Фрея напомнила себе, что это не ее дом. Она не могла схватить ружье и защитить от пришельцев тех, кого любила. Однако поспешила к двери и приготовилась подняться наверх; если дети окажутся в опасности, собиралась защищаться тем, что окажется под рукой.
– Ваша светлость, я заберу пистолеты из его кабинета, – сказал Хью, будто речь шла о самом обычном деле, и пошел вооружаться.
– Я не оставляю надежду, что Хью когда-нибудь перестанет величать меня светлостью, но он упорно стоит на своем.
Фрея хорошо понимала, почему Джек Сиборн вцепился в нее и не выпускал из поля зрения, пока она не стала его женой. В качестве смотрителя замка и защитника его королевства лучше жены не найти. Фрее хотелось чувствовать себя так же уверенно.
– Возможно, они пришли за детьми. – Она не знала, бежать ли ей наверх защитить их или остаться здесь, чтобы убедиться, насколько серьезна угроза.
– Мне не терпится узнать об этом подробнее, – рассеянно ответила Джессика, когда Хью вернулся, неся оружие.
Он передал один пистолет хозяйке.
– У меня четыре брата, – сказала она, проверяя, тяжел ли пистолет, и осталась довольной тем, как он помещается в ее руке.
– Они научили вас стрелять, с ними, наверное, было веселее, чем с моими братьями, – с сожалением заметила Фрея.
– Уверяю вас, после знакомства с Боулендом я поняла, что это так.
– Какой же он скучный, – согласилась мисс Бредсток; Фрея чуть не расхохоталась.
Послышался стук копыт на хорошо утрамбованной дорожке, пересекавшей парк. Фрея затаила дыхание и приготовилась к любому повороту событий. Бабушка Каролина оказалась права, настояв, чтобы они приехали сюда. Любой человек станет оберегать беззащитных детей и герцогиню.
Вдруг она заметила Ройбена Саммера верхом на быстроногом скакуне, будто за ним гнался сам дьявол.
– Я должна идти к детям, – выдохнула Фрея и побежала к лестнице. Пребывая в страхе, она представляла Ройбена всего лишь как мужа Клео. Услышала топот маленьких ножек, бегущих вниз по лестнице. Казалось, дети вот-вот полетят вниз. – Оставайтесь на месте, – приказала Фрея.
Цокот копыт вдруг затих. Она представила, что Ройбен спешился и бежит к дому, сметая всех на своем пути.
– Папа. Это наш папа! – закричал Хэл, окрыленный радостью.
Сэлли со всех ног устремилась к вестибюлю.
– Папа! – кричала она.
Отец повернулся, взглядом ища детей.
– Моя милая, моя Сэлли. – Он поднял дочку на руки и прижал к себе с такой силой, что даже она запротестовала.
Хэл бросился к его ногам.
– Сын, – выдавил Орландо, его голос прервался от избытка чувств и ужаса, который он пережил с того мгновения, как обнаружил исчезновение детей.
Похоже, он не видел и не слышал ничего. Фрея твердила себе, что ревновать недостойно. Он никогда не обещал ничего. Она не могла стать третьим главным лицом в его жизни. Поймав себя на мысли, что подсматривает за радостной встречей, она уже собралась вернуться в гостиную к герцогине и ждать, когда можно будет достойно уехать отсюда. Орландо здесь и защитит своих детей. Больше ему никто не нужен.
– Это вы! – заорал он, будто присутствие Фреи напомнило, что кроме него и детей, здесь есть еще кто-то. – Бессердечная сука, сколько мой кузен заплатил, чтобы выкупить детей у вас? Думаю, Клео затаилась где-то здесь поблизости, чтобы получить свою долю из тех денег, которые Джек заплатил вам.
На протяжении нескольких месяцев Фрея представляла разные варианты встречи с любовником, но только не это. Она застыла, точно подул зимний ветер, с трудом втянула воздух и чуть не рухнула на землю. Она не доставит ему удовольствия и виду не подаст, как он оскорбил ее. Фрея проглотила обиду, прикусила язык и бросила на него один из своих знаменитых ледяных, полных презрения взглядов.
– Сэр, я вас не знаю, а вы и подавно не знаете меня. Бабушка Каролина, я жду вас на конном дворе. Мы немедленно уезжаем. Ваша светлость, благодарю вас за гостеприимство и доброту. – Фрея гордо кивнула хозяйке дома, надеясь, что та догадается – она расплачется, если скажет еще что-то. И ушла с таким видом, будто ей не терпелось стряхнуть пыль дома Сиборнов со своего дорожного платья.
– Видит бог, Ричард, я не знаю, радоваться или отчаиваться встрече с тобой. Похоже, ты совсем выжил из ума после того, как я видела тебя шесть лет назад, – резко выпалила Джессика, затем пошла следом за новой подругой. Ей хотелось сказать, что она не обращает внимания на невоспитанного кузена, и попросить Фрею хотя бы переночевать у нее, восстановить силы после утомительного путешествия.
– Я так и знала! – сказала пожилая леди, глядя на него холодными глазами, таких ему не доводилось видеть прежде, затем последовала за Фреей и Джессикой на конный двор, будто это самое изысканное место для встреч леди в летнее время.
– Орландо, видно, ты оказался в дурацком положении, – заметил Ройбен, пожимая плечами, будто говоря, что все мужчины таковы, когда дело касается их жен, но в его глазах Рич стал самым большим глупцом.
– Утрата! – жалобно захныкала Сэлли и недовольно завертелась в руках отца.
– Папа, она нам нравится, – сообщил Хэл с достоинством.
– Мой друг, кажется, вряд ли ты снова понравишься этой леди, – заметил Ройбен довольным голосом.
Рич нашел это непростительной выходкой.
– Как мисс Роуан оказалась здесь? Она предложила вас моему кузену за вознаграждение? – спросил Рич. Он выглядел, скорее, озадаченным, нежели сердитым, когда подозрения в предательстве улеглись.
Неужели Ройбен снова прав? Неужели он опять крупно ошибся, снова изгнав Утрату из своей жизни? После того как Рич разгневался, увидев ее здесь с детьми, его охватило отчаяние. Казалось, будто она явилась сюда на чаепитие в женской компании.
– Папа, у тебя нет кузена, – рассеянно сказала Сэлли.
Хэллу удалось спуститься на пол.
– Не было никакого вознаграждения, – добавил он, ничего не понимая. После спешного ухода Утраты радость от встречи с отцом угасала.
– Осмелюсь заметить, мисс Роуан и Клео разделят это вознаграждение между собой. – Рич упрямо гнул свою линию.
– Утрата не любит Клео. Мы тоже не любим Клео, – твердила Сэлли, не зная, встать на сторону отца или своей спасительницы.
– Папа, Клео плохая, а Утрата нет. Теперь мы ненавидим Клео.
– Не ты один, сын. Как же вы оказались с мисс Роуан, если это не Клео заставила ее привести вас сюда, чтобы герцог мог выкупить вас за деньги?
– Мы сбежали. Я ждал, пока мы доберемся до большого города, заставил Сэлли выплюнуть молоко, которое нам давала Клео всякий раз, когда уходила куда-нибудь и оставляла нас одних. Мы спустились по лестнице с сеновала над конюшней, я посадил Сэлли себе на спину, чтобы можно было убежать как можно дальше и спрятаться.
– А что было потом? – Рич уже представлял целую вереницу кошмаров.
– Мы бежали со всех ног, затем забрались на старое дерево. Оно было таким же, как в нашем лесу. Прошло много времени, прежде чем Клео настигла нас. Но она еле держалась на ногах, шаталась. Мы вели себя очень тихо, и она пошла дальше. Тогда мы спустились с дерева и бежали до тех пор, пока Сэлли больше могла не бежать.
– Не могла больше бежать. – Рич машинально поправил сына.
– Правильно. Затем стало светло, и мы снова бежали до самого города. Папа, это было очень далеко. Я вспомнил, как Кеззи говорила, что с наступлением темноты легче говорить с Богом о делах, которые не ладятся. Мы вошли в самую большую церковь. Папа, ты такой церкви еще не видел. Какой-то противный человек пытался выгнать нас на улицу, но мы проскользнули мимо него, а потом пришла мисс Роуан. После этого все снова стало хорошо.
– Откуда вы знаете, что Клео не послала ее за вами?
– Папа, не говори глупостей. Они не любили друг друга. Мы весь день прятались в комнате мисс Роуан и даже не издали ни звука, а то кто-нибудь услышал бы нас. Потом мы поехали в экипаже. Мисс Каролина велела опустить занавески и сказала, что теперь можно разговаривать. На том хорошем постоялом дворе они угостили нас ветчиной и сыром. Но сейчас мы не едим сыр, потому что Клео давала нам немного сыра, а у меня болел живот. Молоко, которое она заставляла нас пить, было плохим. Но мы пили молоко, которым нас угостила герцогиня. Оно было почти таким же вкусным, как молоко бурой коровы Кеззи.
Рассказ Хэла о недавних приключениях напомнил Ричу, что он всего лишь мальчик, и не рассказал многое из того, чего хотелось узнать его отцу. Однако он услышал достаточно, чтобы сообразить, что вел себя глупо и Утрата никогда не простит его.
– Орландо, на спине моей лошади найдется место для такого галантного мужчины, как ты, если собираешься вернуться в лес. Мисс Сэлли может устроиться впереди папы.
– Сэлли такая задача не по силам, да и мне нельзя уезжать отсюда, – безрадостно ответил Рич.
– Мой друг, значит, ты остаешься?
– Приходится. Спасибо, друг, за все, что ты сделал ради моих детей.
– Приятель, моя жена причинила тебе зло. У нас, цыган, достаточно своих детей, поэтому мне не хотелось бы, чтобы ты подумал, будто мы их похищаем. Благослови тебя Бог, мой брат. Тебе еще понадобится помощь, – сказал Ройбен.
– Я снова обрел семью, пока мне больше ничего не надо. Благодарю тебя, брат, – через силу сказал Рич.
Ему придется довольствоваться тем, что удалось вернуть детей, и мысленно целовать образ Утраты после всего, что он натворил.
– Приятель, борись за то, чего ты не заслуживаешь. – Ройбен запрыгнул на лошадь, развернул ее, помахал Ричу и ускакал к своему племени.
– Позаботься о Кейзиа! – Рич крикнул ему вслед.
Ройбен пренебрежительно махнул рукой. За последние несколько дней Рич достаточно хорошо изучил этого хитреца и догадался, что тот не накажет за грехи дочери мать, которую уважал.
– Папа, разве мы не едем домой? – спросил Хэл.
– Наверное, нет.
– А как же мисс Роуан?
– Думаю, она не станет жить с нами, даже если попросить об этом, – невесело ответил Рич.