Внезапно она ощутила, что не в состоянии больше одна играть эту комедию. Ей нужен союзник. Без дальнейших обиняков она решила довериться Кристиaнy, сказать ему правду и молить Бога, чтобы тот не обманул ее надежд.
– Кристиан, можно поговорить с тобой? – спросила она.
Его брови сошлись.
– Сейчас?
– Да, сейчас.
– Без посторонних, я верно понимаю?
– Совершенно верно.
Они вошли в кабинет и прикрыли за собой дверь.
– Боже мой! – воскликнул Кристиан, когда она закончила рассказ. – Я чувствовал; что-то такое происходит, но совершенно не ожидал этого.
– Слава Богу, что ты не подозревал правды. Это значит, что, возможно, и никто другой не подозревает. Но что же нам делать? Пол настаивает на уходе, но он так слаб, что его тут же схватят.
– Тогда он должен остаться у нас. Если он приехал во Францию, чтобы помочь нам, то наименьшее, что мы можем сделать, – это помочь ему.
У нее как гора свалилась с плеч. Кристиан очень легко мог отказаться делать что-то, что поставило бы семью в величайшую опасность даже в сравнение с той, в которой она уже находилась. Он вполне мог сказать, что Пол знал, чем рискует и сам навлек на себя беду. Он мог бы так сделать – но не сделал. В этот момент она почувствовала, что Кристиан стал ей ближе, чем за все время ее пребывания в Шаранте.
– Ему прежде всего надо показаться доктору, – сказала она. – Но я не знаю, можем ли мы доверять Антиго. Я собиралась отвезти его к знакомому в Периге, но не уверена, хватит ли в «испано» бензина.
– Немного бензина есть и в моей машине, – заметил Кристиан. – Но раз он задумал уезжать, сначала надо отговорить его. А потом уж разработаем какой-нибудь план.
– Ты сможешь сейчас пойти к нему вместе со мной? Я как раз собиралась принести ему что-нибудь поесть – дай мне несколько минут и потом заходи.
– Очень хорошо. Правда, отец ждет меня на перегоночной линии. Я позвоню и скажу, что задерживаюсь.
Кэтрин отправилась на кухню, где, к счастью, никого не было. Тарелки после завтрака перемыли и убрали, а Бриджит теперь играла в детской с Ги – Кэтрин знала это. Она приготовила кофе, нарезала хлеб, взяла домашних варений-солений, жалея, что не открылась Кристиану раньше. Ей следовало бы знать, что человек, который воевал в рядах французской армии, заслуживает доверия.
Кристиан все еще был в кабинете, когда на обратном пути она проходила мимо с подносом – его голос слышался за дверью, но слов она не могла разобрать, – а когда поднялась на второй этаж, до нее донесся закатистый смех Ги.
– Бриджит – перестань! Мне щекотно!
Кэтрин улыбнулась. Бриджит не чаяла души в Ги и постоянно забавляла его. Господи, не дай, чтобы его смех сменился слезами! – прошептала она.
Дверь в комнату Пола оказалась запертой. Она повернула ручку и толкнула. Дверь не поддалась. Она толкнула сильнее. Дверь была заперта или что-то ее держало.
– Пол, – тревожно окликнула она. Никакого ответа.
Встревоженная, Кэтрин поставила поднос с завтраком на ковер и толкнула дверь обеими руками. Дверь едва приоткрылась, и в щель она увидела, что держало дверь закрытой – тело Пола.
– О Господи! – прошептала она.
Оставив поднос на полу и молясь, чтобы Ги и Бриджит не вышли из комнаты и не увидели ее, она сбежала вниз по лестнице.
Кристиан закончил телефонный разговор и уже выходил из кабинета.
– Что случилось? – спросил он, увидев ее испуганное лицо.
– Кристиан, пойдем скорей. Кажется, Пол упал в обморок.
Деверь заторопился впереди нее, перепрыгивая через ступеньки.
– Ты права. – Он опустился па колени и сумел слегка приоткрыть дверь, чтобы просунуть руку. Но все без толку. Он никак не мог сдвинуть неподвижное тело Пола.
– Пол! Вы слышите меня? – позвал Кристиан негромким голосом.
Раздался тихий стон. Пол, наверное, начал приходить в сознание.
– Попытайся откатиться от двери! – прошипел Кристиан.
Через некоторое время Пол, все еще в забытьи, машинально отодвинулся, дверь под нажимом Кристиана распахнулась, и он ввалился в комнату, Кэтрин вошла вслед за ним.
– Пол! – Она присела рядом с ним. Он был бледен как мертвец, кровь совершенно отлила от его лица. – Ради Бога, Пол, что с вами?
Пол не обращал на нее внимания, с ужасом глядя на Кристиана.
– Что вы здесь делаете?
– Все в порядке, Пол. Он все знает. Я рассказала ему. – Тут она вспомнила про поднос с завтраком, который так и остался на полу в коридоре, и выскочила, чтобы забрать его.
Кристиан помог Полу подняться, подвел его к кровати. От падения кровотечение в руке возобновилось: Кэтрин заметила на полотенце свежее пятно крови.
– Что случилось, Пол? – спросила она, закрыв за собою дверь.
– Я пытался встать. Вы так долго не возвращались. Я дошел почти до двери и потом… идти дальше не смог.
