Ну да! Мне самому показалось, что там пахнет… мм, как бы это точней выразиться? Сексом, что ли?.. И это у меня на обонянии и слухе толстенные фильтры стояли, низводя меня до уровня обычного человека! А что говорить о разумном звере, у которого тот же нюх развит для охоты и поиска любого противника или любой убегающей пищи? Вот мой друг сразу всё и понял. Наверное…
Ну а потом я шагнул ближе к стене, и её конструктивные особенности раскрыли во всей красоте раскинувшийся с той стороны пейзаж. Увидеть подобное я никак не ожидал.
Во-первых, сама пещера была настолько гигантской, что нереальность подобного пространства в толщах недр попросту не укладывалась в сознании. Точка обзора находилась на уровне двенадцатого этажа, не меньше, а до свода оставалось ещё раза в три больше. Вытянутое вдаль эллипсом пространство простиралось километра на два с половиной. В самом узком своём месте пещера раскинулась километра на полтора.
Во-вторых, по центру пещеры, занимая более трети территории, возвышался город из башен и диковинных замков, настолько различных и витиеватых конфигураций, что, только рассматривая их вот так, издалека, можно было потратить сутки, и подобное времяпрепровождение не приелось бы. Некоторые, особо высокие строения достигали свода, часть имела между собой связующие переходы и акведуки на разной высоте, и даже имелось некое различие по цветовым гаммам, тяготея всё-таки к спокойным тонам, если не сказать, что тусклым. Видимо, за последние века экстерьер ни разу не ремонтировался и не подкрашивался.
Поражали и толстенные корни-деревья, которые доставали до самого свода, но делились на прямые, слегка перекрученные и извивающиеся серпантином. Таких массивных и высоких растений до сих пор на Дне видеть не приводилось.
Ну и в-третьих: город был обитаем. В нём, буквально совсем рядом со стеной, находились представители того самого разумного вида, один из которых сидел сейчас рядом со мной и тоже с восторгом рассматривал открывшуюся перед нами панораму.
Глянув мельком на Хруста, я не удержался от вопроса:
– Узнаёшь родные места?
– Да, – согласился тот. – Это мой город.
– Но ты утверждал, что ещё надо хорошо питаться, чтобы догнать своих земляков в росте. А вы почти одинаковы. Или мне кажется?
– Я не говорил… Скорей всего, у меня будет больший рост благодаря наследственности.
– Но в любом случае, они тебя примут обратно в своё общество?
– Скорей всего… – усиленно размышлял мой друг. – Ведь болезнь побеждена, я стал расти… Проклятие кардинала – тоже уже недействительно… Разве что они сильно удивятся, что я вновь начал разговаривать… Если узнают меня вообще…
Причём в каждом его слове звучало столько сомнений, что и я потерял твёрдость в своих суждениях. Сейчас я колебался в том, желает ли Багнеяр вернуться к своим соплеменникам. О чем и спросил:
– А ты желаешь вернуться в свой дом?
Ну вот, даже ответил не сразу:
– Не знаю… Друзья вроде должны меня помнить и относились ко мне хорошо… А вот шаманы с кардиналами – редкостные ублюдки… Скорей всего, именно с ними у меня будут проблемы. Вольнодумство моих родителей они никогда не забудут и не простят…
Разговор наш вёлся независимо от наблюдений. Тем более что как раз под нашими «окнами» проходила дорога, уводящая влево и там метров через сто ныряющая в некое узкое ущелье. Именно туда и оттуда довольно шустро и часто проезжали наездники на серпансах. В большинстве – одиночки, реже – парами или тройками. Приветствовали ездоки друг друга весьма своеобычно: левой рукой словно резко гладили себя по затылку, а потом протягивали её, скорей кидая, словно при ударе вперёд, вытягивая при этом немалые когти на всю их длину.
Настораживало отличное вооружение всадников. В багаже торчали копья, дротики, виднелись большущие мечи, щит. Хотя на самих когуярах одежды или доспехов никаких не было. Потому что ремни и некие набедренные повязки, прикрывающие чресла, одеждой считать нельзя. Скорей они относились к боевой амуниции и приспособлениям для ношения чего-то. Но в любом случае становилось понятно: обитатели огромного мегаполиса (по масштабам Дна) ведут некие боевые действия с неизвестным противником. А то и находятся в состоянии тотальной войны с кем-то. Врага определить тоже труда не составило: с кем ещё воевать сумрачные тигры могут, как не с людьми? Точнее, с каторжанами Дна, которые по каким-то причинам отправились в Иярту с этой стороны.
Эти мои предварительные выводы подтвердил и Хруст:
– Странное движение, слишком интенсивное… Если воины уходят в дальний рейд, то возвращаются только с победой, уничтожив врага до последнего, и только всем отрядом. Неужели кто-то добрался к Иярте настолько близко?..
– Ха, меня спрашиваешь? – хмыкнул я. – Нашёл местного… А сам-то ты после изгнания в какую сторону ушёл?
– Вон туда! – он уверенно ткнул в противоположный край пещеры, но несколько правей. – По Второму ущелью. Хотя, если говорить точнее, там не ущелье, а широченная, большая каверна. Её за стеной сейчас не видно… А это ущелье, что рядом с нами, уходит влево и называется Третьим.
