– Как откуда? Во-первых, их изображения есть в нашем учебнике, а во-вторых, я читал роман Конан Дойла…
– Но Конан Дойл писал о Шерлоке Холмсе, а не о динозаврах. Мне бабушка читала…
– Я тоже читал про Шерлока Холмса, – ответил я. – Но у Конан Дойла есть и другие книги. Одна из них называется «Затерянный мир». В ней рассказывается, как несколько путешественников попали в какую-то местность, где эти первобытные животные сохранились… Путешественники едва спаслись.
– Значит, – произнесла Люся замирающим от ужаса голосом, – мы тоже попали в такую местность и наверняка не спасёмся…
Грохот тяжёлых шагов раздался совсем близко от нас.
– Ну, не бойтесь вы так, – попытался я успокоить ребят, хотя, надо сознаться, и сам здорово перепугался.
Думаю, что и Рексу было не по себе. Он не осмеливался лаять и только дрожал.
– А может, они нас не заметят? – с надеждой в голосе прошептал Женьчик.
– Хорошо ещё, – также шёпотом заметила Люся, – что они только ходят, а не летают. А то бы сверху нас увидели…
– Как это «не летают»? – раздался над нами чей-то громоподобный голос.
Мы подняли головы и увидели парящего в небе то ли зверя, то ли диковинную птицу.
Люся и Женьчик завопили от страха. Рекс бешено залаял. Я просто остолбенел.
Птица-зверь снизилась, на лету схватила Люсю и вновь поднялась ввысь, держа её в своих когтистых лапах.
– Отпусти! Отпусти меня! – завопила Люся.
– А ты скажи, кто я, – и я тебя отпущу, – пророкотала птица-зверь.
– Я не знаю, кто ты. Отпусти меня! – задыхаясь от плача, кричала девочка.
Понимая, что я отвечаю за то, что заманил сюда ребят, я постарался воскресить в памяти всех известных мне доисторических животных.
– Назови её «птеродактиль»! – закричал я в полную силу своих лёгких.
– Ты… ты – перокактель, – едва выговорила Люська.
– Ах, ты ещё смеёшься надо мной! – прошипела птица-зверь и разжала одну лапу.
Бедная Люся повисла в другой её лапе головой вниз.
– Пте-ро-дак-тиль, слушай внимательно, – пытался я вразумить Люську, – пте-ро-дак-тиль!!!
– Пте… пте… птеродактиль… – едва пролепетала она от ужаса.
– Громче! Я не слышу!
На огромную птицу жалкий писк Люси не произвёл никакого впечатления.
– Птеродактиль! – собрав последние силы, повторила Люська. – Отпусти меня!
– Ну так и быть! Лети, живи, если не разобьёшься! – Птеродактиль разжал когтистую лапу, и Люся полетела вниз.
Я едва успел её подхватить, но не удержал, и мы оба упали на мягкую и очень густую траву. Рекс подполз к Люсе и ласково лизнул её в щёку.
– Витя, – сказала Люся, придя в себя, – ты спас мне жизнь. Я теперь навсегда запомню, что эту птицу… что этого зверя… В общем, что это – птеродактиль. Спасибо тебе.
Она даже не упрекнула меня, что я перенёс нас всех в Страну невыученных уроков. И кто знает, какие ещё опасности поджидают нас впереди! Нет, что ни говори, Люська – замечательная девчонка, хоть и немного ленивая.
– В нашем учебнике есть разные рисунки этих динозавров, бронтозавров, – всех не помню, но зато я точно помню, что птеродактиля там нет, – заметил опомнившийся от пережитого страха Женьчик.
– Правильно! – поддержала его Люська. – Никакого птеродактиля там нет. Откуда ты его выдумал, Витя?
– Я ничего не выдумал. Я прочёл о нём в книжке «Затерянный мир». Там есть и рисунок птеродактиля. Я дам тебе её, прочтёшь сама, когда мы вернёмся домой.
– Если мы вернёмся… – горестно прошептала Люська, а Женьчик вздохнул и заплакал.
– Да ты хоть не реви! – прикрикнул я на него. – Ты же мужчина, как тебе не стыдно!
– Да, тебе хорошо говорить, – залепетал Женьчик, – ты даже про птеродактилей знаешь, а я…
– А ты тоже много знаешь…
– Хватит разговаривать, – перебил нас Рекс. – Следуйте за мной. Я чувствую знакомый запах.
Опустив нос к земле, пёс побежал налево, и мы пошли за ним. Постепенно исчезли огромные папоротники, и вместо них появились обыкновенные, знакомые нам деревья. В невысокой траве запестрели цветы, послышался птичий щебет.
Затем лес начал редеть, и мы вышли на полянку, где росла только трава. Птичьи голоса смолкли, деревья исчезли.
Рекс неожиданно замер, повертелся на месте, понюхал землю, потом сел.
Мы остановились.
– Что, Рекс, так тут и будем стоять? – спросила Люська.
– Можете присесть на траву, – раздался чей-то голос.
И перед нами возник милиционер. Откуда он взялся? Как с неба свалился! В руках он держал милицейскую фуражку.
– Здравствуйте, дети, – сказал милиционер, разглядывая нас.
Мы дружно поздоровались.
Рекс присел на задние лапы и тихонько тявкнул.
– Это чья собака? – вдруг спросил милиционер.
– Моя, – ответил я. – Это Рекс. Он привёл нас сюда.
– Молодец, Рекс! Так держать! А как зовут твоего хозяина?
– Виктор, – ответил Рекс.
– Уж не Перестукин ли?
– Да, Перестукин.
