рой, почти черной, кожи теленка, которую мне помогла раздобыть Сигюн. Я разрезала кожаное полотно на ровные маленькие кусочки и сшила их по двое, чтобы были плотнее и не гнулись, затем вышила на них толстой золотистой нитью символы. Кожу я выбрала потому, что, почти уверена, с другим материалом вряд ли бы справилась. Ни дерево, ни глина, ни тем более металл уж точно мне бы не покорились. Сперва я вообще хотела взять какую-нибудь ткань, но все та же Сигюн порекомендовала мне кожу как более практичный материал.
— У меня раньше самой были руны именно из кожи, — поделилась она воспоминаниями. — Кстати, они вполне подходят женщинам. Очень удобно.
— А у меня были из дуба, — вставил Кей.
— И где они сейчас? — заинтересовалась я.
— Понятия не имею, — усмехнулся он. — Возможно, где-то на чердаке пылятся. Я не видел их со времен учебы. Кстати, читать их меня учил тоже Один. Потом же я понял, что руночтение не мое и совсем мне неинтересно, и забросил это занятие. Вместе с рунами.
Я так увлеклась шитьем, что не заметила, как вернулся Локи из Хельхейма. Догадалась о приходе отца Кея, лишь когда услышала его приглушенный голос, доносящийся с первого этажа. Тон Локи был спокойным, из чего я сделала вывод, что ничего из ряда вон выходящего на встрече с Хель не произошло. Возможно, им вообще удалось договориться, и свадьба теперь ждет не только нас с Кеем, но и Хель с Бальдром. Я как-то живо представила, что обе свадьбы проходят в один день, и усмехнулась. Было бы забавно! Но потом вспомнила, что наше с Кеем торжество будет приходить в Мидгарде, мире смертных, и засомневалась, что Хель с Бальдром захотят того же.
Руны наконец были готовы, и я решила их испробовать в деле. Вооружилась учебником. Разложила шелковую ткань. Поместила готовые руны в мешочек, встряхнула и сосредоточилась на вопросе о ближайшем будущем, после чего высыпала их на ткань. Теперь нужно перевернуть руны вниз символами. Еще раз перемешать правой рукой по часовой стрелке, пока не придет ощущение, что пора остановиться. Все. Пусть будет сейчас… Далее подержать руки над рунами, закрыв глаза и вновь сосредоточиться.
— Прошу откройте мне всю правду, ничего не утаив, — тихо обратилась я к рунам.
И сразу почувствовала, как между ладонями и рунами возникла легкая теплая вибрация. От одной руны особенно ярко шло тепло, даже жар, и я незамедлительно перевернула ее. Страх тотчас подкатил к горлу. Я схватилась за учебник, чтобы убедиться в правильности интерпретации, и одновременно желала, чтобы это было моей ошибкой. Но нет. Я, как назло, оказалась права. Передо мной лежала руна Хагалаз. «Хагалаз, — значилось в учебнике, — руна Разрушения. Гибель, угроза и неуправляемость природных стихий. События, которые нельзя предотвратить».
Нет, нет, это же шутка, да? Глупое совпадение.
Я еще раз перемешала руны и вытянула следующую. Нет, теперь еще и эта… Ее значение я знала и без учебника.
Тейваз — руна Войны.
— Рунами занимаешься? — в спальню вошел Кей.
— Да, — отозвалась я, продолжая рассеянно смотреть на древние символы.
Разрушение и Война. Война и Разрушения.
— Что ты знаешь о Рангареке? — спросила Кея потом.
— В каком смысле? — он улыбнулся, но несколько натянуто. — Я знаю о Рагнареке ровно столько же, сколько ты.
— Неправда, — сказала я с укоризной. — Ты точно знаешь больше. Потому что твой отец и твоя сестра — одни из главных героев в предсказании.
— Я не понимаю, к чему ты клонишь, — Кей занервничал. — Что хочешь от меня услышать?
— Как думаешь, это пророчество может сбыться? — спросила уже прямо. — Ведь твой отец на свободе. И Бальдр тоже. Не может ли это стать началом… Да, я понимаю, что очередность событий нарушено, но все же… Тебя ведь это тоже не может не волновать, уверена.
— Я не задумывался об этом. Но считаю, пророчество было нарушено уже в тот момент, когда нас с Вали поменяли местами. Когда я остался жить, а он погиб. И то, что удалось прийти к согласию по освобождению отца и Бальдра только подтверждают это. Рагнарека не случится. Либо не в том виде, как предсказывали, — добавил Кей совсем тихо, будто и не хотел этого говорить.
— Руны предрекают войну и разрушения, — я показала ему оба символа. — Что ты скажешь на это? И Иден постоянно говорит о Рангареке, ей снятся странные сны. Я растеряна, мне страшно, Кей. Еще страшнее, чем в прошлом году, когда Гера собиралась развязать войну. У нас ведь только все начинает налаживаться. Я боюсь, что что-то может помешать нашему счастью…
Я не ожидала, что Кей так среагирует на мои слова. Он стремительно подошел ко мне и впился в мои губы поцелуем, ненасытно, требовательно. От неожиданности я даже не сразу ответила, лишь ухватилась за его плечи, чтобы не потерять равновесие.
