, огромным. И до зверя всего метров пятнадцать. Медведь остановился, исподлобья разглядывая меня недобрыми глазами.
Страшно, страшно-то как!
Глава 22. Последний рывок по безлюдному пространству
Да что же мне так на них везет? В прошлой жизни, когда на Колыме жил, видел медведей всего пару раз, да и то издалека. Нет, был случай, когда мишка сзади подошел, когда я грибы собирал. Только я его тогда тоже не видел, просто понял, что он стоял в десяти метрах рядом со мной. Ошибиться никак не мог, потому как обернулся, а позади куча этого самого дымится. А дерьмо – оно само по себе не появляется. Такой вот попался шутник мохнатый.
Медведь медленно приблизился метров на десять к мотоциклу, встал, исподлобья посверкивая глазами. Агрессии он не проявлял, но это ничего не значит. В отличие от других хищников он никогда явно не показывает свои намерения. Если решит напасть, то не будет скалить зубы или рычать, а просто мгновенно бросится вперед, чтобы нанести удар своими когтями. А они у него огромные. Мне вдруг вспомнилось, что Юрий Никулин рассказывал в какой-то телепередаче, что именно из-за этой внезапности и непредсказуемости медведя в цирке считают самым опасным зверем, а вовсе не льва или тигра. И держат их там довольно недолго, потому как с возрастом у мишек характер сильно портится.
- Ты зачем пришел? – внезапно осипшим голосом спросил я, - Мне не нужно ничего твоего. Я уеду сейчас. Я не буду тебя трогать, не трону ничего твоего. Уходи.
Представил, как зверь разворачивается и медленно удаляется за деревья, словно посылая медведю эту картинку. Голову прострелило резкой болью, словно кто-то воткнул в мозг стальную спицу, а затем с садистским наслаждением провернул ее там пару раз. Захотелось застонать, но усилием воли заставил себя сдержался – нельзя сейчас слабость показывать.
- Иди, - я старался передать Хозяину изображение, как он удаляется от меня, а затем я уезжаю по дороге. Мигрень начала нарастать скачками. Только бы не свалиться, подумал я, из-за нарастающей боли даже страх отступил куда-то вдаль, не желая конкурировать с более сильным чувством.
Медведь поднял голову, еще раз внимательно посмотрел на меня, затем развернулся и не торопясь прошел метров тридцать по дороге, затем так же медленно повернул вниз в долину, раздвигая тушей фиолетовые свечи иван-чая.
Ой, как же болит голова. Я сел в седло, сжал ладонями голову, замер на пару пару минут. Надо уезжать, я обещание дал. Ударил ногой по кик-стартеру, пробуждая к жизни мотор, тронул с места. Шлем надевать не стал – пусть лежит в коляске.
Набегающий ветер немного прояснил туман в башке, боль начала уходить, принося облегчение. Вот почему она так болит? И почему только в определенные моменты? В прошлой жизни у меня одно время были головные боли, но в детстве, потом прошли. Надо бы сходить к доктору, обследовать черепушку, а то мало ли.
Через полчаса окончательно пришел в себя. Вопросов, конечно, появилось много, но займусь я ими не здесь и не сейчас, это подождет до Магадана. Выбросив посторонние мысли, я сосредоточился на дороге. Через тридцать пять километров (мне подсказал спидометр) и два часа пути остановился передохнуть на берегу Аян-Юряха. Трасса здесь делает крутую петлю, объезжая длинную сопку и проходит вплотную к весьма полноводной реке.
Остановился на безлюдном галечном пляже, посидел, бездумно глядя, как река катит мимо меня свои воды. Разводить костер не стал, поглотал холодного чая из фляги. Все, это последний привал до самой трассы.
Вспомнив про медведя, посмотрел на себя в зеркало бокового вида. Да-а, а глазки-то красненькие. Явно каппилярчики мелкие полопались от напряжения. Не просто так головушка бо-бо, давление поднималось явно. Нет, все же зайду к доктору, когда в Магадан доеду, пусть проверит. Может, таблетки нужно попить.
Кстати, я уже в Сусуманском районе, границу Якутии давно пересек. Думаю, сюда уже должны рыбаки наведываться из ближайших поселков. Дальше по трассе им нечего делать, а здесь река хорошая, рыба должна быть. Вздохнул, помыл флягу в реке, набрал на всякий случай воды – она тут чистая. Ну, все, последний рывок. Сейчас шесть вечера уже, буду гнать до упора.
Совсем забыл, что через Аркагалу придется переправляться вброд. Мост тут есть, только он настолько старый, что проехать по нему совершенно невозможно, он даже частично обрушился.
Пришлось слезать со своего стального коня и опять босиком мерить поток. Сначала перебрался через один рукав, черед полсотни метров оказался еще один, на этот раз помельче. На скорости преодолевать брод не рискнул, оба раза толкал мотоцикл, упершись в руль.
Помнится, на этой самой Аркагале отец свою Хонду Аккорд утопил. Загнал без разведки брода в воду, да и заглох. Пока вытащили машину, в ней вода уже под руль плескалась. Самое интересное, она как подводная лодка прямо по водой тогда завелась, стоило только чуть дернуть. Потом сушили салон две недели. Но что значит чистейшая вода – потом ни запаха тины не было в салоне, ни коррозии, ни замыканий проводов. Да что там, внутри стало, как после посещения профессиональной мойки с лучшими шампунями.
