— Ясно какой — камень. Глина там, у ручья, — сказал Илья.
Я почти воочию увидел свой будущий дом в стиле лофт. Он будет состоять из двух ярусов. Внизу — выдающаяся вперед веранда под навесом, который можно встроить в дубы, не повредив их. Здесь же кухня и гостиная, метров тридцать, чтобы не тесниться, ванная и туалет.
— Если в скалу вгрызаться, можно и сауну, а выход вбок, — сказал Илья с азартом, и я понял, что мечтаю вслух.
— Ну а что, мечтать так мечтать! — согласился я. — Так вот, внизу, значит, кухня, а наверху, там бо́льшая площадь, четыре спальни: мне, маме, Боре и Наташке. Если Наташка замуж выскочит, будет Борина мастерская или мой кабинет. И туалет, чтобы ночью не бегать по лестнице.
Илья присвистнул.
— Да это, блин, дворец! Четыре спальни!
— Хочу, — сказал я. — Надоело ютиться. А котельная будет в стороне, вот тут.
Я отсчитал от точки, где стоял, двадцать шагов, подумал немного и спустился в середину участка. Нет, тут, потому что планируются хозпостройки и временное жилье, а котельная будет общая
— Зачем еще жилье? — удивился Илья.
— Вдруг в гости кто приедет, да мало ли что. Захотим мы, например, новый год отпраздновать все вместе, чтобы и бабушка, и дед, и тетка, и вы все.
Я еще раз обошел участок и подумал, что его можно зонировать. Жилье для работников в одной зоне, мой дом — в другой.
— А бассейн будет? — сверкнул глазами Илья. — Чтобы как за границей.
— Нет. Мороки много, — ответил я. — И никакого огорода, а красивый сад: елки, сосны, кипарисы всякие.
— И магнолии! — мечтательно сказал Илья. — Но тогда нужен каменный забор как защита от ветра. А еще я видел вечнозеленые дубы. Только где это все достать?
— Найдем, было бы желание, — улыбнулся я. — Вон там, чуть ниже дубов, ель посажу, чтобы и зимой было зелено, ее мы будем наряжать на новый год. А дорожки выложу камнем. Или диким, или плиткой.
— Павлинов заведешь и борзых, — сыронизировал Илья. — А на холме будет поле для гольфа и вертолетная площадка.
— Нет, павлины некрасиво орут, не надо мне их. Ты только представь, как будет здорово!
Илья кивнул и подрезал крылышки воспарившей мечте:
— Ты представляешь, сколько на это надо денег? Свою квартиру продашь — не хватит. Новым русским надо быть! У Райко и то дом поскромнее, а этот будет самым крутым у нас в селе.
— Вот умеешь ты ободрить, — улыбнулся я. — Главное иметь цель и желание. Если сильно хотеть, будешь крутиться, чтобы найти средства.
Знал бы он, что это самый минимум, на который я замахнулся. Столько перспектив разворачивалось! И во всем этом мне поможет стартовый капитал, заработанный на акциях «МММ», главное, не передержать их. А ведь я начинал с нуля! Мне в прямом смысле слова дали удочку, и я правильно ею воспользовался.
Перекрывая визг мелюзги, донесся бас Мановара, катящегося с горки.
— Сторожа нанимать надо, а то все растащат, — продолжил Илья, покосился на меня. — Что-то подсказывает, это не пустые мечты. У тебя есть план. Поделишься?
— Да планов громадье! Вокруг поле непаханое, все упирается в людей, — сказал я. — Давай поскорее пойдем домой, а то ноги замерзли, по пути и расскажу.
Говорить приходилось громко, чтобы перекрыть ветер, и с паузами на преодоление завалов.
— Есть задумка на ближайшее будущее: сеть автомагазинов при мастерских, заниматься будет мой напарник, бабушкин сосед. Еще задел на будущее — бартер. Это когда есть, например, завод ЖБИ, но заказов у него нет, денег нет, работники нуждаются и разбегаются. И есть колхоз, который не знает, куда девать урожай, и там людям тоже не платят. Приезжаешь на завод, спрашиваешь, нужна ли картошка, морковка, подсолнечное масло. Скорее всего все это им нужно. Приезжаешь в колхоз, говоришь, есть продукция завода ЖБИ, которую готовы обменять на продовольствие. Грузовик туда, грузовик оттуда. Поскольку железобетонные изделия менее востребованы, часть продукции берешь как плату за посредничество.
— А если колхозникам не нужно? — пробовал мой план на прочность Илья.
— Есть второй вариант. Закупаешь продукты оптом, на заводе предлагаешь их по розничным ценам. На разницу берешь стройматериалы для дома.
— А почему они не сделают это сами? — удивился Илья.
— Не знают, что так можно, — пожал плечами я. — Не догадались просто. Потом узнают и будут так делать, потому надо начать крутиться уже сейчас.
Илья сунул пятерню под шапку, почесал голову.
— Что-то тут не так, как-то слишком просто.
— Не просто, — сказал я. — Нужен грузовик, это раз, два — доверенное лицо. Три — какая-никакая крыша, чтобы не кинули. А еще нужны контакты всех действующих предприятий, что находятся неподалеку. Да, и еще гаишники будут пытаться ощипать.
— И бандиты наехать, — добавил Илья.
— Это вряд ли, ветер в поле ловить неудобно. Вот магазин данью обложить — другое дело. Тем более, в нашем городе не беспредельничают и за «крышу» берут копейки. Осталось найти доверенных лиц и грузовик. Первое гораздо сложнее.
— Угу, — кивнул Илья. — Есть риск, что тебя пошлют, когда вникнут, и все то же самое будут делать сами.
Мы подошли к горке, где своей очереди на спуск ждал Мановар.
— Ну еще разочек! — взмолился он.
— Догонишь, — распорядился Илья. — Мы околели уже. — И зашагал прочь, а я — за ним.
Автобус мы решили не ждать, побежали домой, оскальзываюсь на льду, который так и не посыпали песком. Все дурные мысли улетучились из головы, остался только мой будущий дом и зеленый сад вокруг. Островок безопасности в бушующем океане. Все упиралось в вопрос, где взять солидного взрослого, который бы мне помогал? Надежен только Каналья, но у него уже есть дело по душе, разорваться он не может.
Домой я прибыл в начале четвертого, отобрал у Лаки, выбравшегося из коробки, мой старый ботинок. Пока щенок совсем маленький, его можно закрыть в кухне, но скоро он подрастет и начнет разносить квартиру. Еще неделю пусть поживет, и буду его переселять на дачу.
За два часа выучил уроки, решил задания по алгебре, геометрии и физике, а в пятнадцать минут седьмого пришла мама. Сняла верхнюю одежду и позвала из прихожей серьезным голосом:
— Павлик?
Я встал со своей кровати, отложил в сторону учебник и вслед за ней направился в кухню, закрывая за собой дверь. Предвидя мой вопрос, она отчиталась:
— Поговорила об акциях с девочками. Две готовы продать их хоть завтра за двенадцать тысяч за штуку. У одной их восемь, у другой шестнадцать. Все в силе?
Так-так-так… У меня осталась сотка на это дело. Сдавать акции пока невыгодно, я много потеряю. У Канальи денег нет, все в ремонте. Дохода от мастерской нет и не будет, пока погода не наладится. Где взять деньги? Особо и негде. Разве что немного занять у бабуши и попросить деда выслать мою долю.
Есть еще вариант: на этой неделе купить восемь акций, а в конце следующей, когда, надеюсь, ветер утихнет и начнется заработок, еще шесть.
— Так что? В силе? — повторила мама.
— Да. Восемь куплю хоть завтра, шесть — во вторник-среду, если продавцы готовы ждать. Поговори, убеди, чтобы ждали.
— Постараюсь, — задумчиво произнесла мама. — Так-то уже половина сотрудников акции продала. А еще зарплату выдали вином. На работе на складе стоит, надо будет забрать.
— Сейчас это сомнительно.
— Вот и я о том же. Распогодится, тогда и заберем.
Я присмотрелся к родительнице. Она старалась держаться бодро, но в глубине глаз поселилась грусть, щеки ввалились, ноги стали, как палочки. Про участок я ничего ей не сказал. Скажу, когда придет время, и оформим его так же, как и дачу.
Встрепенувшись, она принесла из прихожей сумку, достала три упаковки вафель «Артек».
— Будешь? Василий Алексеевич передал.
Так, значит, разрывать отношения с мамой он не собирается, просто подарками пытается подсластить временное расставание. Как жена бдительность потеряет, снова налево побежит. Говорить, что такой подарок поперек горла встанет, я не стал, просто качнул головой.
— Спасибо, нет. Натка вчера плов приготовила, давай поужинаем.
Мама съела две ложки и больше не смогла — переживала из-за своего ходока по бабам. Еще я заметил, что она просыпается посреди ночи и бродит неприкаянно. Так недолго и до болезни себя довести. Самое глупое, что можно сказать, когда человек о чем-то переживает: «Не нервничай ты так, перестань». А если добавить: «Из-за ерунды, он того не стоит» — тарелка в голову гарантирована.
Перед тем, как удалиться в спальню, мама уточнила:
— Так что девочкам про акции сказать? Конкретно.
— Ну, если они готовы, договаривайся на завтра часов на семь, приглашай домой, чтобы с деньгами не шляться.
— Да, так и сделаю, это правильно, — согласилась она.
Следующим вечером сперва с работы пришла мама, а в восемь — ее коллега, молодая женщина с изрядно испитым лицом в сопровождении такого же веселого мужа, и я стал обладателем восьми акций. Они были похожи на сертификаты акций «МММ», но без водяных знаков, зато с мокрой печатью и подписью директора. Восемь соток золотой земли за сто долларов.
В субботу, четвертого декабря, сперва я увидел солнечный луч на стене, потом, отодвинув занавеску, — капли, срывающиеся с крыш. Но главное — деревья стояли неподвижно, ни ветка не шелохнулась, а в небе, поймав восходящий поток, кружили чайки.
Улыбнувшись солнцу и нормальной погоде, я позвонил хозяйке участка и договорился о просмотре на пять вечера — в двенадцать планируются похороны Барика, а в воскресенье поедем с Ильей продавать кофе — очень нужны деньги на акции винзавода и чтобы внести аванс за участок.
Похоже, торговля по мелочи закончилась, и мне предстоит перейти на новый уровень уже с нового года. Нет, не так — я уже начал переход, а с открытием автомастерских и покупкой участка он окончательно завершится.
Глава 15Слушай интуицию!
С хозяйкой участка Надеждой — симпатичной блондинкой лет тридцати пяти — мы стояли возле дерева-шара, перепачканные грязью. К обеду снег сошел, почва превратилась в жижу, обнажился мелкий мусор, и картина стала совсем непрезентабельной. Оказалось, что сюда ведет раздолбанная грунтовка, которую после урагана завалило, и мы с Надеждой к участку пробирались по склону. А еще стало видно, тут сплошные камни, плодородного слоя тут не было вообще.