В общем, взбесил тот меня капитально, я и так на краю стою, чтобы сорваться, а тут этот. Тут уже не до правильных слов. Да и не хотел я говорить, что тот хотел услышать. Что всё понимаю, не в обиде за эти одиннадцать дней ада на Лубянке. Ещё как в обиде и в претензии. А генерал со мной дальше даже общаться не стал, вызвал помощника и велел арестовать и на гарнизонную гауптвахту. Будут решать вопрос со мной. Разозлил я генерала, и сильно. Так того и хотел.
— Чего это на тебя генерал разозлился? — спросил помощник Федоренко, когда меня вывели в приёмную.
— Наглый больно, многого хочет.
— Он же вроде по бронетехнике хотел с тобой поговорить?
Помощник тоже капитаном был, и легко на ты перешёл.
— После избиений на Лубянке я вообще ничего передавать не собираюсь, а этот требует. С какой радости? Не заслужили. А тот возмутился. Я его послал матом, и вот результат.
— М-да. Это так под трибунал можешь попасть.
— А пофиг.
Дальше я отказался общаться, мне были неприятны эти люди, разоружили тут же в помещении, документы забрали. В нагрудном кармане было командирское удостоверение, комсомольский билет и направление из училища в Москву, всё вернули на Лубянке, что было. А вот грудь пустая. Наград не было. Пока сюда на «эмке» ехали, расстегнул полушубок и снял награды. Что будет дальше я прекрасно представлял, до суда точно дойдёт, в принципе я даже желал довести, всего лишат. А вот дальше или расстрел, или простым бойцом воевать. Пока ещё штрафных батальонов нет, может и осудят. Увидим. А всё, рубикон пройден, и перешёл его не я. Так что твёрдо решил покинуть Союз, если лагеря или расстрел. Ухожу в партизаны, а после войны за границу. Только перед этим стоит показать, как я зол. А так меня действительно под конвоем доставили на гарнизонную гауптвахту, всё описали, и в одно из помещений. Кроме меня тут двое было, лейтенант-зенитчик и старлей от ВВС. От обоих какой-то сивухой несло, причём пахло одинаково, не удивлюсь если вместе пили и вместе попали патрулю. Проверив их диагностом, действительно отравлены алкоголем, причём, некачественным, и спят по-настоящему. Так что лёг на свободные нары, тут они опущены, и уснул. Впервые не сжавшись для экономии места, свободно и спокойно, вытянув ноги. И при этом продолжал вонять. Из одной камеры в другую. Кстати, глянул на генерала, ауру его записал в блок памяти амулета-сканера. Тот около часа пробыл в кабинете, делал запросы разные. В общем, суету навёл, потом собрался и куда-то поехал. Не знаю куда, не подслушивал. Вырубило ещё когда он в машину садился, сморил сон.
А так я отлично выспался к вечеру, уже стемнело снаружи. Оба моих соседа пришли в себя, тихо общались. К нам ещё одного постояльца подкинули. Тоже капитан, но уже из госпиталя. Поймали без разрешения, в больничной одежде под шинелью. Я в госпитале лежал, в курсе, сделают внушение и утром вернут обратно. Нас разбудили, принесли ужин с гарнизонной столовой. Кстати, а где обед? Я ведь даже не завтракал. Обеда я не помню, хотя привели меня в одиннадцать часов. Это точно. Неужто не дали? Может быть. Так что мы поели, и я поработал, всех троих начало клонить в сон, сдали посуду разносчику, дальше я первым лёг на нары и засопел, делал вид, что дыхание перешло в ровный сон. И остальные клевали носами. И вскоре тоже уснули в разных позах, но уже по-настоящему. Так что отправил их в ещё более глубокий сон, я переоделся, в гражданскую одежду, далее подойдя к дверям, это была железная дверь с засовом, открыл её. Я пока на Лубянке «отдыхал», почти сотню накопителей заполнил. Надо же было время убить чем-то. Даже сам подивился таким результатам. Проверил. Ну так и есть, за полгода Дар с седьмого уровня силы перескочил на шестой. Расту в силе понемногу. Ну и ночами поработал, создавая амулеты. Сделал два. Если честно, один строительный и второй боевой «Прах Легоса». Да на него в основное время и тратил, это второй так, мелочь в догонку. Однако именно строительным, управляя им, отодвинул щеколду и вышел. Сканер всё показывал, так что заперев дверь и быстрым шагом двинул к выходу. Пару раз пришлось затаиться, пропуская мимо служащих, но покинул здание и по одной из улочек побежал прочь, ночь меня скрыла. Да, в пальто на таком морозе холодно.
