екой, буквально задушить ребенка, но не дать ему увидеть мир из-за нелепых страхов за него.
Гиз кивнул, давая понять, что принял мои слова к сведению, спорить не собирается, и обратил взор на Иессу. Гордая столь пристальным вниманием, сильфида поднялась повыше, крылышки затрепетали живой радугой, малышка промолвила с достоинством:
– В глубине лесов есть несколько полян с кругами. Я могу отвести вас туда, только, – юркое создание скроило пренебрежительную гримаску, окидывая взглядом, полным плохо скрываемого превосходства, наши громадные фигуры, – тропинок человеческих там нет, вам тяжело придется.
– Как-нибудь проберемся, непроходимых лесов не бывает, если очень нужно пройти, тем более если очень нужно пройти мне, – упрямо ответила, подумав: «В конце концов, магева я или нет, могу чего-то наколдовать для облегчения пути, если совсем невпротык станет!» – Мы будем тебе очень признательны, Иесса, если покажешь дорогу и станешь нашим проводником. Перемещение здорово сэкономит время. Обещаю, мы никому не расскажем о том, где находятся сильфовы круги.
– Я верю. – Мордашка сильфиды лучилась самодовольством привилегированной обладательницы тайны, она считала, что магева и ее спутники, даже если захотят кому разболтать, хоть убейся, второй раз не отыщут туда дороги без ее персонального участия. – Отведу вас к старому кругу.
Заполучив проводницу, мы собирались недолго, буквально в считаные минуты отряд покинул полянку с древними камнями, великие творцы которых все-таки не учли всех возможных казусов при просмотре вещих снов, или мы, перед тем как погружаться в сновидения, не отыскали инструкцию для детального ознакомления с оными.
Даже оставленные не вчера, а сотни лет назад, сильфовы круги сохраняли в себе частицу магии, достаточную для того, чтобы использовать ее по меркантильному назначению. Может, всему виной было изобилие волшебной пыльцы, утерянной веселившимися сильфами и проникшей в землю, напитавшей ее силой, не знаю, главное, что круги могли перекинуть нас в желаемое место, сколь далеко оно ни отстояло, лишь бы там находился парный первому сильфов круг. А уж насчет того, что в эльфийском лесу такого добра найдется вдосталь, мы все были почти уверены.
Именно эта уверенность и твердое знание прописной истины – несколько часов даже самого тяжелого пути по непролазной чащобе стоят многих дней, проведенных в дороге, – поддерживали мое мужество и терпение, когда наш маленький отряд продирался через непроходимые дебри намертво переплетенных между собой травы, кустов и нижних веток. Зеленую полумглу прогоняли лишь волшебное мерцание сильфов и маленький шарик, вызванный руной света. Кейр и Гиз временами прорубали дорогу мечами, сменяя друг друга. Изредка попадались идущие в нужном нам направлении звериные тропы, и я радовалась им почти как бетонному шоссе. Но даже тогда ехать на лошадях было совершенно невозможно.
Нахальная фауна, почти не пуганная людьми и нелюдьми (найди дурака лезть в такую чащу!), шуршала, хрюкала, топотала, щебетала, пыхтела и возилась как ей заблагорассудится. Дэлькор временами всхрапывал и косился на меня умоляющими глазами. Приходилось утешать коня-охотника, ласково убеждая его, что для охоты сейчас не время, но как-нибудь в другой раз мы непременно погоняем дичь на славу.
Фаль и Иесса, как могли, пытались облегчить путь, но идти-таки приходилось нам. К тому моменту когда, спустя почти пять часов продирания сквозь зеленый ад, подбадриваемые уверениями сильфиды в скором окончании пути, мы вывалились на камни у ручья, купавшегося в закатном солнце, подустала я изрядно.
– Сильфов круг там! – Иесса махнула ручкой в сторону противоположенного берега, где раскинулся просторный разнотравный луг.
Почему он до сих пор не зарос деревьями, с точки зрения биологии я бы объяснить ни за что не смогла, оставалось только думать, что таково желание сильфов, некогда слетавшихся в эти края для своих забав. Как бы то ни было, я испытывала искреннюю признательность по отношению к судьбе за это открытое пространство. Намаявшись в дебрях, с наслаждением поставила ноги на плоский камень. Через череду таких же можно было легко перебраться на другую сторону, не замочив ног, впрочем, мою одежду и так оставалось только выжимать.
Отодвинув меня и Лакса, первым естественный мостик решил опробовать Кейр. Мы последовали за ним. Вдоволь намахавшийся мечом телохранитель (его очередь прорубать дорогу была последней!) первые три сухих камня преодолел вполне удачно, зато на влажном третьем поскользнулся и грохнулся в ручей, «ловкой» подсечкой сбив с ног возмущенно завопившего Лакса и обдав меня шикарным веером брызг. Теперь уже выжимать одежду требовалось троим. Сухим остался лишь замыкающий Гиз, ведущий наших коней. Убедившись, что ничего, кроме самолюбия Кейра, не пострадало, киллер смотрел на то, как купальщики поневоле выбираются на берег, и ухмылялся самым глумливым образом. Парочка сильфов откровенно хихикала. Я волком глянула на Гиза и ласково процедила:
– Сам прыгнешь или нам тебя столкнуть для водворения справедливости?