За этими мыслями не заметил даже как добрался до Колымской трассы. Посмотрел на часы – 19 часов 23 минуты. От развилки был виден поселок Кадыкчан. Рядом заправка, совершенно пустая, ни одной машины рядом, только заправщица высунула голову из окошка, с любопытством глядя на меня. Ну, правильно, не так часто люди со старой трассы появляются, тем более в одиночку и на мотоциклах. Поприветствовал взмахом руки женщину и повернул ручку газа. Поехали! Проехал десяток метров, снова затормозил. Шлем-то стоит надеть – здесь уже можно ехать куда быстрее, поэтому рисковать не стоит.
Колымская трасса хоть и тоже грунтовая, но следят за ней намного лучше, поэтому скорость, наконец, прибавил до 60 км в час, 90 километров до Сусумана пролетел всего за полтора часа. Именно пролетел! После того, как двести километров прополз почти с черепашьей скоростью, сейчас старо куда веселее.
В Сусуман въехал в девятом часу вечера. Здесь уже цивилизация и можно отдохнуть по-человечески. Поспрашивал редких прохожих и по их указаниями доехал до гостиницы. Жаль, столовая уже закрыта, но у меня есть чем перекусить.
Заселился в номер с четырьмя кроватями. По звездам – высший класс, аж целая одна или даже половина. Ну, и ладно, пошел к коридорной, она же дежурная по гостинице, попросил чаю вскипятить, а пока добрая женщина набирала воду и ставила электрочайник, сходил в номер, набрал якутских гостинцев. Я на всякий случай вещи из люльки забрал. Внутри оставил только канистры с бензином и маслом, закрыв их чехлом. Поселок северный, воровства практически нет, но зачем людей провоцировать?
На пару попили чаю, заодно перекусив, что не съели, я женщине подарил. Мне не жалко, а ей приятно. Попросил разбудить в половине девятого и пошел на боковую ложиться. Устал так, что сил нет. С утра у меня в Сусумане есть дела, но это завтра, все завтра.
***
Утром поднялся после настойчивого стука в дверь, посмотрел в окно – мотоцикл стоит, похоже, никто к нему даже не подходил. Отлично выспался, тем более в номере был один и никто мне не мешал отдыхать. Сделал небольшую разминку, умылся. К выходу в свет готов. Выяснив у дежурной где и что расположено, направился в поселок.
Вышел на Советскую улицу – она в поселке центральная, именно на ней находится администрация поселка, здесь же и гостиница неподалеку. Нет, улица Ленина тут тоже есть, как без нее в советском населенном пункте, но, тем не менее, местный Бродвей - это Советская. Хотя Ленина тоже рядом, тут вообще все рядом, хотя в поселке даже автобус ходит. Говорю же – цивилизация. Правда, маршрут всего один и остановок четыре или пять. Ну, а что вы хотите – в Сусумане всего тысяч пятнадцать народу живет, причем в это число еще и население соседних поселков включено.
Первым делом я направился в столовую, очень уж есть хочется. Она рядом – всего метров тридцать пройти, на той же Советской, только во дворе пятиэтажки. Хорошенько заправился и уже с хорошим настроением и чувством сытого удовлетворения пошел на почту. Нужно отбить телеграмму.
Перед выездом из Оймякона с учителем уговорились, что в субботу, максимум в воскресенье отправлю ему телеграмму, что нормально доехал.
- Только обязательно сделай, не забудь, - напутствовал меня Александр Сергеевич и добавил, что если сообщения не будет, то он отправит по моим следам спасательную экспедицию. В принципе верно – мало ли что может случиться в тайге с неподготовленным человеком.
Зашел в пустое по утреннему времени почтовое отделение, взял бланк. Подумал, вывел:
«Добрался Сусуман нормально. Жив здоров техника не подвела».
Подошел к стойке:
- Девушка, молнией, пожалуйста, в Оймякон с доставкой по адресу.
Теперь учитель точно молнию получит, почтальон ведь тоже его родственник.
Ну, вот, в поселке меня больше ничего не держит, но и спешить нет особого смысла. Сегодня 25-е августа, суббота. Мне нужно быть в Магадане с утра в понедельник, чтобы в ГАИ зарегистрировать мотоцикл и получить номера. Можно будет и на картошку на своем транспорте выехать, а не трястись в автобусе.
Немного погулял по Сусуману, посетил городской парк, разбитый на берегу Дебина, полюбовался на нависающую над поселком живописную сопку Три богатыря.
А ведь надо будет завести себе фотоаппарат. Конечно, возни со снимками нынче масса, зато можно запечатлеть свои путешествия. За этот месяц где я только не побывал, какие бы фотографии получится могли.
Потратил часок на поход по магазинам, вдруг попадется что-то нужное. Какое там, набор стандартный, как по всей стране от Ленинграда до Петропавловска-Камчатского. Ботинки из добротной кожи, которые нормальный человек постесняется надеть, пальто устаревшего лет на двадцать фасона, плохо пошитые рубашки. Думал шапку нормальную найти, но ничего хоть мало-мальски приемлемого не нашел.