Несказанная радость от пушистого комочка
Телефонный звонок отвлек Руфи от чтения газеты. Она сняла трубку, гадая, кто бы это мог быть в такую рань. Оказалось, отец, чем-то невероятно взбудораженный.
– Привет, Руфи! А я завел себе кота!
– Что?
– У меня кот! Большой, рыжий, пушистый. Сейчас сидит на столе и смотрит на меня.
– Живой кот?
Бад рассмеялся.
– Самый что ни на есть живой.
– Кто тебе его дал?
– Никто. Вчера я гулял по территории, а он вышел из рощицы и проводил меня до моей квартиры. Я открыл дверь, и он прямиком ко мне.
– Пап, так он, наверное, чей-то.
– Нет, я проверил. Он без ошейника, и вид у него довольно запущенный. Кот явно бездомный. И бедняга оголодал. Вечером умял почти целую курицу. Это о чем-нибудь говорит?
– Да, конечно, но в пансионате нельзя держать животных.
– Я знаю. И все равно я завел себе кота. Дорогая, когда соберешься ко мне, привези, пожалуйста, кошачьего корма, лоток и пакет наполнителя.
– Папа, нельзя…
– Он очень умный. Я назвал его Вергилий. Такой тяжеленький, в нем фунтов восемнадцать… Похоже, в его роду были мейн-куны, так что захвати корма побольше.
Руфи положила трубку, пребывая в полной растерянности. О коте не может быть и речи. Во-первых, отец слишком старый. Питомец наверняка его переживет, и что тогда? Во-вторых, есть правила. Отец прекрасно знает, что в пансионате животные под запретом. И третье, самое главное: вдруг ночью он встанет, в темноте споткнется о кота и расшибется насмерть или…
Вновь ожил телефон. Опять отец.
– Руфи, еще привези щетку. Его нужно хорошенько вычесать. Ладно?
– Папа, послушай…
– Пока, милая.
О господи. Что же делать-то? Если не исполнить отцовский заказ, кот нагадит прямо в комнате. И потом, через кого-нибудь другого отец все равно раздобудет все, что ему нужно. Может, дать поблажить ему день-другой, понадеявшись, что никто ничего не узнает? Если кот и впрямь бродячий, он сбежит при первой возможности.
Возникла новая большая проблема – как незаметно доставить лоток и пакет с наполнителем.
К счастью, все получилось: Руфи заехала в «Любимец», а потом с двумя большими хозяйственными сумками черным ходом проникла в пансионат и ввалилась в квартиру к отцу, едва он ответил на стук в дверь.
Бад ей обрадовался.
– Спасибо, милая. Я тебе очень признателен.
Руфи огляделась.
– Где кот-то?
– Он дремлет в спальне. Хочешь посмотреть?
Бад на щелку приоткрыл дверь, и Руфи узрела нечто вроде большой рыжей колбасы, развалившейся на кровати.
– Боже мой, он размером с пуму!
– Хорош, правда? Прекрасный старый кот. А стоит его приласкать, он мурлычет, как котенок. – Бад вошел в спальню и взял кота на руки. – На, подержи его. Он не кусается.
– Спасибо, не надо.
Как только Бад насыпал наполнитель, Вергилий забрался в лоток и, яростно скребя лапами, справил свои дела, а затем перешел к новой мисочке с кормом, поставленной на пол. Покончив с едой, он стал вылизываться.
– Скажи, он прелесть? – улыбнулся Бад.
– Да, спору нет, но давай-ка поговорим обо всем этом.
Они вернулись в гостиную; Вергилий, последовавший за ними, вспрыгнул к Баду на колени и уставился на Руфи.
– Видишь, какой он милый?
– Милый, я согласна, но здесь ему оставаться нельзя. Если он и впрямь бездомный, я могу отвезти его в приют, и ему подыщут хорошее пристанище.
– У него уже есть хорошее пристанище, и он это знает. Правда, котяра?
Вергилий взглянул на Бада влюбленно, и Руфи поняла, что в ближайшее время кот никуда не сбежит.
– И потом, я не могу его отдать. Помнишь, когда я еще работал в своей клинике, ко мне часто обращались люди, к которым приблудилась кошка или собака. Мол, сидит у дверей и не уходит, чего делать-то? И я отвечал: впустить, потому что выбрали именно вас. Животные гораздо умнее, чем кажутся, а вы пока не осознали, что вам нужен четвероногий друг.
– Но, папа, это же дом престарелых. Здесь свои правила.
– Вергилию все равно. Я думаю, ему лет двенадцать, и, по кошачьим меркам, мы с ним, стало быть, ровесники. Он готов уйти на покой. Знаешь, прошлым вечером мы долго беседовали, и он сказал: «По-моему, старина, пришла пора подыскать нам иное жилье».
– А ты что?
– Я ответил: не могу не согласиться, дружище. Нам нужно что-нибудь просторнее. Так что я подам заявку на трехкомнатные апартаменты на первом этаже. Кошки любят смотреть в окно.
– Папа, ты хочешь, чтобы тебя отсюда вышибли?
Бад искренне удивился.
– Вовсе нет. Нам просто нужна еще одна комната, да, парень? И вот еще, чуть не забыл. Когда переедем, Вергилию понадобится когтеточка, такая, знаешь, многоярусная кошачья башня.
Кот спрыгнул на пол, подошел к Руфи и потерся об ее ногу.
– Смотри-ка! – возликовал Бад. – Ты ему нравишься.
Руфи вздохнула и погладила кота.
– Когтеточка нужна большая?
– Ну, что-нибудь такое, среднего размера.