Неплохо! Моё чувство пространства и ориентации не подвело. Всё так и получалось на составленной в уме карте, как я предположил. Где-то там, в конце Второго ущелья, есть переходы, перекрёстки, где мы и застряли, остановились в движении из-за гор трупов хищников и облепивших эти трупы мохасиков. Именно оттуда девять лет назад и рассмотрели участники экспедиции, в которой находился Ольшин Мастер, легендарный город. И просто невероятная удача для нашего коллектива, что мы не прошли дальше по уважительным причинам. Иначе были бы атакованы когуярами и преследованы до самого победного конца. Конечно, у нас тоже есть серпансы, и только один я обладаю со своими эрги’сами невероятной атакующей силой, но в любом случае открытое противостояние с таким агрессивно настроенным противником окончилось бы для нас плачевно.
Так что устроенное накануне побоище, скорей всего самими когуярами, которые не пустили поток монстров к городу, нас и спасло. По крайней мере – большинство из нас.
Кажется, Хруст думал примерно то же самое:
– С той стороны, да и по всем ущельям, всегда стоят дозоры. Ну и дальние разъезды постоянно в пути. Только это… Миха, я тебя попрошу…
Такое предисловие меня насторожило:
– По какому поводу?
– Ты бы сразу всех подряд не уничтожал, а? Всё-таки в большинстве своём когуяры вполне нормальные и миролюбивые… И отец, и многие его друзья не хотели с людьми воевать… Это всё кардиналы с шаманами творят, да и тех гаузы заставили… Иначе новые завоеватели Дна могут перекрыть потоки пищи, которые нам в город подаются…
– Ха! Фиг они перекроют! – не выдержал я. – Тут действует система поставок, которую установили Меченые и которая почти гаузам не подчиняется!
– Правда?..
– В основном! Ну, может, я ещё кое-каких тонкостей не ведаю. Но уже почти полностью уверен, что при желании и при обширных знаниях можно вообще полную независимость Дна устроить. Да и прочие революционные преобразования наворочать…
Кажется, Хруст не понял таких политических сложностей, потому что глядел на меня с явным опупением. Пришлось переключаться в разговоре на более насущные проблемы и близкие ему понятия.
По его рассказу в беседе со мной я помнил, что боевых серпансов обитатели города отыскали после посещения их зроаками. И даже сумели как-то укротить и начать использовать, став тем самым непобедимыми в любом воинском сражении даже с многократно превосходящим их в численности противником. Что характерно, серпансов-управленцев они тоже видели, но никак на них воздействовать не могли. Как не умели вообще мысленно общаться с чипами-всезнайками. Малые привидения в городе не жили изначально, после его постройки, но постепенно, неведомо какими путями и маршрутами, стали стягиваться в Иярту. И по примерным воспоминаниям Багнеяра, их скопилось за века более сотни, что невероятно нервировало, а то и бесило как шаманов, так и кардиналов. Как они ни старались изгнать эту «напасть» прочь из города или подчинить своей воле – ничего у них не получалось.
А значит, моя задумка могла получиться, тем более что с моими умениями она особо сложной в исполнении не представлялась.
Глава 12Новый наездник и первые сепаратисты
Ещё раз хорошенько обдумав запланированное действо, я приступил к воплощению его в жизнь. Первым делом следовало уточнить одну деталь. Но начал я с просьбы:
– Хруст, дружище! Дай мне свою правую лапу, пожалуйста! – Получив желаемое, стал рассматривать кожаную подушечку, огранённую сейчас только чуточку торчащими когтями. Светлая, шероховатая, она была по размерам чуть ли не вдвое больше моей, но я подивился её прочности и одновременно эластичности: – Как вы только умудряетесь с такими когтями держать меч или метать дротики?
– Трудно, конечно… Поэтому воины и тренируются с самого детства… Я только чуточку успел набраться воинского мастерства…
– Понятно… Ну а в легендах не говорилось, что среди вас появлялись особи с такими символами, как и у нас на ладонях?
– Нет, ни разу о таком не слышал. Хотя многие сказки могли и позабыться или утеряться за столетия.
– То есть у вас точно никогда не было ни «наездников», ни «управляющих», ни «туристов»? – получив утвердительный кивок и словесное подтверждение «Не было!», я продолжил свою мысль: – А если бы среди обитателей города появился ваш собрат с подобным символом на подушечке лапы?
– О-о-о! Его сразу по всем рангам и титулам поставили бы выше любого кардинала! – уверенно заявил представитель иного разумного вида. – Легенды у нас хоть и считаются больше сказками, но ясно говорят: возвращения Меченых хотят все. Ну, по крайней мере, подавляющее большинство. Кардиналы да шаманы – будут против, конечно… И то – не все.
– А ты согласишься, если мы попробуем тебе метку поставить? Желательно – наездника?
Хруст озадаченно помотал головой. Скорей всего, тотчас хотел заявить, что подобное невозможно. Но потом осмотрел меня с ног до головы, стоящую рядом Снажу, оглянулся на мягкую кушетку-диван, где я недавно баловался с Зоряной, и зафыркал в сомнении: