Генерал армии Рокоссовский, стремясь реализовать свой замысел по окружению врага, приказал использовать все резервы для наращивания темпов продвижения. Выполняя его указания, командующий 3-й армией утром 26 июня потребовал от 9-го танкового корпуса перерезать шоссе Могилев – Бобруйск. К тому времени поступили данные воздушной разведки о движении немецких войск по всем дорогам, ведущим к Бобруйску. По ним нанесла удар бомбардировочная и штурмовая авиация, после чего к преследованию приступили танковые бригады. Вскоре они настигли на дороге сплошные колонны артиллерии, автотранспорта и обозов. Ведя огонь с ходу, танки врезались в них, огнем и гусеницами уничтожали пехоту, боевую и транспортную технику. В 17 часов одна бригада корпуса с ходу ворвалась в Старцы, а затем перерезала шоссе Могилев – Бобруйск. К 20 часам его основные силы вышли к крупному узлу шоссейных дорог – Титовке, перехватив к утру 27 июня все пути отхода противника и переправу у восточной окраины Бобруйска.
Используя успех танковых частей, стрелковые корпуса 3-й армии, поддержанные авиацией, отразили многочисленные контратаки, прорвали вражескую оборону на р. Добрица, а в последующем – и на р. Добысна. Это привело к охвату с флангов группировки немецкой 9-й армии, находившейся к юго-востоку от Бобруйска. Одновременно соединения 48-й армии форсировали Днепр, а ее 115-й укрепрайон (генерал-майор Ф.Ф. Пичугин) овладел сильным опорным пунктом – г. Жлобин. Таким образом, к исходу 26 июня Северная группировка сокрушила оборону противника в полосе шириной 155 км и продвинулась в глубину от 10 до 35 км.
26 июня соединения 65-й и 28-й армий продолжили преследование противника. 1-й бригаде речных кораблей (капитан 2-го ранга С.М. Лялько) Днепровской военной флотилии была поставлена задача прорваться вверх по Березине к населенному пункту Паричи и нарушить переправу врага. Бронекатера 2-го дивизиона под командованием капитана 3-го ранга А.И. Пескова, несмотря на то, что оба берега реки находились в руках противника, сумели прорваться к мосту и обстрелять его, нарушив тем самым переправу вражеских частей. Но вскоре противник опомнился, подтянул к мосту самоходные орудия, которые вместе с минометными батареями открыли огонь по бронекатерам. В ходе полуторачасового боя пять бронекатеров получили прямые попадания[160]. Но и противник был вынужден отказаться от переправы и взорвать мост. Действия отважных моряков способствовали успешному наступлению частей 105-го стрелкового корпуса 65-й армии, которые овладели важнейшим узлом обороны противника на р. Березина – Паричами.
1-й гвардейский танковый корпус, отразив многочисленные контратаки 36-й пехотной и 20-й танковой дивизий, вышел 26 июня в район в 6—8 км юго-западнее Бобруйска, а его передовые подразделения обошли город. Конно-механизированная группа генерал-лейтенанта Плиева в условиях сильно заболоченной местности и ограниченного числа дорог, используя захваченные партизанами переправы, преодолела р. Птичь и перерезала шоссе Бобруйск – Глуск. Однако свою главную задачу – обойти бобруйскую группировку врага с запада – она не выполнила. Ее 4-й гвардейский кавалерийский корпус, по сути, находился на линии стрелковых дивизий, а отрыв 1-го механизированного корпуса от них составлял всего 6—8 км. Несмотря на это, вражеская группировка, действовавшая к юго-востоку от Бобруйска, попала в тяжелое положение: пять пехотных дивизий 35-го армейского корпуса оказались под угрозой окружения. Успешно наступали правофланговые части 28-й армии, которые, последовательно расширяя фронт прорыва к центру, продвинулись до 25 км и вышли на восточный берег р. Птичь.
Войскам 1-го Белорусского фронта активную помощь оказывали партизаны. Например, четыре бригады южного Минского соединения под командованием Н.П. Куксова разгромили тыловые подразделения 3-й пехотной дивизии, 104-го авиационного полка и штаб 36-й пехотной дивизии в населенных пунктах Заболотье, Хоромцы, Катка, Косаричи[161].
В результате непрерывных трехдневных боев и стремительного продвижения армий правого крыла 1-го Белорусского фронта, особенно на Глуском направлении, большинство пехотных дивизий противника утратило связь с вышестоящими штабами и другими соединениями. Они осуществляли отход по изолированным направлениям, пытаясь избежать окружения. В сложившейся обстановке командующий 9-й армией генерал пехоты Г. Йордан, введя в сражение все резервы, стремился совершить отход на рубеж рек Суша, Свислочь, Птичь, где восстановить боеспособность и остановить продвижение советских войск. Одновременно командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Буш, уяснив серьезность положения 9-й армии и стремясь нарастить усилия на Бобруйско-Минском направлении, стал перебрасывать в район Пуховичей 12-ю танковую дивизию, прибывшую из-под Риги, а также 390-ю дивизию особого назначения из района Минска. Для прикрытия Слуцко-Барановического направления из районов Пинска и Лунинца началось выдвижение частей венгерского 1-го кавалерийского корпуса.
Красноармейцы осматривают подбитый немецкий танк Т-VI «Тигр»
Начиная с 27 июня действия обеих ударных группировок 1-го Белорусского фронта были направлены на разгром врага в районе юго-восточнее Бобруйска и в самом городе. При этом их первоочередная задача заключалась в том, чтобы в короткие сроки образовать внутренний и внешний фронты окружения. Однако выходившие на них разновременно соединения 3-й, 48-й и 65-й армий имели между собой значительные промежутки. Этим обстоятельством решил воспользоваться генерал пехоты Йордан, который приказал командиру 35-го армейского корпуса, осуществив прорыв на Бобруйск или Погорелое (28 км восточнее Пуховичей), «во что бы то ни стало вывести войска из окружения» и соединиться с 4-й армией[162].
Генерал-лейтенант К.-Ю. Фрайхерр фон Лютцов, командир 35-го армейского корпуса, решил действовать по второму варианту. Он приказал сосредоточить все силы под руководством решительных командиров, ночью, внезапно прорвать окружение и «одним рывком, стремительно пробиться к конечной цели… с собой брать только машины, перевозящие вооружение, полевые кухни и небольшое количество машин с продовольствием. Все остальные машины и гужевые повозки оставить. Они подлежат обязательному уничтожению. Водителей направить на фронт в качестве пехотинцев»[163].
С полудня 27 июня в расположении окруженного противника послышались сильные взрывы, появились очаги пожаров. Солдаты подрывали орудия, тягачи, танки, сжигали машины, уничтожали скот. Боевые группы силами от батальона до двух полков пехоты с 16—18 танками во второй половине дня неоднократно атаковали части 9-го танкового корпуса в районе Титовки, пытаясь прорваться на север. В 18 часов враг предпринял попытку захватить переправу через Березину. Для этого в районе населенного пункта Бабино он сосредоточил 60—70 танков с пехотой на автомашинах. Но после 30-минутного боя немецкие войска, потеряв до 40 танков и около 50 автомашин, отошли в исходное положение[164].
Противник, окруженный в районе Бобруйска, предпринял попытку прорваться на север. Юго-восточнее города он создал группировку, которая в ночь на 28 июня намеревалась начать прорыв. Но эта группировка была своевременно обнаружена воздушной разведкой. Командующий 16-й воздушной армией получил приказ генерала армии Рокоссовского: «Нанести удар по окруженной группировке до наступления темноты. О времени удара и количестве самолетов донести»[165].
Несмотря на то, что для организации воздушного удара времени было отведено в обрез, командующий 16-й воздушной армией успешно справился с поставленной задачей. В воздух поднялись 526 самолетов, из них – 400 бомбардировщиков, и вся эта армада обрушилась на колонны войск противника. В течение полутора часов летчики сбросили на врага 11300 бомб, выпустили 572 реактивных снаряда, расстреляли свыше 40 тыс. снарядов. Одна за другой группы самолетов атаковали противника и сумели превратить место его сосредоточения в ад. Клубы дыма от горевших автомашин, танков, горючего поднялись над лесом на 300—400 м. Один за другим раздавались мощные взрывы – рвались боеприпасы. Густое облако пыли и дыма окутало скопление войск и техники врага, не поддающаяся описанию паника охватила солдат и офицеров. Всякое управление войсками было потеряно. Вскоре район, подвергшийся бомбардировке, стал огромным кладбищем.
Специальная комиссия, рассматривавшая результаты авиационного удара под Бобруйском, установила, что летчики 16-й воздушной армии за полтора часа уничтожили до тысячи вражеских солдат, около 150 танков и штурмовых орудий, около 1 тыс. орудий разного калибра, 6 тыс. автомашин и тягачей, до 3 тыс. повозок и 1500 лошадей[166].
Массированные удары авиации способствовали успешному наступлению наземных войск. В полосе Южной группировки соединения 65-й армии стремительно продвигались к Осиповичам, которые являлись важным узлом, связывавшим железные дороги Бобруйск – Минск и Могилев – Слуцк. Командир 18-го стрелкового корпуса генерал-майор И.И. Иванов выделил для овладения городом два передовых отряда на автомашинах от 69-й и 37-й гвардейской стрелковых дивизий (генерал-майор И.И. Санковский и полковник В.Л. Морозов). С наступлением темноты передовой отряд 69-й стрелковой дивизии (рота автоматчиков, четыре САУ и отделение саперов) достиг юго-восточной окраины Осиповичей и с ходу ворвался в город. Гарнизон противника, ошеломленный внезапностью и дерзостью удара, в панике начал отход. Вскоре к Осиповичам подошел и передовой отряд 37-й гвардейской стрелковой дивизии, а затем – главные силы обоих соединений с 251-м танковым полком. К утру 28 июня они при поддержке 6-го авиационного корпуса дальней авиации (генерал-лейтенант авиации Г.Н. Тупиков) и партизанского соединения Н.Ф. Королева полностью очистили город от оставшихся мелких групп врага. «Выходом к Осиповичам было завершено окружение, значительно расширена полоса, сквозь которую немецкие дивизии пытались и пытаются сейчас пробиться, – сообщал по телеграфу в редакцию газеты «Красная Звезда» спецкор майор П. Трояновский. – Только за один последний день и на одном участке противник предпринял 14 яростных контратак. В эти