ой в школе. Она ездила на всех местных праздничных платформах и выиграла все конкурсы красоты. Весь город праздновал, когда она выходила замуж за свой мужской аналог, красавца и капитана футбольной команды в одном наборе.
— Золотая пара, — произнесла Эми, отворачиваясь. Это было похоже на нее и Стивена. — Но настоящий мир другой, ведь так?
— Верно, — сказала Зои. — Она была беременна, когда выходила замуж, а он устроился на работу по продаже поддержанных машин. Удивительно как исчезает школьная слава. Когда я вернулась назад, моя сестра выглядела старой и изнуренной.
— А что ты сделала с автокатастрофой? — спросила Фэйт.
— Ты однажды сказала мне, что если тебе придется пройти через это снова, то ты просто покинешь город.
— Это я и сделала, — ответила Зои. — Я поняла, что бы ни собиралось произойти, это все равно случится, со мной или без меня, а я не хотела в этом участвовать. У меня был доступ к ста пятидесяти долларам, и я взяла их, немного одежды, и покинула город никому ничего сказав. Я поехала в Нью-Йорк.
— Полагаю, ты разыскала того человека, о котором узнала в интернете, — произнесла Эми просто.
— Да, — Зои ухмыльнулась.
— Вы обе не обращаете на меня внимания, — возмутилась Фэйт. — Какого мужчину ты нашла в интернете?
— Кто сказала, что это мужчина? — удивилась Зои.
— О, извини, — произнесла Фэйт. — Уверена, ты узнала о своей сводной сестре, с которой не была раньше знакома. Итак, ты нашла ее, и именно она вернула тебе улыбку.
Эми посмотрела на Зои.
— Ты украла мою идею?
— Да, — ответила Зои. — Я украла твою идею. В ночь, когда мы вернулись из восемнадцатого века, я стала искать информацию о Расселе Джонсе в интернете. Я читала много книг по истории живописи, но не помню, чтобы слышала его имя. Но после нашего возвращения сеть полна им. И знаете, чем он известен?
— Картинами простых людей, — предположила Эми. — Во времена Тристана он всегда рисовал нас, когда мы пекли хлеб. Ему нравились прачки. Эй! Думаете, мы есть в его картинах?
— Не знаю как насчет вас, но я видела несколько своих изображений в обнаженном виде, — сказала Зои, и все они рассмеялись.
— В Лувре, — добавила Фэйт, и они засмеялись еще громче.
— Так, а что с ним произошло? — спросила Эми, разрезая ломтик хлеба. — Он был таким талантливым человеком.
— Он женился, и у него были дети, — сказала Зои просто. — Я плакала от ревности, когда прочитала это.
— Но не сейчас, — сказала Эми, указывая на обручальное кольцо на пальце Зои.
Зои покрутила кольцо на пальце.
— Никогда больше. Видишь ли, я воспользовалась идеей Эми о потомках, и разыскала генеалогическое дерево Рассела.
— Не говори мне! — сказала Эми. — Ты нашла одного из потомков, живущих в Нью-Йорке, запомнила адрес, и когда покинула сестру, уехала к нему. Он художник?
Фэйт и Зои изумленно уставились на нее.
— Когда ты стала так хороша в рассказах? — удивилась Фэйт.
— Думаю, я похожа на Зои и ее искусство. Думаю, всегда была хороша, просто не знала об этом. Итак, я права?
— Да, — ответила Зои, — но он не художник, он…
— Фотограф, — сказала Эми, но заметив выражение их лиц, добавила. — Хорошо, молчу. Рассказывай сама, Зои.
— Спасибо. Но, да, он фотограф. Он делает коммерческие работы, но имя он сделал… — она взглянула на Эми, опасаясь ее вмешательства.
Эми жестом закрыла рот на замок.
— Расс фотографирует людей в обычных ситуациях за обычными делами. Он выиграл много наград.
— Расс? — удивилась Фэйт.
Зои пожала плечами.
— Фамилия — Эндрюс, но имя совпадает.
— Ты безумно любишь его, — произнесла Эми, затем добавила, взглянув на них. — Могу я это сказать?
Зои рассмеялась.
— Конечно. Хотите услышать нечто странное?
— Не знаю, выдержу ли, — сказала Фэйт. — Я немножко в шоке.
— Когда Рассел и я были вместе, он задавал мне много вопросов о моей жизни. Я не могла ему рассказать об Орегоне, поскольку его тогда не существовало, и я рассказала ему все, что знаю о своем роде того времени.
Она посмотрела на Эми, словно подначивая ту закончить историю за нее. Эми сосредоточенно нахмурилась, затем ее лицо просветлело.
— Ты не сделала этого! Он не сделал этого!
— Я запуталась, — произнесла Фэйт.
Зои улыбнулась.
— Кажется, великий художник Рассел Джонс поплыл в американские колонии осенью 1797 года. Он поселился в Вильямсбурге, и сегодня вы можете увидеть написанные им портреты наших предков.
— Надеюсь, он познакомился с другом Эми Томасом Джефферсоном, — невозмутимо произнесла Фэйт.
— Кто тебе рассказал? — удивилась Эми. Она посмотрела на Зои. — На ком он женился?
— На девушке с фамилией Прентисс.
— Полагаю, фамилия твоей семьи, — произнесла Эми.
Фэйт на мгновение нахмурилась.
— Если ты в родстве с женой Рассела, а твой муж потомок их детей, значит ли это, что ты и твой муж кузены?
— Как в королевских семьях, — произнесла Зои, и они рассмеялись.
— Хорошо, теперь расскажи нам, что заставило город ненавидеть тебя, — сказала Фэйт.
— Ах, это, — ответила Зои. — Память об этом полностью вернулась ко мне в тот самый момент, когда, я полагаю, произошел несчастный случай. Я собиралась запомнить дату и уберечь себя, но, оказавшись в Нью-Йорке, в первый же день поехала к Рассу. И мы тут же отлично поладили, и, гм…
— Ты была с ним в постели, когда случилась авария, не так ли? — спросила Эми.
Когда Зои кивнула, Фэйт спросила:
— Как ты это делаешь?
— Не знаю, кажется, будто я вижу это в печатном виде. Я, кажется, просто знаю. Но я буду молчать. Зои, расскажи, что ты вспомнила.
— Я не люблю вспоминать это, даже понимая, что оно на самом деле не произошло. По крайне мере без моего участия.
— Что твоя сестра сделала тебе? — спросила Фэйт, тем самым вызвав у них улыбку.
— Теперь ты рассказчик, — сказала Зои. — И ты совершенно права. Во всем виновата моя сестра.
— Я не хочу слышать ни слова больше, — сказала Зои своей сестре Карен. Она закрыла уши руками. Зои сидела в гостиной Карен на старой изношенной кушетке, а ее сестра вышагивала по комнате.
— Ты должна помочь мне. Ты единственный человек, кому я могу доверять, — Карен схватила запястья Зои и открыла сестре уши.
— Как насчет Боба? — спросила Зои. — Как ты могла так поступить с ним?
— Боб? — с отвращением сказала Карен. — Что его заботит в жизни? Высшим его достижением был тройной тачдаун в одной игре. С тех пор он катился вниз. Пожалуйста, Зои, это для всей моей жизни.
Зои взглянула на сестру, и задумалась, как это ей удалось закрутить роман с важнейшим человеком в городе. Алан Джонсон был старшим сыном самого богатого человека в городе. И он был на вершине успеха. Он участвовал в каждом благотворительном фонде. У него была жена и двое детей, мальчик и девочка, вежливые и приятные. Пока дети были в школе, его красавица жена проводила время волонтером в больницах и в домах престарелых.
— Я не понимаю, почему он завел с тобой интрижку, — произнесла Зои.
Карен гневно вспыхнула.
— К твоему сведению, за всем этим, — она указала на дом с алюминиевыми окнами, выцветший ковер, на котором дети разбросали яркие пластиковые игрушки, и на себя в извечно чистом платье без рукавов, — за всем этим стоит очень желанная женщина.
Зои на самом деле пыталась понять, но не могла этого представить. Да, ее сестра красива, но не звездной красотой. Просто красивая провинциалка. И годы замужества не были к ней так уж добры. Не помог и тот факт, что она курила две пачки сигарет и пила на обед коку, наполовину разбавленную бурбоном.
— Он действительно любит тебя? — спросила Зои.
— Ты считаешь это таким невероятным? Алан действительно любит меня, и он собирается развестись с той холодной сукой и жениться на мне.
Зои просто сидела на старой софе и глядела на сестру. Карен всегда говорила Зои, что она ничего не понимает в жизни. Но даже Зои понимала — эта история настолько стара, что комики часто импровизируют на эту тему. Но Зои также понимала, что сестру не образумить. Когда она была такой, курящей сигарету за сигаретой и твердящей что ей нужно сделать то и ей нужно сделать это, с ней невозможно было говорить.
— Я хочу, чтобы ты пошла со мной, — сказала Карен.
— Куда? — Зои спрятала свои скрещённые пальцы. Пожалуйста, пусть это будет не мистер Джонсон. В один год он нарядился пасхальным кроликом и подарил Зои приз за большое количество найденных яиц. Она не хотела встречаться с ним на этом омерзительном свидании. И, конечно же, еще из-за мужа Карен. Может он и не самый выдающийся человек в мире, но он любит детей и полностью им предан. В прошлом году его обошли вниманием в поощрении на работе, поскольку он пропустил много дней, оставаясь дома с детьми, потому что Карен не могла «привести себя в порядок».
— Увидеться с Аланом.
— Карен, — сказала Зои жалобным голосом. — Я не хочу делать это. Пожалуйста, не заставляй меня.
— После всего, что я сделала для тебя! — начала она говорить то, что повторяла до этого миллион раз. Казалось, Зои должна отдать жизнь Карен в вечную благодарность за то, что та приняла ее сиротой. Не учитывая, что сестра получила бесплатную няню.
— Я останусь с детьми, а ты иди. Ты должна быть с ним одна, — сказала Зои.
— Нет. Я хочу, чтобы Боб остался с детьми. Это удержит его от копания в моей жизни.
— Он знает о тебе и мистере Джонсоне? — с ужасом спросила Зои.
— Может, прекратишь называть его так? Ты говоришь так, как будто он… опора общества, а я его распутная секретарша. Это унижает меня.
Зои опустила взгляд на свои руки, избегая встречаться с ней глазами.
— Послушай, Зои, — ее тон изменился. — Просто мне нужно его повидать. Я позвонила ему сегодня по важному делу и…
— Что он сказал?
— Ничего, что касалось бы тебя, но если хочешь знать, то я думаю, что у него есть сомнения насчет нас, — она неопределенно махнула рукой. — Это ничего. Я сказала ему, что могла бы рассказать его жене, но, конечно же, не стану этого делать. Кто меня знает, понимает, что я на это не способна. Нет, Алан собирается противостоять всему городу и рассказать им, что любит меня и только меня.