Имеются также данные, свидетельствующие, что криптовалюты все чаще используются в схемах отмывания денег организованными преступными группами. По данным Европола, через криптовалюты ежегодно отмывается 3–4 млрд евро или 3–4 % незаконных доходов, отмываемых ежегодно через ЕС и Великобританию. Общая сумма отмываемых средств ежегодно составляет в настоящее время примерно 100 млрд долларов, а доля использования криптовалют растет по экспоненте. В прессе сообщалось, что колумбийские и мексиканские наркокартели широко используют анонимные криптовалюты, прежде всего Monero и Dash для отмывания доходов, полученных в Европе от поставок из Колумбии, и США — из Мексики.
На состоявшихся в феврале-марте 2018 г. встречах руководства FATF с руководством Интерпола и Европола была подтверждена полная и безусловная поддержка FATF со стороны Европола и Интерпола работе по анализу и прогнозированию криптоэкономики и криптофинансов. Руководители Европола и Интерпола заверили, что приложат все усилия, чтобы правоохранительные органы всех стран, входящих в эти организации, в качестве приоритетной рабочей задачи занимались анализом криптоэкономики и других финансовых инноваций и пресечениемих использования мошенниками, преступниками, террористами и другими деструктивными субъектами, разрушающими глобальную финансовую и экономическую систему.
За исключением операции ФБР по ликвидации онлайн рынка «Шелковый путь» в сети Tor и еще нескольких незначительных случаев, у правоохранительных органов в мире имеется лишь небольшое количество подтвержденных примеров использования криптовалют для отмывания денег и финансирования терроризма. В этой связи у экспертов, изучающих новые формы преступности, часто возникает вопрос, почему киберпреступники и террористы, активно использующие достижения высоких технологий, применительно к криптовалютам ведут себя робко и мало используют эту технологическую возможность?
В недавнем исследовании взаимосвязи криптовалют и терроризма, проведенного для Европарламента (май 2018 года) называются террористические акторы, которые должны были бы активно использовать криптовалюты, но не делают этого:
— одиночные акторы, которые не имеют официальных связей с центральными преступными или террористическими группировками, но действуют в соответствии с их призывами. Многие одиночные акторы, особенно в Европе и Северной Америке обладают высоким уровнем компетенций в области информационных технологий, и активно используют их для кибернападений;
— небольшие группы и состоящие из них сети, которые связаны с преступными ядрами и центрами террористических группировок лишь посредством онлайн связей;
— организация командования и управления без единого центра. Например, Аль-Каида — группа, контролирующая определенные территории, такие как Боко Харам, Аль-Шааб и т. п.
Все эти организации сосредотачивают свою активность в финансовой сфере на следующих операциях:
— сбор средств различными путями, включая криминальный краудфандинг, сбор пожертвований или изъятие средств легальных бизнесов на добровольной, либо принудительной основе;
— перемещение средств, в основном путем перевода финансовых ресурсов через международную банковскую структуру или официальные и неофициальные системы перевода наличных средств;
— хранение средств. Например, путем создания резервов наличных денег или размещения безналичных финансовых ресурсов в наиболее защищенных офшорных зонах, типа Лихтенштейна, Арубы и Сингапура.
Согласно данным Европола, из 76 случаев террористических и преступных операций, связанных с использованием оружия в 2015–2017 гг., в 72 фигурировало использование наличных денег, а в оставшихся 4 — перевод на безналичные фиатные счета. Ни в одном из случаев не были использованы криптовалюты.
В Соединенных Штатах на сегодняшний день установлен только один случай использования криптовалют для поддержки терроризма. В июне 2015 г. молодой человек из Виржинии Али Шукри Амин был осужден в США за предоставление материальной поддержки ИГИЛ. Получив информацию из Твиттера о закрытом портале в Tor, он перевел несколько биткойнов на указанный на портале счет ИГИЛ.
Что касается финансировании текущих операций крупных террористических групп, например, таких как Аль-Каида и ИГИЛ, а также организованных преступных группировок, в 2017 — начале 2018 г. не было установлено ни одного случая использования для этой цели криптовалют. Причина этого вполне очевидна. С одной стороны подобного рода группировки, как правило, получают деньги от взимания своего рода незаконного налога с бизнесов на контролируемых территориях или возглавляемых людьми, симпатизирующими этим организациям. Все это происходит в наличных деньгах. С другой стороны эти сети давно установили связи с легальными банковскими институтами, через которые и проводят текущие операции. Более того, эксперты полагают, что финансовые институты знают о преступном происхождении средств, и тем не менее, открывают счета таким акторам.