– Ясно. Сам побывал в Стране невыученных уроков, кое-чему научился, а теперь и своих одноклассников привёл, да ещё собачку прихватил.
– Это не собачка, а овчарка, мой лучший ДРУГ.
– Ладно, Витя, не обижайся, – вполне миролюбиво продолжил милиционер. – Овчарка – собака хорошей породы, верный и добрый помощник, который может предостеречь и защитить хозяина в случае опасности. Но поскольку вы изучаете «Основы безопасности жизнедеятельности», думаю, вы и сами знаете, как избежать опасности, находясь в магазине, на улице и дома без родителей. И конечно, тайком от них вы не курите!
– Я никогда не курила и не видела, чтобы наши мальчики курили! – заявила Люся.
– Молодцы! Так держать! Так вы знаете, как надо вести себя, когда взрослые на работе, а вы дома одни?
– Ну, – неуверенно сказала Люська, – наверное, знаем…
– Наверное? – переспросил милиционер. – «Наверное» здесь недопустимо. Впрочем, всё легко проверить.
Он свистнул в свисток, и на полянке перед нами появился невысокий жилой дом – точно такой же, как тот, в каком жили мы с Люсей.
– Ой, – воскликнула она, – это же наш дом! Как он тут очутился?
– Не забывай, в какой стране ты находишься, – сказал милиционер. – Если это твой дом, прошу тебя зайти в квартиру и запереть за собой входную дверь. Иди, иди, не бойся. Всё будет хорошо.
Люся оглянулась на меня. Я ободряюще улыбнулся, и она вошла в подъезд.
– Ты заперла за собой дверь?! – крикнул милиционер.
– Конечно, что я – маленькая?! – отозвалась из окошка Люся.
– Вот и молодец. Посиди там минут пять, а потом отопрёшь дверь и выйдешь.
– Это глупо! – рассерженно сказала девочка.
– Как знать! – ответил милиционер. – Отдыхай пока, а вы, ребятки, спрячьтесь вот за этим кустом. Сидите тихо.
Мы послушно присели за кустом. Рекс лёг у моих ног.
– Смотрите, что будет дальше, – тихо произнёс милиционер, надел на голову свою фуражку и исчез.
Женьчик тихо пискнул. Я зажал ему рот рукой.
– Это у него шапка-невидимка, – тихо прошептал я ему в ухо.
– И ты, Рекс, ни звука! – прозвучал негромкий приказ милиционера-невидимки.
Мы замерли, не понимая, зачем он велел Люське войти в этот неведомо откуда взявшийся дом и почему стал сам невидимкой.
– Смотри, – толкнул меня в бок Женьчик. Я раздвинул мешавшую ветку и увидел, что к дому, озираясь, подошёл какой-то мужчина и тоже вошёл в подъезд.
В квартире Люськи прозвучал звонок, и мы отчётливо услышали голоса говоривших.
– Кто там? – спросила Люся.
– Девочка, мама дома? – поинтересовался мужчина.
– Мама на работе. А вы кто?
– А я папин сослуживец. Дело в том, что твой папа купил музыкальный центр и попросил меня завезти его к вам домой. Я на машине и живу недалеко… Ты открой дверь, я поставлю коробку, а ты скажи потом папе, что я его поручение выполнил. Мы с ним всегда помогаем друг другу. Открывай же.
Я привстал, открыл было рот, чтобы крикнуть: «Не открывай!» – но не смог произнести ни звука.
– Сейчас, – ответила Люська.
До нас донёсся звук открываемой двери. Незнакомец вошёл. Люська закричала, потом замолкла.
Через несколько минут незнакомец появился на улице с чемоданами в руках и быстро побежал…
Перед нами вновь возник милиционер. Он быстро вошёл в дом и вынес Люську, лицо которой было обвязано полотенцем. Дом тут же исчез.
Люська была бледна и так перепугана, что не могла произнести ни слова.
Рекс подбежал и облизал ей руки.
– Люся, успокойся, Люся, всё хорошо, – говорил я и почему-то гладил Люсю по голове.
Потребовалось несколько минут, чтобы Люся смогла прийти в себя после пережитого волнения. Но я заметил, что она даже не расплакалась.
Милиционер подошёл к ней и спросил строгим голосом:
– Ну, Люся, будешь теперь открывать дверь незнакомым людям, когда ты одна в квартире?
– Ни за что! – едва слышно прошептала Люся, вздыхая и кусая губы от досады.
– А если тебе скажут, чтобы ты приняла телеграмму и расписалась?
– Скажу, бросьте телеграмму в наш почтовый ящик.
– Молодец. А если попросят открыть дверь, чтобы позвонить по телефону, вызвать «скорую помощь»?
Вопросы милиционера становились всё более сложными.
– Скажу, что на углу есть телефон-автомат.
С каждой минутой в голосе Люси крепла уверенность.
– Правильно. А если скажут, что принесли твоему отцу повестку, чтобы явился в суд в качестве свидетеля? – продолжал допытываться милиционер.
Люська помолчала немного, потом ответила:
– Позвоню 02 в милицию и спрошу, что мне делать.
– Неплохо. А куда ещё ты можешь позвонить?
– Куда? Да папе на работу.
– Очень хорошо. А поскольку повторение – мать учения, – улыбнулся милиционер, – прошу тебя, Люся, повтори ещё раз – можно ли открывать дверь незнакомым людям, когда взрослых нет дома?
– Никогда! – громко и абсолютно убеждённо выпалила Люська.
– Отлично. Теперь я за тебя спокоен. Ну а вы, мальчики, всё поняли?