– Вы упали в обморок, – объяснила она. – Потому что ослабли от потери крови. Теперь-то вы согласны, что вам нельзя никуда уходить? Кристиан поможет вам. Я все ему рассказала, он вместе с нами. – Она старалась говорить спокойно-ободряюще, хотя на самом деле в ее голосе звучали нотки паники.
– Почему, черт возьми, вы ничего не сказали раньше? – воскликнул Кристиан. – Я уже давно рвусь сделать что-нибудь для Сопротивления, но не знаю, кому можно довериться в этом гнезде коллаборационистов. Вы можете рассчитывать на меня.
– Кристиан сказал, что его машина заправлена. Мы можем отвезти вас к доктору.
– Я отвезу вас, – сказал Кристиан.
В затуманенных глазах Пола мелькнуло облегчение, но он покачал головой.
– Это очень опасно. Если нас остановят…
– Ради всех святых, дружище, разве у вас есть другой выбор? Вам надо подлечиться. Если нас остановят, объясняться буду я. Я скажу, что вам зажало руку рамой. Все в порядке – не беспокойтесь. Меня тут хорошо знают.
Пол хрипло усмехнулся.
– Это вам особенно не поможет. Вчера застрелили двух немцев. Разве Кэтрин не сказала вам об этом? Патрули будут рыскать повсюду.
– Разве им известно, что тот, кто застрелил их, был тоже ранен?
– Если увидели следы крови на дороге. Но сначала она не текла так сильно, а как только я добрался до развилки, то срезал путь через поля. Вот тогда-то из раны стало хлестать.
– Поэтому у них нет никаких оснований связывать убийство немцев с замком?
– Никаких. Посмотрим на факты трезво. Если бы у них были основания, немцы давно были бы здесь.
– Это верно, – вздохнув, согласился Кристиан. – Тогда решено. Пойду заведу машину, потом заеду за вами. Через пять минут едем. – Пол пытался что-то возразить, но Кристиан оборвал его. – Вам теперь не до споров. Вы уже убедились, что никуда самостоятельно отправиться не сможете, а в наших же интересах позаботиться, чтобы с вами все было в порядке. Не хотелось, чтобы у нас на руках оказался мертвый человек с пулевым ранением, объяснить которое мы не можем.
– Он прав, – поддержала Кэтрин, когда Кристиан ушел. – Может быть, сказано не совсем деликатно, но правильно.
– Вы рассказали ему о докторе в Периге? – придирчиво заметил Пол. – Не следовало бы этого делать.
– У меня не было иного выхода. Вам это понятно.
– Пожалуй, да. Извините, Кэтрин.
– Что нам надо еще знать из того, что произошло вчера ночью? – спросила она, вспомнив о самолете, рокот которого, как ей показалось, она услышала.
– Пока что ничего. Чем меньше вы знаете, тем лучше. Если все обойдется, а я выйду из строя на длительное время, то, возможно, попрошу вас кое-что сделать.
– Все что угодно, – отозвалась она. – Вы немного порозовели. Глотните немного кофе.
Она налила кофе в чашку и присела на кровать, поддерживая его руку, пока он отпивал. Затем поставила чашку на поднос, но с кровати не встала, положив свою руку на его. Чувство душевного единения охватило их, несмотря на тревогу, беспокойство и страхи, она почувствовала прилив отчаянной радости.
Когда возвратился Кристиан, он застал их сидящих в таком же положении и удивленно поднял брови, но ничего не сказал; они же даже не заметили, насколько очевидно стало для других единение между ними. Не было произнесено ни одного слова, но слова и не требовались. Они тянулись друг к другу так естественно, что слова были совершенно излишни.
– Я подогнал машину, – сообщил Кристиан. Он принялся за дело с быстротой и решительностью, удивившими Кэтрин, – обычно деверь казался беспечным человеком, погруженным только в свои проблемы.
– Надо ли мне ехать с вами? – спросила она, не желая отпускать Пола из поля зрения.
– Лучше этого не делать. Нет смысла подвергать риску и вас. Останьтесь лучше здесь и, в случае необходимости, прикройте нас. Когда мы уедем, разбейте окно – на тот случай, если придется объяснить, почему кровоточит рука Пола. Это можно сделать и сейчас, но звук разбитого стекла может насторожить кого-то прежде, чем мы без помех сядем в машину.
– А не странно ли будет, если звон разбитого стекла услышат после вашего отъезда?
– Верно. Может быть, лучше этого не делать. В конце концов, если боши проявят подозрительность и станут проверять, разбито ли окно, то руку Пола они осмотрят не с меньшим пристрастием, и я не думаю, что пулевую рану можно спутать с порезом. Пуля не застряла в руке?
– Не знаю. У меня не было охоты проверять это.
– Хорошо. Кэтрин, посмотри – все ли спокойно, а потом посторожи на случай, если из комнаты Ги выйдет Бриджит. И не нервничай!
Кристиан помог Полу подняться, поддерживал его во время спуска с лестницы. Несколькими минутами позже Кэтрин услышала звук заведенного мотора и увидела из окна, как они отъехали. Лицо Кристиана выглядело напряженным и озабоченным, а Пол ссутулился на сиденье, прислонившись головой к стеклу.
«Не нервничай!» – страдальчески думала она. Хорошо ему говорить. Пока они не вернуться целыми и невредимыми, беспокойство не оставит ее. Но и тогда их тревоги не кончатся.
Впрочем, теперь у Пола появились шансы и, во всяком случае,