Ого, а вот уже плохо и интересно одновременно. Во-первых, неизвестный распределял роли, явно расставляя корешей на расстоянии друг от друга, дабы сохранить преимущество в случае чего.
Во-вторых, почему они вообще ждут этого «в случае чего»? На ровном месте подобные ожидания не возникают, как панические атаки у жертв трендов и заложников неокрепшей психики. В-третьих, хрена вообще ко мне сунулись?
Я вздохнул и тоскливо посмотрел морскую гладь. Следом глаз защипало от попавшего в него дыма. Непрогоревшие дрова, сохранившие в себе влагу, чадили, как паровоз на станции в ожидании отправления.
Сука, так вот кто меня спалил? Хотя берег достаточно высокий, плюс деревья. Мутная ситуация, короче. Очередное «совпадение»? Вполне возможно. Этим гостям я ничего не сделал, претензий быть не должно. Вот только нахрена было распределять позиции?
– Да я не дёрганный, – отозвался в ответ, принимая сидячее положение, – Мужики, какие-то проблемы?
За спиной оказалось трое хмурых, заросших и незнакомых мне дяденек около сорока лет на вид, насколько позволяли судить бороды, стоящих в линию на расстоянии метра четыре друг от друга. Не настолько уж и значительная дистанция, если честно.
Пышная шевелюра каждого явно забыла про такие слова, как расчёска, шампунь и парикмахерская. Зато о вшах, возможно, знала не понаслышке. Загорелые лица с обветренной кожей выглядели не очень дружелюбно. С такими «заточками» поздороваться не подходят.
На двоих брезентовые куртки а-ля штормовка, на третьем – затёртая кожанка до пояса. Потрёпанные камуфлированные штаны разной степени состояния и берцы, судя по всему, казённые.
Знаете, такие, что даже срочники стараются не носить. Те, что проще достать за минимальные средства. Удобства от них, к слову, тоже минимальные. В целом обычные «бюджетники».
Бирюки-таёжники или браконьеры, возможно, чёрные золотари. Между прочим, на Аскольде, если мне не изменяет память однолюбная, раньше добывали золото. Короче, ни одно из сравнений никаким боком не касалось моей персоны.
И всё бы ничего, только на плечо каждого был накинут ружейный ремень, а из-за спины торчал ствол охотничьей двустволки. Как правило, оружие в руках таких недружелюбных рож – довольно гремучая смесь, не предвещающая ничего хорошего.
* * *
– Ты кто? – спросил центровой в кожанке. Судя по голосу, он и распределял, кому куда вставать.
– Не всё ли равно?
– А это уже мне решать, – ответил тот довольно грубо, – Делаешь здесь что? Как тут оказался? Где лодка? Кто и когда привёз?
Позиция допроса начала сильно напрягать. Какое-то чмо колхозное, а ведёт себя чересчур уверено и борзо. В это время Рябой (Если судить по харе, то это однозначно он), внимательно рассматривал мой лагерь.
Понятное дело, что все предметы выглядели несколько непривычно в современных реалиях. Собирающиеся на его грязном лбу морщины свидетельствовали о сложном мыслительном процессе, происходящем под засаленными волосами, в тщетных попытках понять, что это всё значит.
– Бурый, глянь на шмотки его, – сдался Рябой, решив перекинуть с больной головы на здоровую, – Странные они какие-то.
Тот безучастно осмотрел обстановку, но, когда взгляд упал на лоснящуюся шерсть Сумеречных, в глазах появился нездоровый блеск. Ага, хер тебе. Иди сам их добудь в ночном лесу окрестностей Новачей. Ещё и в полнолуние, трубочист херов.
Третий – очевидно, Николай, всё это время пялился на меня примерно с таким же затылочным видом, как у Рябого. Пару раз наклонил голову, прищурился, как вдруг его харя начала растягиваться снизошедшим озарением.
Подобная реакция заставила внутренне подобраться. Я не звезда эстрады, чтобы меня на улице узнавали. Определённой популярности достичь удалось, только уж больно сомнительной ты была.
– Слышь, а мы нигде не пересекались?
– Нет. Поверь, я бы запомнил.
– В каком смысле? – смутился он, пытаясь понять, стебут его или нет, – Рожа, говорю, мне твоя знакома.
– А мне ваши нет, – я чувствовал, как накаляется ситуация, и крайне выбешивало то, что для этого не было объективных причин. Сука, ведь специально забрался чигиря безлюдные, а тут такой прикуп на газете, – Слушайте, давайте вы не станете в мою сторону мыслить, а я в вашу? Тем более что ваша движуха мне вообще до одного места. Лады?
Бурый на секунду призадумался. Ну наконец-то, блин, разумное мышление одержало верх, но тут его взгляд опять упал на шкуры, расставаться с которыми я точно не собирался, и он призадумался снова.
Вот сука корыстная. Больше всего в этой ситуации напрягало отсутствие брони, снятой перед сном. Без неё ощущал себя немного голеньким. Стрёмное чувство, обезоруживающее, но ничего. Справимся.
* * *
Окончательную точку в сомнениях прибрежного бича поставил падла-Николай, который извлёк телефон (Удивительно, что не кнопочный) потыкал по экрану грязным пальцем с обгрызенным ногтем и завис, изучая что-то.
Затем посмотрел на меня, и тут же скинул ружьё с плеча. Положение моего тела оказалось крайне неудобным для должной реакции на ситуацию, да и отсутствие брони сбавляло уверенность. Плюс остальные оказались не такими уж лаптями – стоило только их товарищу потянуться за берданкой, как те тут же повторили его действия.
– Охренеть! Это же та гнида, что братва ищет! Казбека же он порешал!
– Во-от это прикуп! – охнул Бурый, – Кабздец тебе, фраер. Поднимай своё днище и карабкайся наверх. Чудить не думай даже, только хуже себе сделаешь. Так, вы за ним, а я пока снизу подстрахую. Если дёрнется, сразу по ногам бейте. На крайняк, «мотором» и отсюда вывезем. Всё, пошли!
Сношаются гуси! – подумал я, начав подниматься по крутому берегу. Во попёр, фарт-то! Пора пальца загибать уже. Правоохранители – раз, силовики Проекта – два, шпана от Хриплого – три, и теперь ещё Казбекова братва – четыре. Надеюсь, никого не забыл?
И самое забавное, что отребья криминального мира вполне себе лихо меня узнавали и очень неожиданно подворачивались. Я вахере, если честно. В Адэлеоне как-то проще было. Хотя за мной там числились куда более дикие вещи.
Так или иначе, а данная ситуация уже сложилась с безоговорочным преимуществом в мою пользу. Братки бомжеватого вида пренебрегли шмоном, а это непростительная беспечность.
В который раз убеждаюсь, что даже незначительное численное превосходство, тем более с оружием в руках, раскиселивает мозги до поносной жижи. Правда, мне такая практика только на пользу.
Добравшись до края, схватился руками за кусты, но вместо того, чтобы подтянуться, использовал их в качестве упора. Присев, оттолкнулся ногами что было силы, и совершил мощный мах крыльями вперёд, попутно выхватывая оба ствола.
Уверенные в своём превосходстве «береговые пудели», как и ожидалось, не смогли отреагировать на произошедшее должным образом. Учитывая, что не каждый день какой-то «фраер» перед тобой крыльями машет.
Оказавшись за спинами этой кучки оборванцев, двумя выстрелами в затылок уложил конвоиров, шедших следом, а третьим повредил плечо Бурого, заставив выронить ружьё. Ну, вот и всё, ребята, как говорили в Весёлых мелодиях.
* * *
– Кого ты там на крайняк «мотором» вывозить собралось, чмо лохматое, а?
– М-м-м! – застонало «чудо в перьях», хватаясь за простреленную руку, – Сука! Чё за херня это была?!
– В шары долбишься или крыльев никогда не видел? – спросил я, схватив его за ворот, и тряханул как следует.
– Кто ты, твою мать?!
– Всё, заколебал своими вопросами, – выхватив пистолет, прострелил ему правую ступню, – Закрой пасть и не вопи! Сейчас ты, как на исповеди перед батюшкой, ответишь на все интересующие меня вопросы, или я повторю это снова, – произнёс, выстрелив ему во вторую ступню.
– Аа-а-а! Хватит! Хватит, мля! Я всё скажу!
– Вот и замечательно…
Мне, как и многим сотрудникам, было прекрасно известно, что на острове Путятин, где действовали свои законы и правила, высаживали коноплю буквально в промышленных масштабах, но я не ожидал встретить «садоводов» здесь, на Путятине – объекте экотуризма, фактически заповеднике.
По тропе на север располагалась «сторожка», где квартировалось ещё пятеро таких же «агрономов-охранников социалистической собственности». Помимо содержания поля «чудес», в сферу интересов данных «геологов-скотоводов» также входила добыча золота и пантов с мясом краснокнижных Пятнистых оленей.
В общем, эти оккупанты раскулачивали природу и шатали закон во всё дыхательно-пихательное. Со слов Бурого, крыша у них была такая, что даже не снилось. Знал бы бывший зек (Оказывается, вся их бригада состояла из пересидков), что мне снилось, прежде чем губой тряпать.
Привоз продуктов и прочего происходил раз в месяц и последний состоялся три дня назад. Сезон пантов уже прошёл, урожай ещё не взошёл, а за золотишком придут только в начале сентября. В общем, глухое время настало. Дикое.
* * *
– Нихрена, упыри, вы тут развернулись, – присвистнул я, когда «доклад» подошёл к концу, – Чё, реально думали, что у Христа за пазухой?
– Ты… дьявол? – произнёс он такой интонацией, словно угадал финальное слово в суперигре.
– Знаешь, – ответил я, окутываясь Тьмой и расправляя крылья, – В последнее время, – в глазах Бурого возникли отблески голубого пламени, а штаны принялись темнеть от эмоций, рвущихся наружу изо всех щелей, – Сдаётся мне, что так оно и есть. Хи’Исхэеир, смертный, – прошипел нечеловеческим голосом и разнёс ему голову, как спелый арбуз, «медвежьей лапой».
Обшмонав тела, ничего полезного для себя не нашёл, что ожидаемо. На всякий случай прихватил только телефон Бурого, заблаговременно сняв блокировку отпечатком остывающего пальца и отключив её.
Особо с трупами не возился, выкинул к херам в море вместе с ружьями, и всё. Даже потрошить не стал – глубина под Аскольдом была приличная, оттуда уже ничего не всплывёт. Да и крабы тут камчатские, не чета прибрежной мелочи.