— Вам давно пора повзрослеть! — проворчала Зои, продолжая улыбаться.
Глава 16
— Эми, — прошептал Тристан, наклоняясь над ней. Была ночь, и только лунный свет из его спальни освещал коридор за дверью. Эми свернулась калачиком на одеяле у его порога, подложив под голову небольшую подушку.
— Соня, — позвал он мягко, — вставай.
Не дождавшись от нее никаких движений, Тристан поднял женщину на руки. Он шагнул в сторону лестницы, намереваясь доставить Эми в ее комнату, но, взглянув на кромешную тьму в коридоре, отнес к себе. Он, не раздевая, уложил ее в свою постель, и Эми продолжила спать под теплым одеялом.
Но сон продлился недолго. Через несколько секунд она проснулась и села на кровати.
— Тебе надо было оставить меня там, — заявила Эми, глядя, как Тристан зажигает свечу.
— Я не могу бросить тебя в коридоре, словно багаж. Я не раз просил не делать этого.
— Так и есть, — признала она. — Мне не следовало, но…
— У тебя снова было видение, — догадался он.
Эми кивнула, отбросила одеяло и встала.
— Ну же, возвращайся в постель. Ты, наверное, замерз, — он был в длинной ночной рубашке, с босыми ногами.
— А ты? — спросил он. — Ты же лежала на полу у порога, укрывшись только тонким пледом. Знаешь, что разбудило меня? Тебя так трясло от холода, что дверь стучала.
Эми улыбнулась, поправляя одеяла.
— Лучше так, чем если бы ты вообще не проснулся.
Тристан улегся на кровать, затем вытянул руку, приглашая ее.
— Пожалуйста, не проси меня опять, — взмолилась она тихим, почти плачущим голосом.
— Надеюсь, когда-нибудь ты сдашься и придешь ко мне.
— У меня есть…
— Не повторяй этого снова! — почти крикнул он. — Я помню. У тебя есть муж и двое детей. Я уже знаю про них все, что возможно. Я смог бы отличить твоих детей в переполненной детской.
Улыбаясь, она стояла около кровати.
— Я не могу, — прошептала она. — Действительно не могу. Это было не честно по отношению к Стивену. Он бы не поступил со мной так.
— Ты сумасшедшая, если веришь, что мужчина, живя год с другой женщиной под одной крышей, не залезет к ней в постель.
— Может быть, — признала она. — Но я должна жить по своим принципам, — она мельком взглянула в окно. — Наверное, сейчас уже безопасно оставить тебя.
Он посмотрел на нее с отчаянием.
— Безопасность! Для чего мне безопасность? Я любил женщину, которая ушла от меня, а теперь ты…
— Тристан, — прошептала она, — ты не любишь меня.
— Уверена, что не люблю?
Эми почувствовала, что слезы наворачиваются на глаза. Как она смогла полюбить двух мужчин одновременно? Она не понимала, но это произошло. И один из них был с ней рядом. Он желал ее, уже несколько месяцев молил разделить с ним постель, но она не соглашалась из-за любви и преданности к мужу, который еще даже не родился.
— Я не могу, — простонала она. — Пожалуйста, не проси меня.
— Просить о чем? — спросил он. — Выйти за меня замуж и стать моей женой? Этого я не должен у тебя просить? Тот мужчина, которого ты любишь, где он? Почему он не с тобой? — взмахом руки он перебил ее, когда она попыталась что-то объяснить. — Я не забыл. Ты рассказывала, что он в твоей Америке. Но мне не верится. Иногда мне кажется, что его не существует.
Каждое произносимое им слово отражалось на ее лице.
— Я не могу выйти за тебя замуж, — в сотый раз повторила она. — Мы это обсуждали. Я служанка с кухни, а ты — граф. Нас не примут ни друзья, ни общество. Ты потеряешь все, женившись на мне.
— Почему я должен беспокоиться о мнении общества? — спросил он. — Я почти отшельник в этих местах уже многие годы. Мне важны только Бет и дядя. Но Бет скоро покинет меня ради мужчины, который не будет ее достоин, ведь достойных ее нет, и Бог скоро заберет дядю, — он посмотрел на нее большими молящими глазами. — Ты необходима мне, Эми. Ты единственная женщина, заставляющая меня снова ощутить вкус к жизни. У меня нет никого, кроме тебя.
Она чувствовала влечение к нему. Она пыталась вспомнить Стивена и мальчиков. Она пыталась вспомнить свое счастье с ними, но месяцы жизни рядом с Тристаном отодвинули в сторонку воспоминания о современном мире.
Она не рассказала Фэйт и Зои правду об отношениях с Тристаном, потому что не хотела, чтобы они узнали, как он стал ей близок.
Этим утром, открыв глаза и обнаружив себя на конюшне, она понимала, насколько растеряны Фэйт и Зои, даже ошеломлены, но сама не испытывала неуверенности. Как будто она вернулась домой, после долгого отсутствия. Она знала мужчину, стоящего перед ними (второй помощник садовника) и знала дорогу к дому. Дорогу к Тристану, правильнее сказать.
Она практически убежала от них, не беспокоясь по поводу замешательства Фэйт и Зои. Она стремилась немедленно увидеть Тристана.
Он сидел в библиотеке с открытой книгой. С минуту она просто смотрела на него, на мужчину, которого видела только на фотографии, но которого каким-то образом понимала как саму себя.
— Я вернулась, — известила она, закрывая за собой дверь.
— Не заметил, чтобы ты уходила, — произнес он высокомерно, и она знала, в чем дело. Накануне она опять отвергла его предложение о браке.
Купив ее у отца, он привез ее в дом, построенный для покойной жены, не дав опомниться. Но на следующий день, осмотрев поместье, она разобралась, что оно сильно нуждается в управлении. Тристану следовало заняться делами, но он только сидел в библиотеке или же катался верхом. Конечно, помимо этого, он еще кое-что делал. Например, скудно ел, не замечая, что ему подавали и отвечал шепотом, если к нему обращались. Никто не задавал ему вопросов. Слуги выполняли минимум работы и по большей части бездельничали.
Эми понадобилось три дня, чтобы понять, что происходит. Горе Тристана накрыло поместье, как траурный покров. Слуги, поколениями трудившиеся в усадьбе, не могли уйти. Его юная сестра ходила на цыпочках. Его дядя был прикован к постели, медленно угасая. Сады, некогда столь прекрасные, теперь заросли и одичали.
Эми захотелось восстановить утраченное, но она сознавала, что без поддержки хозяина ничего не выйдет.
На четвертый день она явилась в библиотеку и бросилась в атаку.
— Поместье в ужасном состоянии, — заявила она.
— Прошу прошения? — с графом никто не говорил в таком тоне, тем более женщина в отрепьях из отцовской пивной.
— Я хочу привести все в порядок, — продолжила она. — Требуется ваше содействие, чтобы вернуть былое процветание, накрутив хвосты всем обленившимся слугам и загрузив их работой. Вы поддержите меня?
Тристан уставился на нее, ничего не говоря. Какая ему разница, чем она будет заниматься?
— Ступай. Делай, что хочешь, — пробурчал он, отпуская надоеду взмахом руки.
Эми потребовалось три недели, чтобы заставить людей понять, что она уперлась и не отступит. Ее энергия, острый язычок, поддержка Тристана, заключавшаяся в ворчании «делайте, что она велит сейчас и всегда», — эта комбинация дала новую жизнь усадьбе.
Получив некоторый обнадеживающий результат в доме, Эми взялась за Бет. Юная леди была красивой девушкой, предпочитавшей проводить время с лошадьми и конюхами. Она носила одежду, удобную для верховой езды, а ее длинные волосы всегда были распущены и полны всяких веточек и травинок.
Эми противостояла Тристану, убеждая его отправить Бет в Лондон, чтобы обучить манерам и прочим навыкам, необходимым для леди. Это была их первая серьезная битва. Они и не подозревали, но все возрастающая громкость их голосов привлекла слуг, и те столпились под окнами и подслушивали, стараясь не пропустить ни единого слова.
Когда Тристан заявил, что никуда не отпустит Бет, Эми обвинила его в том, что он себялюбивый эгоист и беспокоится только о себе и ни о ком больше. Тристан накричал на нее и приказал, чтобы она убиралась из его владений и никогда больше не возвращалась. Эми стояла на своем.
— Вы нуждаетесь во мне, и Бет тоже. Вы пошлете ее в Лондон или нет?
— Нет! — гаркнул Тристан.
— Тогда я вызову сюда сестру вашего отца! — завопила в ответ Эми.
На это Тристан побледнел и рухнул обратно в кресло.
— Ты не знаешь эту женщину. Она сущая мегера. Она примется… — он сглотнул. — Я не желаю ее видеть.
— Бет нужно поехать в Лондон и обзавестись приличной одеждой, — настаивала Эми. — Она выглядит хуже, чем я. Вы не можете запереть ее здесь… в этом мрачном зловещем доме. Она молода. Ей нужно знакомиться с людьми.
— Мрачный и зловещий, — повторил он, отодвигаясь от нее. — Полагаю, так и есть.
Она легко справлялась с его гневом, но когда его лицо горестно омрачилось, Эми не смогла этого вынести. Она опустилась перед ним на колени и взяла его за руки. Не как особа из низшего сословья, а как либеральная добросердечная американка.
— Тристан, — сказала она мягко. — Понимаю, что вы горюете по своей жене, но у вас нет права тянуть за собой и Бет. Она молода и оптимистична, ей необходима радость жизни.
Тристан посмотрел на молодую женщину напротив него. Отчасти он был шокирован, что кухонная прислуга осмелилась разговаривать с ним подобным образом, взяв его за руки, но какая-то часть тянулась к ней. Когда он был ребенком, у него была Джейн. Они выросли вместе. Затем в день, который должен был быть ознаменован рождением их первенца, должен был стать самым счастливым днем в их жизни, она покинула его. За несколько часов все его счастье превратилось в стремление прервать бренное существование. Он хотел оказаться рядом с женой, где бы она ни была.
— Хорошо, — внезапно согласился он с назойливой женщиной. Он выдернул руки из ее ладоней. — Отправь ее к тетке, но пусть она поскорей возвращается.
— Конечно, — заверила она, вставая и глядя на него. Ей хотелось дотронуться до его волос, обнять и утешить. Но она не сделала ничего подобного.
На следующий день, порядки в поместье начали меняться. Слуги видели и слышали, как Эми управилась с хозяином. По правде, им надоело трудиться, не испытывая гордости за проделанную работу.