— Немцы неприятно удивили. Я обнаружил танки, пусть лёгкие «чехи», но всё же пушечные танки. Вот тут и тут. Зная о них, побьём. Это не проблема. Вот здесь две зенитки, и тут в трёх местах по одной. В принципе не сказать, что зенитные силы тут крупные. Усиленная батарея, не более. Но автоматические, дают шквал огня, даже нам опасны. Наши на своём опыте убедились, прошлой ночью, расстреливая самолёты из них. Значит так, бьём сначала зенитки, на самом деле тут они самые опасные, потом танки накрываем, и дальше сближаемся, заходим на территорию, и громим всё. Вот здесь стоянка двух транспортных «Юнкерсов», рядом ангар. Сам ангар и транспортники нужно захватить. Ну и лётчиков желательно. В принципе, всё. Гоняем немцев, те сами разбегутся, всё уничтожаем, отправляем прочь самолёт, и уходим. В принципе, ничего сложного. Хотя без танка шансов у нас было бы на нулевом уровне.
Дальше обговорили сигналы, что каждый делает по времени, и разбежались. Разведчики двинули к аэродрому, я показал путь, где удобнее всего. А мы с ротным бегом к танку. Там сели ждать, поглядывая на часы. Двадцать минут, наконец нужное время, уже пять минут как работал мотор, прогреваясь, и мы, выйдя на дорогу, с включённой фарой покатили в сторону аэродрома. Довольно шустро. В стволе уже был осколочный снаряд, вот так сблизившись с въездом, на шестьсот метров, рядом с ним и стоял танк, Бочкарев отдал приказ остановится, я подвёл штурвалы наводки, и крикнул:
— Выстрел!
Мы все открыли рты, и я дёрнул за резиновую грушу, раздался выстрел, пушка откатилась, выбросив в гильзу, и вернулась обратно, почти сразу лязг, заряжающий подал следующий снаряд. А его тренировали, и новый выстрел. Так выстрел за выстрелом я разносил зенитки. Ещё шесть попаданий из пушки чеха, но пробитий не было, лобовая у нас крепкая, хотя парней нервировало здорово. Главное зенитчики не успели развернуть к нам орудия. Наконец подали бронебойный. Подвёл под башню чеха и выстрел. Аж башню снесло, и мы поехали дальше. Я дал два выстрела осколочными по стоянке самолётов, там у некоторых уже работали моторы, один взорвался, видимо бомбы были, другой загорелся. Проехали пост, стрелок работал из пулемёта, цели подсвечны, мы сначала сожгли второй танк, он у штаба стоял, скорее всего планировали усиливать там, где нужна помощь. Почему тот на встречу не вышел? Чёрт, да почему в нём экипажа не было⁈ Не знаю, но радует. Вот так мы помогли разведчикам, те сигнал подали, на них уже наседали, зачистили тут всё, с полсотни солдат уничтожили, и дальше работали по казармам и штабу, всё горело, самолёты, склады, уничтожали инфраструктуру. Когда я дал сигнал, что не вижу немцев, выжившие действительно разбежались, с полсотни, а так мы продуктивно поработали, ротный и дал сигнал ракетой. Это нашим, тому легкораненому бойцу, он привезёт на танкетке Павла. Ну и покатили к транспортнику. Тут суетились разведчики, заносили в самолёт трофеи. Лётчика они нашли, я с ним поговорил, платой за жизнь обещал доставить в Ленинград самолёт. Тем более у нас двое убитых и ещё раненые есть. От них и узнал, что это они укокошили экипаж второго танка, случайно попался на прицел их пулемётчику с ДП, бежали от казармы, и тот их срезал. Дальше отправили самолёт, улетел, всё, смогли, и захватив вторую танкетку, на максимальной скорости двинули в сторону железнодорожной стации. Ох надеюсь успеем.
Проснулся я от того что об мои ноги кто-то споткнулся. Довольно больно было. Ещё и ругнулся, мол, раскидали тут ноги, пройти невозможно.
— Это кто там такой грозный? — вылезая из-под своей танкетки, спросил я хмуро.
Рейд наш закончился благополучно, вернулись в расположение дивизии. Её ещё и поискать пришлось, та оборону держала, так что нашли штаб дивизии и доложились. Нет, после разгрома бомбардировочной части Люфтваффе, снеся два блокпоста на дороге, полностью уничтожив, подранков добив, мы добрались до станции. И даже без разведки с ходу освободив наших, разогнали охрану, а там оказался пехотный полк, недавно высадили, и дальше сдерживали немцев, пока наши покинув бараки, уходили. Хорошо немцы больше строили оборону, чем атаковали, только засылали мелкие группы, которые мы благополучно уничтожали. А нас было всего восемь. Четверо в трофейном танке, и по двое в танкетках. Всех раненых отправили на самолёте. Хотя так в экипажи людей наскребли. Главное задание выполнено. В общем, взяли на броню немало народу, облепили, и рванули прочь. Всю ночь шли. В одном месте по наплавном мосту в наглую проехали, а это я такую идею высказал, мол за своих примут, и прошли. Дальше в основном в брод, трофей-то плавать не мог. Не успели, встали передневать в крупном лесу. Припасами делился, к нам ещё с сотню окруженцев вышло. А следующей ночью вышли к нашим, танковая дивизия была, пытались танки отобрать, да Бочкарев не дал. Особисты начали заниматься спасёнными. Тут и шесть командиров было. А мы, выяснив где наша дивизия, пополнили запасы топлива, трофей всё же пришлось отдать, уговорили ротного, на танкетках и доехали. Причём под конец вторую пришлось буксовать, не выдержала. И всё, встали на ремонт, обе машины требовали серьёзного ремонта и обслуживания. Правда, мы спать легли, утро вечера мудренее, а тут кто-то о мои ноги запнулся.
