злата.