— Ничто не помешает нашему счастью, слышишь? — произнес он, на секунду разрывая поцелуй, а в следующий миг завладел не только моими губами, но и желанием, которое подобно ненасытным огненным змеям, мгновенно расползалось по телу. Мысли, все без исключения, были отброшены прочь. Руны и их пророчество забыты. Не было ни вчера, ни завтра. Были только мы, здесь и сейчас. Столь внезапной, почти болезненной, вспышки страсти у нас с Кеем не случалось давно. Наши ночи последние месяцы были наполнены любовью, но более спокойной, нежной, надежной. А тут словно в первый раз или… последний. Будто завтра мы можем все потерять, и сейчас — это единственный шанс сказать друг другу о своей любви. И спустя несколько часов, когда мы уже утомленные и расслабленные лежали в объятиях друг друга, мне вдруг снова стало страшно: вдруг это знак? И утром что-то изменится?
Но в наступившем дне не было ничего необычного: поздний осенний рассвет прятался за пеленой тумана, стылый воздух, наполненный запахами грибов и прелой листвы, бодрил получше чашки кофе, где-то в лесу раздавались редкие ленивые трели птиц. Сигюн, незаметно перетянувшая на себя роль хозяйки и не чурающаяся простых домашних хлопот, приготовила нам завтрак. Локи все так же подтрунивал над сыном и женой, иногда цепляя и меня. В Академии жизнь тоже шла своим чередом. Один на Специализации похвалил меня за создание собственных рун, я же несколько раз порывалась спросить его, насколько широко значение символов Хагалаз и Тевайз, но так и не осмелилась. Вместо этого решила после занятий сходить в местную библиотеку, порыться в старинных справочниках, тем более что Кей сегодня тоже задерживался. Сказал, какие-то вопросов с отстающими студентами. Кончено, можно было вызвать на откровения кого-то из знакомых богов, Фрею, например, или ее отца Ньерда, но я решила все же справится своими силами. Пока, во всяком случае.
Библиотека в Асгарде была нереально огромная, но главное, за ней никто не присматривал. На всех книгах просто стояло охранное заклинание, которое не позволило бы вынести их отсюда без риска для жизни. В одном из проходов между стеллажами я наткнулась на бога Браги, который изучал полку с древней поэзией. На меня он почти не взглянул, лишь кивнул на мое приветствие. Я прошмыгнула мимо и завернула в следующий проход, где как раз находилось то, что искала. Пророчеству о Рангареке было посвящено три книги. Три потрепанных увесистых томика, готовых поделиться со мной знаниями о надвигающемся конце света. Я схватила все сразу и, сгибаемая под их тяжестью, едва доползла до дальнего стола, удачно скрытого от посторонних глаз стеллажом с любовными романчиками (сама была шокирована, обнаружив целый шкаф книг с обложками, на которых изображены влюбленные парочки в позах разной степени страстности).
Открыла первый фолиант и тут же погрузилась в чтение:
«Когда накопится все мировое зло, ложь и обман. Когда брат станет предавать брата, и даже боги нарушат клятвы, наступит судный час. Три года будет длиться великая зима Фимбульветр. И в один роковой день пропоют знаковые петухи, и прогремит рог Гьяллахорн, известив все девять миров о сборе тинга богов, наступлении Рагнарека.
Ужасный Фенрир вырвется из своих вечных оков. Ермунганд змей выползет из мирового океана на сушу, отравляя ее своим ядовитым дыханием. Хелль достигнет Асгарда на своем корабле. Страж ворот Хелль Модгуд вырвется из пут. Великаны в предводительстве Сурта выйдут на бой. Локи сбросит оковы. Фенрир проглотит небесные светила».
Перспектива была жуткая, но я сразу отметила несколько неточностей, которыми попыталась себя успокоить. Никакой суровой зимы не наблюдается, это раз. В Асгарде, конечно, прохладней чем на Олимпе, но так и севернее. Да и октябрь на дворе, как-никак. Второе и уже не раз обговоренное: Локи свободен и пока не планирует идти против других богов. Да, ворчит, ерничает, бродит по «гостям», но никаких грандиозных планов не строит. Встретился с Фенриром, но рассказывал об этом без особых эмоций. Связь Хель с Бальдром вызывает у него и то больше негодования. Конечно, не берусь утверждать, что в голове у Локи не бродит каких других мыслей и планов, но внешне пока ничего подозрительного не наблюдается. Да и Сигюн спокойна, а мне кажется, она бы первая заподозрила что-то неладное в поведении супруга. И третье. Мелочь, конечно, но встречаясь дважды с Модгуд, что-то не видела на ней никаких пут. Вполне себе довольная жизнью великанша. И песик ее, хм, милашка…
«Все боги соберутся, чтобы сразиться с мировым злом, — стала читать я дальше. — Войны эйнхерии наконец-то покинут свой чертог Но за гибелью мира последует его возрождение: выжившие боги поселятся на месте, где раньше была долина Идаволл Возвратятся из царства мертвых и примирятся между собой Бальдр и его убийца — слепой бог Хед…»
Стоп, вот здесь тоже неувязочка: Бальдр уже вернулся от Хель и помирился с Хедом… Так может, все же Кей прав? И нечего накручивать себя? А пророчество — всего лишь предупреждение? Вдруг то, что удалось мирным путем договориться с Одином об освобождении Локи, изменило будущее и лишило силы предсказание мертвой вельвы?
Но тогда о какой войне говорят руны? И что так постоянно пугает Иден?