Достав броневик, пушечный, он у меня один в порядке и на ходу, в полном боевом, поработал с ним ранее, даже снаряд уже в стволе, осколочный, и покатил прочь. Нашёл неплохое место, не сразу доберутся до этого района, промышленный, множество выходов, установил рядом с тарахтящим броневиком полковой миномёт, и подготовил стопку мин. Ровно сто. Они уже снаряжены. Дальше поправил прицел, пару раз мне удавалось использовать миномёт, чисто в познавательных целях, расстреливал охрану мостов, которые мы потом взрывали. Так что более-менее разбирался, меня учили миномётчики. Выставил прицел, и опустил первую мину в ствол. Хлопок, и та ушла в небо. Даже дрон не использовал, дальности сканера хватало, тут три километра до здания Лубянки. Я терпеливо ждал разрыва. Патрули далеко, успею всю сотню выпустить и уйти на броневике, даже если окружат. Не долетела. Рванула на площади, чудом обошлось без жертв. Поправив прицел, на сто пятьдесят метров ошибся, это много, и серию из двух мин пустил. Обе рванули на крыше. Ну вот дальше работал как на конвейере, доставал мину прямо над стволом, и та падая вниз, вскоре вылетала. Да, я не брал мины из кучи, все они в хранилище. Иногда подправлял прицел, крыша и первые этажи уже разрушены, полыхают. Я ещё вокруг здания прошёлся. Из него выбегали сотрудники, разрывы среди них с прямыми попаданиями. С полсотни точно положил наглухо. Внутренний двор накрыл, там горела машина наркома. Я знал что его там нет, в Кремле сейчас. Кстати, и Федоренко там. Видать жаловался, что я такой плохой ничего просто так отдавать не хочу. Обиделся на то, как со мной обошлись. А я живой человек, имею право. Наконец сотня мин выпущена, здание полыхало полностью, разрушенные верхние этажи, даже стены кое-где обвалились. К сожалению, все кто находился в подвалах, погибли, задохнулись в дыму. Никто выпускать их и эвакуировать и не думал, сбежали. Что ж, это на их совести.
Ну а я, прибрав миномёт, устроился в броневике. Сюда всех стягивали, и спокойно укатил. Проехал мимо патруля, те только покосились и дальше бежать. Вот так покрутившись по улочкам, тут зенитчиков на крышах полно, свидетели, убрал броневик между двумя зданиями, сканер показал, что без свидетелей и дальше побежал к зданию с гарнизонной гауптвахтой. А там всех по тревоге подняли. Не передать было как тяжело прошло возвращение. К счастью, без свидетелей смог вернуться, изнутри закрыл щеколду, я уже в своём был, так что устроился на нарах, да, протерев руки влажным полотенцем, от них пахло порохом, и вскоре уже спал. Слово надо держать, обещал редактору радио что так отомщу в таком случае, и отомстил. Я лично доволен. А то что танки обещал и не выполнил, то тут другое. Такие общения выполняешь, когда с противоположной стороной у тебя мир и жвачка, а когда напряжённые отношения на грани вражды, то ни о каких подобных сделках и речи не может идти.
Разбудили меня тем, что потрясли за плечо. Рядом матерился тот капитан, залётчик из госпиталя. Рану потревожили. Камера если не полна была, то близко. Пять бойцов и двое командиров. Вот один, старшина, меня и будил.
— Что надо? — буркнул я недовольно, садясь и спуская ноги. Впрочем, до бетонного пола не достал.
— Проверка. Встать к стене, руки на стену на высоте плеч.
Пришлось встать, как и другим сидельцам, что также глухо ругались, пока нас плотно обыскивали. Меня так особенно. Потом отпросили, но мы все спали, ничего ответить не смогли. Как после ужина уснули, так и проснулись как будить начали. Я сразу понял, что это жу-жу не спроста. Сейчас ищут тех, кто устроил обстрел наркомата Берии. И похоже проверяли меня на эту тему, а ведь я только редактору говорил о подобной мести. От него и ушло. Правда я в закрытой камере комендантской гауптвахты находился, вроде как алиби.
— От него порохом пахнет, — сказал старшина, понюхав меня.
— А чем должно пахнуть? Розами? Я одиннадцать дней провёл в камере, где почти не спал, так там несколько командиров только из боя, вот от них сгоревшим порохом пахло так пахло. Один рядом лежал, вполне могло впитаться.
Ну объяснение так себе. Впрочем, допытываться не стали, и оставили нас. Соседей тоже опросили, устно, не письменно, и оставили. Мы же, ругаясь на беспредел, снова легли на нарах, зевая. Время примерно полночь, быстро же меня решили проверить. Впрочем, не знаю кто приказал, но факт, проверка была. Так что снова лёг на нары и пытался уснуть. Я действительно эти дни в камере не высыпался. И такая возможность нормально вытянуть ноги, редко бывает. Не хочу упустить. Но лежал и размышлял. Я не рассказал о некоторых вещах. Я ведь покидал по ночам Ульяновск. Даже четырежды, беря отгулы в выходные. У нас служба и в воскресенье шла. Так вот, побывал в бункере, даже пополнил, добыв свежей техники, что немцы отбили. По пути два пункта сбора попались. Забил медальоны до полного запасами продовольствия, и перевёз в Ленинград. Разгрузил на пустом полуразрушенном складе. Оставлял фейерверки, и патрули туда стягивались, нашли запасы. Их власти сразу к рукам прибрали. Понятно немало на передовую шло, но и городу доставалось, такого голода уже не было. Я потом ещё трижды доставлял, опустошив свои запасы и ограбив немецкие склады, также привлекая к ним внимание фейерверками. Наши уже знали, что искать, находили и осваивали. И это раздавали, миллиона умерших от голода тут нет и не будет. Единичные случаи были, но не сотнями тысяч. Так что трижды подкормил, почти десять тысяч тонн припасов, и это хорошо. В последний раз две недели назад было.
Теперь по нейрокому. За это время я изучил базы знаний как по глайдеру, так и по меху. А мех даже испытать смог, разгромил штаб моторизованного корпуса Вермахта. Интересно было попробовать. Потратил полтора часа, но результат был виден отчётливо. Конечно огневая мощь средняя, всё же патрульная машина, но там такие возможности в электронике, не передать. Комп меха с дронами взаимодействовать мог, я один запустил, дал такую возможность, так что личный опыт, это здорово. Вот только боезапас потратил, один из тех трёх в запасе. На этих мыслях и уснул.