По пути домой Руфи ломала голову над тем, как незаметно пронести когтеточку мимо мистера Мерриса. Бедный папа. Видно, что он без ума от этого кота. Надо было взять зверюгу за шкирку и отвезти в приют. Но папа такой счастливый. А кот и впрямь милый. О господи. Все это добром не кончится.
Уведомление о выселении
Кого они хотят одурачить? На видеозаписи отчетливо видно, как дочь Тредгуда тащит большую когтеточку, прикрыв ее полой пальто. Подозрение подтвердилось. Уже несколько человек сказали о мяуканье, которое доносится из апартаментов Тредгуда.
Если б не опасение вызвать недовольство Марты Ли, негодный старик вылетел бы пробкой уже после того, как устроил дикий переполох своим исчезновением. А теперь еще это. Наглое попрание правил внутреннего распорядка. Нет, это не пройдет. Установления надлежит исполнять. Под его, Мерриса, водительством корабль идет уверенным курсом, а Тредгуд пытается раскачать судно. Необходимо предпринять меры. Сумасбродство постояльцев недопустимо. Надо любой ценой сохранить благопристойность.
А если Марта Ли Колдуэлл все же возмутится, вину за выселение можно свалить на департамент здравоохранения.
Телефонный звонок
Руфи ожидала этого звонка, только не знала, когда он раздастся. Конечно, на линии был мистер Меррис.
– Доброе утро, миссис Колдуэлл. Как поживаете?
– Все хорошо, мистер Меррис. Как вы?
– Благодарю, тоже все недурно. Я звоню, потому что… э-э… возникла небольшая проблема.
– Вот как? – Руфи приготовилась к неизбежному.
– Вы, я надеюсь, знаете о запрете на содержание животных в пансионате?
– Да… знаю.
– Хорошо. А вам известно, что ваш отец поселил в своей квартире живого кота?
Врать не хотелось, поскольку уже две недели Руфи тайком возила в пансионат кошачий корм и наполнитель. В ответ она лишь что-то промычала.
– Так вот, факт остается фактом, но, к несчастью, одна из наших уборщиц о том, как и я, не знала. Когда она случайно открыла комодный ящик, животное набросилось на нее и серьезно поранило.
– Не может быть!
– А посему вы должны меня понять, ибо в подобных обстоятельствах я, скрепя сердце, был вынужден издать предписание о выселении.
– Отца?
– Помилуйте, нет – кота! Вы можете уладить дело сами или же кто-нибудь из наших служащих охотно перевезет животное в место, указанное вашим отцом.
– Мистер Меррис, давайте сначала я с ним поговорю, а потом мы решим, как нам поступить.
Бад был готов к звонку дочери и не дал ей произнести ни слова:
– Прежде всего, что ей понадобилось в ящике с моим нижним бельем? Незачем было туда лезть. Естественно, Вергилий принял ее за грабителя. Он просто охранял мое исподнее.
– А что он-то делал в ящике с бельем?
– Спал. Это его место послеобеденного отдыха.
– Мистер Меррис говорит, кот набросился на уборщицу.
– Я тебя умоляю! Я ее видел – пара легких царапин. Просто баба хочет раздуть историю.
– Однако директор издал предписание о выселении. Что будешь делать?
– Пока еще не знаю.
– Может, я заберу кота к себе?
– Нет… Я подумаю и перезвоню.
Руфи положила трубку, на душе ее было скверно. Бедный папа, он ужасно расстроился. Наверное, можно приютить кота у себя, но тогда возникнет очередная большая проблема. Марта с ее жуткой аллергией на шерсть вообще не сможет войти в дом невестки.
Хотя, если подумать, это не так уж и плохо.
Бунт
На другой день обитатели пансионата, вернувшись с обеда, обнаружили листовки, подсунутые под двери их квартир.
Вниманию всех постояльцев!
Сегодня в 8 вечера в актовом зале состоится общее собрание
ЧРЕЗВЫЧАЙНОЙ ВАЖНОСТИ!!
Все, снедаемые любопытством, гадали, в чем дело. После ужина постояльцы гуськом вошли в зал и с удивлением узрели Бада Тредгуда: на сцене он сидел возле небольшого столика, на котором расположилась штуковина, похожая на кошачью переноску. Из передних рядов было видно, как в ней шевелится нечто огненно-рыжее.
Все расселись. В зале был и мистер Меррис, которого вызвали из дома, сообщив ему о стихийном митинге. Бад встал.
– Добрый вечер, дамы и господа. Большое спасибо, что пришли. Вас, конечно, интересует причина, по которой созвано наше собрание. Нам необходимо рассмотреть серьезную тяжбу «Мистер Вергилий против пансионата “Вересковый лес”». – Бад постучал по переноске. – Истец уполномочил меня представлять его интересы, поскольку английский он понимает, но не говорит на нем. Позвольте сразу перейти к сути вопроса. Позавчера мистер Вергилий получил уведомление о выселении, предписывающее в трехдневный срок освободить занимаемое им помещение. Ему инкриминируется нарушение параграфа 246 Правил внутреннего распорядка. Мистер Вергилий решительно отвергает это обвинение, ибо, во-первых, что взято, то свято, и, во-вторых, он, вероятно, самый спокойный и чистоплотный постоялец сего заведения. Он не курит, не пьет, в своей комнате не забавляется с особами противоположного пола, не устраивает разгульные вечеринки. Более того, мистер Вергилий убежден, что его присутствие благотворно сказалось на здешней обстановке и в доказательство сего готов предъявить останки трех уничтоженных им здоровенных крыс. – Бад потряс небольшим мешком и убрал его в сторону. – Мы с мистером Вергилием желали бы оспорить параграф 246 уложения от 1947 года, который гласит: «На территории пансионата постояльцам категорически запрещено кормить и содержать животных», на том основании, что пункт этот устарел и не гуманен.