По мнению экспертов Европарламента, главная причина незначительного использования террористами и организованной преступностью криптовалют заключена в нескольких обстоятельствах.
Во-первых, террористы и преступники с подозрением относятся к криптовалютам, поскольку считают биткойн созданием американского разведывательного сообщества, в состав которого входит ФБР. Они подозревают, что одной из целей создания криптовалют является перемещение преступных и террористических транзакций в эту сферу с установлением, в конечном счете, отправителей и получателей денежных средств.
Во-вторых, террористические сети возглавляются людьми, чей средний возраст попадает в основном в промежуток от 35 до 50 лет. Эти люди не понимают сути криптовалют, и соответственно испытывают к ним недоверие, а потому отрицательно реагируют на предложения более молодых членов террористических и преступных организаций использовать криптовалюты.
Наконец, в-третьих, ОПГ и террористы видят особо пристальный интерес международных и национальных финансовых организаций и правоохранительных структур к сфере криптовалют. Соответственно они не хотят оказаться в поле зрения их интересов.
В то же время эксперты Европарламента полагают, что буквально в ближайшие год-два положение изменится. Террористические сети и международные преступные группировки имеют распределенный характер и действуют не только в разных странах, но и на разных континентах. Одним из главных направлений блокчейн-технологий является резкое удешевление при сохранении высокого уровня надежности межгосударственных финансовых транзакций. Для террористических и преступных организаций, также как и для законного бизнеса, является весьма ощутимой разница между 5–7 % и 1,5–2 %, которые берут за перевод соответственно банки и традиционные процессинговые компании — с одной стороны, и платежные системы, базирующиеся на Ripple и Stellar — с другой. В первую очередь использование террористами и организованной преступностью криптовалют будет происходить по линии платежных систем, базирующихся на блокчейне.
Кроме того, из-за слабой подготовленности правоохранительных органов к работе в сфере криптовалют международная общественность, возможно, не знает о том, что организованная преступность и террористы уже активно вовлечены в сферу криптовалют, но не как пользователи технологии блокчейна, а как хозяева групп, которые в 2016–2018 гг. провели ICO. Согласно оценке Банка Международных Расчетов, примерно 90 % ICO носят либо мошеннический, либо дилетантский характер. При этом, только в 2017 году за счет ICO было извлечено 8 млрд долларов. Поскольку ICO никак не регулируются, то команды, проводившие ICO, не несут никакой ответственности перед лицами, вложившими деньги.
Всего в 2017–2018 гг. была сделана попытка реализовать почти 960 проектов ICO. 194 проекта не справились и закрылись либо на стадии предпродажи токенов, либо сразу после проведения неудачного ICO. 282 проекта перестали обновлять свои сайты, публиковать новости в блогах, не отвечают на контакты. Таким образом, половина проектов ICO приказала долго жить. По нашим данным, включающим и первый квартал текущего года сумма прямых потерь инвесторов составила 140–150 млн. долларов. Кроме указанных проектов, по нашим данным, еще 131 проект имеют незначительное число подписчиков в социальных сетях и коммуникаторах, общаются с сообществами от случая к случаю и не обновляют блоги. С чрезвычайно высокой степенью вероятности можно говорить, что эти проекты также уверенно двигаются по пути к катастрофе. Таким образом, почти две трети, а точнее около 63 % блокчейн-проектов, осуществивших ICO, либо уже мертвы, либо отправятся в ближайшее время на цифровое кладбище.
Политические экстремисты гораздо чаще, чем террористы, используют высокие технологии. По данным ФБР, на конец 2016 г. ультраправые американские экстремисты активно использовали биткойны и анонимные криптовалюты для сбора средств. В последнем докладе Европола о ситуации с терроризмом, выпущенном в 2017 г., отмечается, что правые политические нерелигиозные экстремисты собирают пожертвования на закрытых сайтах в биткойнах и Dash.
По мнению экспертов Европарламента наиболее вероятным направлением использования террористическими акторами блокчейн-решений будут уже во второй половине 2018 года основанные на блокчейне платежные сервисы. Террористов и организованных преступников помимо дешевизны к подобного рода сервисам влечет отсутствие регулятора. Не только банковские и карточные платежные сервисы предусматривают контроль со стороны центральных банков, либо министерств финансов, но и такие платежные электронные сервисы, как PayPal. Блокчейн — платежные сервисы реализуются в протоколах Р2Р и не позволяют правоохранительным органам или органам банковского контроля отслеживать, а тем более блокировать подобного рода транзакции.
Наибольшую опасность в этом плане представляют беженцы из районов Ближнего и Среднего Востока — от Сирии до Афганистана.