– Я лучше на бережку постою, покараулю, пока вы купаетесь, чтобы лошадей никто не свел, – еще шире ухмыльнулся негодяй, в серо-голубых глазах его заплясали смешинки.
Кейр и Лакс, мокрые как мыши-утопленники, выбрались на берег и переглянулись, прикидывая, с какого боку подступиться к сухому Гизу, но Дэлькор решил все за нас. То ли в самом деле что-то понимал в шутках, то ли позавидовал купальщикам. Мой жеребец сиганул в ручей и загарцевал, обдавая всех фонтанами воды. Даже стремительные сильфы не смогли улизнуть от «дождя». Заливисто хохоча, они парочкой мокрых мешочков шлепнулись мне на плечи. Но больше всех досталось все-таки Гизу, как раз собравшемуся перейти ручей по плоским камням. Ведя лошадей, дергаться и прыгать он не мог, боялся напугать животных. Поэтому водных процедур киллеру досталось сполна. Веселящемуся Дэлькору понадобилось всего полминуты, чтобы вода стала стекать со всего нашего коллектива равномерными потоками.
– Вот теперь все как надо, – умиротворенно констатировал Лакс, сдергивая с ноги сапог и выливая из него струйку влаги.
– Точно, – спокойно согласился Кейр, прочавкал назад к берегу и принял у Гиза повод своего невозмутимого коня. Да. С тех пор как разбойник преобразился магией в жеребца, он стал значительно спокойнее, может быть, потому, что сбылась его самая главная мечта: жить простой жизнью. Ничего не решать и покорно принимать решения хозяина.
А мы, переведя лошадей и перебравшись на луг, все-таки не выдержали и, повалившись в высокую траву, захохотали от души, разделяя веселье сильфов. Насквозь мокрый Гиз валялся и смеялся наравне со всеми. Все-таки мы дурно влияли на иронично-мрачного убийцу, заставляя его забавляться самым некиллерским образом.
Крякнув, Кейр стянул с себя рубашку и принялся ее выжимать, Лакс разулся окончательно и связал сапожки шнуровкой, чтобы повесить их на плечо, я пощекотала босую пятку парня, и он ухмыльнулся. Повернулась к Гизу. Темные рыжие волосы мужчины от воды казались почти черными, несколько зеленых травинок запутались в них тонкими ленточками. Я потянулась и выдернула две самых длинных, фыркнув:
– Ты похож на русала!
– Неужто такой же зеленый? – заинтересовался Гиз, не отстраняясь.
– Не-а, такой же мокрый и с растительностью в голове, – деловито пояснила свою мысль, убрала еще одну травинку и констатировала: – Пожалуй, перемещение в неведомые края придется малость отложить до тех пор, пока мы не обсушимся.
– Да уж. Даже таким странным ребятам, как эльфы, сваливаться на головы мокрыми не следует, – подтвердил Кейр, принимаясь за сбор сушняка для розжига костра.
– А ужинать будем? – заискивающе уточнил Фаль.
– Непременно, – заверила его. – План вечера таков: поедим, обсушимся, потом пойдем за Иессой смотреть на круг. Есть возражения? Возражений нет, значит, принято единогласно и обжалованию не подлежит. Апчхи!
– Да, костер – в первую очередь, – стреноживая лошадей, подтвердил Гиз.
– Замерзла? – забеспокоился Лакс.
– Ничего, сейчас согреюсь. Вроде бы тепло, а ветерок до мурашек пробрал, – оправдалась я, выискивая в шкатулке-сундуке полотенце и смену одежды, чтобы побыстрее обтереться и переодеться в сухое за кустиками.
Сомневаюсь, что чувство врожденной стыдливости любого из членов нашей команды могло поднять протест по поводу моего переоблачения на открытой местности, но мокрому телу любой вечерний ветерок даже в теплый летний вечерок был не в кайф. Наверное, сказывались близость дремучего леса и водоема, на лугу веяло вполне ощутимой прохладой.
Поэтому я быстренько, почти как пожарник, сдающий норматив, переоделась в тонкой выделки кожаные не то штаны, не то рейтузы эльфийской работы, бледно-зеленую рубашку с длинными рукавами и золотыми камешками-пуговками. Сверху надевать ничего не стала, но накинула короткую куртку-камзол цвета молочного шоколада с интенсивно зелеными вставками и золотой строчкой-отделкой. Было бы зеркало, непременно полюбовалась бы новым прикидом. Обожаю местную эльфийско-мужскую моду на шмотки. Если их, конечно, шьет хороший портной вроде моего маэстро Гирцено из Мидана. В творениях его мастерской ни один шов и рубчик не давит, не мнет и не трет! А еще говорят, будто в Средневековье нормальной одежды и обуви не было, все сплошь неудобное. Или врут, руководствуясь остатками да обносками малоимущих слоев населения и халтуркой-подделкой под роскошные одеяния, или в здешних местах мода и удобство пошли рука об руку благодаря эльфийскому влиянию. Можно сколько угодно страдать расовыми предрассудками, но коммерческие отношения поддерживать. Экономика не только «должна быть экономной», она еще и диктует свои правила. Обладающий практической сметкой человек, если ему это выгодно, и с лютого врага не постесняется взять пример.
Намотав полотенце на голову чалмой, я вернулась к уже успевшему пустить первые язычки пламени костру. Кейр подложил в шалашик пару веток покрупнее, покопался в одной из своих седельных сумок и протянул мне фляжку: