– Возможно, – уклончиво ответил председатель, хоть и сам входил в число тех мечтавших, – А как обстоят дела с руководителем нашей группы? Помнится, у вас имелось кое-какое предложение на этот счёт. Не желаете поделиться с нами?
– Охотно! Кандидат толковый, с оперативной работой знаком не понаслышке, ум хваткий, аналитические способности развиты замечательно, ответственности не боится, а самое главное, группа сама желает видеть его своим руководителем. Как-то нашли они все общий язык между собой.
– Ого! – удивился Анатолий Парфёнович, – Интересно, и откуда это у нас такие кадры? Ну, не томите. Явите нам вашего мастера на все руки.
– Так, вы все его уже видели и даже обсудить успели пару минут назад, – улыбнулся оперативник, ожидающий ответной реакции. Повисла пауза.
– Вы в своём уме? К-хм, простите, – быстро поправился председатель, – Николай Викторович, вы отдаёте себе отчёт?
– В полной мере, – кивнул тот уже с серьёзным лицом, – И буду настаивать на данном предложении.
– У него уже есть должность и соответствующие обязанности!
– Одно другому не мешает, – парировал оперативник, – А в данном случае, так ещё и исключает промежуточный этап сбора информации, её аккумулирование и анализ для последующей передачи исполнителям.
– Но это не правильно! – доводы руководителя утрачивали свою твердь.
– Отчасти, как и предстоящая работа в целом.
Обсуждение данного вопроса заняло некоторое время. Анатолий Парфёнович прекрасно помнил уроки истории, и к чему приводило сосредоточение в одних руках более одного рычага управления и власти.
И несмотря на то что исторические примеры имели не только отрицательные последствия, он предпочёл бы избежать подобного. С другой стороны, происходящее носило настолько локальный характер, что даже самому становилось смешно за непонятную упёртость.
– Хорошо. Давайте посмотрим, что из этого, в конце концов, получится. Назначайте и приступайте к формированию ячеек. Пора начинать подчищать за собой…
* * *
Перед тем как подойти к своему лодочному дому, посмотрел через приложение на телефоне камеры – вроде всё ровно. Первым делом пошёл в просторную душевую, где снял снаряжение, хорошенько его отряхнул и почистил.
Сука, своей дробью всю красоту испортил. Теперь комок годился только на дачу – огород копать, да навоз таскать. На броне также остались следы от выстрела в виде незначительных трасс, которые на поверку оказались просто свинцовым налётом и легко удалились.
Отличная вещь! Только благодаря ей сейчас здесь и стою, а тот обмудок там лежит и прогорает. В том, что газ, достигнув определённой концентрации, воспламенился, даже не сомневался.
Разложив вещи по потайным нишам, принял душ, а заодно слил весь шлак, что насыпался с одежды. Всё, теперь можно начинать превращаться в скотину. В том смысле, что обеспечивать себе хоть какое-то «алиби».
Запущенная перед уходом программа создала историю поиска в браузере телевизора с подборкой разных клипов и видосов с сомнительным содержанием. Разложив на столе закусь, пару пустых банок пива, принялся вливать в себя прозрачную жидкость из початой литровой бутылки.
Особо удовольствия не получил, зато в роль вжился по Станиславскому, и с началом нового дня уже еле держался на ногах. Всё, вот теперь – верю. Оставив после себя на столе соответствующий образу срач, что противоречило моим принципам, завалился спать.
И снился мне не рокот космодрома, родной Адэлеон. Его уютные пещеры и полные опасностей леса. Но, несмотря на это, сюжет мира грёз получился тревожным. Снова от кого-то убегал, скрывался.
В какой-то момент меня схватила огромная рука Инквизитора. Плотно сжав кулак, он принялся трясти меня, словно бутылку с кетчупом. Когда глаза утратили фокусировку, и картинка поплыла, Самоний начал стучать гигантским пальцем прямо темени, словно проверяя спелость моей тыквы.
Несколько быстрых, сильных ударов и пауза. При этом Инквизитор что-то мычал, но слов было не разобрать. Затем опять несколько ударов и снова пауза. На четвёртом подходе голова уже просто раскалывалась.
Я пытался вырваться, расправить крылья или щупальца, но всё тщетно. Хватка его потных и воняющих перегаром пальцев оказалась мёртвой. Почему от них так воняет? Тук-тук-тук – по голове. Тьма, да сколько же можно?! Бам-бам-бам!
– Серов! Отрывай! – послышался чей-то приглушённый крик, за которым последовали сильные удары в дверь.
Надо же, а обещали чуть ли не стопроцентную шумоизоляцию. Всюду обман. Однако если не открыть, то голова действительно лопнет. Правда, если её резко оторвать от подушки, произойдёт то же самое.
Дилемма, мать её. Сознание потихоньку выплывало в реальный мир. Вот и Самоний разжал хватку, и вонища перегаром стала понятна, и события ночи припомнились. О, так это уже ко мне или за мной пришли?
Быстро, однако, их фирма веники вяжет. А который час? Тринадцать тридцать? Не, думал, быстрее примчатся, но хоть проспаться немного дали. Фу, какая рыба, эта ваша заливная гадость.
Точно больше такую дрянь, как водка, пить не стану. Да и вообще. Правда, сегодняшний день, исключение. Поэтому неуверенной походкой сперва дошёл до своего красивого холодильника с функцией генератора льда, взял банку прохладного пива и жадно присосался к ней.
* * *
– Да хватит тарабанить, сука! – проорал я, подходя к двери уже в более «свежем» состоянии и со второй банкой пива, – По башке себе так стучать будешь!
– Серов? – на пороге стояла целая делегация из представителей двух ведомств, как в форме, так и без. Знакомых лиц оказалось не так много. Видимо, основная масса из управы слетелась. Крысы пернатые. Ещё бы, такое событие ведь.
– Ты так ломился, чтобы мою фамилию узнать? – икнул я и сделал два хороших глотка холодного пива. Нет, иногда, всё же, усугубить можно, и даже нужно. Прав оказался Евгеньевич, да упокоят демоны его душу.
Противный пухлорылый тип в штатском с покрасневшими щеками, что, вероятно, являлось следствием проблем с сердцем, попытался было распахнуть дверь, но обломался и чуть не упал. Кстати, рожа его показалась знакомой.
Хрен тебе на твоё рыло мерзкое. Дверь у меня непростая, с фиксацией. И это не какая-то там дверная цепочка, а довольно надёжный механизм, выдерживающий нагрузку до двухсот килограмм.
Если не производитель не врёт, конечно. Ведь, по идее, я и звуков никаких не должен был слышать. Так или иначе, но блокировка положения двери выдержала, и даже чуть не уронила какого-то упыря.
– Э, тише будь. Хрена ты как к себе на горшок с поносом рвёшься? Ты кто вообще?
– Открывай!
– Я сейчас её, наоборот, закрою, если ты себя нормально вести не начнёшь. Повторяю вопрос, – снова сделав глоток из банки, спросил у него, – Кто ты и чё тебе надо?
– Старший следователь по особо важным делам Баранов Тимофей Дмитриевич! У нас постановление на проведение обыска, и тебе прекрасно известно, что дверь мы может и сами открыть!
– Удостоверение покажи вместе с постановлением.
– Чего? – Тьма, до чего же он тупой и мерзкий был.
– Глухарей насилуешь, что ли? Или тебе не прекрасно не известно, как ты должен представляться и всё прочее?
– Вот, можешь посмотреть свой экземпляр, – он чуть ли не кинул в меня пару листов, скреплённых скрепкой, а ксивой махнул так, что только цвет корочек запомнил.
Не став даже читать бумаги, открыл дверь и «предложил» войти стаду разномастных уродов, которые и не думали разуваться. Ну, вот об этом-то мне точно было известно.
* * *
– Баранов, или как там тебя… – кстати, а я ведь его вспомнил. Это же один из тех упырей, что входит в группу по расследованию тех обнаруженных шести трупов на заводе.
– Тимофей Дмитриевич!
– Ага, – кивнул в ответ, – Вообще похер. Короче, меня в чём-то подозревают? В связи с чем проводиться обыск будет?
– В связи с решением на то суда! Вот, ознакомься и поставить подпись, – он протянул свой экземпляр с ручкой.
Главное, и это уже неплохо, я не подозреваемый и тем более не обвиняемый, иначе меня бы с порога под стражу взяли, да и он бы сразу промычал о моём статусе, а не на решения суда ссылаться начал.
Значит, просто «убедили» судью в необходимости этого следственного действия. Кстати, в постановлении также отсутствовало указание моего процессуального статуса, лишь данные, адрес и три здоровенных абзаца причин необходимости его проведения. Даже читать не стал – смысл?
– Сам поставишь, – отмахнулся я, возвращая ему бумаги с ручкой.
– Ты должен…
– Слушай, Баранов…
– Тимофей Дмитриевич!
– Возможно, – не стал спорить, – Я тебе нихера не должен. Понятых впишешь или ещё что, мне вообще насрать. А вот ты, как тебя там, обязан вести себя в соответствии с законом.
– Чё?
– Обыск тебе через плечо!
– Э, – к нам подошёл какой-то неулыбчивый хмырь в штатском под метр девяносто, – Скромнее себя веди.
– А ты ещё что за организм? Я вообще не понимаю, почему ни один из вас не представился и не назвал цель своего визита. Ломитесь в дверь, пытаетесь ворваться в жилище, ведёте себя как гопота вокзальная. Вы офицеры или где? Представители закона или кто?
– Ты нам тут горбатого не лепи, – подошёл ещё кто-то тоже в гражданском, – Давно ли таким быть перестал?
– Ещё один. Ты во мне своих давай не ищи! Я таким никогда не был и уже не стану. Но! Раз вы тут все такие «правильные», то я хорошенько подумаю, куда именно отправить видео с вашим официальным визитом. В инстанции повыше или же тупо в интернет слить. Посмотрим, кто потом лепкой займётся. Из хлебных мякишей.
Все разом задрали головы и принялись крутить шеями по сторонам, подмечая наличие видеокамер под потолком. Практически вся масса сразу поспешила на выход. Поздно, все рожи давно срисованы…
* * *
Удивительно, как меняется поведение обмудков в погонах, когда узнают, что их записывают на видео. О, такое никто не любит. Это жутко бесит и напрягает. Не прошло и минуты, как состав делегации претерпел демографический спад.