Выбравшись, хмуро изучая молодого ушастого бойца, лет восемнадцати, видимо только-только призвали, и спросил:
— Ты кто, боец?
— Красноармеец Огородников, товарищ сержант.
— Отлично, красноармеец Огородников. Упал отжался. Двадцать отжиманий. Вперёд.
До двадцати силёнок у этого белобрысого дрища всё же не нашлось, на двенадцати «сдох», но зато когда отпустил, бежал так, что только пыль стояла. Глянув на часы, десять утра, день начинался, в принципе вставать пора, нам вообще дали отдохнуть. Обе мои танкетки тут стояли, в лесочке у штаба дивизии, рядом разведчики и один пограничник, что с нами из рейда вернулись. Второй ранен и на самолёте был эвакуирован. Они кстати долетали до Ленинграда, уже в курсе. Бочкарев к комдиву сразу пошёл докладывать, но результата, кроме того, что вот отдохнуть дали, пока не было. Интересно, что будет? Удовлетворяться одним рейдом или решат повторить? Увидим.
Пока же поднял всех, кого отправил умываться, да всех, одного узнать насчёт завтрака. Это сам сходил в нужную сторону, поэтому, когда бойцы с речки прибежали, уже готов был завтрак. Тут и ротный подошёл, довольный жуть, похоже за этот рейд тому обещали манну небесную. А пока мне поставили задачу привести технику в порядок, и сообщили что я назначен командиром взвода лёгких плавающих танков. Комдив решил. Теперь обе танкетки в паре будут работать. Что ж, вполне здравое решение. Так что позавтракали, познакомился с новичками, в экипаж второй машины прислали. А принял её экипаж из красноармейца Лукина, мехвод, и младшего сержанта Малышева. Он ранее на броневике стрелком-радистом был. Вот так и начали заниматься техникой, та всё же серьёзного ремонта и обслуживания требовала. Запчасти обещали добыть. А то что есть, решали своими силами. Я в штаб сходил, приказ получил, да, должность «командир танкового взвода», внесли в красноармейскую книжицу. И как-то нас особо не трогали, ремонтом занимались. Привели обе единицы техники в порядок, пару раз гоняли на охрану тылов, просачивались мелкие боевые группы в наш тыл, мы их и били. А тут вызвали в штаб, построение нашего разведбата, его уже в роту свели, потери большие, и прибывшее командование нашей армии, провело торжественное награждение. Бочкареву дали капитана, это тут же, и подтвердили его награждение медалью Золотая Звезда. Ждёт вызова в Москву. А все участники рейда, тем кто в госпиталях, на месте вручат, были награждены. Мне дали старшего сержанта, плюс орден «Красной Звезды». Ну да, я же подчинённый, вся слава Бочкареву. Вон как сиял.
Это да, слава о том рейде гремела на весь наш военный округ, Политуправление расстаралось, фотографии ротного во всех армейских газетах были, даже в центральных и столичных. Генералу кстати за рейд тоже что-то перепасть должно, он же решил и приказ отдал. Да и штабным перепадёт, разработчикам операции. Мы так, лишь исполнители. Впрочем, я рад тому, что мы сделали, и Люфтваффе побили и наших освободили. Наше ВВС вон воспользовалось паузой, оправилось, активнее начало летать. И одеяло я на себя не тянул, потому никакой обиды нет, вполне неплохо получил и этому рад. Напомню, я тут отдыхаю после двух лет учёбы, где и поспать не всегда удавалось, там так получилось, и после двух месяцев ада у инопланетян. Поверьте, если бы не эта война, а попадание очень удачное, и была бы спокойная обстановка, кемпер, девчата, я бы не выдержал или сломался, или запил, или серьёзно психанул. Видел в себе это, всё же психолог дипломированный. А вот это всё вокруг, пока я стою на краю пропасти, не даёт мне скатиться вниз, а мобилизует все мои резервы и силы, и мотивирует жить дальше. И я постепенно отхожу от края пропасти, через месяц другой вообще в норму приду. Поэтому эти четыре года войны я твёрдо решил просто воевать, без сильного применения магии. Хочу это время так прожить, кроме тех моментов, когда по личной надобности нужно магию использовать. Например, моя жизнь от этого зависеть будет.
За эти семь дней как мы вернулись, а сегодня было третье июля, многое произошло. Например, уже тридцатого июля заработала опция големов. Это новейшая модель, пока одного воина могу поднять, но прокачав, десять. А так как я маг, прокачка идёт быстрее, за полгода все десять прокачаю. Также они могут менять внешность под любого, и я могу через них говорить. Это големы, разума в них нет, моё сознание распараллеливается на одиннадцать потоков. Основное и десять к големам. Дальность управления, пять километров. Отличные штуки. Уже начал качать, вызывал, первое время двадцать минут одного или десять у двух, гонял двоих. Проводил зарядку, чтобы освоить управление, рукопашный бой и остальное, туго шло, но кач двигался, это видно. Второе, в первую же ночь, как мы вернулись, не успели танкетки встать, а бойцы спать лечь, я отбежал, и на глайдере взлетев, полетел в Варшаву. Ограбил банк, первым делом, добыв средств, включая советские дензнаки. Хотя в сейфе интенданта у Б